Семь лет назад концерн «Калина» стал частью международной компании Unilever. Журналисты DK.RU посмотрели, как работает производитель самой покупаемой в России косметики / ФОТОРЕПОРТАЖ
Драконовская дисциплина, бизнес-чудо, передовое производство. За несколько лет Тимур Горяев создал из провинциальной фабрики «Уральские самоцветы» косметическую империю федерального уровня, овеянную славой и слухами. В 2011 году «Калину» купила международная компания Unilever, и концерн практически исчез из информационного поля — о его работе можно было судить по телевизионным рекламным роликам в прайм-тайм, продукции на полках в торговых сетях и кратким пресс-релизам. DK.RU удалось побывать в производственных цехах и лаборатории «Калины» и узнать, что происходит за закрытыми дверями одного из самых известных предприятий Екатеринбурга.
Как сварить 13 тонн шампуня
Внешне здание бывшего концерна практически не изменилось: двери украшает знакомый логотип, хотя самого юрлица уже нет. На рецепции большими буквами написано Unilever, на стендах развешана информация о суммах социальных выплат, под стендами — контейнер для сбора отработанных батареек.
«Наверное, заставят «пальчики» на входе откатывать», — шутили коллеги перед нашим визитом на «Калину», намекая на закрытость и жесткую дисциплину в компании. Дактилоскопию здесь, конечно, никто не делает, но перед визитом на производство проводят инструктаж по технике безопасности (с демонстрацией слайдов на экране), выдают халат, шапочку и обувь и просят снять все украшения: «Не дай бог, где-нибудь зацепитесь или что-нибудь упадет в готовую продукцию». Ходить — только по выделенным дорожкам и с сопровождающим, на лестницах обязательно держаться за поручни, курить в отведенном месте. А перед входом в любой цех — мыть руки с мылом.
В цех по производству крема нас не пускают: пятитонные реакторы, в которых варится будущее содержимое флаконов и баночек, показывают через окно. Зато производство шампуней и гелей для душа можно увидеть вживую.
Здесь продукцию варят в 13-тонных реакторах. Возле одного из них — подготовленный комплект сырья: ПАВ и отвар трав в больших пластиковых кубах-канистрах, мешки с чем-то сыпучим, коробочки.
Ингредиенты отмеряют на складе сырья в соответствии с рецептурой, привозят сюда. Вода поступает в реактор из системы, жидкое сырье закачивается насосами, сыпучие ингредиенты засыпаются через специальный бункер вручную. Компоненты загружаются поэтапно, потом через дисплей задаются процессы — перемешивание, нагрев, охлаждение, — рассказывает руководитель Института «Чистая Линия» Гульнара Ахметова.
Обычный шампунь или гель для душа готовится около двух часов, кремы, в состав которых входит в среднем от 10 до 30 ингредиентов — от трех до пяти часов.
Гульнара Ахметова, руководитель Института «Чистая Линия»: «По-хорошему, это — та же кухня, только большая и технологичная. Мы используем две основные технологии: нагрев до 80 градусов – охлаждение и «холодная варка» при которой состав нагревается только до 40 градусов»
У готовой продукции берут пробу, проводят анализ и перекачивают в промежуточные емкости и отправляют на фасовку.
Как вывести компанию на чистую воду
Фасовочный цех находится этажом выше и связан галереей со складом. По цеху курсирует логистический поезд, привозит тубы и баночки для кремов и забирает на склад готовую продукцию. Поезд предупреждающе бибикает, пол в цехе расчерчен на зоны, производственные линии огорожены невысокими поручнями, рядом с цехом — комната для обучения персонала и хранения информационных материалов. Техника безопасности здесь, похоже, возведена в религию.
По конвейеру наливочной линии шустро ползут баночки с маркировкой «Черный жемчуг», заполняясь кремом. Из специальных шлангов подается очищенный воздух, чтобы исключить попадание пыли в продукцию. По соседству запаиваются тубы «Бархатных ручек».
От элементов ручного труда сейчас отказаться мы не можем. Мы вкладываем около миллиона евро в изменение расстановки линий, внедрение конвейерных систем, автоматизацию, чтобы повысить производительность, улучшить эргономику труда и снизить себестоимость продукции. Нас сильно ограничивает в логистике сама конструкция здания: современные заводы давно не делают многоярусными. Мы вынуждены использовать лифты, затрачивать массу энергии, поднимая продукцию по трубопроводам из нижних цехов в верхние, но от этого никуда не деться, — рассказывает директор косметической фабрики Unilever в Екатеринбурге Татьяна Воробьева.
Еще больше денег — 4 млн евро — потратили на новую систему водоочистки. Первый и второй участок системы уже запустили, последний будет готов к маю. Вода очищается сначала осмосом (если совсем грубо - процеживается через мембрану), а потом озонируется.
