«Борьба идет не за то, насколько эффективно ты произвел продукт, а за то, насколько эффективно ты украл у государства». Можно ли в России вести бизнес по-честному? — Андрей Выховский.
Андрей Выховский, владелец компании GlassGuard (занимается производством стеновых панелей и эксклюзивных предметов мебели из осветленного стекла), убежден, что мебельный рынок стагнирует, и еще долго будет стагнировать. И виноват в этом не кризис, а сами предприниматели: до них никак не дойдет, что никакого кризиса давно и в помине нет.
Андрей Выховский, директор ООО ГлассГард:
— Мебельный рынок впал в спячку, никому ничего не надо, у всех одно настроение — пересидеть бы все это. Из тысячи с небольшим российских компаний всего одна все три года показывает положительную динамику продаж, одна! Все остальные падают или упали.
Наверное, одна из ключевых проблем на текущий момент — это непонимание предпринимателями того, что кризис закончился, и закончился он давно, пару лет назад.
Ведь что такое кризис? Это по определению временное резкое ухудшение положения. Чем кризис 2014 г. отличается от того, что было в 2008-м? В 2008 г. продажи резко упали, потом быстренько отскочили обратно и в итоге вышли на некое плато — чуть ниже, чем было раньше, но все равно казалось неплохо. И тогда все сказали — все, кризис кончился.
А в 2014 г. было не так. Продажи резко упали, после чуть-чуть обратно приросли, но на прежний уровень не вернулись. Всем кажется, что это затяжной кризис, но это не кризис, это наша новая жизнь, наша новая реальность. Мы уже находимся в режиме плато. По сути, конец 2014 г. – начало 2015 г., когда закончилось валютное ралли, и были окончанием кризиса. А всем кажется — завтра все закончится, и вот тогда мы начнем развиваться.
Раньше сегмент самых ходовых кухонь был 250-300 тыс. руб., постепенно он опустился до 250-150 тыс. руб., сейчас уходит в диапазон 60-70 тыс. руб. Думаете, он снижается потому, что так надо конечному потребителю? Вовсе нет. Он снижается потому, что основная масса наших партнеров думает, что кризис идет в полный рост, и они ничего не могут придумать лучше, как опустить цены ниже. Вроде как — сегодня продадим дешевле, а завтра кризис закончится, и эгегей — тогда уж мы развернемся.
Такая политика только тянет весь рынок вниз. С конца декабря 2016 г. мы наблюдаем, как закрываются небольшие салоны мебели, которые повелись на массовую истерию и стали бездумно снижать цены. Ну, надо же было изначально понимать, чем ты занимаешься, какой продукт предлагаешь. А не так — сосед побежал снижать цену, давайте тоже побежим. Парни, зачем?
Во-первых, эконом-сегмент по определению падает быстрее всего. Во-вторых, раньше был у вас пирог большой и было десять мышек, но вы туда все ломанулись, мышек стало тридцать, а пирожочек — в три раза меньше.
Те компании, которые четко понимали, в каком сегменте работают и для кого, они-то как раз выживают, пытаются развиваться, участвуют в выставках, вкладываются в дизайн. А те, кто пытается куда-то бежать, менять ориентацию, снижать стоимость непонятно зачем, они как раз показывают спад.
Есть фабрики, у которых было 70 и больше салонов, и сейчас они находятся на стадии закрытия, настолько незначительные там объемы продаж. Дилеры ведь четко ощущают, когда фабрика начинает метаться: постоянные смены экспозиции, попытки удешевить, и ищут более стабильного и сильного партнера, который, может, не объемами, а общей стратегией вдохновит на продажи, вытащит дилера из той ямы, в которую он попал.
Доходит до смешного. Некоторые клиенты приходят ко мне и говорят: давайте, вы сделаете мне полторы тысячи квадратных метров стекла. Искренне не понимают, когда я им отказываю. Спрашивают: «Вам что, не нужны объемы, это же хорошие деньги?» Нужны, отвечаю, но не такие. Потому что я не хочу доплачивать заказчику с каждого квадратного метра.
