Вера Тарасова: Опять стала звездой на 12-сантиметровых каблуках с рождением дочери. Екатеринбург

В 2005 году стала издателем «ТелеШоу – Екатеринбург», в 2006м запустила «ТелеШоу – Казань». За два года тираж телегида вырос в десять раз. В 2004 году была главным редактором сети журналов «Я

#НОВОСТИ

Вера Тарасова

директор журнала «ТелеШоу»

Я уверена, счастье моих детей не в том, чтобы мама находилась с ними ежесекундно. Самое главное – интересно ли им жить. Поэтому количество времени, проведенное с ребенком, не имеет значения. Имеет значение лишь качество. Я могу пять минут так хорошо с детьми посидеть, как не удается ни одной маме-домохозяйке, не видящей света белого и думающей целыми днями о домашней работе. В фильме «Однажды двадцать лет спустя» героиня Гундаревой сказала, что главное, когда ты с детьми, думать только о них. И в те минуты, когда ты по-настоящему хорошая мать, ты просто смотришь ребенку в глаза и забываешь обо всем. Я самая лучшая мама, когда загружена работой. Понимая, что у меня качественное общение с детьми возможно только в выходные, в эти дни я сосредоточена на детях полностью – ни секунды не думаю о работе, не отвлекаюсь, не болтаю попутно по телефону, не пытаюсь краем глаза посмотреть телевизор, а занимаюсь только ими: играю, разговариваю. Я очень люблю в сауне посадить двухлетнего сына на полку, встать перед ним и смотреть на него, слушать, как он важно рассуждает о теплом дереве, – клянусь, это самые важные и ценные минуты. Вечером, возвращаясь домой после девяти, уже на стоянке начинаю представлять, как сын увидит меня, подбежит и обнимет. И когда вижу его, мои чувства сконцентрированы только на нем, только на нашей встрече. Пусть ему уже нужно ложиться спать и мы проведем вместе всего несколько минут, этого достаточно.

Я эгоист и страшный лентяй и занимаюсь с детьми лишь тем, что мне интересно. Не я научила старшую дочку читать, а педагог, не я научила ее правильно говорить, а педагог. Рисование я не люблю, и дети рисуют с преподавателем и бабушками. Мне нравится заниматься с пятилетней дочкой Соней английским, я и занимаюсь. И младший Максим тоже около нас крутится и уже знает на английском десяток слов. Нравятся домашние тренировки с дочкой по художественной гимнастике, так как я когда-то сама преподавала аэробику. Когда идем на каток, я катаюсь в свое удовольствие, а дедушки занимаются с дочкой, которая держаться на коньках еще не умеет. И я себя за это не ругаю. Я спокойная мать, не сумасшедшая и доверяю детей близким и специалистам. Если тренер моего ребенка – олимпийская чемпионка и мама двоих детей, доверяю ей на сто процентов. Как и логопеду, у которой двое внуков и огромный стаж работы с детьми.

Мне говорят, что я предъявляю завышенные требования к детям. Я перфекционист и хочу, чтобы они много учились. Получаю эстетическое удовольствие, видя, что моя дочка – красивая девочка – становится еще красивее, занимаясь гимнастикой. А самый главный кайф для мамы, когда ребенок с четырех лет знает, что такое стараться. Мне нравится, что дочке на гимнастике не говорят: ты должна стать чемпионкой. Говорят иначе: ты должна стать лучше, чем неделю назад, должна превзойти саму себя. Я стараюсь не относиться к своим детям как к вундеркиндам и каким-то особенным и одаренным. Но у меня не получается – я очень болезненно отношусь к тому, что Соня не первая среди других девочек на гимнастике. Умом все понимаю, но с эмоциями справиться не могу. Словно вернулась в детство, когда от малейшей критики на глазах выступали слезы. Однажды в институте на четвертом курсе написала спорную курсовую по Бабелю, на защите меня начали критиковать, и я – звезда факультета на 12-сантиметровых каблуках – расплакалась. Там были девочки-второкурсницы, которых просто размазывали по стенке, но они мужественно переносили, а я удары держать не могла. Потом само собой прошло, и на работе я спокойна.

И тут с нашей гимнастикой ко мне снова возвращаются неконтролируемые слезы. У нас в группе есть девочки, которые в четыре года заявляют: «Я буду олимпийской чемпионкой!» А моя дочка говорит, что четверка очень хорошая оценка. Как и у меня, ее лидерство театрального свойства. Ей главное, чтобы все сказали: «Ах!» Я с детства люблю выступать перед людьми, поэтому мне нравится преподавать и создавать шоу. Из бизнес-задачи я тоже делаю шоу – например, беременная сыном запускала новый журнал – конечно, все сразу говорят «ах». Я руководитель, который ведет за собой благодаря своей театральности, харизме, пламенным речам. И Соня похожа на меня и совершенно не переживает, что она не самая лучшая и не первая в группе на гимнастике. Для нее главное – произвести впечатление, чтобы она появилась в красивом платье и все ахнули. Я это все знаю и понимаю, но пережить то, что отобрали десять лучших девочек и моей Сони среди них нет, было очень тяжело. У меня полились слезы – я надела темные очки, надвинула бейсболку, старалась улыбаться, чтобы Соня не поняла.

