На девальвацию надеялись зря

Передряг осени прошлого года по большей части можно было бы избежать. Ведь основные ошибки мы совершили не во время кризиса, а до него. И одна из них— кредитование российской банковской системы на западе. Мы развивались за счет дешевых западных кредитов, и когда их потребовали вернуть, из резервного фонда пришлось закачать в общей сложности $150 млрд, чтобы спасти нашу банковскую систему.
До кризиса у страны были реальные деньги, которые нужно было направлять на приобретение и создание новых технологий, на предотвращение утечки мозгов. С десяток моих личных знакомых, получив образование на западе, готовы были вернуться в Россию. Но для этого им нужен хотя бы сопоставимый уровень зарплаты, которого в нашем научно-исследовательском секторе нет. Сейчас Дмитрий Медведев заговорил об этом, но делать это надо было раньше, хотя бы два-три года назад.
Потом мы надеялись на жуткую девальвацию рубля. В январе, когда доллар стоил уже 35 рублей, я говорил по этому поводу с Борисом Алешиным (до августа 2009 года— президент ОАО «АвтоВАЗ»— прим. ред.). Он был уверен, что в наших руках— абсолютное конкурентное преимущество, что в условиях девальвации рубля западные автопроизводители начнут сбрасывать сюда свое производство в расчете на дешевую рабочую силу, притом более-менее квалифицированную Что у нас автомобили производить будет выгоднее, чем в Венгрии, и России останется выбирать, кого из зарубежных автопромышленников принимать у себя. Но это не сработало. А просчитать такой оборот событий можно было заранее, еще год назад, когда резко снизились процентные ставки по кредитам, и запад начал накачивать деньгами собственные банки. Ну не может доллар в таких условиях быть крепким!
Некоторые из своих прошлых ошибок мы продолжаем совершать. Правильные, в принципе, решения у нас принято долго обсуждать. В итоге, к моменту их реализации многое меняется, причем в худшую сторону,— и вызывает недоверие к сделанному, наконец-то, шагу. Возьмем, к примеру, тему субсидирования процентных ставок по автомобильным кредитам. Владимир Владимирович Путин заявил об этом в декабре прошлого года. Документы разрабатывались до конца марта. За это время те, кто готов был приобрести авто в кредит, предпочли отложить покупку до начала действия программы. Зачем, в самом деле, приобретать машину сейчас, если в скором времени нам обещают ввести льготные ставки? Что мы получили? Потребительский спрос падал, в марте ситуация на АвтоВАЗе была уже куда серьезнее, чем в конце декабря
То же самое сейчас происходит с решением о выкупе подержанных автомобилей, или т.н. утилизационной премией. Программа до сих пор не пошла, хотя на уровне официальных лиц об этом говорят с июня. Нужно сначала все подготовить, сделать, а потом уже заявлять: «Ребята, с завтрашнего числа все должно работать!»
Конечно, теряя что-то, мы становимся умнее, дальновиднее. Уже не придерживаемся позиции: «Сегодня все хорошо, а завтра само образуется», уже понимаем, что для завтра что-то нужно делать вчера, сегодня и каждый день. Страхов в связи с кризисом было много, и, слава богу, что многие из них не оправдались. Экономический кризис по классической схеме не перерос в социальный и далее в политический. Конечно, об этом лучше говорить постфактум, но я думаю, что весь горючий материал в народе выгорел еще в начале 90-х. Люди поняли, что акциями протеста по большому счету ничего не добиться. Другое дело, что они ушли в апатию. Или— слава богу, что в апатию
Слава богу, кризис заставил нас вернуться к давно забытым темам энергосбережения, напомнил, что рост заработной платы должен быть напрямую связан с ростом производительности труда. Но в целом уроков из этого кризиса вынесено немного— есть над чем работать.