«Не хочется, чтобы мои дети жили в государстве, где будет жизнь по уголовным понятиям»

17 августа Верховный суд России вынес постановление, признающее международное общественное движение АУЕ («Арестантское уголовное единство», или «Арестантский уклад един») экстремистской организацией. Дело рассматривалось по иску Генпрокуратуры. Теперь любого, кто относит себя к этой субкультуре, могут приравнять к исламским террористам и осудить на срок до 12 лет лишения свободы.

Как подсчитала Генпрокуратура, людей, относящих себя к АУЕ, в России примерно 35 тыс. человек. В основном это молодые люди. Более того, в последние годы основным каналом приобщения молодежи к АУЕ стал интернет: «ауешники» создавали сайты и группы в соцсетях, где пропагандировали воровскую тематику. В 2019 г. по обращению аппарата детского омбудсмена Анны Кузнецовой Генпрокуратура блокировала 7 тыс. таких ресурсов.

Насколько своевременно это решение и поможет ли оно в реальности бороться с деструктивными настроениями молодежи, DK.RU рассказали участники Экспертного клуба Екатеринбурга.

Алексей Балыбердин, депутат Госдумы

— В первую очередь движение «АУЕ» опасно тем, что оно привлекает на свою сторону именно молодежь так называемой «бандитской романтикой», соблазняет мыслями, что за счет нарушения закона можно обустроить свою жизнь, жить вольготно, не работая и занимаясь воровством и другими противоправными действиями. Неокрепшее сознание нашей молодежи может быть подвержено влиянию подобных организаций, которые вбрасывают совершенно не те смыслы, которые помогут ребятам достичь чего-то в жизни самостоятельно.

Такие движения нужно запрещать. С другой стороны, параллельно должна быть усилена пропаганда правильного и здорового образа жизни. Этой пропаганды не может быть слишком много. Нужно доносить до молодежи важность здорового образа жизни и прививать правильное отношение к труду, мысли, что можно достичь больших высот и уважение в обществе, не нарушая закон, с помощью усердной работы, трудолюбия, образования. Об этом нужно говорить больше. Идеология «АУЕ» была направлена абсолютно в противоположную сторону, поэтому решение Верховного суда верное и необходимое. Осталось предложить достойную альтернативу деструктивным идеалам, которые, увы, уже увлекли кого-то из молодых ребят.

Андрей Мелихов, юрист, заведующий Адвокатской конторой №22 «Магнат»

— Существуют различные общественные движения, которые высказываются в защиту прав осужденных, подозреваемых, обвиняемых. К их деятельности я отношусь нормально, потому что они оказывают помощь в силу своих финансовых и общественных возможностей. «АУЕ» — это движение, не связанное с помощью, это нечто вроде провокационного движения, которое пропагандирует образ жизни по принципу отрицания. Оно рассчитано на подростков и молодых людей в возрасте от 15 до 20 лет. Я встречался с такими движениями, принцип у них один: настроить активность молодых людей на определенный лад. Молодые больше подвержены и воздействию, и влиянию, и внушению.

Решение Верховного суда состоит из трех частей: установочной, мотивировочной и резолютивной. Меня, честно говоря, немного не устраивает установочная часть решения. Факты, которые высказаны в установочной части, мне недостаточно ясны. Мотивировка понятна: высказываться в пользу человеческих отношений, прав человека. Но что конкретно это общество сделало для того, чтобы его права были ограничены? И каковы результаты этой деятельности? Хотелось бы больше конкретики.

Сергей Новопашин, политолог, представитель ФоРГО на Урале

— Учитывая, что сообщество «синих» является наиболее организованным — на фоне атомизированных, разобщенных граждан, в критических ситуациях у обычного гражданина шансов заметно меньше. Только самоорганизация граждан, что в условиях либерализованного общества весьма проблематично, может противостоять как влиянию «синих», так и нижестоящей субкультуре АУЕ. Школьники, попавшие под их «обаяние», считай, потерянные люди. Согласно их «укладу», учиться — «западло», как и работать. Такие деструктивные настройки сразу снижают шансы человека на развитие и достижение каких-либо положительных результатов.

