Фраза из учебника В 1995 г. Сергей Красовский и трое его компаньонов нашли применение зданию трикотажной фабрики-банкрота, которой они совместно владели, открыв в крайне неудачном со всех точек зре
Фраза из учебника
В 1995 г. Сергей Красовский и трое его компаньонов нашли применение зданию трикотажной фабрики-банкрота, которой они совместно владели, открыв в крайне неудачном со всех точек зрения месте первый в Екатеринбурге торговый центр, сохранивший старое название фабрики (думали — временно). Реанимация трикотажного производства требовала денег — средства можно было найти, но конкуренция с легкой промышленностью Китая в планы не входила. На торговый центр ставили как на беспроигрышную фишку. В Москве, где строительством новых магазинов занимались турки, переделавшие Петровский пассаж из универмага в торговый центр международного уровня, объектов для копирования не нашли. Поиски зримого образа привели бизнесменов сначала в Германию, а затем — в Дубай. Там, по словам Красовского, они мерили пространство магазинов шагами, чтобы воспроизвести те же пропорции в Екатеринбурге, пересчитывали санузлы и наблюдали за поведением покупателей. К середине 90-х инженерные коммуникации «Универбыта», построенного в 1973 г., пришли в негодность. Начинку здания надо было переделывать.
— Мы побоялись ломать перегородки внутри здания, пытались вписать инфраструктуру торгового центра в старую геометрию, — говорит Красовский. — Это была ошибка, которую мы больше не повторяли. Перестраивать неприспособленные здания в торговые центры имеет смысл, когда вы разбираетесь в технологиях розничной торговли. Иначе вам не помогут ни консультанты, ни архитекторы, ни проектировщики. В Германии, Италии, во Франции и в других странах я видел, как под торговые центры приспосабливают жилые здания, старые заводы, аэровокзалы, еще что-то… Иногда получается удачно. В Екатеринбурге шедевральный проект можно сделать из «Пассажа» и ЦУМа — их площади используются нерационально.
— Сколько раз вы перестраивали
«Универбыт»?
— По-крупному мы реконструировали здание только в 1996 г., когда начали устанавливать алюминиево-стеклянные перегородки и двери. Это была первая концептуальная перепланировка. Два года назад мы перекраивали пятый этаж, а сейчас наступил новый этап — меняется все пространство за исключением первого этажа. Кто бы мог предположить, что 3 января 2005 г. мы возьмемся за реконструкцию четвертого этажа?
Вопрос риторический, но Красовский выдерживает паузу. В таких случаях принято спрашивать: «Вы ждете барабанной дроби?»
— Работы идут круглые сутки, — продолжает между тем генеральный директор. — Теперь мы убираем перегородки даже там, где они, казалось бы, нужны. Покупатели не заметят, что коридор уже закончился, и они оказались в магазине. Открытие назначено на начало февраля, потому что до 15 января наша аудитория отдыхает за границей.
— И пока все в отъезде, торговля в «Универбыте» замирает?
— В первой половине января — да, — соглашается Красовский. — Еще один спад можно ожидать в период майских праздников. В остальные месяцы наши продажи не опускаются ниже среднегодового уровня. Обычно покупатель приезжает в «Универбыт» в 12.00. Интенсивность покупок плавно нарастает с 14.00 до 20.00, а потом идет на спад. Основной пик активности — с 17.00 до 20.00. Это рабочие дни. В выходные наблюдаем сдвиг на час. Приезжают к 13.00, пик приходится на 17.00 — 18.00. Причем в уик-энд покупателей на 55-60% больше. То есть наш ТЦ — городского значения. Если бы разрыв был большим, это означало бы, что из других районов в будни к нам не ездят.
