«Можно и на бересте нацарапать». Почему производство бумаги ощутило кризис одним из первых

Целлюлозно-бумажная промышленность России одной из первых почувствовала на себе последствия военной операции России в Украине. Как пишет The Bell, иностранные инвесторы, владеющие крупнейшими российскими предприятиями, объявили о планах ухода из страны, на производствах начались перебои в поставках критически важного сырья, а покупатели ощутили скачок цен и дефицит офисной бумаги на прилавках. Почему именно эта индустрия отреагировала настолько остро?

Офисная бумага в начале марта, напомним, выросла в цене в 4-5 раз, чиновники обещали, что ситуация стабилизируется, но пока цены на бумагу не снизились до уровня 20-х чисел февраля. При этом стоимость упаковки популярных Svetocopy и «Снегурочки» доходит до 3000 руб., если их вообще удается найти в продаже.

Такая реакция на рынке — плата за открытость. До недавнего времени именно целлюлозно-бумажная промышленность была одной из самых экспортно-ориентированных отраслей, в которой продолжали работать стратегические западные инвесторы и которая только на поставках за рубеж зарабатывала более $3 млрд в год.

Куда делась бумага

7 марта американская группа Sylvamo приостановила работу комбината в Светогорске, заявив, что рассматривает продажу актива или регистрацию российской «дочки» как самостоятельного бизнеса. ЦБК в Светогорске — градообразующее предприятие, на нем работают 1700 человек — более 10% населения города.

International Paper, в которую входит Sylvamo, также заявила о намерении продать 50% в «Илиме».

10 марта Mondi заявила что комбинат в Сыктывкаре столкнулся с ограничением «импорта химикатов, запасных частей и других критически важных материалов». Компания рассматривает разные варианты будущей работы, в том числе «юридическое разделение».

Представители отрасли  и чиновники масштабность проблемы отрицают. Так, вице-президент Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России Андрей Фролов называл скачок цен и дефицит «фейком», а представитель Минпромторга 21 марта обещал, что поставки стабилизируются в течение недели.

Одна из главных проблем в том, что в России не производят хлорат натрия — реагент, отбеливающий бумагу. После перестройки все российские предприятия, производящие этот отбеливатель, были ликвидированы. Представитель рынка пояснил The Bell, что для их перезапуска нужны «десятки миллиардов рублей и минимум полгода-год времени». В нынешних условиях нет инвестора, готового вкладываться в такой проект, уверены все опрошенные участники рынка.

Своего производства в России не было в том числе потому, что куда выгоднее было покупать хлорат натрия в Польше или Финляндии. Основным поставщиком была польская Kemira, с началом боевых действий она сразу остановила поставки в Россию и Белоруссию, в поставках отказали даже финским фирмам, которые готовы были пропустить товар в Россию через себя.

В 2021 г. в Россию завезли почти 40 тысяч тонн хлората натрия на сумму более $20 млн. Из этого объема 85% пришло от Kemira, в основном, через Финляндию. Еще около 13% — из Узбекистана, оставшиеся 2% — из других регионов.

Отбеливатели нужны как для производства офисной бумаги, так и для изготовления санитарно-гигиенических бумаг для дальнейшего производства салфеток, покрытий на унитаз, средств гигиены.

Отбеливатель улучшает эстетический вида изделия. Сейчас запас необходимых химикатов для производства имеется на три месяца, в дальнейшем надеемся перейти на работу с китайскими партнерами или найти производителя на российском рынке, — рассказала гендиректор Вельгийской бумажной фабрики Ольга Семенова.

«Любые виды печати, вплоть до лент на кассовых аппаратах, упираются в отбеливание. Без него ни офисная бумага, ни все последующие сорта, например, мелованная бумага более высокого качества для брошюр, визиток и книг, не пригодны для использования, — объясняет гендиректор компании-оператора торговой системы Lesprom Network Алексей Богатырев. — Во всем мире принято печатать текст на белой бумаге. Но можно, конечно, перейти и на желтую. Можно и на бересте буквы нацарапать».

