Фотопроект: Прорвемся!

Дмитрий Говорухин
президент группы компаний BigRiver-Capital
— У нас в провинции был всего один институт — нефтяной. В него я и поступил! Причем конкурс был 42 человека на место!!!
Но хотя я и учился на нефтяника, все время был связан со стройкой: работал там охранником, строил гаражи... В нефтяной промышленности занимался монтажом бурового оборудования, пока не случилось ЧП: пьяный монтажник умудрился порвать линию электропередачи, и половина Самары осталась без электричества. Нас поставили перед фактом — вы тут диверсии осуществляете, а кто будет платить? Поэтому работайте, ребята, в течение года за 2,5 тыс. руб. А разница пойдет в счет ликвидации последствий. И ради чего я преодолевал такой дикий конкурс? Несмотря на все уговоры, взял и уволился, хотя был молодым и перспективным специалистом. Потом начал постигать строительство. В этом мне вновь помогли годы института и привитая там система получения знаний. Обучался, ездил на семинары, симпозиумы. Изучал менеджмент, маркетинг.
Связей по институту я не потерял. Многие из одногруппников уже на Севере главные инженеры, все у них здорово, хорошие зарплаты. Но я не жалею: мне нравится моя жизнь.
Но если, не дай бог, я останусь не у дел, то с удовольствием вернусь в прежнюю специальность. Меня зовут на прежнее место работы — в менеджмент строительного направления. И если все будет плохо, та компания будет первой, куда я позвоню. Навыков я не потерял. Говорят, институтские знания никому не пригождаются. Я же, даже работая в другой сфере, очень активно ими пользуюсь. Техническая специальность, мышление, умение обобщать информацию и делать выводы — это бесценно.

Борискина Елена
генеральный директор компании «Волга-Флот-Тур»
— Моя компания мне нравится очень, и я верю, что она будет работать всегда. Но если весь бизнес в Самаре накроется и турпоездки покупать никто не будет, могу пойти проектировщиком.
Была моя первая работа после института — в «Военпроекте» проектировать дома, военные городки. Работала, стоя за кульманом — как раз таким, как этот. Теперь, конечно, все перешли на компьютеры и AutoCad, таких чертежных станков, с карандашом и стеркой, уже не найти. Эх, ностальгия! Если бы сейчас переучиваться, понадобилось бы месяца два. Но ничего, учиться люблю.
Я очень ценю инженерную деятельность и стараюсь брать на работу специалистов с техническим образованием. У них точность мыслей и расчетов, усидчивость. Сколько СНиПов и ГОСТов нужно знать проектировщику, учитывать в расчетах! А потом еще работа с людьми. Проект-то мало подготовить, его нужно еще и защитить.
Мне приходилось ездить в командировки по всей России, к генералам входить, отчитываться. Они, бывало, сначала всерьез не принимали проекты, которые молодая девушка сделала. А иногда, наоборот, только на руку играло — женское обаяние помогало убедить заказчиков. У каждого свой метод убеждения.
Это к тому, что инженеры могут и хорошо поговорить, и технику-экономику проекта посчитать. А это не каждому дано.

Сергей Сидоров
коммерческий директор компании «Северен Волга»
— Я в начале 90-х окончил аэрокосмический университет, тогда он назывался еще КуАИ — Куйбышевский авиационный институт, шестой факультет по специальности АСУ. Одновременно работал на кафедре «Высшая математика» в политехе, где и планировал остаться после учебы, но зарплата, которую мне предложили, оказалась не то что бы смешная, а прямо скажем, грустная. А так как я всегда был человеком достаточно активным, то после недолгих раздумий решился с другом на достаточно кардинальный шаг.
Мы приехали в Польшу, сняли квартиру и прожили в этой стране практически три года. Занимались там мелкооптовым бизнесом. В чем это выражалось? Рано утром приезжал автобус с нашими челноками — русскими, украинцами, белорусами, мы встречали эти группы, очень быстро закупали у них по оптовым ценам товары.
Челноки провозили множество вещей, пользовавшихся большим спросом в Польше, — от сигарет до биноклей. Далее мы по налаженным каналам сбыта на местных рынках отдавали товар на реализацию уже по розничным ценам. Вечером достаточно было пройтись по точкам и собрать деньги. Иногда и сами возили товар из России. Хорошо помню, что в большую клетчатую турецкую сумку (примерно такая же, как эта, но гораздо объемнее) помещалась ровно одна тысяча наручных часов производства завода «ЗИМ». Из сумки получался правильной формы прямоугольник, только очень тяжелый. Две сумки — две тысячи часов. Оптовая цена их в Самаре была $1 за штуку, в Польше мы их продавали оптом минимум за $2, а в розницу даже и за $3. Рентабельность — 100-200%. Тогда в странах бывшего соцлагеря тоже было нелегкое время, и эти часы пользовались достаточно большой популярностью. Вот так и начинались мои шаги в бизнесе, формировалась коммерческая жилка.
Сейчас, оглядываясь назад, я могу сказать, что то время научило меня многому. Прежде всего, оно дало мне основу характера, умение не бояться трудностей, активно идти вперед к намеченной цели. Кстати, я и сейчас терпеть не могу рутинную работу, люблю сложные задачи, требующие большой энергии и нетривиального решения.

