«Нельзя политикам заниматься энергетикой» — Сергей Пикин, Фонд энергетического развития

Рост цен на газ в Европе, который наблюдался в последние пару месяцев, к середине октября несколько утих, биржевые котировки на «голубое топливо» крутятся уже не в районе $2000 за тысячу кубических метров, а в диапазоне $1000-1100.

Как повлияло на ситуацию заявление российского президента Владимира Путина о возможных дополнительных поставках газа в Европу, в чем ошибается Евросоюз и может ли газовый кризис отразиться на простом россиянине, в интервью DK.RU рассуждает Сергей Пикин, директор Фонда энергетического развития.

«Европейцы сами виноваты»

В нынешнем энергокризисе Сергей Пикин прежде всего видит ошибки Евросоюза.

Сергей, в какой степени газовый рынок нормализовался? После известного заявления Путина цены больше недели держались в районе $1000-1200.

— В прошлую среду, 6 октября, пузырь цен действительно раздулся — газ стал стоить просто нереальных денег, таких не давали за него за всю историю торговли. И тут свое слово «как всегда» вставил Владимир Владимирович, выступив с заявлением о возможности дополнительных поставок газа в Европу.

На самом деле, чтобы ситуация нормализовалась, действительно необходимо, чтобы в Европу пошли эти дополнительные объемы газа. Почему они не шли раньше?

Дело в том, что для «Газпрома» приоритет номер один — обеспечение газом внутреннего рынка, и так как отопительный сезон в России уже начался, газ пошел именно на эти нужды, необходимо было заполнять отечественные газохранилища в некоторых регионах.

Повторюсь — для того чтобы потушить «ценовой» пожар, Европе нужны дополнительные объемы газа, и газа не сжиженного, потому что борьба за сжиженный газ приведет только к увеличению цен. Почему так?

В конце лета, а также в сентябре-октябре, мы, по сути, увидели именно ценовую борьбу за сжиженный природный газ (СПГ) — нового трубопроводного газа в тот момент не было, а чтобы Европе купить сжиженный газ у тех же США, нужно было заплатить не меньше, чем предлагают азиаты, то есть более $1000 за тысячу кубов. А то, что цена превысила $1000, уже не имело никаких фундаментальных оснований — это трейдеры заигрались. Уровень наполняемости газохранилищ Европы — 70%, а европейцам хотелось бы 75-76%, хотя это средняя температура по больнице: хорошо обеспечены газом Франция (более 90% хранилищ), Германия (более 70%), и ситуация в Бельгии, Австрии, странах Прибалтики похуже.

Сказать, что кризис пережит, на мой взгляд, пока нельзя. Если сложится еще ряд негативных факторов, то худшее может быть впереди. Пока же мы видим только биржевые спекуляции.

Исключительно спекуляции?

— Именно. Паника началась из-за опасений европейцев не получить дополнительные объемы газа, а потом все перешло в чистую спекуляцию. Если мы разделим цену на газ в $2000 на две части, то $1000-1200 мы еще можем отнести к действию фундаментальных факторов, а все, что выше, это «уход в небеса», чистое безумство, которое могло дойти и до $3000 и $5000. Если бы не заявление Путина, мы бы увидели цифры еще более ужасающие.

Кризис на данный момент купирован, но фундаментально проблемы не решены.

Отчего возникла потребность в этих новых объемах? Потому что в этом году Евросоюз (ЕС) усиленно стал использовать газ, а не уголь — в рамках курса на «зеленую энергетику»? Или причина в другом?

— Если копать глубоко, то дело, конечно, в энергетической политике Евросоюза. Недавно ЕС решил перейти на принципы биржевого образования цен на газ, что, на мой взгляд, неприменимо к ресурсам, связанным с жизнедеятельностью человека. Такой подход означает, что, когда у вас за европейским окном будет даже не минус 30, как в России, а, скажем, минус 10, вы уже окажетесь на грани выживания и отдадите за газ не две тысячи долларов, а все три или пять. Такая модель формирования цены на газ неверна, так как ставит под угрозу жизнь человека, об этом писали многие экономисты.