Татьяна Воробьева — директор косметической фабрики Unilever в Екатеринбурге:
До этого мы очищали воду осмосом и ультрафиолетом, но качество работы УФ-ламп надо постоянно контролировать. Плюс новая система водоочистки исключает застаивание воды. Ведь даже получасовой простой делает воду негодной к использованию в нашей продукции. Также мы заменили все трубопроводы. Это позволило уменьшить количество точек контроля, что снизит себестоимость продукции. А в перспективе вода более высокого качества позволит использовать в косметике более мягкие консервирующие компоненты.
На новую систему водоочистки потратили 4 млн евро, а в 2018-м Unilever планирует инвестировать в «Калину» почти 6 млн евро
Как обеспечить миллениалам тысячу лайков
«Когда Горяев строил компанию, это было нормально, тогда необходимо было установить систему и порядок. Сейчас у офисных сотрудников учитывается не время, а результат работы. Можно, например, прийти позже, если надо задержаться, чтобы провести переговоры с подразделениями в США, которые начинают работать, когда у нас – поздний вечер. Естественно, это не касается производства, там наладчик не может явиться, когда ему удобно, он подчиняется производственному процессу», — объясняет директор косметической фабрики Unilever в Екатеринбурге Татьяна Воробьева.
И именно горяевской команде удалось сформировать уникальный портфель брендов — компактный и универсальный одновременно. Это, как уверяют, прежде всего, заслуга бывшего директора по развитию Николая Геллера — одноклассника Горяева. Сейчас он занимает топовую позицию в лондонском офисе Unilever.
Он обладает уникальным чувством потребителя. Ожидания значительной части покупателей воплотили в брендах «Чистая линия», «Черный жемчуг» и «Сто рецептов красоты». И продвигали всегда не «Калину», а сами бренды. Многие покупатели даже не знали, что их выпускают на одной и той же площадке. Сегодня «Чистая линия» — лидирующий продукт на российском рынке по продажам. Причем, даже не в штуках, а в деньгах — при том, что это недорогая продукция! Каждую минуту покупаются четыре флакона продукции этого бренда, — рассказывает Гульнара Ахметова.
После того как «Калина» вошла в Unilever, ее продуктовый портфель практически не изменился. Здесь выпускают свыше 400 наименований продуктов местных брендов, кроме того, на екатеринбургской площадке начали производить гели для душа и жидкое мыло Camay, крем для рук Dove (оба бренда принадлежат Unilever). Каждый год на фабрике вводятся новые продукты, изменяются формулы существующих (до 300 разработок ежегодно), а отдел маркетинга рассказывает о них потребителю. Например, сейчас «Калина» завоевывает внимание миллениалов — молодых покупателей, которые предъявляют совсем другие требования к продуктам.
Мне показывают веселенькие флаконы пастельных тонов, этикетки на них обещают «эффект тысячи лайков».
Екатерина Власова, директор по маркетингу категории средств по уходу за волосами и бренда «Чистая линия», компания Unilever:
Другие цвета, другие посылы, фото ингредиентов, сделанное сверху — так, как они привыкли это видеть в Инстаграме. Вы сами себе не будете отдавать отчет, но подсознательно почувствуете, что вот этот флакон с клетчатым узором — old fashioned, а этот — новое веяние.
Как использовать резиновых уточек в бизнесе
Разрабатывают новые составы в собственной лаборатории, которую модернизировали полтора года назад (проект обошелся в 20 млн руб.).
Эффективность любого состава зависит от активного ингредиента и способа донести его до глубинных слоев кожи — дермы, минуя практически непроницаемый для внешней среды эпидермис. Плюс — аромат и сенсорика «базы», от которой зависит, будет ли приятно пользоваться составом. Именно эти вещи и просчитываются здесь. Мы не проводим тесты на животных, все испытывается на клетках и образцах кожи — синтезированной или настоящей, например, на отходах пластических операций. Конечный продукт тестируют респонденты, — объясняет Гульнара Ахметова.
А вот на животных опытов здесь не проводят
В лаборатории «Калины» решают, какие из 17 тыс. существующих в мире косметических ингредиентов будут использовать в изготовлении кремов и шампуней, находят новые решения и тестируют составы. Клинические исследования с многотомными заключениями для «Калины» проводят ведущие научно-исследовательские институты.
Мне наперебой показывают на наглядных примерах достижения местных разработчиков. Складывается ощущение, что я попала на съемки многосерийного рекламного ролика. Здесь с помощью яичной скорлупы показывают, как ополаскиватель «Лесной бальзам» защищает зубную эмаль от кофе, а с помощью черного перца демонстрируют, как гель для умывания абсорбирует загрязнения на коже. На соседнем столе увлажняют спонжи кремом и сывороткой и предлагают угадать, в какой из трех баночек — настоящий мед, а в какой — состав с медовой текстурой. Рядом по двум локонам спускают резиновых уточек. По пряди, вымытой шампунем «Маленькая фея», уточка скользит примерно вдвое быстрее.
