«Деньги у россиян есть, но на сколько их хватит? В 2021 г. точно коллапса ждать не стоит»

Константин Юрченко, кандидат экономических наук, доцент кафедры внешнеэкономической деятельности УрГЭУ:

— Коронавирусный 2020 год, начинавшийся как ни в чем не бывало и приобретший едва ли не апокалиптический характер к концу первого квартала, завершился для участников российского кредитно-заемного рынка нетривиально. Собственно, во многих странах ставший реакцией на противоэпидемиологический локдаун кризис привел к весьма неожиданным краткосрочным результатам.

Вместо традиционного кризисного обнищания масс, исчерпания их сбережений и краха фондового рынка мир увидел сохранившиеся реальные располагаемые доходы (в России, увы, нет), накопление сбережений и фондовый бум. Все это явно указывает на то, что уроки предыдущих кризисов выучены и ошибки прежних лет не повторяются.

Однако тем тревожнее выглядит грядущая неизвестность: ничего подобного ранее не происходило, а значит, и отсроченные последствия могут оказаться невиданными. И вообще, не финансовый ли пузырь сотворили программами количественного смягчения?

Несмотря на непопадание России во многие глобальные тренды, нетривиальность кризисных последствий пандемии затронула и нас. Реальные располагаемые доходы, продолжив падать седьмой год подряд, не помешали населению нарастить сбережения и долги одновременно.

Насколько люди закредитованы и критично ли это для их текущего благосостояния?

К весне 2021 г. российские домохозяйства подошли в целом бодрыми. К концу первого квартала совокупная задолженность физических лиц перед банками достигла 20,5 трлн руб., в то время как вкладов в банках они держат почти на 34 трлн.

При этом если за весь 2020 г. кредитные долги россиян выросли на 13,4%, то за три месяца 2021 г. темп роста не замедлился и задолженность прибавила еще около 3%. На общем фоне все рекорды побила ипотека, задолженность по которой приросла за прошлый год на рекордные 21,3%, а за январь-март 2021-го прибавила еще около 7%, вплотную приблизившись к 10 трлн руб., то есть к 9% от ВВП — такого в новейшей истории России еще не бывало.

Следует отметить, что за первый квартал 2021 г. суммарные депозиты физлиц все же уменьшились в пределах 1,5%, что, однако, едва ли должно тревожить и скорее объясняется повышенным интересом к рынку ценных бумаг, куда и перенацелились сбережения вкладчиков,  разочаровавшихся в низких ставках.

Не внушает опасений на данный момент и просрочка. По кредитам физлиц она по-прежнему остается в пределах 5% (пусть и немного подросла за минувший год) и 1 трлн руб., а по рвущей все шаблоны ипотеке не достигает и 1%: качество российских заемщиков остается довольно высоким, как и их платежная дисциплина.

Осознавая, что рынок ведет себя необычно, его участники ожидают изменения динамики: кредитование должно замедлиться, депозиты должны начать усиленно расходоваться, а просрочка — угрожающе расти. Особенно на фоне крайне вялой антикризисной поддержки населения, разгоняющейся инфляции и снижающихся располагаемых доходов. Но когда — это вопрос.

Нестандартность 2020 г. вполне объяснима. Во-первых, в период серьезных экономических потрясений население у нас всегда стремилось надежно сохранить накопленное. Учитывая достигнутый уровень благосостояния, сегодня таким пристанищем является бетон, воплощенный в квадратные метры.

Субсидируемая государством ипотека стала катализатором такого процесса сбережения накопленного, который позитивен для экономики, но небесконечен: «резерв» качественных ипотечных заемщиков иссякаем и, вероятно, уже близок к исчерпанию. Да и со стороны государства льготная ипотека — типичный rent scraping, что приводит не столько к мощному мультиплицированию расходов и доходов в экономике, сколько к сосредоточению выгод в руках ограниченного числа бенефициаров (в данном случае — не домохозяйств и даже не банков, а застройщиков).

