Как спасти своих детей от своего же бизнеса — вот вопрос, который все чаще задают себе основатели уральских компаний. Оказалось, что дети-преемники владельцам бизнеса не нужны.
Уральские предприниматели в большинстве своем не хотят передавать созданный ими бизнес в управление собственным детям, об этом свидетельствует опрос компании GET, проведенный в Екатеринбурге в июне и июле 2017 г. среди более чем 600 предпринимателей.
Типичному владельцу бизнеса от 42 до 55 лет, он состоит в браке (чаще всего, брак — не первый) и у него есть дети (как правило, один-двое). И только 14% этих респондентов на сегодняшний день готовы к тому, чтобы в будущем делами их компании занимались прямые наследники (дети или ближайшие родственники). Еще около 23% рассматривают возможности, чтобы сын или дочь получили опыт работы в принадлежащем родителю бизнесе, а потом уже решали, хотят ли они сами заниматься этим делом серьезно. Но самым популярным оказался однозначно отрицательный ответ: более половины респондентов отметили, что не только не настаивают на том, чтобы их ребенок со временем взял на себя бизнес, но и, скорее, против этого. А небольшая доля (около 4%) даже сообщили, что будут активно отговаривать от такого варианта своего ребенка.
Многие мои знакомые говорят: дети нужны еще и для того, чтобы передать им свое дело, чтобы они продолжали его. Мол, это некий стимул. Но у меня позиция совершенно иная — я свой бизнес делаю для себя. И как он будет развиваться без меня — глубоко без разницы. Хорошо, если он сохранится, если дети станут его развивать. Но если этого не произойдет, то переживать особо не буду, — комментирует Сергей Мишкин, директор «АвтоАудиоЦентра».
Очень показательна эволюция причин, по которым нынешние успешные уральские компании в большинстве своем не окажутся в руках детей их основателей. В период до кризиса 2009 г., когда в среде екатеринбургских предпринимателей «первой волны» (создавших бизнес в 1990-е) впервые стали актуальны вопросы передачи компаний наследникам, главная причина отказа от этой идеи состояла в неподготовленности самих наследников.
Хорошо помню, что в 2008 г. летом мы общались с моим сыном, которому тогда было чуть более 20 лет, и обсуждали этот вопрос. Тогда мне хотелось дать ему какую-нибудь должность в компании, возможно, небольшой проект, и посмотреть, что будет. Я по итогам этого разговора решил, что небольшой собственный проект, возможно, дать имеет смысл, а вот компанию сыну я не оставлю даже когда он наберется опыта. Он просто по складу ума и характера не такой человек, чтобы заниматься управлением. Я бы ему такое не доверил, — приводит один из типичных ответов Арсен Мухаметов, владелец компании «ЭкоПринт».
В 2017 г. картина выглядит ощутимо иначе: от уверенности в том, что характер и знания наследников вряд ли будут подходить под задачи управления бизнесом, уральские предприниматели перешли к идее «защиты» своих детей от тягот «предпринимательской доли».
У меня сын и дочь, оба недавно окончили вузы, сын устроен на работу в моей же фирме. Я не хочу, чтобы поколение моих детей работало так же много, как я. Скажу честно: хочу, чтобы они вели более приятную жизнь и, вероятно, в более безопасном месте. Поэтому большинство из нас (я и многие мои знакомые из тех, у кого есть свои компании) мечтают со временем удачно продать бизнес, чтобы обеспечить семью и наследников в будущем, — звучат слова одного из участников опроса, пожелавшего остаться неизвестным.
На этом фоне показательно, что примерно 40% уральских предпринимателей видят обучение своих детей только за границей — к такому выводу пришли организаторы опроса, проведенного в июле 2016 г. экспертами «Центра изучения рынка труда». В анкетировании приняло участие в общей сложности почти 700 руководителей малого и среднего бизнеса Екатеринбурга и Свердловской области.
Как писал DK.RU, этот показатель за последние два года постепенно увеличивается: если в 2014 г. речь шла примерно о 28%, то в 2015 г. — о 35% респондентов из той же категории. Самыми популярными странами остаются государства «Старого Света»: на лидирующих позициях Германия, Чехия, Британия, следом идут университеты Канады и США, все популярнее становится обучение в вузах Испании.
