«Нас ждет шестое массовое вымирание». Уже к 2050 г. жить на Земле станет куда сложнее

В России выходит книга Дэвида Аттенборо, 95-летнего британского телеведущего и писателя-натуралиста, «Жизнь на нашей планете. Мое предупреждение миру на грани». Аттенборо с 50-х годов прошлого века снимал для BBC документальные фильмы, посвященные животным и дикой природе, посетил за это время множество уникальных мест планеты. Вышедшая книга — его автобиография, перемежающаяся с наблюдениями о том, как сильно испортилась экологическая обстановка на Земле за его жизнь, и планом действий по спасению природы, пишет «НОЖ».

В одной из глав Аттенборо дает прогноз ухудшения экологии в XXI в и описывает, с какими опасностями людям предстоит столкнуться совсем скоро. Главное — в материале DK.RU.

2030-е годы

После десятилетий агрессивной вырубки и незаконного выжигания лесов в бассейне Амазонки, осуществляемых людьми, стремящимися расширить земли сельскохозяйственного пользования, к 2030-м годам площадь амазонских влажных тропических лесов сократится до 75% от ее нынешнего состояния. Конечно, их останется еще много, но это может оказаться переломным моментом для Амазонии, толчком для явления, известного как усыхание лесов Сократившийся лесной полог внезапно окажется неспособен производить достаточно влаги, чтобы питать дождевые облака, и самые уязвимые части Амазонии сначала деградируют до сезонных сухих лесов, а затем превратятся в открытые саванны. Это угасание — саморазвивающееся: чем активнее проявляется усыхание, тем большие территории оно захватывает. По прогнозам, иссушение всего бассейна Амазонки будет быстрым и сокрушительным. Сокращение биоразнообразия будет катастрофическим. Амазония — родина одной десятой всех известных на Земле видов. Множественные локальные исчезновения создадут эффект домино для всей экосистемы. Всем диким популяциям будет нанесен тяжелый удар, каждой особи станет все труднее добывать пищу и искать партнеров для продолжения рода.

Могут исчезнуть виды, имеющие медицинское, пищевое или промышленное применение, а мы даже не успеем узнать об их существовании. Но последствия всего этого для человечества окажутся более глубокими и существенными. Мы лишимся большого перечня природных услуг, которые нам всегда оказывала Амазония. По мере гибели лесов почва, которая удерживается корнями, будет смываться в реки, и в бассейне Амазонки начнутся непредсказуемые наводнения. Тридцать миллионов человек будут вынуждены покинуть эти места, в том числе почти три миллиона коренного населения. Изменение содержания влаги в воздухе вполне вероятно приведет к сокращению осадков по всей Южной Америке, а это станет причиной дефицита воды во многих мегаполисах и — в качестве иронии судьбы — засух во многочисленных сельскохозяйственных угодьях, которые появились после вырубки лесов. Серьезно пострадает производство продовольствия в Бразилии, Перу, Боливии и Парагвае.

Величайшая природная услуга, которую оказывает нам Амазония, заключается в том, что на протяжении всей эпохи голоцена ее леса запасли более 100 миллиардов тонн углерода. Лесные пожары с каждым новым засушливым сезоном станут все больше испускать его в атмосферу. В то же время снизившаяся способность лесов к фотосинтезу означает, что в регионе будет поглощаться все меньше углерода. Этот дополнительный углекислый газ в атмосфере, безусловно, ускорит темп глобального потепления.

На другом краю Земли, в Арктике, в Северном Ледовитом океане может наступить лето, полностью лишенное льда. На Северном полюсе будет открытая вода. Даже многолетний, многослойный лед в закрытых фьордах может не выдержать потепления и начнет исчезать. Леса водорослей, которые живут на нижней кромке льдов, окажутся в воде, что повлияет на всю пищевую цепочку Арктики.

Поскольку на Земле останется меньше льда, с каждым годом на ней будет становиться меньше белизны, а это означает, что все меньше солнечной энергии будет отражаться и возвращаться в космос, и скорость глобального потепления повысится еще больше. Арктика начнет терять свою способность охлаждать планету.

