Галина Букова: «Роль архитектора низведена до косметолога строительства»

Директор международного конкурса-фестиваля архитектуры и дизайна «Евразийская Премия» Галина Букова рассказала DK.RU чем живут сообщества архитекторов, дизайнеров и урбанистов, с какими вызовами постковидной реальности они работают, почему не всегда могут найти общий язык с девелоперами и как чиновники застревают в рамках стереотипов.

Болевые точки

«Евразийская Премия» существует с 2003 г. Примерно спустя 10 лет, говорит Галина Букова, стало очевидно, что традиционная структура, когда сначала проводится конкурс, потом происходит церемония награждения и все расходятся, недостаточна. В этом году мероприятие пройдет с 1 по 3 октября в формате международного саммита архитекторов, урбанистов и дизайнеров «АрхЕвразия».

— Сам по себе конкурс проводится в классической форме — претенденты подают заявки (за 15 сезонов в конкурсе приняли участие почти 9 000 заявок из более 30 стран мира), жюри оценивает проекты, а потом все съезжаются на награждение. В 2013 г. среди победителей у нас была швейцарско-французская команда. Они получили первое место за постройку на Монблане, о которой написали все мировые архитектурные журналы.

Это уникальное строительство — отель для альпинистов, который возводился с вертолетов и только из экологичных материалов.

Постройка энергоэффективная и самообеспечиваемая (даже тепло, выделяемое человеком во время сна, преобразовывается в энергию).

Эта команда полным составом приехала к нам на церемонию награждения. Они привезли целый фильм, чтобы все увидели проект от замысла до воплощения. В тот год победители и члены жюри были из разных стран — была представлена вся евразийская ось от Японии до Германии, — и каждому надо дать слово.

Авторы проекта на Монблане на церемонии награждения в Екатеринбурге

Нужно понимать, что многие члены жюри, будучи звездами мировой архитектуры и дизайна, зачастую выступают не просто с приветственной речью, а с программными заявлениями. Но церемония награждения — это всего один вечер, так что посмотреть фильм с живыми комментариями авторов нам так и не удалось. Именно тогда и пришло понимание: надо делать расширенное мероприятие, с полноценными деловыми программами.

Но 2014-2015 гг. — непростое время, когда тряхнуло всех, и после завершения конкурсного сезона 2015 г. нам пришлось взять тайм-аут на два года. За это время мы подготовили обновленную концепцию и конкурса, и расширенных финальных мероприятий. Эту идею — проведение не только церемонии награждения победителей международного конкурса, но и полноценного форума «АрхЕвразия», когда проходят круглые столы, доклады и дискуссии в секциях, обсуждаются насущные проблемы архитектуры и дизайна — всецело поддержал Андрей Боков, вице-президент Международной академии архитектуры, который не раз входил в состав оргкомитета «Евразийской Премии».

Церемония награждения в Доме Севастьянова в Екатеринбурге

Обратились за поддержкой к властям. Но для чиновников «архитектура» — это квадратные метры, строители и девелоперы, поэтому было предложено провести «АрхЕвразию» на площадке «100+Forum Russia». Уже подводя итоги мы поняли, что формат «форум одного дня» не отвечает нашим задачам. Да и в целом, форумы и выставки строительных технологий — это деловые площадки для архитектора как подрядчика, но не трибуна для архитектора как мыслителя. Мы видели перспективу в мультидисциплинарности, в расширении диалога с активистами урбанистических движений, в усилении акцентов на гуманитарной, культурной и социальной роли архитектуры.

Хочу уточнить: когда я говорю «архитектура», я не имею в виду зодчего — речь в целом о творческой среде, создающей пространство комфортной, безопасной, гармоничной и благополучной жизни.

В 2018 г. в одной из номинаций у нас победило бюро Кенго Кума, иконы в мире архитектуры. Сам Кенго приехать не смог, но на подведение итогов прилетел его партнер. Он сказал, что слышал о Екатеринбурге в связи с двумя событиями: подготовкой к Чемпионату мира по футболу и борьбой за ЭКСПО.

