«Больше денег регионам! Вот это был бы правильный лозунг для правых» — Дмитрий Орешкин*

Итоги выборов в Государственную думу подведены. «Единая Россия» празднует победу, набрав почти половину голосов избирателей. Но и другие партии показали неплохие результаты. Даже «Новые люди», на которых мало кто из политологов делал ставку, преодолели 5-процентный барьер.

DK.RU решил разобраться, что происходит сейчас с правым флангом в России, есть ли будущее у праволиберальных партий и кто из существующих политических сил может поддержать традиционные «правые» лозунги. Об этом мы поговорили с политологом Дмитрием Орешкиным*.

Дмитрий, правый фланг нашего политического поля на выборах был представлен не особо широко — не допущены сторонники Навального*, отказано в регистрации партии ПАРНАС. Каковы вообще перспективы правых в стране?

— Потенциал у правого политического фланга в России большой, хотя и не доминирующий. Его сторонники — люди образованные, самостоятельные и состоятельные, люди, принимающие решения. По моим оценкам, в стране их 20 млн человек. Но в чем проблема этого спектра? На правом фланге в России есть очень серьезный раскол, дефицит представительства в органах власти, а главное — нет партии, которая бы занимала четкую позицию праволиберального или правоцентристского толка.

Почему все-таки в стране не состоялась так называемая системная правая партия? С правыми Кремлю сложно? Они трудны для диалога, недоговороспособны?

— В нулевых Кремль пришел к мысли, что крепкую страну можно построить лишь на монополиях и что жирные куски богатой ресурсами страны нужно раздавать абсолютно политически лояльным людям. Лучший пример — это история с ЮКОСом и появлением «Роснефти».

ЮКОС был современной, рыночной, конкурентной компанией, а «Роснефть» — ручной компанией Кремля, управлять ею было легче. Таким образом, был осуществлен отход от праволиберальной модели Егора Гайдара с политической и экономической конкуренцией к олигархическому капитализму, где управляют уже люди в погонах — с ними проще.

А остатки правых либералов в правительстве систематически подавлялись, выдавливались — да, управление становилось примитивным, но эффективным с точки зрения номенклатуры Владимира Путина. Сейчас в его окружении из правых остался лишь Алексей Кудрин, но его позиции становятся все слабее, проблемы, на которые он обращает внимание, не решаются — Кудрин фактически изолирован, хотя и руководит серьезным органом.

Таким образом, свободная экономическая модель, модель конкуренции, которой придерживались правые, стала Кремлю неудобна, хотя монопольная экономика и тормозит развитие страны уже почти 10 лет.

А «Яблоко» — правая партия? Они часто говорят о правах человека, свободных выборах, честном суде, оппозиции Кремлю (на выборах она набрала всего чуть более 1% голосов — прим. ред.).

— «Яблоко» скорее леволиберальная партия. Ее можно было бы сравнить с интеллигентской, леволиберальной оппозицией в Европе — этакая университетская оппозиция. Да, «Яблоко» борется против монополизма, концентрируется на правах и свободах, но в то же время выступает и против правых идей свободной конкуренции.

Сам Явлинский говорит, что время от времени встречается с Путиным, тогда почему расположенность президента к Явлинскому не помогает партии стать парламентской?

— В Кремле за 30 лет четко поняли, что Григорий Алексеевич Явлинский — не тот игрок, кто всерьез хочет стать президентом или серьезным политическим деятелем.

Понимаете, если всерьез заниматься в нашей стране демократической политикой, надо прежде всего взаимодействовать с электоратом и предлагать вещи, ему близкие. Например, Навальный*, политический противник Явлинского, понимает, чего хочет электорат и предлагает конкретные действия — борьбу с коррупцией, с монополией «Единой России» и поэтому встречает отклик у электората.

Навальный* — это угроза нынешнему союзу бизнеса и власти, поэтому он и сидит, отсюда и выходящая за рамки приличия борьба власти с концепцией «Умного голосования».

Явлинский такой угрозы с точки зрения Кремля не представляет — он с электоратом не работает, а только предъявляет ему претензии: мол, вы ничего не понимаете, вам надо было в 90-е голосовать за меня, а не за Ельцина, и сейчас поддерживать меня, а не Навального*. Кроме того, Явлинский просто не хочет бороться за политическую победу. Поэтому и партия ведет себя смирно — критикует власть, но в рамках разрешенного. Поэтому на «Яблоко» как партию особенно и не давят.

Значит, партия «Яблоко» — некая заложница поведения Явлинского? А почему Явлинский не ведет настоящую политическую борьбу?

— Григорий Алексеевич все время спотыкается о то, что страна устроена совсем не так, как это мыслится московским благородным либералам. Он работает в ментальности европейского общества с его 200-летним опытом партийной демократии, то есть идеальный электорат Явлинского — это жители западной Европы, которые всегда голосуют из рациональных соображений. А в России избиратели устроены по-другому.

Явлинский — политик-теоретик, кроме того, он всё время обижен, а на обиженных, как говорят, возят воду. Но если бы Явлинский был борцом за реальные властные позиции, то нашел бы способ объединить усилия с Навальным* и это была бы сильная конфигурация. Но в силу того, что Явлинский боится потерять лидерское положение в партии (ибо Навальный* более сильный политик и довольно быстро займет верховное положение в оппозиции) мешает Явлинскому вступать в союзы.

А вот комплекс маленького мальчика, которого мама ставит на табуретку, чтобы он рассказал стишок, а потом все говорят: «Какой умный мальчик!», живет в психологии Явлинского всю жизнь.

