«Мирный процесс толком еще даже не начался, и было бы странно выходить из игры на этой стадии. Поэтому есть только два возможных объяснения».
Заявление Путина о выводе основной группы войск из Сирии для всех стало неожиданностью. Президент опять ошарашил не только остальной мир, но и собственных подчиненных. На первый взгляд, это жест доброй воли, направленный на активизацию мирного урегулирования в Сирии. Но дело в том, что мирный процесс толком еще даже не начался, и было бы странно выходить из игры на этой стадии.
Поэтому есть только два возможных объяснения.
Первый вариант. Россия признала, что в военном плане добилась максимума возможного. Тогда это почти поражение, т.к. ИГИЛ (организация запрещена в России) не уничтожен, боевики — выходцы из России и СНГ — живы-здоровы, террористическая угроза ничуть не уменьшилась.
Второй вариант. Под «основными силами» понимаются всего лишь те войска, которые на данном этапе не очень-то и нужны. Главная сила — авиация — остается на месте, война продолжается. То есть много шума из ничего.
Гадать не будем. Лучше посмотрим, какова сейчас расстановка сил.
Что происходит в рамках женевского мирного процесса?
Россия, США и Европа убедились, что исчерпали свои военные возможности, и дальше могут влиять на ситуацию, преимущественно, дипломатическим путем. Но остальные участники конфликта пока еще этого не чувствуют и тешат себя разными иллюзиями. Москве и Вашингтону порядком надоели такие непонятливые партнеры.
Что происходит сейчас с военной точки зрения.
Войска Асада действуют по двум основным направлениям — на севере и на востоке.
На севере сирийская армия почти окружила город Алеппо. Остался узкий коридор, через который оппозиция сохраняет сообщение с провинцией Идлиб и, далее, с Турцией. Половину этого коридора перекрывает курдский анклав Шейх-Максуд. В случае продолжения наступления, остается пройти всего несколько километров, чтобы полностью блокировать город.
В провинции Идлиб армия Асада наступает с запада из Латакии и с востока из Алеппо, находясь сейчас в 15 км от стратегически важных пунктов Джиср Аль-Шугур и Саракиб.
В глубине провинции до недавнего времени находились: «Джабхат ан-Нусра», менее крупные исламистские группировки «Ахрар аш-Шам» и «Джунд Аль-Акса», а также так называемая 13-я Дивизия, формально входящая в состав Сирийской Свободной Армии.
13-я дивизия удерживала городок Маарет ан-Нууман, через который проходит единственная магистраль, связывающая Идлиб с Хамой и, далее, с Дамаском. Как только наступило перемирие, джихадисты из «ан-Нусра» захватили городок, выбили оттуда 13-ю дивизию, взяли много американского оружия в качестве трофеев. Командир разгромленной дивизии сейчас в Турции. Но жители города, — как стало известно буквально вчера, — взялись за оружие и ведут уличные бои с аль-кайдовцами из «ан-Нусра».
Таким образом, джихадисты на северо-западе фактически заблокированы. На севере сирийско-турецкая граница контролируется курдами, которые отрезали все пути снабжения протурецких и просаудовских группировок. Турецкая артиллерия через границу бьет по курдам, но на серьезную операцию Анкара не решается, поскольку союзники ее в этом не поддержали.
Обезопасив тылы, войска Асада начали наступление непосредственно в логово ИГИЛ — на Пальмиру. Они медленно, но в целом успешно захватывают высоты на подступах к развалинам древнего города, за которыми начинаются жилые кварталы. За жилыми кварталами находится аэродром Пальмиры и начинается дорога на Ракку — сирийскую «столицу» ИГИЛ. Между Пальмирой и Раккой расположены важнейшие нефтяные и газовые месторождения. Эти территории еще предстоит отбить, что представляется весьма трудной задачей. Но если ее удастся выполнить, то ИГИЛу конец. Тем более, что с севера его атакуют курды, а с востока — уже на территории Ирака — американская авиация, иракская армия и иракские курды. Хотя, повторим еще раз, все выше названные силы продвигаются очень медленно.
Что происходит с оппозицией в политическом плане?
Перемирие раздробило оппозицию на три части. Первая — это ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», на которых перемирие не распространяется и которые все еще клянутся взять Дамаск. Вторая группа — те, кто присоединился к перемирию. Третья — те, кто имеет право присоединиться к перемирию, но не хочет.
Именно от третьей группы сейчас многое зависит. Ее политическое руководство, частично находясь в эмиграции, отвергает компромисс с Асадом. Но полевые командиры понимают, что в одиночку им не выжить. Пример — упомянутая выше 13-я Дивизия. Поэтому есть опасность, что многие из них присоединятся к джихадистам, чего нельзя допустить. Правительство Асада и российские военные посредники ведут с ними сложную переговорную игру. И заявление Путина о выводе наземных войск — часть этой игры.
Хотя, разумеется, заявление сделано не только ради этого.
Главные причины состоят в следующем.
Первое. России нужно срочно удешевить операцию. Вывод наземных войск и военных кораблей дает такую возможность — при том, что авиация никуда не денется.
Второе. Российско-иранские разногласия по поводу будущего Сирии стали настолько серьезными, что уже серьезно мешают координации военных действий.
Третье. Заявляя о выводе войск, Путин делает важный ход в дипломатической торговле с Западом. Очевидно, он ждет ответных шагов, и не только по поводу Сирии.
Многие эксперты — как в России, так и на Западе — с самого начала говорили, что Россия пришла в Сирию не воевать, а мириться. Точнее, — показать свою военную силу и с таким козырем на руках вынудить США к переговорам. Возможно, Путин как раз сейчас пытается это сделать. Но что конкретно он хочет получить взамен: отмену санкций, или федерализацию Украины, или признание присоединения Крыма? Пока это совершенно непонятно.