«Это опасная и ядовитая книга. Она ставит вопросы, а ответы мы придумаем сами». «Березовскому бы она очень понравилась». Как в Ельцин Центре поспорили о главном герое 90-х и сути эпохи. РЕПОРТАЖ
«Волошин и Чубайс сознательно умаляют роль Бориса. Негативную, может, позитивную, но точно большую. Подбор интервью направлен на одно — что он мелкий бес. Все время проигрывает, все время не прав, когда все кругом правы. И ответить на это некому. Во многом я согласен — он был не прав, но надо же отвечать», — главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов* бурно высказывал свои претензии к книге «Время Березовского» на обсуждении в Ельцин Центре 2 февраля.
Книга «Время Березовского», написанная председателем совета директоров «Альфа-групп» Петром Авеном, — это сборник бесед с людьми, близко знавшими одного из ключевых героев эпохи 90-х, олигарха Бориса Березовского, в разные годы его жизни. «Мне было просто интересно. Хотелось поговорить с теми, с кем я говорил», — сказал Авен позднее в ответ на вопрос, почему он решил взяться за этот труд. «Время Березовского» спровоцировало бурный спор не столько о том, кем на самом деле был бизнесмен и политик, сколько о самой эпохе, о том, насколько честны были герои книги — дискуссия, к слову, называлась «Откровенные признания или уход от важных вопросов?».
«Люди редко врут сознательно и всегда обманывают не меня, а себя. Наверное, многие говорили не вполне правду, но им так кажется — в какой-то степени они придумали себе эту роль. Но из этой неправды можно сложить правдивую картинку», — Авен сразу подчеркнул, что написал не исторический труд, а книгу о своем поколении, в какой-то степени — о московской интеллигенции, выросшей в 70-80-е годы, — потому что сегодняшние моральные ограничения и правила игры во многом возникли из московского академического института того времени.
Алексей Венедиктов*, впрочем, с Петром Авеном не соглашался, он считает книгу «сборником авторов фэнтези»: «Александр Волошин [глава администрации президента в 1999-2003 гг.] — номер один по фэнтези, а Анатолий Чубайс — номер два». Березовский неотделим от Чеченской войны и Хасавюртского мира, идеи которого сегодня вполне нормально исполняет Владимир Путин, говорил он.
«Березовский три раза пытался закрыть «Эхо Москвы», он враг. Именно поэтому я могу сказать, что эта книга несправедлива, унизительна, в том числе некоторыми интервью, и презрительна по отношению к нему. Это очень опасная, ядовитая книга, поэтому я рекомендую вам ее прочитать — для противоядия», — критиковал главред «Эха», позднее обратившись к Авену то ли в шутку, то ли не совсем: «Это реклама, Петя, ты мне должен».
Березовский вошел в историю страны по трем эпизодам, которых в книге нет, или они искажены, перечислил Венедиктов:
«Давосский пакт (когда три человека — Гусинский, Березовский и Ходорковский* — разговаривали в Давосе, что случится на выборах президента в 1996 г.). Ходорковский* сказал Березовскому, что следующий президент — Зюганов. Тогда Березовский закрутился, пошел замиряться с Гусинским, убийство которого заказывал за два месяца до этого. Он завертелся, чтобы собрать людей и поддержать Ельцина. В результате Борис Николаевич был избран на второй срок. Напомню, что когда возник заговор господ Коржакова и Барсукова, куда все бросились? Не в «Альфу» (Петр Авен перекрестился — не дай бог), а в «ЛогоВАЗ», к Березовскому! Такое ничтожество маленькое! Где это? Именно там принимались решения, именно там была просьба Бориса Николаевича уволить этих людей, и здесь есть свидетели.
Второе — Хасавюртский мир, Чеченская война, которая связана с именем Березовского. Где это в книге? Для нашей страны Чеченская война — это рана, которая имеет последствия и сегодня. Борис крутился между чеченскими сепаратистами и Кремлем.
Третья история — 1999 год. Борис, желтый от гепатита, бегал по 15-ти губернаторам, потом они приезжали к нему в больницу. Его роль в «Единстве», может, не первая, но третья точно», — возмущался Венедиктов.
Был ли Березовский выразителем времени 90-х? Петр Авен считает, что да: «Он в гиперболическом виде вобрал в себя важнейшие черты поколения. И гипертрофированность этих качеств и сделала его героем книги».
Один из собеседников Авена Валентин Юмашев, бывший глава администрации президента, думает иначе: «Он какая-то отдельная планета, ужасно сложная». «Березовский был совершенно фантастический человек. Умный, с блестящими идеями. Что-то ему удалось реализовать, что-то нет, но он фонтанировал блестящими комбинациями, и это было не про деньги чаще всего, это было про то, как поменять что-то, что идет не очень хорошо, — считает Юмашев:
Он неоднократно предавал людей, делал такие вещи, которые не делают в нормальных отношениях, и даже после этого люди прощали его и продолжали с ним общаться.