К подобной эволюции взглядов необходимо добавить один крайне важный штрих. Нередко вопрос состоит не в передаче детям, а в передаче бизнеса вообще. Одна из основных проблем, которые отмечают эксперты, состоит в том, что большинство предпринимателей просто не продумали, как передать бизнес. Они не знают, как это сделать, даже если бы и хотели. Лишь небольшой процент владельцев бизнеса разработали процедуру передачи дела следующему поколению, и вообще понимают, как это может произойти.
Те люди, которые аккумулировали капитал, не получали свой бизнес по наследству, они не знакомы с такой практикой. Такие собственники не доверяют никому. Более того, они не всегда понимают, как могут своих детей организовать и воспитать таким образом, чтобы их состояние не подверглось значительным рискам. У нынешнего поколения собственников, партнеров существуют негласные правила взаимоотношений, существует высокая степень доверия, и нет гарантии, что подобные отношения будут сохранены в будущем наследниками таких партнерских семей, — полагает Александр Захаров, партнер Paragon Advice Group.
Вот типичный пример подобной ситуации, когда механизм «передачи власти» оказался выработан через конфликт.
Я поначалу пробовал работать в фирме отца, но мы дважды очень сильно не сошлись во мнениях, откровенно поскандалили, и я ушел. Это было лет шесть назад, за это я время поработал в одном крупном интернет-магазине, потом — на позиции миддл-менеджмента в «Связном», и в 2016 г. вернулся в семейный бизнес. К тому моменту в компании как раз сменился очередной директор, был запрос на изменения, и мы договорились с отцом, что я возьму в управление часть компании, чтобы развиваться на новом рынке. Пока получается очень неплохо, как мне кажется. А главное, мне интересно, это и семейное дело, и мой собственный бизнес одновременно, — рассказывает участник опроса, сын владельца торговой компании (продажа одежды).
Очень важной особенностью описанной тенденции является то, что, не желая своим наследникам «тяжелой предпринимательской доли», уральские бизнесмены все же хотят научить их тем качествам, которые свойственны предпринимателям. Показательно, что за последние три года в Екатеринбурге ощутимо выросла доля бизнесменов, заинтересованных в качественном бизнес-образовании своих детей (старшеклассников и студентов).
Такие люди в большинстве своем не могут тратить много времени на личное деловое воспитание и образование детей, а желанные родителями качества сами собой формируются у единиц. Ведь пресловутое «поколение детей», в отличие от их родителей, не закалялось в борьбе с суровой реальностью жизни. Им многое досталось в готовом виде. И, наконец, у активных и деловых людей повышенная планка требований, они часто хотят, чтобы их дети как минимум не уступали им сами, или добились даже большего, — рассуждает Ольга Леонтьева, директор компании «Драйв».
Подобный запрос сформировался на фоне обесценивания общегражданской системы образования. И дело не только в том, что, например, вузовский диплом не гарантирует профессиональной состоятельности. Школа и вуз перестали быть активной воспитательной средой. По крайней мере, перестали быть таковой в глазах деловых людей. В итоге оказалось, что уральская бизнес-элита готова прилагать усилия, чтобы их дети тоже стали элитой. Но не в прямом смысле, не такими же топами или собственниками, а людьми социально активными, разносторонне развитыми, способными ставить перед собой и другими задачи и решать их. А бизнес? А бизнесом пусть занимаются «специально обученные люди».
Я всегда говорю сыну: задача каждого мужчины — как-то изменить мир. Неважно как: ты можешь музыку писать или блюдо какое-то создать, здание построить или пробежать быстрее всех. Сделать то, чего не было до тебя! — отмечал в интервью DK.RU глава ГК «Автоплюс» Павел Шестопалов.
С ним соглашался Илья Борзенков, владелец торговых сетей «Норд» и «Магнум»:
Я своему то же самое говорю. Пусть пробует бизнес, спорт, музыку, ищет себя. Главное, чтобы ты с удовольствием просыпался, а не чувствовал к 40 годам, что так ничего в этой жизни не достиг. Счастье ведь очень разное и у каждого свое.