Но в ЕС почему-то решили, что механизм, который работает для ценообразования пшеницы или кукурузы, подходит и для газа. Но это же не так — при минус 20 вы вполне проживете без кукурузы и пшеницы, а вот без газа — никак.

Сейчас, мне кажется, в ЕС будут думать о том, как бы обменять биржевые механизмы на стабильность. Но европейцы сами виноваты в такой картине — долгие десятилетия газовый рынок существовал на принципах долгосрочных контрактов, но в последние годы европейцы перевели все контракты на спотовый (краткосрочный) рынок, где нет каких-то привязок к реальным ценам. Это затронуло и контракты с «Газпромом».

Почему руководство ЕС решило ориентироваться на биржевые цены на газ?

— В ЕС существует некая неолиберальная модель хозяйствования, в основе которой лежат принципы свободного рынка, мы же помним высказывание Адама Смита о том, что невидимая рука рынка все улучшит. Но эта же невидимая рука может вас в конечном счете и задушить — в данном случае двумя и тремя тысячами долларов за газ (смеется). Что мы и видим — многие заводы в ЕС, использовавшие для работы природный газ, остановились, потому что работать нерентабельно уже при цене в $1000 за топливо.

Неолиберальный подход к ценообразованию на рынке газа, таким образом, оказался очень рискованным. Он был хорош в прошлом году, когда пандемия резко сократила спрос на газ, а предложение не успело уменьшиться, в силу этого цена на тысячу кубов опускалась даже ниже $40, ниже, чем действующие тарифы на газ в России.

Выгодны ли такие скачки потребителю или производителю? Нет. Это выгодно только трейдерам, которые играют на волатильности — чем выше волатильность, тем больше они заработают, и абсолютно неважно, хорошо это для потребителя или нет.

Что касается «зеленой» энергетики, то Европа действительно идет по пути декарбонизации, закрывая угольные электростанции. Но, взяв этот курс, европейцы мало внимания уделяют резервированию топливных запасов. Обратите внимание — летом и осенью выработка ветровых электростанций снизилась из-за снижения ветровых нагрузок, и как регулировать ситуацию? Газовыми станциями? Но газа нужно больше, чем обычно, а его не так много оказалось в ЕС, как хотелось бы. Угольными станциями? Многие из них закрыты, да и цена на уголь взлетела. И вот так смешно получается, что декарбонизация привела к тому, что в 2021 г. в ЕС пришлось потреблять больше угля — самого энергетически грязного продукта с точки зрения климата. Налицо вновь ошибки и просчеты в энергетической политике.

Все это случилось, потому что «зеленой энергетикой» в ЕС занялись не специалисты в энергетике, а политики, а у политиков в голове одно — ветер дует, солнце светит, значит, энергия будет. Но не всегда так бывает — и солнце не всегда светит с нужной интенсивностью, и ветер может дуть с разной импульсивностью. Нельзя политикам заниматься техническими вопросами, если они в этом ничего не понимают.

И сейчас единственное решение, которое может принять ЕС, — это наладить дополнительный гарантированный объем поставок газа. Откуда они получат этот газ гарантированно? Только по новым трубам — то есть в переводе на «русский», разрешение на ввод газопровода «Северный поток-2», скорейшее снятие антимонопольных ограничений на его работу (пока его мощности можно использовать только на 50%). Только тогда ситуация нормализуется — цена на газ упадет до $400-500 и дефицита зимой не будет.

Может ли быть такое, что выросшие цены на газ — это результат восстановления европейской экономики после пандемии?

— Скорее на них повлиял фактор восстановления не европейской, а азиатской экономики. Еще недавно все говорили, что с нами за рынок сжиженного газа будут конкурировать американцы, что именно они больше всех будут поставлять газ в Европу, но в 2021 г. американским газом в Европе и не пахнет — их газ идет в Азию, где цены выше.