Руководитель «Универбыта» скрытен. В 1989 г., окончив медицинский институт, он работал начальником цеха в швейном ателье, но как его туда взяли, не уточняет. Студентом, еще при советской власти, зарабатывал по 350 руб. в месяц, теперь говорит, что переходить на аспирантские 100 руб. не хотелось (семья, ребенок), тем более социализм заканчивался. О работе в ателье Красовский рассказывает скупо: «шили женскую одежду: блузочки-юбочки-бретелечки», последующие занятия звукозаписью упоминает вскользь. Эпос о начале торгового периода в творческой биографии генерального директора ТЦ умещается в одну строчку: «Потом было большое количество киосков, какие-то арендованные магазины, оптовая торговля… такая мешанина, что домой я приходил только ночевать». Гордость Красовского — концепция «Универбыта», родившаяся не сразу, а лишь спустя пять лет после открытия торгового центра, когда стало ясно, что из двух номинаций — «продвинутые» и «дешевые» — придется выбрать одну. От дешевизны отказались.
— В 1995 г. аудитория была недифференцированной, — в голосе генерального директора появляется интонация экскурсовода. — По «Универбыту» ходили топтуны, которые покупок не делали, но пытались что-нибудь украсть. Из туалетов пропадали смывные бачки, электрические лампочки, шпингалеты. Постепенно мы начали убирать из торгового центра магазины, работавшие на аудиторию с уровнем дохода ниже среднего, и окончательно завершили этот процесс к 2001 г., когда отказались от мысли поместить в «Универбыте» фудкорт и якорных арендаторов. Фудкорт мы хотели делать на пятом этаже. Искали партнера, а приличных франчайзинговых компаний в России не было, только иностранные. И тут мы задали себе вопрос: зачем нам все это нужно? — Красовский снова выдерживает паузу и в ожидании барабанов покачивается в кресле. — На первый взгляд, выгода очевидна: как только мы откроем фудкорт, счетчик на двери зафиксирует рост числа посетителей. Наевшись, они станут ходить по торговому центру и тратить деньги. Однако, проанализировав состав нашей аудитории, мы засомневались, что фудкорт в «Универбыте» будет удовлетворять потребности тех людей, которые приезжают к нам за брендовыми товарами. Мы не собирались превращать «Универбыт» в центр выходного дня и не планировали никакой развлекательной части. Нам нужна респектабельная атмосфера — без сутолоки и толчеи. Поэтому мы не стали делать фудкорт, а начали ломать и перестраивать весь пятый этаж.
— Вы отказались от якорных арендаторов сознательно или вас вынудила к этому нехватка жизненного пространства?
— Первое время мы сами продавали бытовую технику. У нас был магазин площадью 400 кв. м, мы его грамотно позиционировали и представляли основные направления: Electrolux, Zanussi, Candi — наши якорные товарные группы. Но развивать сетевую торговлю не собирались, а у отдельно взятого магазина бытовой техники перспектив нет. Летом 2001 г. мы думали, стоит ли привлечь сетевика, чтобы использовать его как якорь, и пришли к выводу, что «Универбыту» это неинтересно. Нам нужны магазины с эксклюзивным ассортиментом. Мы отказались от собственной торговли, сдав все площади арендаторам, и отказались от концепции торгового центра с якорями. Наш якорь — пул основных арендаторов, которые интересны целевой аудитории. Это одна из конкурентных фишек «Универбыта». Тогда нас никто не понимал, а теперь другие торговые центры пользуются нашей концепцией. Вообще 2001 г. был годом революционных изменений. Амплитуда отклонений от стратегической линии становится все меньше. Это значит, что необоснованных пиковых достижений уже нет, но нет и серьезных ошибок.
— Вы ставите это в заслугу управляющей компании?
— Корпоративные мозги важнее. Управляющая компания нужна только для того, чтобы в торговом центре, этом кубике Рубика, определить — вот стандарты обслуживания, вот отношение к требованию товарного бренда. Правила игры устанавливаем мы, но нервной системой торгового центра, его главным механизмом остается пул арендаторов. Моя задача — создать условия, чтобы магазины заработали больше денег. Не далее как вчера ко мне приходил один из арендаторов с просьбой вдвое увеличить торговую площадь уже весной этого года, но мне удалось найти аргументы, что для его бренда это лучше сделать осенью.
