Через 10 лет Екатеринбург может стать глобальным известным в мире мегаполисом, из которого не надо будет уезжать в Москву за лучшей жизнью. Как этого добиться и могут ли на это влиять горожане?
В Екатеринбурге состоялась дискуссия о будущем города — каким уральский мегаполис станет через 10-15 лет, что для этого нужно сделать, и может ли городское сообщество как-то повлиять на процессы. Со стороны бизнеса мнение высказывал Виктор Ананьев, директор по развитию компании «Атомстройкомплекс», от архитекторов говорил глава Градостроительного совета Екатеринбурга Михаил Вяткин. Бывший глава города Евгений Ройзман*, зная процессы муниципальной власти изнутри, также ответил на вопросы организатора дискуссии гендиректора Bright Fit Алексея Романова. А куратор проекта «Челябинский урбанист» Лев Владов дал взгляд на уральский мегаполис со стороны. DK.RU публикует главное по итогам мероприятия.
Каким Екатеринбург станет в перспективе 10-15 лет?
Виктор Ананьев, директор по развитию компании «Атомстройкомплекс»:
— Я вижу Екатеринбург глобальным городом. Где все базовые функции для жизни присутствуют и находятся на стандартном высоком уровне. Где есть уникальные черты, особенно в сфере производства — какие-то предприятия, которыми мегаполис выделяется среди других. Плюс есть уникальность в сфере культуры, туризма и т. д. — из-за чего Екатеринбург будет интересен людям из других городов. И где безопасно. В какой-то мере наш город уже глобальный, он просто недооценен. И если мы будем достаточно продуктивно совместно работать и впредь, то продвинемся намного дальше.
Михаил Вяткин, глава Градостроительного совета Екатеринбурга:
— В будущем я вижу Екатеринбург мощнейшим центром агломерации, одним из крупнейших центров России, лидером уральского макроэкономического региона, куда входят также Курган, Пермь и Челябинск. Думаю, в городе в перспективе будет развиваться промышленность — несмотря на то, что 20 лет назад мы развернулись в другую сторону и стали работать над сферой услуг. Все равно мегаполис вернется к промышленности: возродятся те предприятия, что есть. Уже сегодня мы видим, что оборонные заводы начинают работать активнее, чем раньше. Так что Екатеринбург в будущем — это промышленный производственный центр, а также культурный и научный.
Что касается эстетики, то мне в нашем городе нравится все, пусть многое из построенного и критикуют. Не нравится только грязь. Вообще я сторонник того, чтобы Екатеринбург остановился в развитии вширь — мы должны сохранить те границы, которые есть, оставить для будущих поколений леса, окружающие мегаполис, а не застраивать их. А развитие должно происходить за счет внутренней територии, деструктивных площадок. Поэтому я никогда не ругал точечную застройку — она есть, была и будет. Если бы ее не существовало, город не стал бы таким, какой он есть сегодня. Только домохозяйки могут считать, что точечная застройка — зло. Вокруг нового объекта возникает и новое благоустройство, становится меньше грязи, там комфортнее жить. А у города нет столько денег, чтобы улучшать пространства.
Евгений Ройзман*, экс-глава Екатеринбурга:
— В компактности города есть свои плюсы, но когда в каждой семье есть автомобиль, появляются и минусы. Поэтому, я считаю, что лет через 15 даже при том темпе развития, что сейчас, Екатеринбург сомкнется с Полевским — там по правой стороне практически уже нет свободной земли. То же самое будет с Ревдой и Первоуральском — инфраструктура между городами будет нарастать и замкнет их. Совершенно точно в черте Екатеринбурга будут находиться Верхняя Пышма, Березовский, Арамиль. Агломерация образуется естественным образом, и под это придется стыковать градостроительные планы, инженерные системы.
Также в перспективе в Екатеринбурге будет реализован мощный стратегический проект — создание набережной, которая поможет увязать город. Он уже начал осуществляться, конечно, здесь многое будет зависеть от финансирования. Как и перспектива строительства второй и третьей веток метро (последняя должна связать Калиновский с Академическим). Вторая ветка очень разгрузит город, на ее возведение нужно порядка 100 млрд руб, причем деньги найти — не проблема. Их можно привлечь под городские гарантии, например. А Екатеринбург — единственный миллионник в стране, у которого нет долгов, это огромный плюс. Деньги найти можно, но никто не знает, как их отдавать — метро денег не приносит.
