Российский бизнес теряет интерес к выпуску облигаций. Внутренний рынок открытого капитала сильно просел – ставки по займам растут. На международный рынок стало сложно попасть по политическим мотивам.
В поведении уральских эмитентов облигаций нельзя выделить общие тренды. Слишком по-разному компании себя ведут. Пожалуй, единственное, что их объединяет, — размер бизнеса: выпустить долговые бумаги на широкий рынок могут себе позволить только крупные игроки.
«Компании входят на рынок облигационных займов с выпусками минимум на 2 млрд руб., — рассказывает директор уральского филиала брокерского дома «Открытие» Виктор Немихин. — При условии, что объем выпуска соотносится с годовым оборотом компании примерно один к пяти, можно сосчитать, что оборот в 10 млрд руб. — это необходимая критическая масса для компании, которая намерена размещаться».
Крупный бизнес размещается вразнобой
Суть облигационного займа — единовременное привлечение финансирования от множества разных кредиторов, долги перед которыми гасятся по купонам с определенной периодичностью. Ставки, в зависимости от уровня риска эмитента, находятся на уровне самых привлекательных ставок в банках, а то и ниже. Например, УБРиР в 2013 г. разместил облигации по ставке 10,75% годовых.
Но одно из главных преимуществ облигаций заключается в том, что эмитенту не надо обеспечивать их активами.
«Облигации — это, по сути, беззалоговое кредитование, — говорит замдиректора уральского филиала Московской биржи Антон Джуган. — Они дают эмитенту возможность маневров с активами, которые пришлось бы закладывать, чтобы привлечь финансирование в банке».
Г‑н Немихин добавляет важную деталь: у эмитента есть четкий график погашения займа, так что он может распланировать все соответствующие траты. В отличие от обычного кредита, условия погашения которого могут меняться из-за неблагоприятных внешних факторов.
На другой чаше весов — готовность компании стать прозрачной для инвесторов. Без этого невозможно провести успешное размещение. На Урале в число тех, кто пока не готов, но декларирует намерение, входит, например, УГМК. Медный гигант, к слову, провел два размещения своих структур еще в середине нулевых. Первым облигации на общую сумму 2 млрд руб. в 2006 г. выпустил метзавод им. Серова, в 2007 г. на такую же сумму разместилась головная компания холдинга — «Уралэлектромедь». До этого УГМК четыре года готовила отчетность по МСФО, как того требуют условия размещения облигаций. УГМК считается одной из самых непубличных металлургических компаний в России — настолько, что раскрытие бенефициаров даже самых маленьких ее структур мгновенно привлекает к себе внимание деловой общественности. Сегодня она работает над повышением прозрачности, и это воспринимается как новые планы выпустить облигации или даже выйти на IPO.
Год назад глава «Уральских авиалиний» Сергей Скуратов в интервью DK.RU рассказывал, что компания может выйти на рынок облигационных займов уже в 2015 г. Здесь также стоит отметить, что ранее в УА прошла реорганизация схемы владения, в результате которой г‑н Скуратов стал единоличным владельцем. Упорядочивание бенефициаров — один из основных принципов успешного размещения, говорит Виктор Немихин:
«Типичному русскому холдингу с его запутанной схемой владения сегодня вход на рынок открытых денег заказан. Потому что схема собственников, как правило, представляет собой набор юрлиц, формально не связанных друг с другом никак, кроме своих бенефициаров. Обычно каждое такое юрлицо в отдельности не соответствует требованиям к размещению, а под бенефициаров выпуск не подготовить. Но сейчас крупный бизнес в России постепенно структурирует активы — таким образом, чтобы их взаимосвязь была понятна не только владельцам, но и инвесторам».
Впрочем, на Урале есть примеры крупных компаний, которые разочаровались в облигационных займах. В декабре 2013 г. Русская медная компания (РМК) объявила о намерении полностью погасить облигации, выпущенные через дочернюю «РМК-Финанс». По мнению руководства медной компании, текущая ставка по займу является завышенной и есть более дешевые альтернативные источники финансирования. В то же время на открытый рынок капитала вышли Уралвагонзавод и Группа ЧТПЗ — последняя, кстати, готовила размещение облигаций еще с 2011 г. Все это свидетельствует о том, что изыскание средств не связано едиными трендами. По мнению экспертов рынка, привлекательность облигационных займов для крупного бизнеса зависит только от того, какой объем информации компания готова раскрыть в конкретный момент.
Заграница не поможет
«На полноценное рыночное размещение могут рассчитывать лишь большие, надежные и открытые компании с отчетностью по МСФО, — поясняет г‑н Джуган. — Чем выше котировальные листы, в которые попадают облигации, тем шире круг инвесторов. Наибольшим спросом пользуются бумаги, которые ЦБ РФ принимает в свой ломбардный список. Их покупают институциональные инвесторы, самая многочисленная когорта участников облигационного рынка — к ним относятся, например, банки и НПФ. Отраслевая специфика на организацию облигационных выпусков никак не влияет. Инвесторов же можно условно разбить на три категории: физлица (им интересны, например, займы той же Свердловской области), профессиональные участники рынка (управляющие компании, страховые, НПФ) и банки. Причем на долю банков приходится наибольший объем покупок облигаций».
Исполнительный директор по рынкам долгового капитала Райффайзенбанка Олег Корнилов заявляет, что отраслевая принадлежность как раз имеет большое значение — в том плане, что инвесторы в первую очередь принимают во внимание финансовое положение эмитента и его планы развития.
Средний объем инфраструктурных расходов, которые компания несет на организацию выпуска, г‑н Корнилов оценивает в 0,1% от номинального объема займа:
«Большинство расходов оплачивается эмитентом после размещения выпуска. До размещения оплачивается госпошлина (200 тыс. руб.) и услуги юристов, если в них есть необходимость. Проспект облигаций действителен в течение года с возможностью продления еще на два года».
В целом перспективы размещения облигационных займов российскими компаниями выглядят не слишком радужно. Внутренний рынок слаб и дорог, а международный — волатилен и враждебен.
«В условиях негативной экономической конъюнктуры и ввода новых санкций российским компаниям теперь будет сложно или даже невозможно получить финансирование на международных рынках: инвесторы будут опасаться дальнейшего ухудшения ситуации, — считает аналитик «Инвесткафе» Тимур Нигматуллин. — Внутренний рынок облигаций пострадает не так сильно, но он на порядки меньше, и рублевые ставки сейчас слишком высоки для многих долгосрочных проектов».
Олег Корнилов говорит о том же, добавляя, что у инвесторов сработает кратковременная память и они забудут про проблемы на Украине сразу же, как ситуация там стабилизируется и все придут к какому-то консенсусу. Директор уральского филиала НАУФОР Радик Ахметшин подчеркивает, что плачевная ситуация на рынке облигаций — следствие общего падения финансовых рынков.
«Рынок облигаций всегда был интересен российским инвесторам: он не так доходен, как фондовый, но более надежен, — отмечает г‑н Ахметшин. — Поэтому спрос конкретно на облигации относительно других инструментов вложения не изменился. Просто все рынки ценных бумаг сегодня испытывают снижение спроса».
Обострение международного конфликта, центром которого стала Украина, вносит принципиальные коррективы в логику потенциальных покупателей облигаций, говорит Виктор Немихин: «Раньше участие государства в капитале российской компании расценивалось как гарантия низких рисков, но теперь, когда на госкомпании накладываются санкции США и ЕС, более предпочтительным с точки зрения рисков выглядит полностью частный бизнес».
Анатолий Ефремов