Рост кредитной активности в потребительском секторе скорее объясняется логикой перманентного дохода, давно описанной нобелевским лауреатом Милтоном Фридманом: люди крайне неохотно сокращают достигнутый и полюбившийся им уровень потребления и поэтому даже при падающих доходах ищут возможность его поддержать, хоть бы и кредитами.

Пожалуй, сложнее всего объяснить практически не снижающиеся (а чаще и вовсе растущие) сбережения, чего в текущей ситуации быть по всем канонам не должно. Скорее всего, это связано не с каким-то феноменом финансового поведения домохозяйств, а с невероятно непропорциональным распределением доходов и благосостояния в стране, о котором ходят легенды даже на фоне ближневосточных монархий.

Статистика показывает, что ВВП России по итогам 2020 г. сократился на скромные 3,1%, вопреки ожиданиям и сокращению конечного потребления на десятую часть. Его поддержало государство, которое резко увеличило свои расходы, но не в пользу дотаций широким массам, а расширив госзакупки, бенефициаром которых часто становится относительно узкий круг выгодоприобретателей. Поэтому в среднем сбережения остаются весьма существенными, хотя разброс их конкретных значений крайне велик: где пусто, а где густо.

Чего ждать в 2021-м

Прежде всего отметим, что российская экономика продолжит находиться под фундаментальным воздействием ловушки среднего дохода (первопричина начавшейся после 2013 г.  стагнации в несоответствии институциональной архитектуры требованиям экономики: потенциал роста сложившихся институтов исчерпан, а новые не создаются) и «парадокса Кузнеца» (в соответствии с которым для активизации механизма экономического роста необходимо укрепление экономического базиса среднего класса, а не его постепенное обеднение). Остальные факторы — лишь конъюнктура, которая способна их немного ослабить либо усилить.

На уже довольно долгосрочном временном интервале заметно, что общество накопило кредит доверия к банкам и даже во время серьезных кризисов бегства вкладчиков ожидать не приходится.

Заметное сокращение потребительских расходов свидетельствует о подготовке населения к затяжным экономическим невзгодам, что, в общем-то, плохо для экономики, так как ведет к снижению расходов и доходов. При этом неослабевающее увлечение потребительскими кредитами при снижающихся реальных располагаемых доходах будет методично угнетать покупательную способность населения вместе с воспрянувшей инфляцией.

Коллапса системы кредитования, который иные пророчат, пока не предвидится. До чрезмерной закредитованности населению еще очень далеко. В мировой экономике известны случаи, когда до четверти текущего потребления финансируется заемными средствами, а у нас этот показатель не дотягивает и до 10%. Да и доля семейных бюджетов, идущих на обслуживание кредитов далека от критических 30%, пусть и превышает комфортные 10%. Конечно, здесь тоже надо делать скидку на вопиющее неравенство, но тем не менее.

Тренд на снижение качества жизни и на, увы, обеднение населения сохранится. Коэффициент Энгеля, характеризующий долю расходов на продукты питания в бюджетах домохозяйств, вплотную приблизился к 0,4, хотя еще десятилетие назад снижался до 0,265.

Все логично: в беднеющем обществе потребление упрощается, люди отказываются от приятных непродовольственных трат и ищут возможности покупать дешевле, жертвуя в том числе и качеством потребляемых благ.

В итоге можно предположить, что существенных изменений в структуре финансов домохозяйств в этом году мы не увидим. Экономическая ситуация для них продолжит постепенно ухудшаться, покупательная способность будет невысокими темпами деградировать, заимствования продолжат подрастать. Если только электорально значимый 2021 г. не заставит власти помочь населению накануне выборов заметными дотациями, благо, накопленные резервы ФНБ позволяют это сделать.

А ипотека в столь неблагоприятных на неопределенную перспективу условиях продолжит выполнять функцию своеобразных сбережений: ведь, если в сегодняшних непростых условиях нуждающиеся не обзаведутся собственным жильем, то в следующий раз им такая возможность может не представиться никогда. Таких примеров в нашей богатой событиями истории было очень много, и мы привыкли ковать железо, пока горячо.

>>> Читайте также на DK.RU: «Сговор властей с торговыми сетями или угробит экономику, или загонит ее в тень»