2040-е годы

Следующий крупный переломный момент ожидается через несколько лет после того, как начнется это резкое потепление. На протяжении десятилетий более теплый климат на севере приведет к таянию вечной мерзлоты — заледеневшего грунта, лежащего под тундрой и лесами большей части Аляски, Северной Канады и России. Эту тенденцию предсказать и определить гораздо труднее, чем отступление границы морского льда, но потенциально она намного опаснее. На протяжении эпохи голоцена замерзшая вода составляла ни много ни мало 80 процентов почвы на этих территориях. При потеплевшей Земле так продолжаться не будет. Единственным признаком потепления на Крайнем Севере было появление новых озер и страшных кратеров от провалов грунта там, где вода уходила в глубину земли. Но в 2040-е годы в тундре ожидается более страшный коллапс.

В течение нескольких лет весь Север, то есть территория, занимающая четверть суши в Северном полушарии, может превратиться в глинистое болото, потому что лед, скрепляющий почву, исчезнет. Возникнут массивные оползни и мощные наводнения в результате того, что миллионы кубических метров образовавшейся жидкой почвы потекут в низменные места. Сотни рек изменят свое русло, из тысяч мелких озер уйдет вода.

Озера близ морского побережья переполнятся, и в океан хлынут гигантские потоки грязной пресной воды. Влияние на местную природу будет ошеломительным, а люди, живущие в этом регионе — аборигены, рыбацкие сообщества, сотрудники нефтяных и газовых компаний, работники транспорта и лесного хозяйства, — будут вынуждены покинуть обжитые места.

Важнейшее следствие потепления почувствуют все жители Земли. На протяжении тысяч лет вечная мерзлота запасла, по некоторым оценкам, 1400 гигатонн углерода, в четыре раза больше, чем человечество выпустило в воздух за последние двести лет, и вдвое больше, чем в настоящее время находится в атмосфере. В процессе потепления весь этот углерод будет постепенно выделяться в атмосферу и со временем откроет вентиль для выпуска углекислого газа и метана, и этот вентиль нам, не исключено, никогда не удастся перекрыть.

2050-е годы

В ближайшие три десятилетия природные пожары и таяние будут способствовать быстрому увеличению содержания углерода в атмосфере. Как всегда, значительная доля этого углерода окажется в верхних слоях океана, что станет для него непосильной нагрузкой. Растворяясь в воде, углекислый газ образует угольную кислоту, сначала на мелководье, а затем, из-за циркуляции океанских течений, во всей толще воды. К 2050-м годам весь океан станет настолько кислотным, что это даст толчок новым губительным последствиям.

Коралловые рифы, наиболее разнообразная из всех морских экосистем, особенно уязвимы к повышению кислотности. И без того ослабленные годами обесцвечивания, в более кислой среде они с большим трудом смогут восстанавливать свои скелеты из карбоната кальция. В потеплевшей атмосфере и при усилившихся штормах рифы могут просто начать разваливаться. Есть предсказания, что буквально за несколько лет могут погибнуть до 90 процентов коралловых рифов на планете.

Сам океан тоже пострадает от повышения кислотности. У многих видов планктона, находящегося у основания пищевой цепочки, оболочка тоже состоит из карбоната кальция. Океан с повышенной кислотностью замедлит их способность процветать и размножаться. В результате пострадают популяции всех рыб, находящихся в этой цепочке. Упадут урожаи устриц и мидий. 2050-е годы могут оказаться началом конца остающегося промышленного рыболовства и рыбоводства. Это скажется на уровне жизни более полумиллиарда человек, а из нашего рациона исчезнет готовый источник белков, которыми мы питались на протяжении всей истории своего существования.

2080-е годы

К 2080-м годам может наступить кризис производства продовольствия на суше. В более прохладных, богатых частях света, где при интенсивном ведении сельского хозяйства за последнее столетие использовали слишком много удобрений, почвы станут истощенными и безжизненными. Урожаи важнейших культур упадут. В более теплых, бедных частях света глобальное потепление может привести к повышению температуры, изменению характера муссонов, штормов и периодов засухи, которые обрекут земледелие на вымирание.

