Александр Петров, генеральный директор холдинга «Юнона»
Ко мне часто обращаются за помощью в реализации бизнес-проектов. Обычно это сырые идеи, требующие серьезной доработки. Если замысел обещает коммерческий успех, мы подсказываем будущему предпринимателю, какими должны быть его следующие шаги. Важно, чтобы в начале пути талантливые люди могли рассчитывать на поддержку, иначе их планы останутся на бумаге. Организационные и финансовые трудности кого-то заставляют отступать от намеченных целей, кого-то — задаться вопросом: можно ли вообще вести бизнес в российских условиях? Вопрос риторический: по сравнению с другими странами, бизнес в России сегодня более успешен. Доходность достаточно высока, не зря иностранные партнеры заключают с нами альянсы — это серьезный показатель. У людей появился определенный опыт работы, началось его структурирование. Капитал постепенно уходит в промышленную сферу, а сфера услуг приобретает большую устойчивость. Перспективы малого бизнеса очевидны: в России на 1 тыс. чел. приходится 7 предприятий, тогда как в Европе этот показатель составляет 35 предприятий на 1 тыс. чел.
Но, несмотря на то, что политика государства постепенно становится внятной, мне она все еще кажется нелогичной и не ориентированной на человека. Люди–Пишущие–Законы напрочь оторваны от реальности. А малый бизнес ждет простых и понятных инструкций и подзаконных актов — настолько понятных, чтобы предпринимателю не нужно было нанимать аудитора, который растолкует ему, как трактовать закон. Отдельный вопрос — юридическая защита малого предпринимательства. На мой взгляд, это самая больная тема для тех, кто только встает на ноги.
Казалось бы, в помощь малому предпринимательству создано множество фондов, союзов и ассоциаций. Но что такое, например, Фонд поддержки малого бизнеса? Это люди, сидящие на зарплате и распределяющие бюджетные деньги. Если провести опрос, выяснится, что 95 из 100 предпринимателей о работе этой организации ничего не знают. Доступной информации нет. Почему руководство фонда не может публично объявить открытый конкурс по грантам, привлечь максимальное количество заинтересованных лиц и выбрать лучших? Пока что работа фонда непрозрачна. Очевидно, какие-то шаги делаются, но пока в этих действиях нет системы. Думаю, такие фонды должны возглавлять люди, добившиеся серьезных успехов в бизнесе. Их имена будут гарантией того, что игра ведется по правилам. Чиновники здесь малоэффективны.
А биться есть за что — Россия обеспечена инновационными идеями, как минимум, на ближайшие пять лет. Общаясь с представителями Академии наук, я с удивлением обнаружил — есть интереснейшие разработки, до сих пор никем не востребованные, хотя актуальность их очевидна. Все исследования в лабораторных условиях завершены, результаты можно пощупать руками, экономический эффект рассчитан, осталось внедрить в производство. Но отрезок пути от лаборатории до промышленного предприятия — наиболее трудный. Чтобы его преодолеть, придется создавать центры притяжения, позволяющие объединить людей и настроить их на победу.
Решать эти проблемы должны бизнес-инкубаторы, организуемые серьезными структурами, которые гарантируют носителю идеи юридическую и материальную поддержку для воплощения его замысла. Организация берет на себя все риски, связанные с возможной неудачей, а в случае успеха получает часть прибыли. Один реализованный проект может компенсировать потери от девяти неудачных. В каждом крупном европейском городе есть свой бизнес-инкубатор — государство вкладывает большие деньги в их развитие. Такая система складывалась десятилетиями. Почему наработанный опыт нельзя использовать у нас? Я знаю, подобные мысли уже появились у других бизнесменов, которые хотят помогать начинающим, зарабатывая при этом деньги. По существу, создатели бизнес-инкубаторов выступают в роли венчурных капиталистов.
Информация о том, что тот или иной технопарк начал работу, уже появляется. Много пишут о технопарке завода Уралмаш. Но у меня создалось впечатление, что изначально основная цель там была — уменьшить налог на землю, все остальное — вторично. Сейчас идут разговоры о технопарке ВИЗа. Здесь объединились несколько бизнесменов. Но идея настолько сыра, что пока очень много неопределенностей. Сильный толчок развитию бизнес-инкубаторов (технопарков) могут дать законы об инновационных площадках — я надеюсь, в этом году Государственная дума их примет. Тексты дорабатываются, судя по предварительным сведениям, там будет много интересного, но упор почему-то делается на предоставление налоговых льгот. Их получит тот, кому удастся выбить статус инновационной площадки. Хотя льготы по налогам противоречат российской Конституции, Налоговому кодексу и нормам ВТО, запрещающим государственную поддержку хозяйствующих субъектов.
Мне кажется, внимание нужно обращать не на льготы, прежде всего необходимы хорошо прописанные инструкции, которые будут выполняться всеми участниками. Правила игры нужно установить один раз и не менять их каждый год. За рубежом над нами смеются: только научились играть в «двадцать одно», как нам говорят: «Здесь уже давно играют в «двадцать два». Сегодня мы видим: под лозунгом «инновационная площадка» кто-то уже пробил себе преференции. Почему дислокацию инновационных площадок расписали в Москве? Кто решил, что должно быть именно так? Я более чем уверен: закон — протекционистский, он изначально сделан через… то самое место. Иначе никак не объяснить, что на Урале не предусмотрено ни одной инновационной площадки, финансируемой государством. Как будто у нас нет ни науки, ни производства, ни интеллектуального потенциала.
Обратная связь: starkov@apress.ru