— Кроме советов вы им чем-то помогаете?
— До 1 января 2001 г. мы придерживались стандарта по уровню освещенности 700 люкс на кв. м (для магазинов одежды СНиП 2305-95 «Естественное и искусственное освещение» устанавливает норму 300 люкс / кв. м. — прим. ред.). С 1 января 2004 г. мы подняли планку — не менее 1000 люкс на кв.м. Это один из элементов мерчандайзинга. Летом и осенью 2003 г. мы потратили кучу денег, чтобы завести в «Универбыт» новый дополнительный кабель и обеспечить себя троекратными мощностями по электричеству. Цветопередача становится более правильной. Во многих наших магазинах этот показатель достигает 1300-1500 люкс на кв. м. Подобных требований, которые мы предъявляем сами к себе, нет в большинстве торговых центров Москвы.
— Вы все время подчеркиваете свою уникальность, но в центре города есть еще Покровский пассаж, который работает на ту же аудиторию.
— Наши аудитории, действительно, похожи, но в «Универбыте» много покупателей, уровень доходов которых чуть ниже, чем у клиентов Покровского пассажа. Хотя многие покупатели «Покровского» приезжают и к нам. У нас большая линейка европейских брендов, не представленных в Покровском пассаже. Покровский пассаж — отдельно взятый торговый центр без пула арендаторов. С единой инфраструктурой. Это разные форматы.
— В то время как торговые центры озабочены привлечением брендов, вы убеждаете широкую публику, что иностранцы находят вас сами.
— К примеру, перед самым Новым годом, 29 декабря, «Универбыт» подписал контракт с магазином Diesel, — лицо генерального директора посещает улыбка, и в воздухе повисает пауза продолжительностью в две предыдущих. — Это закономерная оценка иностранной компанией нашего агрессивного развития.
— А вы уверены, что этот Diesel приехал не из Турции?
— Когда ко мне приходит человек и предлагает открыть в «Универбыте» магазин всемирно известной марки, я обычно прошу неделю на раздумья, связываюсь с генеральным представительством этого бренда в России и навожу справки, — терпеливо объясняет Красовский. — Иногда выясняется, что человека, который предлагал сотрудничество, никто не знает. Скажем, по тому же Diesel мы подписали договор лишь после того, как у нас были ксерокопии всех контрактов, я со всеми созвонился, убедился, что Diesel — это Италия, что никакой Турции не будет.
— Есть мнение, что с ростом торговых центров «Универбыт», расположенный на задворках, потеряет часть своей аудитории, и случится это довольно скоро.
— Каждый строящийся торговый центр хочет стать лучше тех, что уже работают. Но зачастую потенциальные арендаторы выкупают свои площади — с целью перепродажи или сдачи в аренду. И мне очень интересно, что будет происходить, когда эти центры откроются. Кто занимался зонированием? Кто занимался созданием гармоничной среды с организацией покупательских потоков и их распределением поэтажно? Представьте, что на одном этаже будут магазины, рассчитанные на покупателей с разным уровнем дохода. Из такого конфликта товарного соседства может получиться неизвестно что. Конечно, строительство торговых центров будет развиваться и дальше, но самое главное изменение в торговой инфраструктуре Екатеринбурга случится, когда сюда придут ИКЕА и Мetro. Екатеринбург — маленький и компактный. Центр перенасыщен. Передел торгового пространства произойдет очень быстро. Крупнейшие гипермаркеты откроются по периметру города. Мне кажется, директора многих магазинов даже не представляют, что тогда будет. Именно поэтому «Универбыт» не намерен отходить от своей позиции по подбору арендаторов.
— Как раз в центре города находится «Успенский». Стратегия его владельца Леонида Базерова практически во всем отличается от вашей. Как вы оцениваете результаты, которых ему удалось добиться?
