Психотерапевт Оксана Собина — о психологических последствиях ковида для людей и общества

Какие психологические проблема актуализировала пандемия, что изменила в нас?

— Я читала интервью с терапевтом. В нем говорилось, что последствия ковида надо лечить комплексно. Хорошая статья, но в ней обошли стороной, что последствия надо лечить и у психиатра. Такого уровня тревоги, как сейчас — наверное, ее можно назвать социальной — на моей памяти еще не было.

В основном к психотерапевту приходят с жалобами на тревогу и панические атаки (жалоб на последние и до пандемии было достаточно). Но сейчас многие испытывают тревогу, которая ни с чем конкретно не связана, она присутствует постоянно: человек с ней засыпает и с ней просыпается.

Одна пациентка полтора года жила с тревогой, у нее ни на что не осталось сил, был нарушен сон, она перестала справляться с работой. Она тревожилась по поводу заражения, хотя сама врач, принимала все меры предосторожности и, в общем-то, понимала, что нет повода так сильно бояться. Тем не менее, ее уровень тревоги был чрезмерным, неадекватным ситуации. Это самая типичная история последних двух лет. Замечу, что тревога, которая ни с чем конкретно не связана, всегда переживается очень тяжело.

Тревога забирает много сил. Если человек пребывает в этом состоянии долгое время, у него нарастают слабость, утомляемость, ухудшается самочувствие, ему сложнее справляться со всеми делами — то есть возникает астения. Это общий для всех вариант переживания тревоги. Механизмы психологической защиты, которые включаются у людей при воздействии стресса (и его следствия — тревоги), у нас разные.   

Стрессовые факторы различаются по степени: слабый, средней силы, сильный и сверхсильный. К сверхсильным относятся стресс-факторы, которые представляют реальную угрозу для жизни.

Мы все внезапно оказались под влиянием сверхсильного стресс-фактора. Обычно сверхсильный стресс краткосрочный, например, шел человек по улице, на него напал грабитель, стукнул по голове — человек испугался, возникла потенциальная угроза жизни, но грабитель выхватил сумку и быстро убежал. На переживание сверхсильного стресса организм тратит много сил. Это встроенный биологический механизм: сохранить жизнь и психику, не сойти с ума и не умереть.

В приведенном выше примере угроза жизни длилась пару минут. А в ситуации с ковидом мы не видим угрозу, но знаем о ней, и нам постоянно о ней напоминают. Полная изоляция продолжалась два месяца, организм работал в режиме выживания. Но и после этого мы не смогли «выдохнуть» — мы почти два года пребываем в ситуации, когда поддерживается идея о существовании реальной угрозы жизни. Теоретически ни у кого уже не должно быть сил на переживание такого стресса.

Вы отметили, что у людей разные механизмы психологической защиты от тревоги. Какие они? И как работают в текущей ситуации?

— Есть механизм отрицания: этого не существует, угрозы нет, все, что говорят, полная ерунда. Раз этого нет, мне не страшно. Зачастую люди, склонные реагировать таким образом, довольно активны, даже веселы. Во время обучения я работала в кардиореанимации. Даже там находились «герои», отрицавшие, что у них был инфаркт. Они старались как можно больше двигаться, несмотря на рекомендации врачей. Такое поведение вредило их здоровью, но помогало справиться со страхом инфаркта.  

Есть другие механизмы психологической защиты — рационализация и интеллектуализация. Они похожи. Рационализация связана с необходимостью объяснить на простом уровне, что происходит. А интеллектуализация — это когда человек закапывается в источники, например, чтобы понять механизм формирования иммунитета. Это сложный механизм, его долго изучают в медицинских университетах, при этом не все становятся иммунологами. Но люди, склонные к «интеллектуализации», пытаются его постичь, пользуясь доступной научно-популярной информацией. Почитали, решили, что во всем разобрались (хотя это не так) — и успокоились. Дальше они отправляются объяснять другим. Повторение мать учения, чем больше они повторяют, тем лучше запоминают сложные термины, приобретают дополнительную уверенность, и главное — теперь им не так страшно.

>>> Читайте также на DK.RU: «Самые бесстрашные особи отсеялись в ходе эволюции, остались более-менее разумные» 

Поговорим о последствиях ковида: переболевшие склонны к неврозам, после болезни людям приходится долго восстанавливаться и психологически. С чем это связано?  