«Уточки — вообще важный инструмент для бизнеса. У нас их много», — объясняют нам в лаборатории. На полке и правда целая коллекция. Есть утка-шейх и утка-шайтан – для потребителей халяльной косметики, которых, по подсчетам специалистов «Калины», в стране от 10 до 20 млн человек. Есть пожилая утка для потребителей старшего поколения, к ЧМ-2018 подготовили уток-футболистов, журналистов и полицейских.
В лаборатории стоит как узнаваемое оборудование, которое можно увидеть в любой косметологической клинике, так и незнакомые приборы. Штука, напоминающая кофеварку, на самом деле — очень сложный реометр, прибор, измеряющий вязкость вещества.
Эта «кофеварка» стоит почти как Ferrari, только за растаможку нам пришлось отдать $20 тыс. Но этот прибор абсолютно необходим. Человек — уникальный механизм, но одним чувством его природа обделила: мы очень плохо чувствуем вязкость вещества. Делают, например, наши специалисты модификацию состава крема. Клянутся, что густота крема осталась прежней. Запускают в производство, на следующий день звонок из цеха: чем вы там — непечатное слово — занимаетесь?! У нас крем разбрызгивается, мы вместо 180 туб в минуту формируем 120. А это вообще-то кошмарная потеря и во времени, и в деньгах. Так вот, этот прибор подобные проблемы снимает. Он измеряет вязкость всего — вплоть до вязкости воздуха и позволяет нам предсказать, как будет вести себя состав не только на производстве, но и в банке во время всего срока пользования продуктом, — рассказывает менеджер по развитию технологий косметической фабрики Unilever в Екатеринбурге Григорий Лахт.
Здесь же мне раскрывают секрет того самого «отвара трав», который используется при производстве продукции бренда «Чистая линия». Он действительно существует и действительно изготавливается из трав, которые поставляет один из российских производителей. Соцветия и листья, залитые водой, помещают в специальные емкости и доводят в безвоздушной среде до кипения при температуре около 40 градусов, по-научному это называется «мацерация в кипящей среде под вакуумом». Ежегодно на «Калине» используют больше 20 тыс. тонн такого отвара.
Как воспитать поставщика и сотрудника
При этом производительность фабрики выросла на 50%. В 2011 году, когда Unilever приобрел уральскую компанию, косметический рынок рос, сегодня он стагнирует. «Поэтому сейчас ставка делается на повышение эффективности процессов. И объединение дало нам больше возможностей для роста производительности», — отмечает г-жа Воробьева.
Во-первых, это информационные ресурсы: стали доступны результаты международных разработок из подразделений Unilever по всему миру, программы по улучшению производства и т.д. В частности, с подачи Unilever на производстве внедрили систему производства мирового класса (World Class Manufacturing). Во-вторых, международная структура позволила снизить количество сотрудников за счет централизации бухгалтерии, службы сбыта и других подразделений. И, в-третьих, фокус Unilever на локализацию позволил увеличить количество местных поставщиков фабрики. За счет этого, в том числе, уменьшился объем запасов сырья (и затраты на их хранение) на складе «Калины» с 10 до 4,5 млн евро.
Еще лет десять назад почти все сырье доставлялось из-за границы. Сейчас развивающаяся косметическая отрасль выводит на рынок новых производителей, например, практически все поверхностно-активные вещества «Калина» уже закупает у российских производителей, а львиная доля упаковки для продукции «Калины» производится в Екатеринбурге. Хотя многие базовые ингредиенты — например, растительный глицерин — все еще привозят из-за рубежа.
Если вопросы с сырьем удается закрыть спокойно, то пресловутый кадровый вопрос перед руководством предприятия стоит остро, признает г-жа Воробьева, в первую очередь это касается технических специалистов — инженеров. На рынке таких специалистов очень мало, и эту проблему сложно решить даже с учетом международных возможностей Unilever.
Интеграция с Unilever завершилась три года назад, и на предприятии уверяют: от сделки выиграли обе стороны. Международная компания получила предприятие с сильной производственной площадкой, уникальным портфелем брендов, центром разработки и опытом выведения на рынок любого косметического продукта. «Калина» — доступ к ресурсам международной корпорации.
P.S. И да, сотрудники «Калины» пользуются продукцией собственного производства. На фабрике есть специальный магазин «для своих», где кремы, шампуни и зубные пасты продаются без магазинных наценок. Мы проверили.
Фото и инфографика: Игорь Черепанов, DK.RU