— Базеров — молодец. Он сделал хороший торговый центр, причем в короткие сроки. Бывший драмтеатр — очень сложный объект, памятник архитектуры, где ремонтные работы можно вести только в задней части здания. Высокая стесненность, большое количество этажей. Грамотно установлены эскалаторы. Думаю, что «Успенскому» было очень тяжело, так же, впрочем, как и нам. На самом деле гораздо легче все строить с нуля.
Под пиратским флагом
Пока Сергей Красовский инспектировал арабские магазины, в Екатеринбурге сгорел академический театр драмы. Городские чиновники отдали здание в аренду организации «Уралхолдинг», акционерами которой впоследствии стали Александр Куковякин, Николай Кретов и Олег Бушманов. В разгар работ по превращению руин храма искусства в храм торговли на сцене появился Леонид Базеров — владелец швейных цехов, водочного завода, строительного треста и лесопромышленного комплекса. Взяв техническую часть проекта в свои руки, Базеров убедил компаньонов продать ему свои доли и остался единственным собственником права аренды. Он снес половину из 7 тыс. кв. м, доставшихся ему в наследство, и выстроил торговый центр на 25 тыс. кв.м. В отличие от «Универбыта» здесь удалось разместить 24 эскалатора и централизованную систему кондиционирования воздуха. В 2005 г. Базеров собирается пристраивать дополнительные площади — торговый центр «Успенский» станет торгово-развлекательным. Один из вариантов предусматривает панорамный лифт, который будет забирать народ с Вайнера и увозить на верхние этажи. Одновременно с последними переделками генеральный директор ТЦ «Успенский» начал избавляться от мелких арендаторов, привлекая на их место раскрученные торговые марки.
Большую часть перегородки между кабинетом Базерова на шестом этаже торгового центра и комнатой заседаний занимает аквариум с тропическими рыбами. Из этой комнаты можно попасть в бильярдную. Базеров, который на 20 лет старше Красовского, рассказывает о себе охотнее.
— По профессии я строитель. В прошлой жизни работал управляющим СМУ при министерстве медицинской промышленности, потом на его базе я создал союзный трест с управлениями в Кургане, Уфе, Костроме, Кирове, Тюмени — территория достаточно большая. После распада СССР от треста осталось только Свердловское управление. Собрал своих, говорю, так и так, труд моей жизни рассыпался, я с вами остаюсь только как акционер, а работать буду на себя. Я поставлял зерно из Казахстана, делал спирт, ликероводочную продукцию из собственного сырья. Время было такое — от одного бизнеса к другому, все время на перепутье, куда деньги вкладывать, непонятно. В «Успенский» пришел не потому, что увидел перспективу. Сложилась благоприятная ситуация: есть деньги, есть опыт, есть возможность. Когда мы начинали делать торговый центр, никто не предполагал, какой будет результат.
— Как вы собирались распорядиться останками сгоревшего драмтеатра?
— Кроме самого театра во дворе было еще пять зданий — пристроенных и отдельно стоящих, помеченных литерами «б», «в», «г», «д», «я». Они тоже принадлежали театру. Мы взяли в аренду все объекты, но они считались памятниками архитектуры, а памятник нельзя реконструировать, можно только реставрировать. СНиПы не действуют. Есть РЕНиПы — реставрационные нормы и правила. Поначалу это и было самой большой нашей проблемой — мы были вынуждены восстанавливать те же лестницы, те же проходы, те же границы помещений. Пытаться приспособить здание театра под торговый центр бессмысленно.
— Почему вы не построили новое здание в другом месте?
— О чем вы говорите! Это было совсем другое время — 1996 г. Мы тогда даже в принципе не собирались делать здесь торговый центр. Нам отдали сначала только фасадную часть и разрешили открыть магазин. Года через два передали еще кусок площадей. И только к 2000 г. мы получили остальное. Если бы здание сразу выставили на конкурс, мне бы вообще ничего не досталось. У меня в городе объектов почти не было, меня здесь не знали и не любили, я больше российский был человек, мое начальство в Москве сидело. Так что все это случайно.