Игорь Бородулин
президент компании «Самтелеком»
— Ремонтом бытовой техники я занялся в 82-м. Телевизоры, телефоны, приемники — все было в дефиците, и если ТВ-ящик с кнопочным управлением стоил 675 руб., еще 100-150 руб. доплачивали продавцу, чтобы оказаться на проходном месте в очереди. А если после покупки что-то сломалось, считай, ты отрезан от мира Человек, который мог чинить технику, очень ценился.
В мастерскую тогда принимали только выпускников из 5-го училища и только после практики. У меня было другое образование, но со второй попытки удалось договориться. Меня приставили учеником к наставнику, который работал в магазинах, делал так называемый предторговый ремонт и считался в то время, можно сказать, акулой службы быта. Я все сразу понял и тут поперло. В основном предохранители поменять и проверить: распаковал, посмотрел, сделал мелкий ремонт и запаковал. Так можно было без напряжения делать по 50 аппаратов в день, а в мастерской успевали починить максимум 7. Еще была возможность сказать: «Я уехал в магазин», а на самом деле выбраться на пикник к матушке-природе поближе, тогда, слава богу, мобильной связи не было.
За мной было закреплено 4 магазина. Очень скоро личный план я перевыполнял на 200-300% в месяц, и вместе со своим старшим наставником мы делали общий план за мастерскую. От этого, кстати, зависела и премия директора. Меня ставили в пример, прощали шалости, так называемые калымы — это то, что мимо кассы прямо в и зарплата получалась по тем временам очень приличная. Так со временем и стал начальником.
Но если бы сегодня нужно было наниматься на работу, я бы в ремонтную мастерскую не пошел. Большое напряжение на зрение, работа сложная, ответственная. Перегреешь дорожку на плате, она отвалится — все, конец ремонту. Лучше стать официантом — это проще, дает постоянное общение с людьми, да и чаевые можно получать неплохие.

Елена Алексеева
директор самарского филиала СК «Московская страховая компания»
— У меня филологическое образование, и в течение пяти лет я работала в школе преподавателем русского языка и литературы. Это было интересное время, давшее мне много опыта и полезных навыков, которые необходимы не только в педагогике, но и в бизнесе. Например, умение работать с людьми. Думаю, что для учителей это первое профессиональное требование. Надо уметь подходить к каждому человеку индивидуально, в разноголосице мнений услышать правильное. Школа прививает навык публичных выступлений, умение держаться перед большой аудиторией. Я вообще считаю, что любому хорошему руководителю необходим талант педагога.
Но вновь на время оказавшись в классной аудитории, могу признаться, что не испытываю особой ностальгии. Все-таки учительство сейчас от меня слишком далеко, и я уже давно связана с другой сферой деятельности. Хотя, думаю, совершенно спокойно я смогла бы вновь вести уроки. (При этом г-жа Алексеева взяла в руки мел и хорошо поставленным каллиграфическим почерком начала выводить на классной доске название темы школьного сочинения. — Прим. ред.) Чем мне еще помогают филологическое образование и опыт работы педагогом? Грамотностью. Даже сейчас, когда мой стаж работы в сфере финансов гораздо больше учительского, я не могу спокойно смотреть на орфографические и пунктуационные ошибки, иной раз попадающиеся мне в официальных деловых документах. Как только замечаю — сразу прошу исправить.