«Мы знали, что нет смысла ждать». Годовщина гибели «Курска» в воспоминаниях

DK.RU публикует воспоминания людей, которые прочувствовали на себе всю боль этой трагедии – жен погибших на борту «Курса» моряков, спасателей и писателей, которые извели не одну сотню бумажных листов, излагая свои версии случившегося на «Курске».

Ирина Лячина, вдова, супруга погибшего на подлодке Геннадия Лячина, вспоминает, что после первых известий о том, что «Курск» затонул у берегов Баренцева моря, ей начали звонить жены членов экипажа.

«Я их успокаивала, говорила, что пока не будет официальных сообщений от командования, не надо расстраиваться и плакать. Надо верить и ждать. К вечеру мы договорились снова созвониться. Я говорила им все, что знала. Даже получала немой упрек в том, что как будто не переживаю и веду себя спокойно. Я их понимаю. Им труднее. Они молодые. Всю информацию мы получали по телевиденью. Может, немножечко больше знали о том, что нет смысла ждать…оборудование совсем не то. Но мы все равно надеялись, а надежда эта была подпитана отношением экипажа к подлодке – они называли «Курск» кормилицей. Это была их жизнь, их работа, работа честная. Даже когда они приходили домой, они все равно мысленно были там. Не существовало праздников, будней – была служба. Когда говоришь гражданским: «Мы служили» - они удивляются, говорят, что служат только мужчины. Нет. Мы были с ними, мы тоже служили.»

Екатерина Багрянцева, вдова капитана 1-го ранга Владимира Багрянцева, пообщалась с журналистами «Комсомольской правды». В интервью женщина призналась: жены офицеров всегда смотрят правде в глаза, поэтому, когда пришло сообщение о том, что АПЛ «Курск» затонула, она была готова как к хорошим новостям, так и к плохим.

«Да, я надеялась, но у нас с Володей на глазах погиб «Комсомолец» (подлодка утонула в 1989 году в Норвежском море. - Прим. ред.). И когда ты замужем за военным, ты знаешь: может случиться все, что угодно. Как-то подсознательно готова ко всему».

Говоря о том, что помогло оправиться от трагедии, Екатерина Багрянцева признается: у ее семьи был духовный наставник, Отец Василий, настоятель в храме Преподобного Серафима Саровского.

«Он не то что поддержал нас - только благодаря ему я встала на ноги, смогла вернуться к жизни, - говорит Багрянцева. Она произносит это так искренне и с таким жаром, что я точно знаю: отец Василий разделил эту боль вместе с ее семьей», - вспоминает она.

Младший сын Екатерины Багрянцевой пошел по стопам отца. Сейчас ему 26 лет, и он служит на Северном флоте. Отговорить от опасной профессии его не пытались.

«Это мужская работа, это его желание. Я всегда его в этом поддерживала», - говорит Багрянцева.

Командир спецотряда водолазов капитана 1-го ранга Андрей Звягинцев, работавший на месте затопления «Курска», вспоминает: спасатели были не готовы работать с АПЛ из-за недостаточной технической оснащенности. Осознание трагедии, которая произошла и боли, которую чувствуют близкие членов экипажа, напротив заставила спасателей собраться.

«Знаете, даже сейчас мне больно вспоминать, каким я увидел «Курск» в тот раз. Представляете, атомный крейсер, гордость российского флота. И вот он безжизненный там, во тьме воды. Видеть мертвую лодку на глубине и в таком состоянии - это больно», - делится он воспоминаниями с «КП».

«Внутри все было перевернуто. На местах остались только закрепленные приборы. Везде на стенах черные разводы. Видно было, что вода несколько раз то заполняла отсеки, то наоборот спадала. Безжизненный корпус, а не боевое судно».

Писатель-маринист из Санкт-Петербурга, автор книг «72 метра» и «Расстрелять», Александр Покровский в беседе с «Росбалтом» рассказал о том. как изменилось отношение к трагедии, произошедшей 15 лет назад. За несколько дней до годовщины «Левада-центр» провел опрос общественного мнения и выяснил, что количество россиян, верящих в то, что виновниками трагедии являются российские власти, сократилось вдовое.

«Поменялось не отношение к тому, что произошло с «Курском», а поменялось поколение. Просто многие из тех, кто тогда по трое суток сидел перед телевизором, уже умерли. Конечно, нынешние опрошенные сейчас ничего не могли сказать, они же не следили каждый божий день за этой трагедией», - говорит он.

«У нас память коротка. Если взять Хиросиму и Нагасаки, то японцы до сих пор скорбят, хотя люди меняются. И в этом заслуга того поколения, которое заставляет всех вспоминать о трагедии. Но у нас произошедшее с «Курском», если можно так сказать, всегда было не в почете. Да, в эту дату возлагают венки, но в принципе рассуждать об этом не любят. Потому что большие претензии были к начальству не только по поводу организации самой службы на «Курске» и всех этих учений, но и спасательной операции».

Сейчас, продолжает Покровский, на флоте мало что изменилось, хоть и прошло 15 лет.

«Кого-то сняли, кого-то повысили, кого-то двинули в сторону, дали другую должность, а кто-то попал в Совет Федерации. Только такие перемены произошли. Но пока все, что касается собственно спасания подводников, находится в стадии «скоро будет». Развалить развалили, но ничего нового не создали».

Сегодня в стране чтят память моряков, погибших на АПЛ «Курск» в 2000 году – в Санкт-Петербурге прошла презентация книги Софии Дудко, матери одного из погибших на субмарине. Женщина опубликовала биографии всех 118 членов экипажа.

В частях Балтийского и Черноморского флотов была объявлена минута молчания и приспущены флаги. В Калининграде в Балтийском высшем военном-морском институте имени Ф. Ф. Ушакова прошёл траурный митинг в память о нескольких погибших на «Курске» выпускниках вуза.