— Я помню, что в будке театральной кассы продавали видеокассеты, а в самом «Успенском» — бытовую технику.
— Да, остальные площади ремонтировались. Но закон о памятниках архитектуры связывал нас по рукам и ногам. И примерно до 2001 г. магазин совершенно не влиял на городскую торговлю. Мы были никто. Еще хорошо, что удавалось втихаря что-то строить. Тот «Успенский», который вы сейчас видите, сделан за два года. Все предыдущие — с 1996 г. по 2002 г. — нужно отбросить и забыть — мы только сейчас стали сильными игроками. Большая часть площадей появилась недавно (в 2001 г. у нас было 4 тыс. кв. м, в 2002 г. — 8, в 2003 г. — 15 и в 2004 г. — 25). Так мы и действовали тихой сапой, только на днях подписан акт ввода в эксплуатацию «Успенского». Прежде мы были совершенно бесправны. Возьмите карту города — там до сих пор нанесены квадратики здания драмтеатра, и на каждом написано: разрушен. Ни в одной бумаге мэрии «Успенского» нет, его нет в природе. Вот сейчас будем делать так, чтобы он появился.
— Как вам удалось переделать памятник, не получив разрешения?
— Сначала — под пиратским флагом, — собственные слова вызывают у генерального директора улыбку, — а потом вместо «Закона об охране памятников» вышел новый «Закон о культурном наследии». В отношении к таким объектам многое изменилось. Чиновники тоже стали другими. В 1996 г. со мной никто бы не стал так разговаривать, как сегодня. Это касается всех — от мэра до обычных клерков. Сильно изменилось сознание — фамилия та же, а человек другой. Жизнь заставила — старые правила уже не действуют. Мы разработали специальные технические условия, которые действуют наравне со СНиПом, оформили паспорт памятника (памятникам сейчас выправляют паспорта). И у нас под государственной охраной остался только один фасад. Сделать это оказалось безумно сложно. Мы получили постановление областного правительства, мы получили постановление главы города, огромное количество бумаг, и сегодня можем работать легитимно.
— Сергей Красовский считает, что реконструкция «Универбыта» началась с ошибок: не сломали перегородки, не решили, как завести поток покупателей на верхние этажи, не привлекли консультантов. У вас, наверное, тоже есть свой список?
— Наш путь был абсолютно неверный — все, что делали в течение первых пяти лет, пришлось сломать. Но если вернуться, то мы шли бы по тому же маршруту — никуда не деться. Вот я витрины на Вайнера только нынче сделал, потому что Главархитектура говорила: нельзя. А сегодня я могу пренебречь мнением архитекторов, могу пренебречь мнением городского начальства и делать по-своему, не боясь, что мне за это прилетит. Чиновники привыкли брать силой. Могут скрутить голову — скручивают. А тут уже видят — не получается. «Успенский» приобрел серьезный вес не только в городе, но и в России. К нам ходят 4 млн покупателей в год — это избиратели главы города. Ему в «Успенском» не нравится, но им-то понравилось. Любой человек вынужден считаться с мощной структурой. Невозможно не считаться. Городу этот центр нужен. Здесь же мы развлекаловку сделаем хорошую на шестом этаже. Люди с Вайнера где сейчас? Зайдите к нам после обеда на пятый этаж, увидите, где. Фудкорт битком забит, места не найдешь, ни одного столика. Что им делать на пешеходной улице? Ни одного бара, ни попить, ни в туалет сходить…
— А «Фридей»?
— Ну, «Фридей» появился недавно. «Фридей» — маленькое заведение, у нас-то ведь огромный центр, тысячи человек может вместить, а что там «Фридей» — ну зайдут туда сто человек, каждый на виду, не засидишься.
