«Вход — рубль, выход — два». Что такое корпоративная секта и как не стать ее адептом

Секта выросла из екатеринбургской IT-компании. Интервью записано под впечатлением от книги «Темная сторона луны», автор которой — клинический психолог Софья Кремлева — описала свой многолетний опыт пребывания в корпоративной секте и выхода из нее. 

20 лет назад она устроилась на работу в молодую и быстрорастущую компанию в Екатеринбурге, в которой постепенно сформировалась специфическая корпоративная культура и идеология, что привело к утрате личной свободы, связей с родными, самоуважения и психологического здоровья.

В интервью DK.RU София Кремлева рассказала, как ей удалось вырваться и вернуться к нормальной жизни. По ее словам, оказаться в такой ситуации может каждый. Важно владеть нужной информацией, чтобы распознать на начальной стадии, куда вы попали, уметь справляться со своими зависимостями.

Софья, с чего все началось?

— После окончания университета я устроилась на работу в маленькую дизайнерскую компанию. Руководителями оказались молодые ребята, которые увлекались популярной в 2000-е годы дианетикой и сайентологией. Закончив факультет политологии и социологии, к идеям Р. Хаббарда я была настроена скептически, часто высмеивала и критиковала попытки навязать сотрудникам эту идеологию. Когда система оплаты труда стала зависеть от следования сайентологическим правилам — открыто взбунтовалась, меня уволили. В это время у меня появился необычный очень близкий друг, к чьему мнению я прислушивалась. Он стал для меня авторитетом и учителем, вместе со мной смеялся над «Тэтанами» и «Сектантами», поддержал решение уйти из этой «секты» и принял на работу в свою молодую компанию. В таких случаях говорят: из огня да в полымя. Так началась моя история.

Где грань между корпоративной культурой и признаками секты?

— Как я уже знаю сегодня, слово «секта» означает «школа, учение». Негативное значение придают этому понятию традиционные религиозные конфессии. Это нормально — иметь разные точки зрения, искать новые способы понимать наш мир, открывать альтернативные духовные школы, применять открытия в бизнесе.

Многие успешные компании имеют свою Миссию, опираются на Ценности и формируют свою уникальную корпоративную культуру, обучают сотрудников медитации и майндфулнесс, приглашают кучей и мотивационных ораторов. Это нормально и эффективно для бизнеса.

Нормально — до тех пор, пока не появляется культ. Пока Миссия и Ценности компании не становятся выше ценностей сотрудников, не начинают откровенно переформатировать их личность. Когда в корпоративной культуре появляется некий культ — это и есть та самая грань. Для того, чтобы определить признаки тоталитарной секты, я рекомендую Александра Дворкина. Он предложил список признаков, который можно наложить на свой коллектив, и самостоятельно сделать выводы. Я это сделала только после увольнения и открытия меня поразили.

Чем занимались сотрудники новой молодой компании, в которую вы устроились, помимо работы?

— В компании, как и в тоталитарной секте по Дворкину, было несколько уровней посвящения. Большинство сотрудников — внешний круг — занимались своими повседневными обязанностями, работали по графику. Вокруг руководителя компании постепенно формировался особый круг приближенных, связанных с ним личными отношениями, и члены этого круга занимали ключевые места в компании. Мы жили в параллельной реальности. Все, что мы делали, было работой на благо компании, служением нашему лидеру.

После рабочего дня мы занимались тем, что имело условное название «формирование синтетического мышления», но по факту представляло собой микс из странных медитаций, внушений и упражнений по тренировке экстрасенсорного восприятия.

Духовную составляющую в этом процессе занимали обширные и пространные лекции нашего «Гуру» о грядущем апокалипсисе, коварных рептилоидах и необходимости держаться вместе и строго следовать всем его указаниям. Учитывая то, что этим мы занимались после интенсивного рабочего дня, преимущественно ночью, способность к внушению увеличивалась, а критика снижалась.

Наш «Гуру» обладал природным даром наводить транс и внушать свои идеи, умел располагать к себе людей эмоционально подвижных, неустойчивых, пограничных, что позволило достаточно быстро создать вокруг себя культ имени себя и группу агентов влияния, топ-менеджеров, которые транслировали его авторитет, миссию и ценности компании дальше, в свои подразделения — сотрудникам.

Тоталитарные секты также предполагают финансовые вложения?

— Да, конечно. Наш «Гуру» часто говорил: «Вход — рубль, выход — два». Какое-то время это казалось шуткой, пока весь ближний круг не оказался связан корпоративными кредитами, а также залогами своего имущества под займы компании. И это не только наш случай. Я знаю опыт других подобных компаний, там тоже есть такая штука — зацепка, то есть коллектив подсаживается на какие-то бонусы от компании — оргтехника, рассрочки, кредиты на автомобили и недвижимость, тем самым создается обязательство — вернуть долг. Это удерживает сотрудника в компании.