Волею судьбы я родился в городке, где «зыканские» традиции (со времен ГУЛАГа в 1940-х гг.) до сих пор живы (как и две действующие «зоны»), и в детстве я и мои сверстники постоянно сталкивались с носителями «блатной романтики». Порядок же был наведен где-то в конце 1960-начале 1970-х годов, после тотальной зачистки всяких криминальных элементов.

К тому же в то время они не демонстрировали свою культуру явно, так как организованный отпор со стороны советских граждан был вполне вероятен.

Решение Верховного суда РФ о признании этого движения экстремистским в данной связи считаю даже запоздалым, и конечно же, верным. Результативным выглядит также практика ознакомления школьников с бытом и реалиями содержания осужденных «на зоне». Конечно, стресс для них немалый, но после такой экскурсии градус романтики АУЕ заметно снижается.

Вадим Дубичев, замруководителя Администрации Губернатора Свердловской области

— Движение АУЕ представляет очевидную угрозу. У человека, который начинает жить и развиваться не как достойный член общества, а как представитель маргинальной части, нет будущего. Мы теряем тех молодых людей, которые начинают взаимодействовать с этим движением.

Решение о запрещении движения Верховным судом я оцениваю положительно, правда, разные эксперты по-разному оценивают эффективность этого решения. По большому счету, это не только организация, но и некая субкультура, каких достаточно много. Это решение, очевидно, усложнит деятельность организаторов «АУЕ», но повлияет ли это на саму субкультуру? Скорее всего — да, позволит снизить влияние этого движения в молодежной среде. Может быть, это не на 100% эффективная мера, но она необходима.

Замечания о том, что такие движения возникают из-за отсутствия государственной идеологии, несправедливы по отношению к государству, у которого есть идеология. Во-вторых, перекладывать на государство развитие духовной стороны личности тоже неправомерно.

Прежде всего, сам человек должен быть озабочен собственным духовным развитием, в том числе и приверженностью к тем или иным идеологическим принципам. Единственный справедливый аспект этих замечаний в том, что молодежи не хватает активных общественных движений и молодежных организаций, которые наставляли бы их на правильный путь, будь то организации спортивного или творческого характера. Конечно, этого не хватает. Молодой человек, который не знает, куда себя деть, может быть привлечен воровской романтикой. Это происходит из-за недостатка позитивных альтернатив, если мы исходим из предположения, что всякого нормального человека тянет к хорошему и доброму, а не к плохому и злому.

Александр Косинцев, глава Общественной палаты Екатеринбурга

— Молодые люди легко поддаются воровской романтике и считают, что ничего зазорного в этом нет, хотя за этим скрывается чудовищный смысл. Людей вовлекают в преступную деятельность: воровство, грабежи, за романтикой могут последовать конкретные действия, в этом и состоит вред всяких экстремистских движений. По большей части этой романтике подвержена именно молодежь, когда характер еще не окреп и авторитетами становятся не отличники, а хулиганы. Впоследствии те, кто поведется на эту романтику, может очень легко переступить закон, считая, что в этом есть что-то красивое и героическое.

Экстремизм очень близок по смыслу к подстрекательству — подстрекательству к совершению в будущем преступных деяний. Именно этим и занимается движение «АУЕ». В связи с этим решение Верховного суда РФ о его запрещении мне кажется вполне справедливым.

Геннадий Тумалевич, адвокат коллегии адвокатов «Академия», кандидат юридических наук

— АУЕ — это очень опасная идеология. Во-первых, она подрывает уважение к государству, к обществу и закону, а во-вторых, она делает молодых людей готовыми в любой момент совершить преступление. Они не боятся сесть, для них это «героизм», и это страшно.

Как с этим бороться? Обратите внимание, что ФЗ «Об образовании» вступил в силу в 2012 г., и до 1 августа этого года в нем было сказано, что школа ведет образовательный процесс. И только в этом месяце в него ввели дополнение о том, что школа занимается и воспитанием.

У нас была национальная стратегия действий в отношении детей. Стратегия интересная, там хорошие идеи, но они моментально умерли. Нам нужна общая идеология, построенная на общечеловеческих принципах, и эту идеологию нужно прививать с детского сада, а у нас это запрещено Конституцией. Но государство может обеспечить досуг и способствовать развитию молодежного спорта.