— В свое время «Универбыт» отказался от фудкорта, решив, что дополнительного трафика за его счет он не получит. Фудкорт в «Успенском» призван вербовать новых покупателей или вы рассчитывали только на арендную плату?
— Слушайте, какие-то слова «призван» — «не призван»… На пятом этаже мы не собирались коммерческие объекты размещать. Думали сделать офисы. Примерно полгода, если не больше, у нас это помещение не эксплуатировалось, но мы его отапливали, охраняли и прочее. Потом решили, давай попробуем затащить сюда фудкорт или торговлю. Сделали простой ремонт, низкую арендную плату, порядка $20 за кв.м, народ стал помаленьку приходить, а потом видим — уже дело нормальное. Провели туда эскалатор, с огромным трудом, над уже действующими эскалаторами… Мы бы никогда не додумались, что пятый этаж будет приносить деньги. Нам все говорили: да вы что, ребята, кто туда пойдет? Посмотрите — в «Пассаже» третий этаж пустует. Но, к счастью, нам не нужно много времени, чтобы понять, ошибка это или удача. Почему нам федеральный журнал «МОЛЛ» дал приз за самый оригинальный состав арендаторов? Они впечатлились. Вон лежит номер с рейтингом торговых центров, где мы заняли призовые места. Комиссия не верила, может, это ошибка или мы врем, что «Снежная королева» — на четвертом этаже. В Москве ее выше второго этажа нигде нет. На пятом «М.Видео» — крупнейший сетевой оператор в России. Между прочим, своими финансовыми результатами они довольны.
— Хорошо, а как вы оцениваете
«Универбыт»?
— Мое мнение об «Универбыте» очень простое. Да, действительно, Красовский ведет грамотную, разумную политику, но в то же время арендаторы у нас во многом одни и те же — от нас переходят к нему, от него — к нам. Держится он за счет дефицита торговых центров, хорошо расположенных и хорошо организованных. Этот дефицит скоро закончится. Поэтому у «Универбыта» достаточно сложное будущее.
— В какую сторону будет меняться ваш торговый центр?
— До сих пор мы шли по пути увеличения площадей, за счет этого росла наша популярность, — процесс роста Базеров иллюстрирует с помощью правой руки. Типажно ему близок Ив Монтан из фильма «Нечаеву пора вернуться». Жесты и мимика — те же. — Но теперь, если мы хотим удержаться на вершине рейтинга, «Успенский» должен принципиально измениться. Серьезные бренды ни с кем, кроме нас, и говорить не хотят. Нужно успеть использовать эту конъюнктуру. Может быть, сегодня эти бренды, как якоря, мне не нужны, они будут платить меньшую арендную плату, так что экономически их приход не оправдан. Но я вынужден брать их к себе, чтобы потом, когда мы изменимся, у меня была база. Иначе они найдут другие места. У нас уже идет укрупнение: «Снежная королева», Terranova, «М.Видео». Хотя в торговом центре не все магазины должны занимать большую площадь. Например, тому, кто торгует сувенирами, это противопоказано. С другой стороны, в России нет ни одного крупного сувенирного магазина, а в «Успенском» будет большой — на 420 кв. м
— Представитель компании Alain Manoukian, прописавшейся в «Универбыте», считает, что бренды не идут в провинцию, так как у иностранных компаний не хватает людей для контроля ситуации на местах. Даже в московской «Меге», говорит он, нужно стоять с палкой, чтобы российские партнеры выполняли требования корпоративных стандартов. Как вам удается с ними договариваться?