В целом перспективы у города самые серьезные, потому что у него есть огромный плюс: Екатеринбург многофункционален. Это мощный финансовый центр, также уральский мегаполис остается промышленным центром, здесь мощнейший торгвый центр — по количеству площадей в ТЦ мы лидеры в России. Плюс научный потенциал. Так что всегда можно разложить яйца по разным корзинам. Помимо всего прочего у Екатеринбурга есть собственный плюс: здесь завышены запросы городского сообщества, и власть вынуждена им соответствовать — если она выборная. Это нервно, тревожно, но это безусловный городской плюс.
Лев Владов, общественник-активист, куратор проекта «Челябинский урбанист»:
— Все громкие слова про глобальный город, такие имперские амбиции — это, наверное, хорошо, но очень неосязаемо — невозможно это посчитать. Но Екатеринбург сам станет таким, если наладит высокий уровень качества жизни, а это уже измеряется конкретными величинами. Например, если жителям не нужно делать большое количество поездок на дальние расстояния, потому что есть объекты социальной притяженности — деловые центры, центры отдыха. Большой город Екатеринбург уже должен децентрализовываться — чтобы, например, жители Академического не должны были ехать в центр, чтобы интересно провести время. Хорошо, когда в городе качественная безбарьерная инфраструктура для маломобильных граждан. Такие — осязаемые — вещи должны быть приоритетной задачей.
Если говорить о метро, то у многих городов есть такой миф: метрополитен необходим и решит проблемы с пробками. Но в небольших миллионниках метро зачастую не охватывает большую часть жилых районов, и без качественного транспорта, который может быстро подбросить людей от подъезда до станции метро, подземка просто неэффективна. Нет в метрополитене большого смысла. Эффективнее строить классный обособленный наземный транспорт — есть наземное метро, есть системы выделенных линий со скоростными автобусами и т.д. Можно взять деньги, необходимые на строительство 1 км метро и потратить их на несколько сот километров трамвайных путей. И не нужно забывать, что через 20 лет принцип автовладения изменится, машин будет меньше, так что стоит вкладываться в среду для людей — в пешеходную инфраструктуру и развитие общественного транспорта.
Что нужно делать, чтобы так стало?
Михаил Вяткин:
— Если стоит задача создать условия для комфортного проживания в нашем городе, нужно заниматься его благоустройством, продолжать работу с Генпланом, стратегическим планом, который разрабатывает горадминистрация и успешно реализует. Тогда у нас будет жить лучше, чем в соседних Челябинске и Кургане. Но это местечковый уровень. Нужно, чтобы Екатеринбург стал мировым городом, действительно третьей столицей России.
А вот для этого нужно уже сделать гораздо больше, и только городскими силами этого не добиться. Можно из штанов выпрыгнуть нам всем, но Екатеринбург не станет мировым городом. Ситуация изменится, когда сюда пойдут деньги извне, когда бюджет страны будет работать на наш город — если уральский мегаполис выиграет право принять всемирную выставку ЭКСПО-2025. Изменения будут колоссальные во всех сферах.
Евгений Ройзман*:
— Мне бы хотелось простых вещей: расширения пешеходного пространства, передачи городу всех лесных массивов, что находятся на его территории — чтобы он мог сам распоряжаться своими лесами. Сейчас же муниципалитет имеет право только тушить леса, если они загорятся. Постепенно движение идет: есть проект продолжения улицы Вайнера как пешеходной — она пойдет дальше мимо Дома книги до ул. Боевых дружин и выйдет на набережную. Также идет проектирование главной городской площади — отдавать ее под парковку слишком роскошно, можно сделать там сквер. То есть центр Екатеринбурга будет становиться пешеходным, комфортные пространства будут расширяться.
Лев Владов:
— Я совершенно не понимаю, почему на улице Вайнера созданы подземные переходы и не введен дизайн-код — правила рекламы: каким цветом должны быть выполнены буквы, где их можно располагать, как и когда подсвечивать. Пока на зданиях на пешеходной улице вывески невероятные — разнобой. Неужели это не очевидно? В целом ул. Вайнера стоит реконструировать — там нагружено очень много инфраструктуры, скамеек, которые канализируют потоки людей, и потому бывает тесновато.
Если говорить в целом, чтобы стать ближе к Европе, Екатеринбург должен вытеснять автомобили, развивать общественый транспорт, а вместе с этим разовьются и общественные пространства. Также город должен дарить эмоцию, тогда люди после окончания университетов не уедут в Москву, а будут видеть свое будущее здесь. Как вариант, можно перенести в Екатеринбург правительство, ведь географически это центр России. В других странах есть такие примеры.
