Чемезов: «Путин бы с удовольствием ушел. После 2024 г. он может занять другой пост». Екатеринбург

«Изоляция — это миф. Закрыть полностью от всего мира страну технически невозможно. Это будет стоить очень больших денег, и нужно много сил потратить на это». Главное из интервью главы «Ростеха».

#НОВОСТИ

Генеральный директор госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов дал большое интервью РБК, в котором рассказал о том, как относится к засилью государства в бизнесе, технологической изоляции России, «ближнем круге» Путина, квартире, оцененной в 5 млрд руб. и отношению к митингам. Ниже приведены его главные высказывания.

Про закон о суверенном Рунете (т.н. изоляции Рунета)

«Изоляция — это миф. Не надо путать понятия закрытости и обеспечения суверенитета, в том числе в сфере технологий. Речь идет не о закрытии интернета, а о создании резервных систем — на случай, если они понадобятся. Но создавать самим себе условия для изоляции никто даже не думает. <...> Закрыть полностью от всего мира страну технически невозможно. Это будет стоить очень больших денег, и нужно много сил потратить на это».

О внедрении систем распознавания лиц в городах

В будущем все сложнее будет говорить о приватности, к сожалению. Не только российские спецслужбы знают, что у вас в телефоне, но и иностранные.

О присоединении новых активов и отношениях с Дерипаской

«Ростех» — госкомпания, но мы получаем активы далеко не сладкие. Они, наоборот, чаще всего находятся в тяжелом финансовом положении (примеры: концерн «Тракторные заводы», и ранее присоединенный Уралвагонзавод, ОАК). Мы их приводим в порядок, чтобы актив был интересен инвестору, и только потом потихонечку продаем. Я не за то, чтобы все оставлять под государственным крылом. Там, где необходимо, где стратегическое предприятие, которое влияет на обороноспособность страны, нужно контроль оставлять государству. А там, где нет, можно вообще все продать.

Олег Владимирович Дерипаска просто так дешево ничего не отдает. Поэтому вряд ли (отвечая на вопрос о помощи группе ГАЗ и вхождении в капитал).

Про избыток государства в бизнесе

На данный момент оно, может быть, действительно так. Видите, у нас какая корпорация огромная. Но желающие забрать активы в очереди-то особо не стоят. Актив надо еще вначале привести в порядок, чтобы он был привлекательным. У нас же нет цели продать за бесценок абы кому, как это было в 1990-е.

Про ребрендинг Sukhoi Superjet 100

«У Superjet есть, конечно, «детские болезни», они отрабатываются и со временем пройдут. <...> Что касается ребрендинга — может быть, действительно надо сделать. Тем более можно сделать наше российское название. Надо уходить от иностранных комплектующих, мы очень зависим от них — у нас каждый самолет на сегодняшний день убыточен. ОАК потом покрывает эти расходы за счет военной статьи».

Про политику и расследование ФБК о роскошной квартире

«Политика мне никогда не нравилась. Уже не раз говорил, что мне предлагали, я отказывался. Я сторонник конкретной работы: руководить предприятием, строить заводы, автомобили, самолеты».

«Как бизнесмен скажу, что политическая нестабильность — это плохо для экономики. Промышленности и бизнесу не нужны потрясения. Санкции, еще и внутренние проблемы — какие инвесторы к нам придут? Десять раз подумают. С другой стороны, очевидно, что люди сильно раздражены, и это не на пользу никому.

Наличие здравой оппозиции идет во благо любому органу, представительному собранию и в конечном счете государству — какая-то должна быть альтернативная сила, которая что-то подсказывает и дает сигналы в ту или другую сторону.

Об этом неоднократно говорил и президент. Если всегда все хорошо, так мы можем в застойный период уйти. Это мы уже проходили».

«Мою квартиру московскую тут оценили в сумасшедшие деньги — 5 млрд. Если кто-то готов мне заплатить 5 млрд, я ему прямо сейчас готов отдать ключи и сказать: «Все, давайте деньги». Таких денег она не стоит. <...> Когда это появилось, я даже не стал ни отвечать, ни писать, ни звонить. Зачем? Если ты начинаешь оправдываться, значит, ты в чем-то виноват. Быть под огнем критики, часто неоправданной, когда ты занимаешь такой пост, — это нормально. Отношусь к этому спокойно».

Про бизнес детей

«Я никогда им не говорил, чем они должны заниматься. Они все всегда выбирали себе свой путь. Либо заниматься бизнесом, либо врачом быть, либо политологом. Младший сын пошел в лицей Высшей школы экономики, потому что я не знаю ректора Высшей школы экономики.

— Они с товарищем — вместе учатся — сделали свой бизнес. Я, честно говоря, даже не знал. Он мне принес худи, я на даче хожу в ней, на охоту езжу».

«Да постоянно! (поступают детям Чемезова предложения работать в исполнительной власти или госструктурах — прим. ред.) То одного тянут, то другого. Я говорю категорически: «Никуда!» Чтобы рядом в периметре «Ростеха» никого не было! Хотя очень сложно это бывает, потому что мы занимаемся всем. Ну и, конечно, на госслужбу идти не надо. Работайте в бизнесе».

Про изменение Конституции, вхождение в ближний круг Путина и усталость президента

«Коренным образом [Конституцию] менять нельзя. Но жизнь идет, жизнь изменяется. Допустим, в Соединенных Штатах Конституции сотни лет. И то многократно были поправки. Наша не такая старая, поэтому, может быть, какие-то изменения внести можно. В любом случае должно решаться коллегиально, должно быть вынесено на обсуждение народа. Я же не говорил, что ее нужно поменять. У Володина спросите, что он имел в виду».

«Честно говоря, у меня это всегда вызывало улыбку. Строят какие-то гипотезы, системы связей. Что такое «Политбюро 2.0»? Как будто мы собираемся, какие-то назначения обсуждаем. Я знаю многих из этих людей, но никаких особых собраний с ними мы не проводим никогда.

— То есть коллегиальных решений нет?

— Да ну что вы, глупость какая».

Если говорить по-человечески, Владимиру Путину тяжело, конечно. И он бы, наверное, с удовольствием ушел отдыхать. Поскольку в соответствии с Конституцией он дальше все равно не может руководить страной — наверное, какой-то другой пост может занять.