Но, думаю, большую роль сыграла даже не экономика, а зима — газ сейчас употребляется не на выработку электроэнергии, а в основном на отопление, и объемы поставок коррелируют именно с температурой. Зима-2021 в Европе была холодной, хранилища опустели до минимума, а за лето должных объемов не набрали, а ведь потребление газа и летом идет тоже. На нем работают в том числе электро- и ветровые станции, и объемы энергии чем-то замещать, а чем? Газом.

Как следует воспринимать обвинения ЕС, что в энергокризисе все же виновата Россия, якобы отказавшаяся поставлять допобъемы газа летом через территорию Украины? И вот теперь, мол, Россия добилась для себя выгодных цен.

—Давайте посмотрим объективно на то, что делал «Газпром». Он просто выполнял свои контрактные обязательства. И заявления европейцев, что «Газпром» должен был дать дополнительный газ, странны — во-первых, он не обязан этого делать, во-вторых, если хотите объемов больше, заключайте новые контракты. Пример тут показала Венгрия — она заключила такой контракт с «Газпромом», и с 1 октября новые объемы газа пошли в эту страну — и вопросов нет.

«Газпром» не был заинтересован в резком повышении цены, поскольку, как любой реальный поставщик, заинтересован в стабильности, для него уже хорошей ценой были бы гарантированные $250 за тысячу кубов.

>>> Читайте также на DK.RU: Главы 27 государств обсудят рост цен на газ 21-22 октября

«На двадцать лет перспективы есть»

Сергей Пикин полагает, что газ как топливо для мирового и российского рынка в ближайшие годы не потеряет своей важности.

А какова реальная, адекватная цена газа на середину октября 2021 г.?

— В нынешней эйфории фундаментальный предел цены, я думаю, лежит где-то в районе $1200 за тысячу кубов газа. При такой цене рынок будет стабилен — даже при условии, что потоки газа пойдут в Европу из Азии, а не только из России. Все, что выше $1200, будет чистой воды «мыльный пузырь», далекий от реальности — в принципе, мы это заметили после заявления Путина.

Есть ли, исходя из нынешних цен, перспективы у газа как важного, необходимого и ценного товара лет примерно на 20? Скажем, для той же Европы?

— Если мы берем ближайшие 20 лет, то потребление газа не будет расти. Но и кардинально снижаться, как потребление угля, не будет (все угольные станции в следующем десятилетии в ЕС должны быть закрыты). К тому же повторю — для ЕС важную роль играет вопрос отопления, а ветряки и энергию солнца к тепловому котлу не приделаешь. Да, можно вести разговоры про водород и какие-то технологии, но все это очень дорого и долго, путь для такого рода топлива длинный — нужно видоизменять систему отопления для миллионов зданий. Поэтому перспективы газа самые радужные. Пик потребления по углю в мире мы, наверное, пройдем в этом году, по нефти — в ближайшие десять лет, а у газа точно есть перспективы на двадцать лет.

Можно ли говорить, что «Газпром» и российский бюджет хорошо заработают в ближайшие лет десять на нынешних газовых ценах?

— Тут важно понять, что в моменте прибыль «Газпрома» не выросла. Да, у него есть контракты на газ с учетом спотовых цен, но в них указаны некие средние величины за прошлые периоды, чтобы лихорадочно не вздрагивать от каждого изменения цены. Но в будущем выручка «Газпрома» вырастет, да и прибыль тоже. Для государства это означает получение большего числа налогов, оно получит больше дивидендов как главный акционер, для бюджета это, конечно, благо. Учитывая, что еще и цена на нефть выросла.

Есть ли взаимосвязь между высокими мировыми ценами на газ и выросшими с 2018 г. нефтяными ценами, которые едва не перевалили уже за $85 за баррель?