Удивительно, — сказал он. — Екатеринбург гоняется за событиями, которые проходят в разных частях мира, а ведь у него уникальное положение: он стоит на границе Европы и Азии! А значит, в перспективе и конкурс «Евразийская Премия», и форум «АрхЕвразия» могут стать архитектурным мостом – саммитом, где будет происходить обмен опытом и знаниями, которые дадут новый сплав архитектуры». Слово саммит тогда впервые прозвучало из его уст.

Еще до пандемии нам предлагали провести саммит и в Берлине, и в Астане (в Казахстане очень успешно эксплуатируют понятие «евразийскость»). Но мы держимся корней, и мероприятие пройдет в Екатеринбурге. Подготовка такого события — длительный процесс, и темы своих выступлений спикеры начали предлагать еще год назад. Но пришла пандемия, и повестка саммита, цели и задачи трансформировались.

Если посмотреть на то, как менялись темы, что сейчас больше всего волнует архитектурное сообщество?

— В «мирное время» главным акцентом должна была стать социальная роль архитектуры, ведь существуют архитектурные решения, которые изменяют не только пространство, но и качество жизни, трансформируют отчужденность в со-общество. Эта тема осталась, но мы свели ее до нескольких болевых точек. К примеру, отдельный кейс — спортивные объекты, которые должны менять качество жизни людей, а не быть просто событийными мегапроектами, повисшими на региональных бюджетах.

Отдельно поговорим об объектах культа. Их возведение зачастую сопровождается общественным расколом, но есть и обратные примеры, когда такие здания (и пространства вокруг них) проектируются так, что становятся точками притяжения, пространствами для всех.

Большая конференция будет посвящена проблеме реставрации, реновации и ревитализации авангардного наследия.

Поговорим и о профессиональной этике архитекторов, и о качестве жилья на евразийском пространстве. Оно крайне неравномерное, и даже там, где идет бум строительства (например, как у нас в Екатеринбурге), иногда за броскими вычурными фасадами в «модных» стилях скрываются длинные унылые коридоры с низкими потолками.

Но, как я уже говорила, пандемия поставила перед сообществом срочные цели и новые задачи. Необходимо менять социальное пространство. Поэтому большой блок будет посвящен урокам пандемии — это и адаптивность архитектуры, и быстрое реагирование в условиях чрезвычайных ситуаций. Отдельная секция посвящена образовательным учреждениям. Будет прочитано несколько докладов, обобщающих мировой опыт преодоления пандемии — сейчас помимо производства масок и санитайзеров в мире идет глобальная работа над выработкой протоколов для разных видов общественных, бизнес-пространств, отелей, ресторанов, школ, улиц. Над этим работают мультидисциплинарные команды из архитекторов, промышленных дизайнеров, экспертов общественного здравоохранения, психологов.

Одной самоизоляцией проблемы не решить — пересидеть не получится. Не просто потому что это вредит экономике, а потому что разрушает психическое здоровье людей. Выход один — адаптировать пространство.

Есть большая программа, разработанная американскими архитекторами под названием «Как мы будем открывать Америку», глобальное исследование Королевского института британских архитекторов в Лондоне, где расписано, как придется менять все отрасли. К примеру, как изменить нормы строительства отелей — сделать ширину коридоров, как в больницах, увеличить дверные проемы. Никаких кранов в санузлах — только бесконтактная подача воды. Многие протоколы уже разработаны и выложены в открытый доступ — раньше такие исследования распространялись только по платной подписке. Ну и главный урок пандемии — междисциплинарное взаимодействие стало не просто потребностью, а насущной необходимостью.

Именно поэтому итогом саммита должны стать не бумажки с воззваниями, а меморандумы, обращенные к различным отраслям, в том числе, наиболее пострадавшим от пандемии. Эти конкретные рекомендации будут представлены в течение следующего года на отраслевых форумах — медицинских, туристических, индустрии развлечений и так далее. Начать планируем со 100+ Forum Russia, где на отдельной секции будет представлен меморандум для строительной отрасли.

Революция сознания

«Архитекторы, «дорастая» до определенного уровня, становятся философами. Они уверены, что могут преобразовать мир. И они правы», — говорит Галина Букова.

— Удивительно, как жюри «Евразийской Премии» оценивало работы в этом году. У нас среди лауреатов есть работа архитектурной студии из Бангладеша — это преобразование абсолютно катастрофического места, где была гниющая свалка мусора, вокруг огромный поселок «времянок» и дети, играющие на фоне этого апокалипсиса.

