Малый и средний бизнес полностью уничтожается

В Канаде, где я был недавно, посещал свиноводческие комплексы, меня поразила интересная система: все мясо поступает на определенный, закрепленный за конкретной фермой мясокомбинат и никуда больше. Рынок сбыта четко определен, все цепочки переработки и сбыта контролируются государством. Это также позволяет полностью отслеживать весь цикл транспортировки мяса от его производства до конечной доставки на магазинные прилавки. Поэтому если вдруг мясо испорчено, можно легко отследить, на каком этапе и где это произошло. Видимо, именно к этой системе и хотят прийти у нас. Правда, с поправкой на то, что у нас в стране встроиться в такие цепочки будет весьма сложно, а крупные федеральные конкуренты будут пытаться отодвинуть местный бизнес.

Сейчас происходит вытеснение мелких производителей с села в пользу крупных предприятий, способных удешевлять производство. В ближайшие годы в регионе останется несколько крупных производителей с/х продукции, мелкого и среднего предпринимателя не будет.

За последние несколько лет сильно выросли цены на энергоносители. Если в 2002 г. на обработку каждой 1 тыс. га я брал кредит 1 млн руб., то в 2010 г. мне не хватило и 7 млн руб. И это не считая зарплат работникам и страховых взносов, а только на ремонт техники, покупку удобрений, закупку семян. В 2002 году я покупал солярку по 3 рубля за литр. В 2005 году она стоила уже 6–8 руб., а сегодня — 26,5 руб. Да, топливо всем необходимо, и вне зависимости от его стоимости, спрос на него будет всегда. Но наличие солярки не решает никаких проблем с урожайностью. Как результат, мое агрохозяйство и подобные моему агрохозяйства в регионе сработали с убытком. Продукции я выпустил на 80 млн руб. (продажа всех видов — зерно, свинина, коровы), а затратная часть составила 85 млн руб.

Нет поддержки и в энергетическом вопросе. Вот «Энергосбыт Ростовэнерго» готов подписать договор только на поставку фиксированного количества энергии. Если ты его не используешь, все равно должен оплатить остатки, а если выходит перерасход, платишь за него на порядок выше. Такая же ситуация и с газом. Помимо этого еще и африканская чума навалилась, которая так «удачно» выводит из игры мелких участников рынка. Мне пришлось уволить 50 человек со свинокомплекса. В связи с АЧС нам положена компенсация 9 млн руб. В сентябре мы сдали все необходимые документы в минсельхоз. У нас 25 млн кредит в Сбербанке России. Из него мы можем вернуть порядка 15–16 млн руб. Если компенсации не будет, то мы вынуждены будем мясное скотоводство уничтожать.

Вообще у нас очень жесткие условия по ветеринарии: говорят, свинарник держишь — больше ничего не держи. А в Канаде я был на одной ферме: коровник, свинарник и птичник расположены рядом друг с другом. Дело в том, что у них нет общих заболеваний. Есть однотипные, например, бруцеллез у баранов и коров, так мы баранов и не держим рядом с коровами. У свиней, коров и птиц одинаковых заболеваний нет, а нас заставляют без объективных причин держать всех отдельно.

В 2009 г. я начал проект по мясному скотоводству, а прибыль с него смогу получить только через восемь лет. Тогда я думал, куплю 400 голов и потихонечку за счет растениеводства, свиноводства отобьюсь. Если бы я знал, что будет сейчас, ни за что не купил бы этих коров. Вот теперь, чтобы немного выровнять ситуацию, нужно искать выходы, и один из них — повысить урожайность зерновых.

Есть и другие идеи. Во времена советской власти наша страна выращивала ненаркотическую коноплю площадью до 1 млн га. Мы тогда были первыми в мире в этой отрасли, а сейчас все потеряли. А ведь конопля имеет очень широкое применение и в медицине, и в химии — из нее делается пластик, канаты и т.д. Сейчас это очень востребовано. Почему бы не возродить выращивание. Сейчас я веду переговоры по этому вопросу с учеными из Краснодара.

Обеспечить устойчивое развитие села в России поможет освоение несельскохозяйственных видов деятельности. Например, расширение отраслевой представленности и перенесение части производств из города в село позволит повысить уровень образования в сельской местности, привлечь масштабное финансирование, развивать неэффективно используемые территории и вообще сохранить там население. Но это можно сделать только с помощью кооперации бизнеса и власти. Мы должны сменить свой менталитет — проблемы в сельском хозяйстве касаются и предпринимателей, и государства.