Почему сложно выйти из такой организации самостоятельно?

— Культ предполагает гипнотическое воздействие на последователей, определенные внушения. Родственники людей, оказавшихся под воздействием такого культа, говорят о том, что полностью утрачен контакт, человек ведет себя неадекватно, у него стеклянный взгляд, он выражается шаблонными фразами, в его суждениях нарушена логика. То есть критика полностью разрушена, человек не может понять, что с ним что-то не так.

Может казаться, что с ним и его окружением все нормально, это весь мир живет неправильно. Именно поэтому самые страшные культы заканчивались трагично — массовыми самоубийствами членов культа.

Только через три года после моего ухода из этой компании и полного разрыва отношений со всеми участниками ближнего круга я начала приходить в себя. До этого я практически не понимала, что со мной было все эти годы. Многое из того, что происходило, некоторое время казалось оправданным и разумным, например, физическое наказание наших детей, строгая дисциплина. Мне помогла поддержка родственников, друзей, психотерапевта и множество прочитанных книг о сектах, культах и психопатах.

Как вам удалось выбраться?

— Учитывая то, что с «Гуру» нас связывали прочные, практически семейные отношения, достаточно быстро ситуация стала больше личной, чем корпоративной, и я оказалась в серьезной зависимости, поплыла. Охотно передала ему ответственность за принятие всех решений, за свою жизнь вообще. Для того чтобы удержать власть и авторитет, он применял насилие, запугивание, информационный контроль, слежку и манипуляции. Разорвать такие отношения я пыталась несколько раз, но безуспешно.

У меня не было достаточных знаний, поддержки и внутренних ресурсов, а главное — мотивации. Такие конструкции держатся на стирании границ, постоянном подавлении воли, ритмическом внушении и постепенном и целенаправленном переформатировании ценностей личности. Мне помог материнский инстинкт. Некоторое время я находилась в декрете и не была под постоянным гипнотизирующим воздействием «корпоративной культуры».

У меня начали формироваться собственные ценности, среди которых появилась новая — благополучие ребенка. В какой-то момент я отчетливо поняла — либо мы с ребенком погибнем, либо я принимаю на себя ответственность уже за две жизни и начинаю действовать. Я начала.

Какие люди чаще всего попадают в секты, есть черты личности, которые их объединяют в этом смысле?

— Есть особая категория зависимых людей. Они не знают, как поступать правильно, и ищут правила и опоры вовне. Они ищут Гуру и часто находят именно такого — авторитарного и токсичного психопата. Наш советский, классический авторитарный стиль воспитания порождает таких людей — зависимых, конформных, удобных, исполнительных, которые стараются вести себя хорошо: быть услужливыми, гибкими. Это хорошие девочки и хорошие мальчики, которым неудобно сказать «Нет, это мне не подходит». Они очень хорошие исполнители, но из них лучше всего создаются такие вот организации.

Сейчас я практикующий психолог и ко мне часто приходят люди, которые прошли через гадалок, шаманов и эзотериков, очень сильно травмировались и, наконец, попали к психологу. Таких людей также может «заносить» в секты и культы, потому что у них есть потребность строить созависимые отношения, доверять людям с сияющим началом, искать легких решений своих проблем, ведь они идут туда с запросом «сделайте все за меня».

Люди, которые имеют четкую систему ценностей, выстроенные границы, которые понимают, как с ними можно, как с ними нельзя, в таких организациях не задерживаются.

Если компания уже сформированная, то такой человек отсеется уже на этапе HR. То есть его даже не возьмут на работу по определенным критериям, заключающимся в том, что данный человек неудобный, не подходит, условно, слишком умный, слишком независимый, имеет свое мнение. На руководящую должность такого, скорее всего, не возьмут, на исполнительскую — тем более.

Как удается людям создать секту? Это делается специально или неосознанно?

— Я считаю, что специально. В нашем случае, по крайней мере, это было специально, то есть вполне осознанно: человек прекрасно отдавал себе отчет в своих способностях, талантах и навыках, чего он хочет для себя, как он хочет жить. Скорее всего, это идет из несчастливого детства, сочетания авторитарного воспитания с отсутствием эмоционального контакта с родителями и формирования надежной привязанности. О влиянии воспитания на формирование личности пишет Алис Миллер в книге «В начале было воспитание». В какой-то момент такой человек топает ножкой и говорит: «Все достало, сейчас я построю свой собственный идеальный мир, в котором буду всех контролировать». И строит его любой ценой.