Миллионы тонн верхних, плодородных слоев почвы по всему миру будут смываться в реки и вызывать наводнения в городах и поселениях в нижнем течении.

Если сохранится нынешнее использование пестицидов, ликвидация ареалов обитания и распространение заболеваний среди таких опылителей, как пчелы, то к 2080-м годам утрата различных видов насекомых повлияет на три четверти продовольственных культур во всем мире. Резко упадут урожаи масличных пальм, орехов, фруктов и овощей, которые будут лишены кропотливой заботы насекомых-опылителей.

На какой-то стадии ситуация может оказаться еще хуже с появлением новой пандемии. Мы только начинаем понимать, что существует связь между увеличением эмергентных вирусов и кончиной планеты. Считается, что млекопитающие и птицы являются носителями 1,7 миллиона вирусов, потенциально опасных для человека. Чем дольше мы будем продолжать раздробление природной среды вырубанием лесов, распространением земельных угодий и нелегальную торговлю животными, тем более вероятной станет возникновение новой пандемии.

2100-е годы

Новый век может начаться с мирового гуманитарного кризиса — крупнейшей вынужденной миграции в истории человечества.

В течение XXI века приморские города может ожидать предполагаемое повышение уровня океана на 0,9 метра, вызванное постепенным таянием ледяных покровов Гренландии и Антарктики, а также незаметным расширением океана по мере его нагревания. На протяжении пятидесяти лет более миллиарда людей в 500 приморских городах будут страдать от гигантских штормовых волн, но к 2100 году уровень моря станет высоким настолько, чтобы уничтожить порты и вызвать затопления внутренних территорий. Роттердам, Хошимин, Майами и многие другие города будет невозможным защитить; они окажутся ни от чего не застрахованными и, как следствие, непригодными для жизни. Население будет вынуждено перебираться в глубину материков.

Но есть и другая проблема. Если все эти события станут разворачиваться в соответствии с прогнозами, наша планета к 2100 году станет теплее на четыре градуса. Более четверти всего человечества придется жить в местах со средней температурой около 29 градусов — а это среднесуточный уровень жары, которая нынче испепеляет только Сахару. В этих регионах станет невозможно заниматься земледелием, и миллиард сельских жителей будут вынуждены искать для себя новые перспективы. Те части света, в которых еще сохранится относительно мягкий климат, испытают на себе невероятное давление мигрирующих человеческих масс. Неизбежно придется закрывать государственные границы, а это может привести к возникновению глобальных конфликтов.

На этом фоне окажется неотвратимым шестое массовое вымирание.

На протяжении жизни тех, кто появляется на свет сегодня, человечество может провести планету по дороге с односторонним движением так далеко, что изменения окажутся непоправимыми. Мы окончательно утратим безопасность и стабильность эпохи голоцена, нашего райского сада. В таком будущем нас ждет ни больше ни меньше, как гибель природы, того самого явления, от которого зависит существование цивилизации.

Никто не хочет, чтобы это произошло. Никто из нас не может позволить, чтобы это случилось. Но когда все идет не так, как нам хотелось бы, что мы можем сделать?

Ответ дает деятельность ученых, которые занимаются изучением земной системы. На самом деле все довольно очевидно, и ответ постоянно у нас перед глазами. Земля, возможно, замкнутое пространство, но мы живем на ней не одни! Мы делим ее с миром природы — самой восхитительной системой жизнеобеспечения, создаваемой на протяжении миллиардов лет, чтобы поставлять и возобновлять пищевые ресурсы, поглощать и вторично использовать отходы, исправлять ущерб и поддерживать баланс в планетарном масштабе. Неслучайно стабильность планеты колеблется, когда сокращается ее биоразнообразие, — эти два явления взаимосвязаны. Следовательно, для восстановления стабильности планеты мы должны восстановить биоразнообразие — то самое явление, которое уничтожаем. Из кризиса, который создали мы сами, есть единственный выход. Мы должны восстановить природу!

Читайте также: Смерти, пожары. И никаких апельсинов на Урале — Дмитрий Горчаков о температурных аномалиях