К середине учебы в вузе ресторатор Елена Макушева уже заработала на «восьмерку», а к окончанию купила комнату в «двушке». Долго копить ей не приходилось — нужные суммы собирались быстро, как энергия.
Елена Макушева, соучредитель ресторанчика фермерской кухни «Пельмени Клаб» и «Штолле Первая Пироговая»:
— Свои самые первые деньги я заработала на сборе трав — мы с друзьями собирали мать-и-мачеху, подорожник, листья брусники и черники и на вес сдавали эти дары природы в аптеки. Платили нам совсем небольшие деньги, но порой нам было достаточно на импровизированный праздник — мороженое или газводу из автомата на Ленина. Было и так, что накопленные за лето деньги по просьбе родителей шли в добавление к какой-то семейной небольшой покупке. Помню, что на первый купленный персонально мне велосипед, а не те, что были по наследству от старших братьев и сестер, я добавляла свои заработанные деньги.
Вообще я самая младшая в большой семье: у мамы шестеро братьев и сестер, и у каждого по двое детей. Мы часто собирались летом в деревне все вместе, и проблем с вещами у меня не было — доносить одежду и обувь или докатать санки, лыжи, велосипеды всегда было за кем. Новых, для меня персонально купленных вещей, у меня было мало. Потом, лет в 14, меня стало выручать то, что я самая маленькая не только по возрасту, но и по размеру — родители были вынуждены покупать вещи именно для меня, потому что все остальное было слишком большое.
Я с рождения была в любви и радости большой семьи, за что благодарна. Однако подростком переживала, отчего родители меня не любят настолько, чтобы купить мне именно то, что я хочу. Помню: папа был главным инженером, а в перестроечные годы все изменилось — сначала он вынужденно перешел с большого завода на малый частный, там тоже руководил конструкторским отделом по инновациям в бытовой технике, а после закрытия этой компании вынужден был работать автослесарем. Переживал папа сильно. Я же помню страх его, страх за нас и то, как он будет обеспечивать семью, нас, дочерей. Не понимала я, отчего все это, что такое путч и почему нет работы для него, почему он переживает из-за своего возраста и того, что инженеры теперь не нужны, а он совсем не предприниматель. И мне было очень, очень больно за папу.
Был знаковый для моего восприятия желаний, возможностей и ответственности момент. В десятом классе, как и многим в этом возрасте, мне очень хотелось быть самой-самой, в том числе красивой! И я просила себе новое пальто — только для меня. Нужно оно мне было не для разнообразия, а потому что было до слез невмоготу от одной мысли, что придется весной носить большое пальто-пуховик, доставшееся от сестры. Помните, такие китайские были, которые после стирки линяли, пух оставался на всех вещах, к которым прикоснулось это чудовище из подушек. А в чудовище буду я...
Так вот я до слез объясняла родителям, как мне важно новое. Папа достал деньги, которые были в доме, положил передо мной и попросил, чтобы я сама приняла решение, куда их потратить: купить пальто мне; купить одежду старшей сестре — она бы донашивала третий год это чудище, если покупать пальто мне; оплатить часть ее обучения; приобрести что-то тоже очень важное для мамы и дома. И в тот момент мне стало понятно, что не следует просить денег у родителей. Они любят меня и просто не могут исполнять все желания. И что уже мне самой пора думать, как заботиться и о себе, и родителям помогать. И как не делать больно родным, настаивая на невозможном сейчас для них — ведь этим я словно наношу им рану неверия в их способности, в их чуткость, в их любовь. Значительно позже я просила прощения у родителей и благодарила. Я все время благодарю их за любовь, которой наполнена моя жизнь.
А намерение жить в достатке как для себя, так и для близких начало формироваться во мне с этого разговора с отцом. Более-менее серьезная работа у меня появилась уже на первом курсе юридической академии — я пошла помощником помощника юриста. С третьего курса стала заниматься недвижимостью — преобразованием пространств из одного назначения в другое, чтобы добавить им конкурентности. Это уже были серьезные деньги. В итоге к середине обучения в вузе у меня была машина — «восьмерка», а к окончанию — комната в двухкомнатной квартире. Как говорится, я из быстрых.
Причем не было такого, чтобы я долго и мучительно копила, напряжения по этому поводу не помню совершенно. Очерчивала цель, и деньги собирались и вкладывались — очень быстро, как энергия.