— Отчасти. В некоторых странах, скажем, в Азии, нефть и газ — взаимозаменяемые виды топлива. К примеру, китайцы, когда столкнулись с энергокризисом в последние пару недель, стали использовать дизель-генераторы, а это солярка, значит, растет потребление нефти. Но в случае с нашей страной бюджет вырастет прежде всего за счет нефти, так как он формируется именно из доходов, связанных с ее добычей.

Рост цен на российский газ ударит по нам же

По мнению Сергея Пикина, европейские проблемы с ценами на газ могут привести не только у росту доходов российского бюджета, но к удорожанию импортных товаров.

Известный политобозреватель Георгий Бовт уже предсказал рост цен в нашей стране на ряд товаров из-за энергокризиса. Это неизбежно?

— Разумеется — Россия много товаров покупает в Европе, несмотря на антисанкции. Ведь что такое рост цен на газ? Это рост цен на электричество, а оно в Европе уже подорожало в разы, соответственно, подорожала вся европейская продукция. Кроме того, инфляция в мире росла, и с энергокризисом она еще больше усилится. Китайцы вынуждены приостанавливать производства, потому что у них осталось мало запасов угля, а цена на газ выросла для них существенно — хотя в КНР и регулируемые тарифы. Издержки на энергоносители — ключевой элемент, который разгоняет инфляцию по всему миру, даже в США инфляция достигла 5%, хотя раньше ее предел был процента два, не более. Не удивлюсь, если в ближайшее время инфляция в России будет меньше, чем в США.

Каким вам видится дальнейшее развитие ситуации с газовыми ценами? Запустят ли «Северный поток-2» как важный фактор нормализации?

— Как я уже говорил, в ЕС вопросами энергоснабжения занимаются политики, и их действия во всех кризисах противоположны экономической логике. Давайте посмотрим, какие выводы европейцы сделали из этого кризиса?

Они по-прежнему говорят, что надо ускорять ввод «зеленой энергетики», потому что это уменьшит зависимость от «холодной России». Хотя правильное решение в том, чтобы работать над резервированием энергетической системы — допустим, отложить на время вывод из строя углеводородной генерации. Но политики всегда поступают наоборот — они работают на хайпе и продолжают говорить о том, что нужно озеленять энергетику.

То же самое по «Северному потоку-2». Европейские энергетики говорят: нам нужен газ и он может пойти по новым трубам и новым контрактам, значит, нужно запустить «Северный поток-2» и снять ограничения. А что говорят европейские политики? Что в этой ситуации виноваты Россия и «Газпром», значит нужно вводить очередные санкции, усилить давление на Россию. Кроме того, в Европе очень сильны «зеленые» партии, эти ребята резко настроены против Кремля — у них-то точно во многом Россия виновата.

А вообще энергопереход — это не какая-то в целом борьба за экологию, это передел мирового экономического влияния, изменение финансовых потоков, которые в Европе измеряются десятками триллионов долларов: меняется энергетическая модель, приоритеты финансирования и так далее. Поэтому тут все не так просто — я не уверен, что мы видим только лишь борьбу европейцев за климат.

На мой взгляд, кризис с газовыми ценами не прекратится, если европейцы не сделают правильных выводов — о необходимости запуска «Северного потока-2», о ценообразовании, о том, что зима вновь может быть холодной. Пока Европа столкнулась лишь с ценовым шоком, а настоящего кризиса не почувствовала — кризис будет тогда, когда она столкнется с физическим дефицитом газа.

Беседовал Сергей Кочнев / специально для DK.RU

Читайте другие интервью федеральных спикеров на DK.RU:

Иван Грачев: Коммунальные сети изношены на 70%. Решить проблему можно за пять лет в рамках нацпроекта

Сергей Хестанов: Молодежь так и будет стремиться в Москву, а региональные центры зачахнут. Кроме некоторых

Сергей Маркелов*: «Усиление президентской власти пойдет во все стороны, и двигателем процесса будет страх»

Борис Фрумкин: Картофель и морковь по росту цен обогнали гречку и сахар. Что происходит в российском АПК?

* - выполняет функции иностранного агента