«Никто уже давно не удивляется, когда налоговая вдруг насчитывает многомиллиардные долговые обязательства — то одной компании, то другой: как было с «ЮКОС».
Денис Пучков, адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Пучков и Партнеры»:
— Взаимоотношения бизнеса и государства в нашей стране воспринимаются предпринимателями однозначно. Если поставить вопрос, что связывает власть и бизнесменов — партнерство или противостояние — ответ будет очевидным: конечно, противостояние! Так говорили практически все участники сессии по этой теме на прошедшем недавно VIII Петербургском международном юридическом форуме.
Я модерировал дискуссию и планировал вывести ее на обсуждение обеих позиций: где есть партнерство, где — наоборот. Но вывод оказался иным: на сегодняшний день существует глобальная проблема — в России идет огосударствление экономики. Власть контролирует порядка 75-80% рынка, оставляя частному бизнесу только пятую часть. При таком раскладе почти весь бизнес начинает быть чрезвычайно бюрократизированным, система давит, в том числе на топ-менеджеров госкомпаний. Бизнес обычно ведется на свой страх и риск, а государство такой нестабильности не любит. Поэтому управленцы и боятся принимать глобальные решения — раз над ними дамоклов меч государства. В итоге экономика стоит — стагнация.
Можно с этим соглашаться, можно — нет. Но вопрос в другом: как получилось так, что государство стало владеть 80% бизнеса. И может ли в таких условиях партнерство бизнеса и государства быть равным априори. Власть как партнер намного сильнее и — нередко — жаднее. У государства несколько функций: регулятивная и охранительная. Законами и нормативными актами оно регулирует рынок и охраняет административным, уголовным кодексами и другими мерами.
Представим, что партнером бизнеса становится такой игрок: имеющий на руках эти две функции. И начинает обе их реализовывать, чтобы начать доминировать. Что происходит со вторым партнером? Он не выживет. Просто потому, что это отношения льва и мышонка — силы слишком неравны.
Так что никто уже давно не удивляется, когда налоговая вдруг насчитывает многомиллиардные долговые обязательства: то одной компании, то другой — как было с «ЮКОС». Такой уровень бюрократизации, которого власти добиваются правоохранительной машиной и уголовно-правовым инструментарием под видом охранительной функции, выглядит настораживающе.
В целом об охране говорили много во время сессии. Дискутировали: вся ли машина уголовных репрессий направлена против бизнеса.
Свердловский бизнес-омбудсмен Елена Артюх констатировала: малый бизнес зарегулировали накрепко. Предприниматель должен, условно говоря, целыми днями отвечать на вопросы тех или иных контролирующих органов, заполнять чек-листы. Сейчас обязательно замерять, на сколько децибелл стучит дверь в помещении — мешает этот шум работать или нет. Я слабо представляю, как в таких условиях малый бизнес может выжить. К сожалению, пока не удалось найти баланс, получаются крайности: либо отсутствие регулирования полностью, как в 1990-е гг., когда ларьки кругом стояли. Либо как сегодня: бизнесу невозможно дышать, обязательно на каждом шагу нужно заполнять различные бумаги.
В самом законодательстве тоже есть противоречия, которые мешают предпринимательству. Простой пример: крупнейший заготовитель леса в стране, Группа «Илим», чтобы спасти от пожара большую часть леса, сделала пожарный разрыв — специалисты вырубили просеку, чтобы огонь не перекинулся на деревья. По правилам пожарной безопасности, это необходимо делать для профилактики выгорания всего леса в случае пожара. Знаете, каков итог? Уголовное дело за незаконную рубку леса! Компании насчитали огромную сумму за вырубку, хотя установлено: делалось это, чтобы спасти лес.
Другой пример: у лесозаготовителя есть порубочный билет, согласно которому произвели работы. А потом в компанию пришли с претензией: именно в этом лесу погибли три лисицы, так что получите уголовное дело — за то, что не обеспечили сохранность животного фонда. Хотя непонятно, почему лисы умерли.
Рядом, кстати, в это же время тоже лес рубили — незаконно. Но те ребята государство не интересуют — у них порубочного билета нет, ничего доказать невозможно. А кто работает законно, попадает под прицел.
Порой, доходит совсем до абсурда. Сейчас законодатель, по сути, сделал так, что у гипотетического преступника, который решил что-то украсть, есть выбор: целый набор вариаций, как украсть так, чтобы избежать уголовной ответственности. Самый простой пример: есть в УК РФ статья 159 часть 4, где сказано: если ты украл 1 млн руб. мошенническим способом, то отправляешься в тюрьму сроком до 10 лет. А что на сегодня 1 млн? Маленькая сумма. Любую сделку совершил — уже 1 млн руб. Такова экономика: доллар вырос, цены тоже. Помимо этого в кодексе есть куча других частей 159 статьи — мошенничество с электронными картами, с кредитами. Если ты украл кредитные деньги, то и наказание меньше — до 6 лет, и ущерб можно причинить в большем размере.
Интересно можно развернуться и при госзакупках. Замглавы УФАС РФ по борьбе с картелями Андрей Тенишев рассказал, что к уголовной ответственности компании привлекают, если они сговорились, выиграли тендер и выгадали с госконтракта доход минимум в 50 млн руб. Разница колоссальная: 1 млн руб. и 50 млн руб.!
Преступник может подумать: «Картелями будем воровать, получим 30 млн руб., нас даже к уголовной ответственности не привлекут!». Получается, что число статей увеличивается, а у преступности появляется больше инструментов.
На мой взгляд, примеры, когда бизнес и государство работают в здоровом партнерстве, в России все-таки есть — пусть даже вопреки всему. Правда, это касается в основном крупных компаний. На сессии глава «Марафон Групп» Александр Винокуров рассказывал, что сотрудничество с госкорпорацией Ростех дало хороший результат: в стране развиваются уже три фармацевтических завода, бизнес успешен. Предприниматели вкладываются менеджментом — они хорошо понимают, как создать структуру предприятия и управлять процессами, а Ростех выступает «щитом». Г-н Винокуров не скрывает, что госкорпорация может оберечь от необоснованных претензий налоговых органов и в целом помочь избежать излишнего давления на бизнес. Правда, он пока не думает о том, как уйти от давления такого могущественного партнера… Но на сегодня такого вопроса не возникает.
Самыми правильными историями партнерства бизнеса и государства я считаю те, что создаются ради общей благой цели, например, борьбы с терроризмом или для обеспечения жизнедеятельности людей. Здесь может быть более широкое поле для деятельности: например, партнерство американской Boeing и уральской «ВСМПО-Ависма». Это работа во благо не только бизнеса, но и общества: лайнеры Boeing в России летают, их нужно обслуживать. Наши государства — США и РФ — очень грамотно и аккуратно подошли к этому совместному проекту: корпорации не попали ни под санкции, ни под контрсанкции, несмотря на участие в проекте Ростеха.
А могло получиться как в Иране: Boeing и Airbus давно под санкциями и не могут обслуживать авиапарк, работающий в стране. По большому счету, это катастрофа, и последствия для иранцев могут быть крайне печальными.
Будем надеяться, что наше государство сможет так же взвешенно работать с другими сферами бизнеса — удачный опыт нужно тиражировать.