Как это ни абсурдно, но большинство производителей на рынке сейчас работают себе в убыток. И все началось с повального снижения стоимости.
Лидеры рынка в кулуарных беседах спрашивают друг друга: «Ты на сколько в минус продаешь? Я — на 15%». — «А я на 30%».
Конечно, лидерам такое снижение на руку, у них задача простая: расчистить поле для себя, убрав с рынка мелких игроков. Причем, делают они это абсолютно не сговариваясь — происходит жесткая, чистая капиталистическая конкуренция: убей ближнего. У них есть для этого ресурсы, они видят рынок глобально, оперируют не одним городом, а всей Россией и СНГ. Им проще — у них есть эффект от масштаба, они не боятся снижать стоимость до нижнего порога. В результате их основной продукт становится таким убыточным, что мелким игрокам он просто неинтересен.
Это основной закон — в бизнесе не бывает средних положений. Либо ты должен стать крупной компанией и жить за счет эффекта масштаба, больших объемов продаж, либо становись небольшим узкоспециализированным производителем, который будет продавать дорого, и уникальные продукты. Других положений не будет. Нельзя одновременно быть и мальчиком, и девочкой.
Вместо того чтобы задуматься — а что не так со мной и с моей ценовой политикой, многие начинают сетовать на государство — мол, не помогает оно малому бизнесу.
А как оно нам должно помогать? У меня вот простое мнение есть — государство нам не помогает только тем, что всех нас жестко не дрючит.
Зачем нам трудоустраивать сотрудников, зачем заниматься экологическими материалами, зачем платить налоги? Нам же за это никто атата не сделает. Государство же большое, а мы маленькие, авось не заметит.
Вопрос простой: правила игры есть, но основная масса участников их не соблюдает, а соблюдают только те, кто попал под мохнатую руку контролирующих органов. Остальные ведут себя, как угодно, налоги не платят, законы игнорируют. Полная анархия, пофигизм и бесконтрольность.
Если бы все понимали и принимали как аксиому, что есть определенные правила, по которым мы все живем, и в стране было бы все по-другому.
Я не пытаюсь судить, большое у нас налоговое бремя или маленькое, душит или не душит, не о том речь.
Если бы все жили по одним правилам, то, например, каждый раз, получив 100 тыс. руб. на расчетный счет, каждый бы, не задумываясь, платил государству 20 тыс. руб. из этой суммы и воспринимал бы это как норму жизни.
Да, можно долго и упорно говорить: я не понимаю, куда идут мои налоги, поэтому не буду их платить. Но по большому счету этот вопрос — зачастую не наша головная боль.
Весь крупный и средний бизнес уже работает «в белую», по-другому сейчас никак, все очень прозрачно и контролируемо. Поэтому, когда крупные компании конкурируют между собой, у них нет опасений, что сосед по парте будет вести нечестную борьбу, уходить от налогов и за счет этого снижать себестоимость.
А вот малый бизнес, тут есть проблема. Тут борьба идет не за то, насколько эффективно ты произвел продукт, а за то, насколько эффективно ты украл денег у государства. И для нас это, безусловно, реальная проблема. Мы налогов в месяц платим больше, чем у некоторых наших конкурентов месячный оборот. И мы прекрасно понимаем, откуда у них берется низкая стоимость.
Да, государство стало смотреть пристальнее и на малый бизнес, тем более, сейчас есть все возможности, чтобы увидеть любую транзакцию в режиме онлайн и понять, заплатило ли предприятие налоги. Но за всеми уследить все равно невозможно, людей-то нет!
Нет нужного количества инспекторов и полицейских, к каждому предпринимателю инспектора не приставишь.
Нужно пройти долгий путь, чтобы у предпринимателя появилось осознание, чтобы ценности и приоритеты поменялись. А пока этого не произойдет, наши рынки и будут идти в одном направлении — вниз.