«Если вижу у ребят признаки выгорания, просто выгоняю их в отпуск. Так лучше для дела. Мне выгоднее видеть человека свеженьким через две недели, чем все это время нервничать: а не напортачит ли он».
Андрей Себрант, директор по маркетингу сервисов компании «Яндекс»:
— Тема профессионального выгорания невероятно модная и актуальна с 1970 гг. Я в то время учился на физтехе и не знал, что те ребята, которые вешались в березовой роще рядом с факультетом, просто не выдержали нагрузки, перегорели. Но к концу первого курса я понял, что, кажется, тоже скоро захочу в березовую рощу, и в голове была единственная идея: очень резко переключиться.
Тогда жизнь сильно отличалась от сегодняшней, турбюро не было, но я нашел выход: поспрашивал знакомых и узнал новое слово «коллектор». Оно не было связано с банками, с выбиванием долгов, коллекторами называли вьючных животных, следующих за геологом в геологической партии. То есть сам геолог работал умом и молотком: осматривал выходы пород и отбивал интересные образцы. А дальше ум не требовался — нужно было только нести куски камней. Я нанялся таким коллектором и на все летние каникулы уезжал в геологические партии, таскал за спиной 40-45 килограммовый рюкзак — за день именно столько образцов скапливалось.
Было нелегко, но, во-первых, это позволяло попадать в такие края, куда мне даже сейчас не выбраться — просто не хватит зарплаты, чтобы нанять вертолет. Например, горный хребет Удокан, расположенный на вечной мерзлоте. В долине рядом с ним есть уникальный природный объект, такого нет больше нигде на Земле: по соседству с чахлым ельником — настоящая пустыня, с барханами, ящерицами! Называется он урочище Пески. Это была такая экзотика, которая помогала здорово переключиться, попасть в совершенно не похожие на привычные тебе места. Кроме того, в партиях еще и немного платили.
После окончания вуза я стал работать в филиале Института атомной энергии им. Курчатова. Мы с коллегами приходили в НИИ даже в выходные — то, что мы делали на своих экспериментальных установках, было очень интересным.
Но только я уже по опыту студенческих лет знал: если в таком режиме провести весь год, то не будет ни хороших статей, ни интересных идей, ни — главное — кайфа от того, что ты делаешь. Потому что мозги становятся мутными.
Тема геологических партий для меня закрылась — я уже не имел возможности уехать на все лето, у меня было лишь 2-3 недели отпуска. Тогда я нашел ребят, которые занимались сплавами по речкам на Полярном Урале, Алтае и т. д. Диких краев и красивых рек нам хватало, даже при том, что нельзя было выезжать за границу.
Там тоже удавалось здорово переключаться, даже если на работе «горели» сроки, а ты уезжал, оставив недописанным отчет. Самым продвинутым гаджетом у нас была зажигалка, на все остальное, даже вульгарный радиоприемник, был запрет. Только весло, костер, котелки, удочки. Когда ты все время думаешь о простом: как не промокнуть по уши, форсируя болото, а если промок, как высушить одежду и обувь до утра, когда занят повседневными задачками, то такое переключение на другой тип волнений помогает потом решать то, что не удавалось долгое время. После одной такой перезагрузки я, например, за два дня написал статью, которую не мог сделать в течение двух месяцев.
Потом, когда появилась возможность, я стал ездить по разным странам, посетил много мест и городов. Сперва было интересно увеличить число точек, где побывал, потом начал приезжать в уже знакомые места и открывать там что-то новое — это тоже особый кайф. И сохранить свежесть мне все это время помогали именно дороги, тропы, горы и вода в самых разных уголках мира. Причем не надоедает до сих пор: гор много. Пару лет назад я выяснил, что есть Доломитовые Альпы, в которые я еще не ходил, есть Швейцарские Альпы – это подороже, но я могу себе позволить. Под прошлый день рождения я поехал туда и сначала открыл горнолыжный сезон, а на следующий день, посмотрев карту погоды в вечерних новостях, рванул за 200 км, где встретил золотую осень на сухих горных тропах. Вообще стараюсь устраивать такие перезагрузки трижды в год: в майские праздники, в конце лета и зимой — во время длинных новогодних каникул.
Я убежден: если ты понимаешь, что больше не можешь работать в полную силу, нужно довериться себе и устроить перезагрузку. Долг долгом, но ты сделаешь только хуже общему делу.
Да, как пелось в одной песни «Наутилуса Помпилиуса», «Здесь мерилом работы считают усталость», и это отлично описывало Совок, да и сегодняшнюю ситуацию в стране, но эффективность работы не сводится к часам. Недавно, например, были опубликованы результаты глобального исследования эффективности труда в разных странах — анализировали отношение валового национального продукта на душу населения к интенсивности работы — сколько часов в год люди трудятся. Северные страны: Норвегия, Швейцария, Люксембург, Дания — попали в группу, где граждане работают не очень усиленно, а вот производят много! В другой группе оказались южные страны — Чили, Коста-Рика, Мексика, Греция, где все наоборот: пашут по 12 часов в день, а выхлоп мизерный. Там же оказалась северная Россия — работаем много, а результат иногда слабо наблюдаем. Так лучше со свежей головой выполнять задачи быстрее, чем задерживаться, перерабатывать на пару лишних часов, напортачить из-за усталости, чтобы потом твои коллеги исправляли эту ошибку и тоже тратили лишнее время. Я, например, если вижу у своих подчиненных признаки выгорания, просто выгоняю их в отпуск.
Я понимаю: так лучше для дела. Мне выгоднее видеть человека свеженьким через две недели, чем все это время нервничать: а не напортачит ли он, а придумает ли то, что я от него жду.
Бывает, конечно, что руководитель не отпускает выгоревшего сотрудника в отпуск — как тот ни обещает вернуться посвежевшим и успеть выполнить все задачи в сроки. Не верит, не готов экспериментировать, хотя результат виден сразу же после первой перезагрузки. В таком случае, это первый звоночек. Вообще, по своему опыту я знаю: для психического здоровья полезно работать под вменяемым начальством. А трудиться на клинического идиота, который иногда еще и сволочь, — вредно.