— ВОЗ рекомендует рассматривать любое заболевание как некий биопсихосоциальный комплекс. Смысл в том, что биологический, социальный и психологический факторы в совокупности всегда составляют 100% причины болезни. В некоторых случаях психологический и социальный факторы неважны. Например, при остром аппендиците никто не будет их искать, хотя они есть, человека просто прооперируют.

Есть заболевания, при которых главный фактор — психологический, их даже называют психосоматозами. Самое известное — бронхиальная астма. Есть болезни, при которых важно учитывать социальный фактор — туберкулез, венерические заболевания и пр.

Представим, что человек заболел ковидом. В этом случае важен биологический фактор — и его лечат лекарствами. Вылечили, выписали из больницы, человек чувствует себя выжившим, вылечившимся, но при этом у него сохраняются слабость, потливость, утомляемость. За это время он мог потерять работу — это уже социальный фактор, который тоже будет влиять на состояние пациента. Но он не будет учитываться при лечении постковидного астенического состояния.

Важно учесть, что астенический синдром может сохраняться после любого вирусного заболевания. Людям тяжело даются самые обычные дела: пожарил картошку — и хочется полежать. Коронавирус — не исключение, просто сейчас на нем сконцентрировали внимание. Скажу больше: вирусные заболевания в принципе могут сопровождаться потерей вкуса, обоняния. У меня были такие пациенты в «допандемическую эру». Женщина потеряла обоняние после респираторного заболевания (простуды) — и через полгода ее отправили в отделение неврозов.

Потому что отсутствие запахов меняет картину мира, и это очень раздражает. У женщины на фоне отсутствия обоняния развилось невротическое состояние. При этом нет таблетки, которая могла бы помочь обоняние восстановить. Плюс к этому — астения. Сейчас такие состояния стали более распространенными.

При этом вирусные заболевания возникают уже на неблагоприятной почве — мы живем под воздействием стресс-фактора, связанного с угрозой жизни и с ощущением тревоги, с начала 2020 г. Получается целый «букет».  

Что делать? Как быстрее восстановиться?

— С поствирусной астенией особо ничего не сделаешь. Врачи рекомендуют высыпаться, отдыхать, пить витамины. Но витамины и иммуностимуляторы — не всегда хорошо. Они стимулируют организм работать с повышенной нагрузкой, а у него и так сил нет. Поэтому препараты, стимулирующие иммунитет или работу головного мозга, помогают не во всех случаях. Справиться можно, если спать, отдыхать, избегать повышенных нагрузок и хорошо питаться.

То есть, лучший вариант — «на воды»?

— Да!

Читая новости, создается ощущение, что в пандемию уровень агрессии в обществе стал очень высоким. То кондуктор выталкивает пенсионерку из автобуса за то, что она без маски, то пассажиры буквально дерутся друг с другом. Научный сотрудник Эрмитажа подрался с посетителем…

— Я бы не назвала это агрессией, это раздражительность. Люди, их эмоциональные реакции не адекватны раздражителю, если говорить дипломатично, безоценочно и эмоционально адекватно. В случае с пассажиркой эмоциональная реакция кондуктора была чрезмерной. Можно было просто остановить автобус и подождать, пока она выйдет. Ну, а научные сотрудники тоже люди.

Подобные ситуации возникают из-за повышения общего уровня раздражительности, усталости вследствие ряда факторов. Главный из которых, как было сказано ранее, — угроза для жизни. Кроме того, выросло недоверие к источникам информации, к СМИ, потому что они предоставляют противоречивые, часто взаимоисключающие данные. Это вызывает чувство растерянности: человек не знает, чему верить и что делать. Он понимает, что его обманывают, а еще он постоянно боится умереть.

Добавим к этому социальные факторы — снижение покупательской способности, угрозу потери работы, инфляцию, ограничения прав и свобод. Насколько эти ограничения уместны, эффективны и правомерны — тоже вопрос. В общем, сплошные вопросы. Конечно, все это оказывает негативное воздействие, не добавляет уверенности и спокойствия. Отсюда и примеры неадекватного поведения.

Если подвести некую черту под сказанным, уровень неопределенности в нашей жизни стал очень высоким. Неопределенность всегда вызывает тревогу, даже у уравновешенных, нетревожных людей. Чем выше степень неопределенности, тем сильнее беспокойство и тревога. Все это вместе приводит к эмоциональной лабильности и в итоге к усталости.

