Давно устаревшие стандарты. Почему миллионы людей просто не могут работать 8 часов

Привычная рабочая неделя длиной 40 часов совершенно не подходит для работников умственного труда, уверена автор-фрилансер Лиззи Уэйд. Свое мнение она подкрепляет весомыми доказательствами.

Восьмичасовой рабочий день стартовал как социалистическая мечта. Автором идеи считают владельца текстильной фабрики и социального реформатора из Уэльса Роберта Оуэна. Именно он в начале XIX в. призвал к «восьми часам работы, восьми часам восстановления и восьми часам отдыха». И это было блестящей идеей, ведь тогда работали по 12-14 часов в сутки, даже дети.  Профсоюзы ухватились за эту идею и начали ее отстаивать, мейнстримом это стало в 1926 г., когда Генри Форд установил на фабриках своей компании пятидневную 40-часовую рабочую неделю.

Но в наши дни появилась проблема: работать 8 часов в день невозможно для  многих видов занятости. Речь идет о работниках умственного труда, работающих за компьютером, в офисе или дома. Особенно это касается тех, кто что-то создает — писателей, программистов и графических дизайнеров.

Я писатель, работающий из дома, поэтому мое расписание — моя ответственность. Это и замечательно, и ужасно. Как и многие работники умственного труда, в конце дня я часто думаю: «Куда делись все эти часы? Что я на самом деле сделала сегодня?». Я не могу сказать даже: «Я сходила в офис». У меня нет внешних критериев продуктивности, за исключением укоренившейся в культуре идеи о том, что нужно работать по восемь часов в день, пять дней в неделю.

Чтобы выяснить, на что уходит мое время, и укладываюсь ли я в эту произвольную метрику, придуманную для преступно эксплуатируемых фабричных рабочих XIX века, я установила RescueTime. По сути, я шпионю за собой при помощи приложения.

Недавно у меня была исключительно загруженная и напряженная неделя работы, я заканчивала длинную статью для журнала и писала срочный новостной материал на техническую тему. Заниматься обеими задачами одновременно определенно было слишком трудно. Я чувствовала себя ужасно в те дни — была подавленной, тревожной, плохо ела и мало тренировалась — а по окончании этого периода сразу заболела.

Когда я посмотрела статистику RescueTime за те дни (со среды по понедельник), оказалось, что в общей сложности на работу было потрачено 35 часов 17 минут. Я не отдыхала в выходные — работала два часа в субботу и более семи часов в воскресенье. Моя продуктивность была высокой, в среднем 84%, но, судя по еженедельным отчетам RescueTime, это не запредельный показатель.

Даже в течение необычно загруженной для меня недели я не работала 40 часов. Для сравнения: в течение рутинной октябрьской недели без больших дедлайнов я работала 27 часов 11 минут при средней производительности 82%. Обычно, по данным RescueTime, мое время за компьютером составляет 20-30 часов в неделю.

Я бы чувствовала себя хуже, если бы другие авторы из группы Slack, в которой я состою, не рассказывали о том, сколько они работают. Выяснилось, что никто не тратит на это регулярно по восемь часов в день. В основном это диапазон от пяти до шести часов. И пока мы не поделились друг с другом своим опытом, все втайне чувствовали себя виноватыми и ленивыми.

Я уверена, что если отследить время работников умственного труда в офисе так же, как я отслеживаю свое, вряд ли у кого-то вы увидите 40 часов. Сорок часов доступности — да. Сорок часов в офисе. Сорок часов размышлений о работе — как минимум, а возможно и больше. Но сколько времени вы на самом деле что-то делаете, что-то пишете, что-то создаете? Невозможно делать это по восемь часов в день, не сломавшись.

Это то, что гуру производительности Кэл Ньюпорт называет «глубокой работой». Глубокая работа, которая требует полной сосредоточенности и максимально реализует интеллектуальные и творческие возможности человека, жизненно важна для многих типов деятельности, а также для счастья. После погружения в глубокую работу вы чувствуете удовлетворение и гордость. Но оставаться в этом состоянии интенсивной концентрации более трех-четырех часов в день действительно трудно. Поэтому, если глубокая работа — это наиболее важная часть вашей деятельности, но у вас при этом восьмичасовой рабочий день, то, по сути, вы обречены тратить оставшиеся четыре-пять часов на сторонние дела и блуждание по интернету.

Для меня идеальный творческий рабочий день — это пять часов. Час на разогрев и общение с командой и миром, три часа сосредоточенной работы над проектом или, может быть, два, и час, чтобы расслабиться, спланировать завтрашний день и убедиться, что я не упустила ничего важного. Я не единственная, кто считает, что это лучший подход к работе. Недавно в New York Times Ньюпорт рассказывал о стартапе в Германии, где строгий рабочий день с 8 до 13 часов:

Чтобы поддержать этот новый подход, глава компании заставляет сотрудников в офисе оставлять телефоны в сумках и блокирует доступ к социальным сетям. Строгие правила сокращают время, проводимое на собраниях (большинство из которых ограничено 15 минутами или того меньше). Пожалуй, самое главное, что теперь сотрудники проверяют рабочую электронную почту только дважды в день — без затяжных переписок, которые отнимают внимание, без тайных проверок входящих сообщений во время ужина или детских спортивных соревнований.

Не удивительно, что в таких условиях можно быть более продуктивными за пять часов, чем за восемь часов в обычном офисе, — если вы что-то создаете.

Ранее на DK.RU: Этот пережиток прошлого. Как работать 8 часов в день, понимая всю глупость такого графика