Пока рынку все чаще предлагают аналог «кремового цвета», также эту бумагу именуют «карамельной», «пастельной» и «перламутровой», Svetocopy трендово именует такую бумагу «экологичной». Потребители именуют бумагу просто «желтой».

Что будет делать рынок без инвесторов

Российским лесопромышленным компаниям, которые работали на экспорт, нанесен непоправимый ущерб, уверены участники рынка. Это неизбежно скажется на инвестициях и количестве рабочих мест в отрасли.

Прекращены поставки пиломатериалов и сырья, круглого леса в Европу, остановлены крупные партии березового баланса, направлявшиеся в Финляндию, Австралия отказалась закупать клееные конструкции, США — фанеру.

Продать свои доли хотят абсолютно все, — рассказывает Алексей Богатырев. — Просто они понимают, каким будет дисконт, так что молча смотрят и, видимо, пьют коньяк вечерами.

Эксперт уверен, что без зарубежной экспертизы и инвестиций развитие отрасли представить себе сложно.

Говорить о масштабах кризиса предметно можно будет после публикации отчетностей за первый квартал в конце мая, а еще более предметно — после второго квартала, когда станет виден эффект от остановки инвестиций. Показатели выручки, по прогнозам участников индустрии, упадут на десятки миллиардов рублей, потому что глобальная интеграция была основой развития российских ЦБК.

Сокращение рабочих мест в результате кризиса опрошенные The Bell участники рынка и эксперты оценивают минимум в 50 тыс. Это почти половина всех занятых в индустрии.

Чего стоит уход IKEA с 22 тысячами рабочих мест. Компания закупала огромное количество древесины не только для внутреннего потребления и переработки, но и на экспорт на предприятия в другие страны, — говорит Алексей Богатырев. — Международные холдинги обеспечивали не просто рабочие места, а культуру менеджмента: не платили серые зарплаты, внедряли KPI, предоставляли социальные гарантии и т.д.

Россия занимала 13-е место в мире по производству бумаги и картона (по данным исследования ВШЭ за 2020 г.). Экспорт целлюлозно-бумажных изделий в общем объеме экспорта из страны составлял 3,5% в 2020-м и 3,7% в 2019 г. В 2021-м экспорт группы «бумага и картон» составил $3,17 млрд, общий вес — 4104 тыс. тонн.

Западные инженеры и специализированные консалтинговые компании вроде международной AFRY помогали российским ЦБК и с наладкой линий. Обновляя оборудование, комбинаты покупали в основном импортное оборудование из Финляндии, Австрии, Германии и других стран, объясняет Алексей Богатырев. Инвесторы ставили передовое оборудование, потому что вкладывались «навсегда».

Вытянуть целлюлозно-бумажную промышленность России из кризиса могут Индия и Китай, думают эксперты. Алексей Богатырев считает, что Китай «имеет хорошую практику копирования технологий и производства чего-то своего, чуть хуже, но и дешевле, и шанс, что так получится и в этом случае, есть».

Возникают, однако, логистические вопросы.

Если посмотреть на Северо-Запад — порт Петербурга не работает, основные крупные игроки из сферы контейнерных перевозок ушли из России, — отмечает руководитель Вельгийской бумажной фабрики Ольга Семенова. — Для нас доставка одного контейнера стоила $2 тысячи, сейчас предлагаются расценки от $11 тысяч. Мы не можем оплатить такую дорогую доставку, а покупатель нашего товара [который затем продает товар в розницу за рубежом] с той стороны не может повышать цену в 5-6 раз».

Пока гиганты отрасли надеются подстроиться под новые условия. Так, единственный в России производитель мелованного картона «Кама» заявил, что продолжает работу в штатном режиме. Представитель группы «Илим», на комбинатах которой выпускается 75% всей российской товарной целлюлозы, 20% картона и 10% бумаги, также сообщил, что предприятия работают штатно.

Некоторые производства уже начали переориентироваться с учетом изменений рынка: производитель упаковочной бумаги Туринский целлюлозно-бумажный завод возобновил производство бумаги формата А4, закрытое четыре года назад из-за нерентабельности, а Segezha Group переориентирует часть экспорта крафтовой бумаги на внутренний рынок.