Отношение к решению Верховного суда о запрещении АУЕ у меня двоякое. Во-первых, такие движения действительно надо запрещать, но это лишь первое действие. Запретить можно все, но запрет должен чем-то поддерживаться.

Уголовная ответственность у нас наступает с 14 лет, а для основного состава преступлений — с 16 лет, по некоторым — с 18 лет. Теперь вопрос: кто будет нести ответственность? Взрослые, организаторы АУЕ — да. А молодежь? Какое наказание должно быть для них за участие в АУЕ? Мы наказываем его либо штрафом, либо отправляем в колонию. Если это движение действительно организовано взрослыми людьми с определенной идеологией, то, получается, государство поможет воспитать эту армию уголовников за свой же счет. Нужно продумать все нюансы, запрет движения — первый шаг в этом деле.

Михаил Коробельников, политолог

— Блатная субкультура существовала всегда, но на сегодняшний день очень мало конкурентных идеологий, которые способны привлечь детей и юношество. Что нужно ребенку? Приключения, идеалы, принципы. Раньше это давали пионерские организации, различные клубы вроде «Каравеллы» в Екатеринбурге и множество кружков. Сейчас это все пытаются возродить, но это плохо получается, потому что они все платные. Появляются субкультуры, которые начинают привлекать детей и юношей.

Вред в том, что здесь закладывается основа отношений, которые характерны не для обычного человеческого мира, а для замкнутых пространств, в которые люди помещены насильственно: зоны, тюрьмы, СИЗО. Самое страшное, что жесткие, бескомпромиссные принципы, которые существуют в зонах, вносятся в обычную жизнь, и это калечит людей и приводит к опасностям для нормальных людей.

Если та же пионерская организация, при всех ее недостатках, воспитывала любовь к Родине, уважение к старшим, то «АУЕ» закладывает совершенно другие основы. В этом самая большая опасность, в насаждении чуждой обществу морали.

Само по себе решение Верховного суда о признании «АУЕ» экстремистским правильное. Но если будет только один запрет, это не решит проблему, а уведет ее в подполье. Для борьбы с любой идеологией нужна контр-идеология. Нужна замена. Если государство пойдет по пути формирования идеологии, проблема останется. Нужно вводить моду на что-то совершенно иное, для этого нужно понимать и изучать то, что происходит с детьми. Сейчас отрыв старшего поколения от детей настолько велик, что оно их совершенно не понимает.

Андрей Мозолин, политолог

— Проблема несколько шире, чем само движение АУЕ, хотя оно действительно носит весьма деструктивный характер. Угроз и опасностей от такого движения несколько. Первая состоит в том, что сегодня это движение имеет достаточно серьезное влияние на подростков и молодых людей, причем на тех стадиях, когда еще не окончен процесс социализации. Оно формирует в сознании молодых людей те нормы и ценности, которые неприемлемы для нормального общества, для общества, в котором люди уважают друг друга, заботятся друг о друге. Одна из угроз носит ценностный характер.

Во-вторых, у любого движения всегда формируются политические цели. Мне бы не хотелось, чтобы мои дети жили в государстве, в котором будет жизнь по уголовным понятиям. Что касается других случаев, я помню, когда в 80-е годы были банды в Казани и не только там, которые тоже носили массовый характер, они третировали целые города. Это не может быть хорошо. Хочется жить в нормальном мирном государстве.

Почему я сказал, что проблема шире, чем само АУЕ? Появление такого движения говорит о том, что если государство и гражданское общество не будут заниматься молодежью, ею будут заниматься другие структуры.

Мы наблюдаем это на протяжении последних 30 лет. В поле идеологии и ценностей заходят секты, криминальные структуры, которые понимают потенциал работы с молодежью.

Я позитивно оцениваю решение Верховного суда о признании этого движения экстремистским, но я хочу сказать, что это очень маленькая мера для решения достаточно большой проблемы. Если государство не будет работать с молодежью, мы можем получить очень специфическое государство через 10-15 лет.