Юмашева, к слову, Венедиктов тоже посчитал «автором сборника фэнтези», но где-то 17-18-м из всех собеседников. «У вас в истории с коробкой [скандал с коробкой из-под ксерокса] девять раз упоминается Чубайс и два раза — Березовский. Главный человек, который остановил переворот — это Чубайс!», — кипятился Алексей Венедиктов*.
«В эпизоде с коробкой нет ни одной попытки умалить роль Бори. Я рассказываю свою историю и пытаюсь предельно точно передать, что видел, как ощущаю сегодня и уверен, что большинство тех, кто с Петей встречались, не пытались каким-то образом обидеть Березовского или свести с ним какие-то счеты», — возражал Юмашев.
«Книга появилась, когда Борис не может ответить. Читая ее, надо понимать: вы не получите другой точки зрения», — продолжал Венедиктов.
Авен не соглашался: эта книга — попытка дать Березовскому высказаться чужими словами: «Главное, в чем я уверен: эта книга Березовскому бы очень понравилась. Он спокойно относился к моральным качествам. Мне кажется, важная причина, по которой его прощали, — в том, что он сам всех прощал, очень легко относился к чужому предательству, считал, что все можно — себе и другим. Самое тяжелое для него было бы, если бы про него забыли».
Березовский был еще и очень веселым и страстным человеком, напомнил Венедиктов:
Он делал все с разбойничьим присвистом и в собственное удовольствие. Когда Валентин говорит, что его поколение хотело хорошего — а кто же хотел плохого? Что, Зюганов хотел плохого для страны или Жириновский? Все хотели хорошего, и хорошее видели по-разному.
«Новая жизнь намного лучше старой»
С 1991 по 1999 годы каждый день был практически выживанием, вспоминал Юмашев. Есть версия, что Ельцин передал Путину разваливающуюся страну, которая бы распалась, если бы не мужественные руки Владимира Владимировича, а есть то, что на самом деле происходило, говорит он. К 2000 г. Россия стала страной с работающими институтами власти, экономикой, банковской и налоговой системой, а большинство людей, которые тогда работали на власть, пахали и хотели сделать ее нормальной.
В 90-е была сделана революция, масштаб которой молодые не понимают, рассказал Авен:
«Была построена новая жизнь, и мне она нравится намного больше старой. В этом смысле решительность Березовского, его смелость и безбашенность, готовность рисковать, присущие многим представителям нашего поколения, которых советская власть достала к тому моменту, была очень важной.
Я глубоко убежден, что главное наше отличие от Восточной Европы и причина того, что она намного успешнее движется в сторону нормальной жизни, состоит в том, что экономика торга, которая была у нас, пронизывала всю нашу суть. Нас жизнь подтолкнула к тому, что внутренняя коррумпированность каждого из нас несопоставимо выше, чем у наших коллег из той же Восточной Европы. <…> Это абсолютно глубокое проникновение инструментов торга в жизнь всех, во взятки, нравственные компромиссы привела к тому, что у нас значительно менее высокая мораль. Березовский был воплощением экономики торга, и поэтому для меня он — воплощение этого времени».
«Книга стала информационным поводом для разговора о Борисе, о времени и о тех, кто нами управлял. Это очень важная книга для меня именно потому, что она ставит вопросы, а ответы мы сами придумаем», — резюмировал Венедиктов, и, по признанию замдиректора ЕЦ Людмилы Телень, это была одна из самых откровенных дискуссий о 1990-х.
Про отношения бизнеса и власти
Петр Авен:
«Семибанкирщины» не было. Влияние бизнеса на власть не было таким большим, как Березовский пытался изобразить. Тем не менее, оно было избыточным. Березовский не назначал премьер-министров, не управлял страной ментально. Но он действительно вызывал на ковер министра финансов Лифшица и отчитывал его, влиял на вещи, на которые влиять был не должен, угрожал вице-премьеру Левинсону. Но на глав администрации — Чубайса, Волошина, Юмашева — влияние Березовского было равно нулю. Обвинение в том, что мы хотели заниматься политикой — ложь. Не хотели никогда.
Алексей Венедиктов*:
Баланс между государством и бизнесом в разных странах решается по-разному. Через лоббирование — и в этом нет ничего страшного, если это лоббирование официальное. Через назначение своих людей — мы видим, как сейчас в правительство Трампа приходят представители крупных корпораций. Бизнес не командовал Ельциным, это правда. И сейчас не командует. Но сейчас крупный бизнес, на мой взгляд, заставляют обслуживать власть вопреки его собственным интересам, и это ненормально.
Фото: Любовь Кабалинова / Президентский центр Бориса Ельцина
* - выполняет функции иностранного агента