— Единственный иностранный бренд, который я сумел завести в Россию, — Terranova. Два года назад я начал с ними переговоры — дочь живет в Италии, я постоянно там бываю, видел, что эта фирма нам подходит по ценовой политике. За это время они успели открыть магазин в Москве на Тверской и только потом пришли в Екатеринбург. Итальянской эту фирму можно считать очень условно. Итальянцы не любят работать, по понедельникам рабочий день у них начинается после обеда, в выходные они отдыхают, у них целая куча праздников. Никогда не найдешь на работе. Terranova — единственная компания, которая работает в выходные и даже в Рождество. У них своя жесткая технология, они не отступают от нее ни на йоту. Terranova не продает свой товар, а дает его на комиссию. Весь товар у меня на складе — на реализации, до момента продажи его собственником остается Terranova. Я плачу им 55% с оборота. Итальянцы поставили в «Успенском» свой компьютер, подключили к нему кассы — информация о продаже сразу поступает к ним. Их специалисты снимают данные каждые два часа. Заявок на поставку товара мы не делаем, они сами решают, что привезти. Позавчера вышла машина с товаром из Италии, но я до сих пор не знаю, что там лежит. Известно, что 53 кубометра товара — и все. Список придет по Интернету. Жесткое планирование позволяет централизованно размещать заявки на производство. Товары обходятся им значительно дешевле. Первые две недели мы продавали по 1000 изделий в день, затем продажи опустились до 200 штук, — Базеров рисует на бумаге пилообразный зубец, показывающий, как увеличивался и падал спрос. — Terranova тут же снизила цену — продажи снова пошли вверх (на бумаге появляется еще один зубец), потом — еще раз, тогда Terranova сразу установила нижнюю границу цены 199 руб., — завершив графическое построение, генеральный директор «Успенского» добавляет: — Скоро у нас начнутся очередные скидки на 50%, весь товар будет продаваться по ценам от 299 до 699 руб. Мы сами узнали об этом два дня назад, потому что итальянцы в разглашении этой информации не заинтересованы. Мне нравится эта система. Она позволяет не решать каждый раз, кто прав, кто виноват.
— Я слышал нарекания по поводу качества товаров Terranova…
— Брак есть даже в самых дорогих фирмах. У Terranova очень низкий процент.
— Дело даже не в браке — вещи быстро теряют первоначальный вид.
— Да ерунда это все, — Базеров скучнеет. — Почему я взялся за Terranova — мы с женой часто бывали в Италии, покупали вещи Terranova, носили сами, дарили знакомым. Может быть, коллекция на коллекцию не приходится, но в целом я считаю, что товар добротный.
— Раньше вы говорили, что большая часть покупателей — девушки, и «Успенский» ориентируется на простую аудиторию. Теперь к вам возвращаются дорогие магазины. Могут ли текущие изменения на рынке вносить коррективы в позиционирование?
— Могут. Мы будем строить магазин для народа, очень большой, очень популярный, — в последнее время Базеров так часто выступал на конференциях, что все формулировки уже готовы. — Наш главный принцип — привлекать в «Успенский» массовые бренды со всей России или со всего мира, откуда угодно — тех, кто на вершине рейтингов, иначе конкуренции не выдержать. Мы должны быть лучшими. Мы всегда будем «номер один» хотя бы из-за нашего местоположения. Поэтому я не боюсь ни ИКЕИ, ни «Парк-Хауса».
— Вы же не можете менять арендаторов как перчатки.
— Трагический день сегодня, — говорит Базеров, глядя на часы, которые показывают 12:35. — Вчера договорились с представителями фирмы Zara, сегодня на час дня я собираю к себе арендаторов, и со многими буду прощаться. По закону я как собственник предупредил их об окончании договора. Все договорные обязательства они выполняют, но есть моя производственная необходимость. И мне это ужасно тяжело, я понимаю, сколько будет претензий. Но я вынужден. Есть люди, которые идут с нами в ногу, а есть, которые стоят на месте. Они зарабатывают свою копеечку и ничего больше делать не умеют. Вот и режем по живому, примерно восемь арендаторов в январе выгоним. Потом, когда у нас появится Jennifer, — еще пятерых. А с 1 апреля мы собираемся переделывать часть первого этажа: снова кому-то придется уйти.