Есть версия, что Рон Хаббард, основатель сайентологии, когда-то сказал: «Если хочешь разбогатеть — создай свою религию». Даже если это не его слова, это может стать руководством к действию для людей, жаждущих богатства и власти любой ценой. У некоторых это действительно получается.

Но они одарены способностью притягивать и удерживать внимание людей?

— Да, это такой дар, который есть у психопатов. В своей книге я пишу о том, какие научные исследования проводились, и даю отсылки к полезной литературе. Я достаточно много перечитала и пересмотрела материалов и обнаружила, что именно для психопатов характерна врожденная харизма в сочетании с полным отсутствием эмпатии, душевности, теплоты.

Такие люди легко реализуются в бизнесе. Среди политиков очень много психопатов. Также они хорошо себя чувствуют в религиозной сфере. Многие священнослужители или гуру очень харизматичны. Люди с такими чертами личности часто встречаются в силовых структурах и на крупных руководящих должностях.

У них нет жалости, нет совести. Многие эмоции им действительно недоступны, например, сострадание, сопереживание. Они не думают: «Если я сейчас у человека заберу деньги, свободу, жизнь, ему же плохо будет». Этого у них нет, поэтому они легко идут по головам и быстро добиваются поставленных целей, пока другие терзаются моральными ограничениями. Именно поэтому люди чуткие, ранимые, эмпатичные попадают к ним в паутину, они действительно не верят, что кто-то не может чувствовать сострадание. И этим легко манипулировать.

Как от таких людей можно обезопасить общество?

— Здесь формула одна: «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Только вы сами можете себя защитить, зная о том, что люди бывают разные, и не все люди похожи на вас. Не все такие же открытые, добрые, сострадающие. Есть люди-хищники, есть люди с серьезными диагнозами, которые внешне не очевидны, и далеко не всегда с виду хороший человек вам не причинит зла. Они не ходят к психологам. Психологи и психиатры — это последние люди, к кому они пойдут. А если и пойдут, то не сами, а приведут своих близких, тех, кто их не слушается — детей, женщин, маму, бабушку, и скажут: «Сделайте так, чтобы человек удобный был, какая-то она не такая — все время плачет и пытается убежать, не слушается».

Это то, что нужно знать, изучать, обучать своих детей. Работайте со своими личными границами, выстраивайте свою систему ценностей, развивайте эмоциональный интеллект. Пройдите курс психотерапии, разберитесь с детскими травмами, станьте здоровым и целостным. Если вы человек зрелый, психологически целостный и здоровый, вы скорее всего даже не встретитесь такой историей.

Если же вы склонны к зависимостям, вам сложно отстаивать свое мнение, нуждаетесь в заботе и наставничестве, пытаетесь опираться на внешний авторитет и ищете смысл жизни — вы в группе риска.

Если вы пережили в детстве насилие, вас строго воспитывали, жестоко обращались, ваше окружение злоупотребляло алкоголем и вы не проработали это с психологом — вы в группе риска.

Делиться негативным опытом сложно, тем более, издать об этом книгу…

— Для меня это в первую очередь была психотерапия. Очень долго я не могла об этом даже думать. Потом не могла об этом говорить ни друзьям, ни близким. Потом начала рассказывать друзьям. Причем, новым друзьям, я же ушла от всех, порвав все связи.

Я ходила к психотерапевту, писала статьи и посты, потихоньку начала открываться близким и друзьям. Близким было сложнее — боялась их травмировать и напугать. Потом я проживала период судов — меня вызывали свидетелем по уголовному делу, где приходилось незнакомым людям в погонах рассказывать о пережитом унижении, насилии и страхе. Вообще, это со стороны выглядит идиотизмом, а изнутри — очень страшно проживать. Хотелось в книге показать, как это выглядит изнутри. По многочисленным отзывам —- у меня получилось передать атмосферу, читатель со мной проживает все, и плачет, и смеется, и сжимается от ужаса. Стивен Кинг бы мною гордился.

Когда ты это много раз проговариваешь, у тебя открывается доступ к чувствам, которые долгие годы были вытеснены, подавлены. И ты начинаешь это все проживать снова, снова и снова. До книги шло очень долго. Я сначала стала это записывать, сохранять заметки, что-то вспоминалось, я выяснила, что очень многое было в памяти заблокировано.