Архитекторы преобразовали это место в благополучную среду — появился стадион, игровые площадки, творческие студии для жителей.

Сразу резко снизился уровень преступности. И это несмотря на то, что контингент остался тот же. Там нет архитектурных шедевров, нет украшательства, но социальная роль архитектуры проявилась очень наглядно.

А проект из благополучного Сингапура с бархатными зелеными холмами и идеальными картинками — действительно великолепная архитектурная работа — получил оценки ниже.

Сейчас происходит важный процесс — переосмысление архитекторами своей роли. А если сказать точнее — архитекторы стараются вернуть архитектуре ее изначальное значение. Вот посмотрите, в 2016 г. Притцкеровскую премию — а это не конкурс, а оценка вклада архитектора в мировой культурный и социальный контекст — получил Алехандро Аравена, апологет социальной архитектуры. В 2017 г. он был куратором Венецианской архитектурной биеннале, ее тема была — «Репортажи с фронта». Так вот Алехандро Аравена заявляет: «Архитектура — это мощный инструмент, с помощью которого можно разрешить социальные противоречия». Разрешение социальных противоречий — это же не только устранение вопиющего контраста между богатыми и бедными кварталами. Это, прежде всего, по словам другого гения архитектуры Дэвида Аджайе, возвращение человеку «человеческой среды». Именно это, по мнению многих, и есть новая (старая) миссия архитектуры. Проще говоря, архитекторы-мыслители считают, что «индустриальный», девелоперский подход к проектированию и строительству стал возможен лишь потому, что роль архитектора была низведена до косметолога строительства. Но, по их мнению, только архитектор может противостоять тенденции расчеловечивания окружающего пространства.

К нам когда этот тренд придет? Ведь сегодня определяющим остается слово заказчика — застройщика.

— Застройщики не слишком заинтересованы в таких формах сотрудничества, как, например, «соучаствующее проектирование», когда в процесс проектирования, помимо инвестора и застройщика, вовлечены и другие заинтересованные стороны: экспертные и общественные движения, жители. Это, конечно, затягивает процесс, поэтому застройщик просто постарается сделать все «по-тихому». Он и дальше будет строить квадратные метры, а власть — руководствоваться очень краткосрочными решениями. В этой ситуации именно архитектор (во всяком случае, именно этот тезис продвигают авторитетные архитекторы мира) может и должен стать той фигурой, которая сумеет вовлечь в проектирование пространства и социологов, и урбанистов, и, конечно, жителей. Ведь, по большому счету, люди должны решать, как они хотят жить.

Если посмотреть даже на примере Екатеринбурга, любое общественное участие — это сразу конфликт, та самая линия фронта, которую вы упомянули. Люди изначально против.

— Они против потому, что их не включили в диалог в самом начале. Возьмем, к примеру, проект филармонии в Екатеринбурге (строительство нового концертного зала Свердловской филармонии, выполненного по проекту Zaha Hadid Architects, вызвало возмущение жителей — прим. ред.). Конфликт же сумели снять — причем не только и не столько деньгами. Просто стали объяснять, каким станет общественное пространство и как оно изменит жизнь горожан. В этом и есть разница вхождения в обсуждение — до конфликта или во время.

Сейчас тоже есть такая назревающая точка — обсуждение изменений в Правила землепользования и застройки в части плотности застройки. Горожане вновь возмущены: «Нас не спросили». Глава Гильдии строителей Вячеслав Трапезников в ответ говорит: «Это был компромисс между застройщиками и властью, администрация выложила проект на своем сайте — что еще она могла сделать?». А на ваш взгляд, как подобное обсуждение стоит организовывать, чтобы не было конфликта?

— Одна из секций деловой программы саммита как раз посвящена поиску ответов на такие вопросы. Застройщики, девелоперы, урбанисты, представители общественных движений и власти, социологи — это состав экспертов, которые попытаются найти алгоритм решения такого рода ситуаций. Думается, что только когда в дискуссию включаются все заинтересованные стороны, возможно достичь согласия.

Иллюстрации предоставлены Галиной Буковой.