«То, что я наблюдаю вокруг, напоминает мне 1990-е. Такой же бардак. Все работают на свой страх и риск». Как переживают локдаун на Дальнем Востоке и почему там не вводят пропуска, как в Москве?
Во время режима изоляции из-за эпидемии коронавируса жизнь в России сильно отличается от региона к региону. Совладелец сети DNS Дмитрий Алексеев рассказал The Bell, как последние месяцы живет бизнес в Приморье, почему его «колбасит» от того, как тратят налоги и что не так с госуправлением. Выбрали главное из интервью.
О самочувствии бизнеса в провинции
Последние годы во Владивостоке развилась индустрия гостеприимства, рос турпоток из Южной Кореи и Японии — жители этих стран, в отличие от Китая, путешествуют сами по себе. В апреле он полностью прекратился. Большинство других бизнесов фактически пережили две недели пустоты, затем стали открываться подпольно, потом полуподпольно, а после того как президент Владимир Путин официально объявил об окончании единого режима «нерабочих дней», не работают только очень законопослушные. Все ТЦ более-менее все работают, но люди сами стали реже туда ходить, фитнес-центры «как бы закрыты, но для своей клиентуры открыты».
То, что я наблюдаю вокруг, напоминает мне 1990-е. Такой же бардак. Все работают на свой страх и риск. Как тогда понимали, что любой проверяющий это проблема, которую можно решить, так и сейчас понимают. Большинство как-то договариваются. Иногда я даже забываю про все эти строгости. <...> Мне кажется, сейчас только средний класс в Москве может себе позволить бояться и сидеть дома. У него на это есть деньги. Чем дальше в провинцию, тем меньше страха. Понятно, что от региона к региону ситуация может немного отличаться, — говорит Дмитрий Алексеев.
В Приморье у властей хватает здравого смысла, считает он: так, там не стали вводить цифровые пропуска. К тому же руководство регионов борется не с коронавирусом, а за то, «чтобы не получить по башке, не подставиться [перед Москвой]. <...> И такая вещь: у нас во Владивостоке люди не приучены чего-то ждать от властей. Если дают деньги, надо брать. Но в целом на помощь никто не рассчитывает».
Кризис идет по не очень хорошему сценарию, состояние неопределенности надолго: эпидемию не победили, ее просто перестали бояться. Будет тяжелее, чем в 2008 г., считает предприниматель. За последние 8-9 лет доходы россиян особенно не изменились, потребительский рынок стоял на месте. «В 2000-х люди верили, что завтра будет лучше, чем вчера. Теперь готовятся к худшему», — делится наблюдениями Алексеев.
О том, как бессмысленно тратят налоги и неработающем госуправлении
Сеть DNS платит государству порядка 20 млрд руб. налогов в год, и Алексеева, «мягко говоря, колбасит от того, как эти деньги тратятся». Его тревожит, что в Москве перекладывают хороший асфальт, тогда как в регионах этого бы не поняли, и «траты на имперское величие». Алексеев как предприниматель не ждет помощи от государства, но людям стоило бы помочь деньгами.
А бизнесу деньги нельзя давать категорически, ни под каким соусом. Бизнес деньги только от потребителей, от заказчиков должен получать. Что по-настоящему нужно от государства, так это снижение издержек. <...> Если в ритейле борьба с неэффективностью государства отнимает 5–10% времени (что тоже немало), то в стройке — процентов 80, — уверен он.
Чтобы получить разрешение на строительство, нужно собрать полсотни подписей, и для поселка, который группа DNS строит во Владивостоке, только документация по планировке территории была на согласовании 2,5 года. Чиновники только помогали, но по закону сделать быстрее невозможно. Алексеев потому и решил заняться политикой, что считает необходимым доносить до людей: «мы могли бы жить гораздо лучше, если бы у нас нормально работало госуправление».
Об успехе онлайн-бизнеса
«Мы только-только начинаем понимать, в какой новой реальности окажемся. Но в то, что онлайн придет на смену офлайну, я не верю. Две эти вещи друг другу не противоречат. <...> Ценность сети никуда не делась. Она, может, еще усилится. Секрет успеха онлайнового бизнес в России — быть как можно менее онлайновым, как можно более офлайновым», — заключает совладелец DNS.