Мы привыкли сравнивать работу человеческого мозга с функционированием компьютера. Такой подход приняли и ученые, теперь это мешает всем нам понять, что происходит в черепной коробке на самом деле.
Профессор психологии колледжей Хобарта и Уильяма Смита Дэниел Грэм призывает прекратить сравнивать мозг с вычислительными машинами. Вы наверняка совсем недавно, а может быть и сегодня, говорили так: «Мне требуется перезагрузка», «Я копаюсь в своей памяти», «Моему мозгу нужно обновление», «Я завис», «У меня сбой в системе».
Это компьютерная лексика, которую мы стали использовать по отношению к своему мозгу. Дело в том, что люди по умолчанию предполагают, что работа мозга аналогична работе машины. Это отчасти оправданно, ведь наш мозг на самом деле совершает вычисления при выполнении некоторых задач. Компьютерная аналогия руководила нейробиологией более полувека, что помогло понять некоторые фундаментальные процессы работы мозга. Например, ученые разобрались с тем, как происходит визуальное восприятие.
Но сейчас мы достигли момента, когда этот подход приносит все меньше пользы. Компьютерная аналогия сбивает нас с толку, построение моделей работы мозга становится все более непоследовательным. И эти недостатки подхода влияют даже на нашу повседневную жизнь.
Если компьютер работает со сбоями, его советуют прежде всего перезагрузить. Если проблемы слишком серьезны — память стирают, ставят систему заново.
Люди хотят, чтобы с мозгом можно было также легко и быстро решать проблемы. В середине XX века появился способ привести мозг-компьютер в чистое, безошибочное состояние — электросудорожная терапия (ЭСТ), электрошок. Сегодня эту процедуру регулярно характеризуют как своего рода жесткую «перезагрузку» разума. В редких и трудноизлечимых случаях депрессии и других состояний ЭСТ бывает эффективной. Но для подавляющего большинства людей она непригодна и бесполезна.
Конечно, такие типы «перезагрузки», как отдых, времяпрепровождение с друзьями, физические упражнения, могут быть полезны для психического здоровья. Но при этом важно понимать, что эти действия успешны не за счет перезапуска мозга, а за счет его обогащения и того, что вы правильнее используете его. Резкий сброс невозможен — или нежелателен.
А что насчет «поиска в банках памяти»? Нейробиологи уже давно знают, что память человека и компьютера работают по-разному. Наши знания о прошлых событиях включают сложные ассоциации между многими видами информации: всевозможные сенсорные данные (зрение, слух, обоняние, вкус и т. д.), физическое место, где произошло событие, выгода, которую мы тогда получили, и так далее. И каждый раз, когда мы что-то вспоминаем, это воспоминание меняется.
Если бы память компьютера работала таким же образом, он был бы совершенно бесполезен. Понимая принцип работы памяти, человек может использовать ее реальные механизмы. Запоминание можно улучшить с помощью пространственной мнемоники или так называемого подхода «дворец памяти». Идея состоит в том, чтобы создать сеть ассоциаций между различными видами информации и связать ее с определенным географическим якорем, например, с различными частями дома, в котором вы выросли. Эту сеть легче представить себе как нечто похожее на интернет. Всем нам в любом случае очень полезно помнить, что человеческие воспоминания очень изменчивы. Воспоминания не фиксируют прошлые события с полной точностью, какими бы яркими они ни казались.
Конечная точка сравнения работы мозга с компьютером — это идея, что мозг совместим с реальными гаджетами и может быть соответствующим образом модернизирован. Интерфейс мозг-компьютер — грандиозная мечта многих исследователей и руководителей бизнеса. Например, Илон Маск воплотил эту идею в компании Neuralink.
Эти люди считают, что возможно будет хирургическим путем устанавливать компьютерные порты в головы людей. Предполагается, что интерфейс сможет не только считывать вычисления мозга — например, «загружать» воспоминания — но также и передавать внешнюю стимуляцию от компьютеров к мозгу, тем самым улучшая мышление.
Всякому, кто задумывается о подобном вмешательстве, стоит напомнить о случае Фила Кеннеди, американского невролога и евангелиста мозгового интерфейса, которому вставили электронный имплантат в мозг в попытке создать такой интерфейс. В течение нескольких недель после имплантации Кеннеди страдал от серьезной потери речи, а также испытывал проблемы с движением. Вот как описывают то, что происходило:
Днем, когда действие анестезии закончилось, вошел нейрохирург, снял очки в металлической оправе и показал их перевязанному пациенту. «Как это называется?» — спросил он.
Фил Кеннеди мгновение пялился на очки. Затем его взгляд метнулся на потолок и телевизор. «Эээ… эээ… эй… эй, — забормотал он через некоторое время, -… эээ… эй… эй».
Кеннеди руководствовался ошибочной компьютерной аналогией, которая подразумевает, что действия человеческого мозга можно напрямую прослушивать, считывать и улучшать. В конце концов он восстановил речь, но его эксперименты над собой не привели к лучшему пониманию работы мозга.
Человеческий мозг нельзя обновить, как компьютер, потому что это не компьютер. Он — гораздо большее. Да, вычисления входят в число его многочисленных задач. Но эта аналогия больше не помогает нейробиологам, и всем остальным пора тоже перестать представлять себе мозг таким образом.