Мой муж считает, что из-за гимнастики мы обе с дочкой страдаем. Он мудрый человек и считает, что ребенка достаточно любить. Он гоняет с Соней на снегоходе, часами разговаривает с ней, как устроены машины и как печь торты. А я вот зачем-то давлю на ребенка и сама от этого мучаюсь. Я отдала-то дочку в гимнастику «для здоровья», а мне вдруг сказали, что она способная, перспективная, и раздразнили мои амбиции. А дочка хоть и гибкая, но отвлекающаяся – ей интересно, кто во что одет, у кого какой мячик. И я никак не могу с ней договориться, чтобы она сосредоточилась. Хотя я всегда считала своей главной компетенцией умение договариваться. Любая коммуникация – это продажа своих идей. Но дочери я не могла продать мысль о том, что она должна стать лучшей. И я наконец-то поняла почему. Ведь сама всегда объясняла менеджерам, что невозможно изменить потребности аудитории, вот и я не могу изменить потребности своей дочери. Она не хочет стать олимпийской чемпионкой, ей просто нравится танцевать в красивом платье.

Когда тебя мучает проблема, ты сам притягиваешь решения из окружающего мира. Я прочитала в вашем журнале рассказ Аллы Эбель о том, что и она – воплощение для меня женской мудрости и гармонии – прошла через то же самое, что я переживаю сейчас. И это мне очень помогло. А еще недавно совершенно случайно натолкнулась на фильм «Игра слов» про гениальную девочку, которая начала выигрывать все конкурсы. И до того счастливая и гармоничная семья начала рушиться, не сумев пережить ее взлета. Когда один вырывается вперед, гармония нарушается. Как только у девочки сорвалась победа на финальном туре конкурса, все тут же стали счастливы. Постепенно я смирилась с тем, что Соня не хочет стать лучшей в своей группе на гимнастике, отпустила ситуацию и перестала делать ее своей проблемой и проблемой дочери. Кстати, я сама в детстве ничего в гимнастике не добилась, а потом в студенчестве, преподавая аэробику, зарабатывала этим хорошие деньги. Теперь точно знаю – чтобы проблема разрешилась, ее нужно отпустить. И я стараюсь не думать о том, кем станут в будущем сын и дочь. Больше стоит заботиться о другом – что будет с моими детьми, у которых с детства есть очень многое?

Например, моя дочь была уже в восьми странах и всем встречным-поперечным об этом говорит. Выучив в каждой стране, где была, по несколько слов, она заявляет, что говорит на четырех языках. Я ее учу: «Соня, задавай вопросы. Не рассказывай непрерывно, где сама была, а лучше спроси подружку, куда она успела съездить – ей ведь тоже хочется об этом рассказать». Я строгая мама – мне иногда проще поругать, чем объяснить. Могу голос повысить, бываю несдержанна, могу обидеть. Соня у меня – герой. Ей всего пять лет, но она себя ведет как взрослая старшая сестра и очень помогает управляться с маленьким братиком. Когда дочка родилась, мне было 28 лет, и она, маленькая, стала моей самой близкой подругой. Мы с ней часто спали вместе, когда я очень уставала и не было сил укладывать ее спать правильно в своей комнате. Это было чудесно – мы с ней ляжем, обнимаемся, шепчемся перед сном. Она рассказывает, за кого из мальчиков вышла бы замуж. Сейчас взрослеет, и с ней все интереснее общаться. Такое было счастье идти по ночной Флоренции и рассказывать ей про Ромео и Джульетту. И она ведь все поняла и потом в Вероне сама нас таскала по романтическим местам. А когда мы дома собираемся все вчетвером и запускаем железную дорогу или игрушечный катер на озере, она говорит: «Как хорошо, когда мы все вместе».

Беременность в офисе – пик эгоизма

Я эгоист и всегда принимаю решение по принципу «если мне этого хочется». Мне страшно нравилось быть беременной и работать до самых родов – это пик эгоизма, хоть и на пределе сил. Тобой все восхищаются, удивляются, как ты до сих пор работаешь, – в такие моменты просто купаешься во внимании. Второго ребенка я родила в период, когда открывала журнал «ТелеШоу». Теперь знаю: хочешь, чтобы все тобой восхищались, надо быть беременной и запускать новый проект.