После завершения режима самоизоляции в 2020 г. Росстат зафиксировал рост числа разводов. Обращались ли к вам пары, отношения которых обострились в этот период? Или, может быть, семьи, наоборот, сплотились?

— Возможно, кто-то и сплотился: люди оказались в трудной ситуации, а трудности сплачивают. Мы о них не узнаем, поскольку счастье молчаливо, о нем не кричат. Что касается пар, подавших после завершения самоизоляции заявления на развод, скорее всего, у них и до форс-мажора были не лучшие отношения. Они понимали, что живется им не так уж хорошо, но в целом терпимо, да и вместе они проводят не слишком много времени. Потом они оказались заперты в одной комнате (возьмем самый маргинальный вариант) в режиме 24/7, стали постоянно мелькать друг у друга перед глазами, и разногласия усугубились, стали острыми и явными. Пожив так бок о бок пару месяцев, люди поняли, что продолжать дальше невозможно, и решили развестись.

Таким образом они закончили историю, которая не была обречена на счастье. Вероятно, им пришлось столкнуться с экономическими проблемами, поскольку развод ресурсозатратен — приходится делить имущество. Но нет худа без добра: глаза открылись, развелись — и хорошо, есть возможность начать другую, более счастливую историю. 

Кстати, не думаю, что в пандемию разводы стали массовыми. Ко мне в 2020 г. приходили несколько пар с одной проблемой: у них участились конфликты после того, как они посидели на карантине. Целью обращений было решить конфликты, наладить отношения, а не развестись.  

Что можно рекомендовать человеку, если на него навалились проблемы, о которых мы говорили выше, и ему хочется лечь и лежать, и ни на что нет сил?

— Если вы легли, чтобы отдохнуть и подкопить силы, полежите. Это хорошо. Как Илья Муромец провел на печи 33 года, а потом встал и взял меч. Если легли, чтобы закрыть глаза, заплакать и умереть, это нехорошо. В этом случае надо попытаться найти помощь, она все равно где-то есть. То есть надо спросить себя: для чего я лег?  

Что делать, если близкий человек находится в таком состоянии?

— Сначала поговорить, чтобы выяснить, с какой целью человек лег. Если отдыхать и набираться сил, оставьте его в покое, чай заварите. Если «лег умирать», надо насильно оказывать помощь. Но это какой-то нежизненный пример. Существует тяжелый вариант эндогенной депрессии, когда человек лежит, и ничто не может его сдвинуть с места. При этом у него нет ни сна, ни аппетита, ни работоспособности, кроме того, он не идет на контакт. Это показание для госпитализации в психиатрическую клинику.

Если же человек ходит на работу, но при этом стал недовольным, несчастным и раздражительным, то поговорить. Почтальон Печкин был злым и противным, потому что у него велосипеда не было, и его никто не спрашивал, чего он хочет. А потом ему подарили велосипед — и он изменился. Если человек недоволен, возможно, ему нужна помощь. Спросите его, что с ним, проявите заботу и участие, если у вас на это есть силы. Ведь бывает и так: второй партнер покрепче, у него сил побольше, но их недостаточно, чтобы помогать еще кому-то. Тогда он будет раздражаться, ругаться, взрываться, как тот кондуктор. Что можно рекомендовать в такой ситуации? Обращаться за психологической помощью.

В пандемию многие начали мыть руки и уделять больше внимание своему здоровью. Кто-то регулярно проходит чекап, пьет БАДы. Это правильно, но не всегда достаточно для хорошего самочувствия.

Пожалуй, главное, чего я пытаюсь добиться во время приема, чтобы человек успокоился, чтобы он перестал бояться. Тогда у него голова начинает работать яснее и он начинает понимать, что для него важно сейчас, на что потратить силы, время, ресурсы. Чтобы разумно их распределить, сначала надо успокоиться.

Есть хороший мультфильм про приключения Хомы и Суслика. В одной из серий Суслик пришел в гости к Хоме, они засиделись до темноты. Суслику страшно возвращаться домой. Тогда он говорит себе примерно следующее: «Светлым-пресветлым днем, когда весело порхали бабочки, мотыльки и осы, шел Суслик домой. Шел — шел — и дошел. И никого не встретил». Суслик благополучно возвращается домой, хотя все это время за ним следовала лиса — она была ошарашена его «наглостью». Вот такой вариант аутотренинга. Каждый может протестировать его на себе.

>>> Читайте также на DK.RU: «Если в 40 лет у вас свешивается живот, вероятно, в старости вы будете путать имена детей»