Виктор Ананьев:
— Я вижу большие возможности в городских парках. Есть колоссальные перспективы по отдаче на вложенный рубль в такие проекты. Сейчас у нас есть перенасыщенный парк имени Маяковского и многие другие, например, парк Лесоводов, который в 10 раз больше, но проводить там время не хочется — элементарно там нет освещения. А если перераспределить людские потоки между этими парками с помощью небольших вложений, можно получить совсем другое качество городской среды. Есть парк между Академическим, Краснолесьем и частично Вторчерметом, его тоже есть куда развивать.
Если же уйти от фантазий за совсем земной уровень, то я убежден: если мы здесь живем и делаем хорошие правильные вещи для города, нужно продолжать эту работу. В итоге через несколько лет мы все заметим, как в мегаполисе стало лучше и комфортнее.
Что может сделать для этого городское сообщество?
Лев Владов:
— В правильной здоровой системе жители не должны задумываться и вникать, как сделать город лучше. Их задача — получать классную среду, заниматься своей работой и семьей. У нас же приходится сражаться за свою территорию. И залог успешного развития города, на мой взгляд, — это активное сообщество горожан, когда они сами решают, что делать с деньгами муниципалитета, в каком направлении мегаполис развивать. Мы, например, в Челябинске делаем городские проекты: скидываемся деньгами, проводим краудсорсинг и меняем пространства. Без участия бюджета превращаем пустырь в сквер, а затем показываем администрации: вот, стало же хорошо, и можно за небольшие деньги создавать в городе пространства, которые будут жить. Кроме того, мы разработали мобильное приложение, которое дает возможность горожанам сигнализировать властям о неисправностях — например, открытом люке. Можно ненапряжно в формате чатика сообщить об этом городу: скинуть фото и сразу получить ответ. Я презентовал эту систему властям, мне ответили: «Гм.. Это, значит, у нас работы добавится. Надо же мониторить всю эту горячую линию». И дело дальше не пошло. Я понял: пока сотрудники администрации не захотят улучшить свою работу, добавить в нее технологичных фишек, никакие инициативы со стороны горожан не будут работать.
Евгений Ройзман*:
— Если бы существовало простое решение городских проблем, его нашли бы давно без вас. На практике же бывает обычно так: приходят ко мне бодрые парни с горящими глазами, говорят: «Мы знаем, как убрать грязь в городе!». Я спрашиваю, есть ли у них опыт такой работы, где-то они, может быть, в Амстердаме, успешно очистили улицы. Отвечают: «Нет, но мы знаем: надо убрать все газоны!». Минуточку, говорю, как только вы это сделаете, при первом же дожде загнется ливневка, начнутся пыльные бури. Они парируют: тогда оградить нужно газоны, чтобы на них машины не парковали. Я говорю, а снег зимой с них как убирать? Когда начинается углубленное изучение вопроса, оказывается, что газоны — вообще не главная составляющая грязи и роли не играют. 80% загрязнений города — это минерализованная грязь. В Екатеринбурге 35 гранитных карьеров, из них только семь работают по лицензии. Так что все, как правило, оказывается гораздо глубже.
Приличные люди все равно есть во власти, поступательно движение по улучшению городской среды происходит. Например, поступил запрос на доступную среду для инвалидов. Евгений Липович, бывший вице-мэр по вопросам благоустройства, пришел в горадминстрацию из бизнеса и занимался городской средой целенаправленно — за пару лет сделали 600 понижений на перекрестках, и постепенно эта работа продолжается. В городе становится лучше, запросы жителей потихоньку выполняются.
Михаил Вяткин:
— Благоустройство, парки — это те сферы, где население города может принимать решения. Снос телебашни, я считаю, тоже нужно было выносить на публичное обсуждение. Таких вопросов много, но когда городские общественники начинают вмешиваться в транспортную сферу — это ерунда. Здесь нужно больше доверять профессионалам. Также я скептически отношусь к общественным обсуждениям градостроительных вопросов. Убежден: здесь главное — профессионализм и важно лишь мнение профессионалов. Единственное, нельзя делать такие обсужения закрытыми для горожан — они должны иметь возможность прийти послушать профессионалов. Это правильный подход.
* - выполняет функции иностранного агента