Чтобы не пострадать от махинаций и собственных менеджеров, владельцы бизнеса проверяют персонал на детекторе лжи. Полиграфолог, который этим занимается, должен разбираться в схемах увода денег.
Екатеринбургские полиграфологи, которых частные компании привлекают к проверкам менеджмента, учились ремеслу у Александра Сошникова, директора компании «Поликонус-Центр» (Москва), в прошлом – сотрудника лаборатории №30 при КГБ СССР, созданной в 1975 г. Г-н Сошников, известен тем, что адаптировал американские методики детекции лжи для российской практики. По его мнению, регулярные проверки на полиграфе заставляют потенциальных мошенников работать честно.
Могут ли два полиграфолога получить разные результаты при тестах на детекторе лжи?
– Да. Метод, к сожалению, субъективный, очень зависит от профессионализма специалистов. Если полиграфолог не знаком со всеми методиками или по каким-то причинам их не использует, может допустить ошибку. Это дико дискредитирует метод. Для того мы и работаем, чтобы совершенствовать приемы и воспитывать профессионалов.
Российский суд признает доказательства, полученные с помощью детектора лжи?
– В 2002 г. я провел экспертизу, на основании которой суд вынес вердикт. Это был первый прецедент в России, когда заключение полиграфолога приняли в качестве доказательства. Речь шла об убийстве 12-летней девочки. Обвиняли двух наркоманов. Один из них признался в убийстве, второй утверждал, что только присутствовал на месте преступления. Однако на суде убийца отказался от признательных показаний. Ситуация складывалась так, что виновного могли отпустить, а невиновного – посадить в тюрьму, повесив на него убийство. Лишь после того, как обоих обследовали на полиграфе, судья принял решение осудить настоящего преступника – тот получил 20 лет. Теперь таких примеров уже десятки.
А как в других странах?
– Везде по-разному. В Польше и Латвии заключение специалиста принимается судом. В Литве и Словакии экспертизы проводятся только в рамках оперативно-розыскной деятельности. Англия, Германия, Франция и Скандинавские страны пока относятся к полиграфу с осторожностью. Более активно в этом направлении работают итальянцы. В США экспертиза на детекторе лжи используются как доказательство, но не во всех Штатах. Прежде чем принять заключение полиграфологов, судья должен убедиться, что метод применялся обоснованно и правильно. Обычно на суд приглашают оппонента, который устраивает полиграфологу допрос. Иногда такое разбирательство длится не один день. Боюсь, что наши полиграфологи к таким испытаниям пока не готовы.
Есть мнение, что людей с низким интеллектом труднее изобличить с помощью полиграфа. Это правда?
– Полиграфолог должен уметь адаптироваться к разным людям. Если он этого не умеет, значит, плохой специалист – еще учиться надо. На мой взгляд, с простыми людьми дело иметь проще. У них и реакции простые. Где правда, где ложь – все понятно. Это интеллигенция начинает крутить-вертеть, вспоминать законы, мутить воду. С такими людьми работать намного сложнее.
Как часто, по-вашему, следует проверять персонал?
– Лучше – регулярно, например, раз в месяц. Когда люди знают, что над ними висит Дамоклов меч, они себя контролируют. Потому что сегодня он украл, а завтра окажется в кресле у полиграфолога и рискует потерять работу. Прежде, чем совершить проступок, человек сто раз подумает.
Получается, что люди постоянно живут под колпаком и испытывают дискомфорт.
– Если работодатель и работник договариваются работать честно, по правилам компании, поводов для беспокойства нет. Другое дело, если сотрудники воруют, занимаются махинациями, разрабатывают схемы. Такие первыми начинают вопить об ущемлении прав. А дело не в правах – они боятся за свой темный бизнес. В России привыкли воровать. Любой сотрудник, приходя в компанию, подспудно начинает размышлять, как можно обогатиться. Поэтому людей надо воспитывать. Честные сотрудники спокойно проходят тестирование и работают в компании многие годы.
Есть ли необходимость в адаптации методик западных полиграфистов?
– Сами по себе западные методики неплохие. Мы стараемся ими пользоваться, но в некотором приложении к российскому менталитету. Пример. Возьмем американский полиграф Lafayette. По инструкции, прибор исправно работает, когда интервал между вопросами занимает не менее 25 секунд. Почти полминуты! Рядовой американец, которому велели сосредоточиться на заданном вопросе, так и поступит. А русский более эмоционален, быстро отвлекается, начинает скучать. Через 5-10 секунд он – уже в другом мире, размышляет о семейных проблемах. Значит, интервал между вопросами нужно сокращать. Но физиология – вещь жесткая. Она не позволяет этого сделать, иначе мы потеряем информацию, которую считываем с человека. И приходится адаптировать американские методики, чтобы уменьшить промежуток до 15-20 секунд. Например, включать психотехнологии, которые заставляют испытуемого не отключаться от темы исследования. Бывают и чисто технические проблемы. Английский язык – более лаконичный, вопросы на русском могут звучать длиннее. «В прошлую субботу вечером вы вскрывали сейф в кабинете вашего начальника?» Сейчас я трачу 5 секунд, а по-английски – 2-2,5 секунды.
Поэтому все американские методики приспособлены к русскому языку.