Он все время хочет, чтобы его хвалили, все время хочет быть главным, все время стоит на табуреточке, рассказывает стишок и не понимает, почему ему не аплодируют. Но «мама»-то давно умерла, «гости» разъехались, а Явлинский никак не готов проститься с лидерской ролью.

Так что мы имеем то, что имеем — партия «Яблоко» от цикла к циклу теряет электоральную поддержку, не представляет никакой политической угрозы для Кремля (кроме некоторых одномандатных кандидатов). Кремль партию не особо обижает, а иногда и использует как клапан для выпуска пара либеральной столичной публики. И эта публика, от безрыбья, голосует за эту партию.

За кем может быть серьезное будущее правого фланга?

— Я считаю, что правый политик сейчас — это только Навальный*. Да, он популист, правый популист, но он политик и хочет стать лидером, он берет на себя ответственность вплоть до того, что идет в тюрьму. А остальные люди и партии — это идеологически близкие к правым настроениям люди.

А что бы вы ответили тем, кто обвиняет правых в том, что они выступают не столько за права простых людей, как, скажем, КПРФ, а за развитие капитализма?

— Капитализм, социализм — понятия уже устаревшие. После того, как в начале нулевых страна вышла из застоя и были проведены либеральные реформы — возвращение частной собственности, конвертируемой валюты, введение принципов рыночной экономики — экономика России выстрелила. И то количество автомобилей, что вы видим сейчас на улицах, то число телефонов и компьютеров у людей просто немыслимо по сравнению с советскими временами. Это все плод капиталистической, а правильнее говоря, рыночной и конкурентной экономики, где активные и инициативные люди сумели себя реализовать. Чтобы экономика развивалась, нужны не только деньги — нужна и инициатива.

Многие люди считают, что они видят сейчас издержки капитализма, но это издержки не капитализма, а госкапитализма, монополистического капитализма, основанного на допуске к ресурсам лишь проверенных государством людей.

Бороться следует не против капитализма, а против монополизма, чтобы каждый человек с инициативой мог реализовать свои способности. Весь мир так живет, но Россия дублирует позицию каких-то нефтяных султанатов, жестко контролирующих нефтяные ресурсы, сидящих на них и ничего другого не производящих.

Но люди у нас мыслят шаблонами, тоскуют по социализму, им он кажется справедливым — мол, нет сильно богатых, но нет и сильно бедных, и все живут умеренно бедно. Идея социализма популярна потому, что люди видят последствия монополизма — власти, «Единой России». И чем хуже будут дела у власти, тем лучше будут дела у КПРФ. А есть еще и третий вариант, помимо ЕР и КПРФ, но он сидит в тюрьме.

Какими лозунгами людей могут привлечь правые — те же «Новые люди», скажем?

— Дело не в лозунгах. Лозунги могут быть разные — и борьба с коррупцией, и борьба за европейский путь развития. Плюс борьба за развитие территорий. Нынешний монополистический капитализм, этакая полурыночная экономика, созданная Владимиром Путиным, душит страну и тормозит развитие городов, и умные, образованные, жаждущие самореализации люди, живущие в российской провинции, не могут реализовать себя, потому что им не дают развернуть бизнес — его тут же пытаются взять под «крышу». Такой подход приводит к оскудению городов и демографического пространства.

Но вопрос все же для правых стоит не столько в лозунгах, а еще и в тех, кто их будет объявлять. Я не поклонник Навального*, но именно он понимает, что нужно бить по конкретной цели, а коммуникативная память вещь хорошая — если ты бьешь по коррупции, люди уже знают, что ты выступаешь и за независимый суд, и за экономическую и политическую конкуренцию, и за свободные выборы.

В крупных городах и регионах могут быть востребованы разные лозунги.

— Мне думается, что для тех, кто живет в регионах, самым понятным будет лозунг «Дайте дышать!», то есть оставьте собранные налоги для собственного территориального развития.

При гайдаровской модели экономики, напомню, в регионах оставалось 50% налогов, а сейчас местным бюджетам оставлена только 1/3 налогов — отсюда стагнация регионов. Но в Кремле понимают, что если регионы получают права и начинают богатеть, они начинают проводить самостоятельную политику и качать права.

Путин не хочет этого, но при этом пользуется поддержкой людей из регионов — им нравится, что мы «поднимаемся с колен», даем отпор Западу, отвоевываем Крым, воюем в Сирии. Людям трудно признать, что за эти «удовольствия» они платят тем, что их конкретный город, полустанок остается по уши в грязи. Поэтому правильный лозунг для правых — это «Больше денег регионам!».

Сейчас проблема правых в том, что у них нет яркого лидера, а в регионах лидер — Путин. Региональный житель обижается, что у него в кармане пусто, но винит не Путина, а коррупционеров, хотя коррупционеры — это как раз порождение нынешней власти.

Человек пока не понимает, что только независимые суды, независимая критика и честные выборы могут избавить страну от коррупции — и то не сразу, на это уйдет как минимум одно поколение.

Беседовал Сергей Кочнев, специально для DK.RU

>>> Читайте также на DK.RU: 

«Я не понимаю, на чем держатся рейтинги «Единой России» — Илья Гращенков

 «Если бы не Кремль, КПРФ развалилась бы на кусочки и перестала существовать»

* - выполняет функции иностранного агента * - внесен Росфинмониторингом в перечень организаций и физлиц, причастных к терроризму и экстремистской деятельности.