Какие-то вещи я не помнила, они всплывали внезапно и мне надо было их выписывать. В какой-то момент я поняла, что я эмоционально это все прожила. Рассказывая об этом пять лет назад, я бы сидела вся в слезах. Сейчас я достаточно легко об этом говорю. Потому что моя травма проработана. Поэтому и своим клиентам я рекомендую вести дневники, создавать коллажи, писать стихи и сказки — это приносит облегчение там, где невозможно связно говорить.

Книга нужна еще и потому, что в процессе проработки появилось много накопленных знаний. Так бывает, что, прочитав книгу, человек примет правильное решение, что-то изменит, начнет по-другому воспитывать ребенка, будет более внимательно присматриваться к людям, к окружению, осознанно выбирать места работы. Мне захотелось поделиться этим опытом. Не зря же все это. Я подумала: ну пусть будет книжка. Возможно, в мире станет чуть больше любви.

Сколько сейчас стоит издать книгу и как быстро это окупается?

— Я достаточно быстро ее написала, сверстала прошлым летом. Обратилась в издательский сервис Ridero. Мне там помогли с версткой, с публикацией, были редактор с корректором. Ты регистрируешься, как автор публикуешься за свои деньги. Дизайн обложки — моя картина, ничего сложного. У меня ушло около 20 тыс. руб. на верстку, коррекцию, тираж. Корректор исправляет ошибки, редактор предлагает что-то переформулировать. Затраты за год окупились, но я не скажу, что это доходная история. Знаю, что многие авторы живут своими произведениями, они пишут сериалы в жанре фэнтези. Друзья шутят, что из моей истории может получиться неплохой сериал — почему бы и нет.

Обращались ли к вам люди, которые попадали в схожую с вами ситуацию после публикации книги?

— Мне встречались такие люди, писали из Екатеринбурга и не только. Несколько человек говорили: «Это прямо про меня, про мою компанию, где я работал», только там не рептилоиды были, а что-то другое.

В историях, которыми со мной делились, всегда присутствует какой-то странноватый начальник, который резко выделяется на фоне других своими смелыми идеями, за которым хочется идти, который вдохновляет, опутывает паутиной своих мыслей, вторгается во все сферы жизни.

В итоге человек дистанцируется от семьи либо семьи тоже вовлекаются, когда человек закукливается внутри компании. В таком случае можно прямо говорить, что тут есть элементы сектантства.

Все-таки, как распознать — где гуру, а где просто харизматичный лидер?

— Между харизматичным управленцем и человеком с психопатическими чертами характера на самом деле тонкая грань. Перейти или не перейти которую человеку помогает окружение.

Если вокруг была среда, которая не поддерживала его психопатические наклонности, помогла ему сформировать какие-то определенные навыки, социализировала, тогда это не в ущерб человеку, его компания будет процветающей и успешный бизнес и не дойдет до пыток, убийств и грабежей. Он будет просто хорошим предпринимателем или политиком, яркой выдающейся звездой.  

Но что-то может пойти не так, поэтому: «По плодам их — узнаете их». Если вы испытываете постоянные страдания, ваша жизнь разрушается, а вы живете ожиданием грядущего спасения, руководствуясь указаниями вашего гуру, что-то явно пошло не так.

В своей книге вы говрите, что и желание создать секту, и подверженность влиянию гуру идут из детства. Как психолог вы можете подсказать, как это предотвратить?

— В первую очередь воспитание детей начинается с воспитания себя. Попробуйте от себя добиться тех качеств, навыков и умений, которых требуете от ребенка. Ребенку нужна ваша любовь, а не воспитание. Научитесь контролировать свои эмоции, разберитесь со своими детскими травмами, живите той полной и счастливой жизнью, которую хотите для своего ребенка. Развивайтесь, читайте, ходите к психологу.  Станьте счастливой целостной личностью — и никакие гуру вам не страшны.

У нас до сих пор процветает черная педагогика, традиционные модели воспитания: ребенок ослушался, отец его выпорол: «Меня в детстве пороли, и тебя надо пороть». Если ребенок опоздал, считается, что его нормально поставить в угол, не разговаривать с ним две недели, ограничить общение со сверстниками, бить ремнем, палками. А потом он приходит с целым букетом жалоб к психотерапевту, обойдя всех врачей, и говорит: «…у меня было нормальное детство».

Конечно, ребенку надо показывать и рамки, и границы — без этого никак. Если не показывать их, он как раз и вырастет таким вот безграничным существом, но надо быть не авторитарным родителем, а авторитетным. То есть границы надо расставлять разумно и тактично, с уважением к ребенку.

Как помочь людям, которые пережили жестокое обращение или другую травму?

— Люди, пережившие травму, нуждаются в любви, поддержке и защите. Самое последнее, что нужно говорить такому человеку: «Сам дурак, сам виноват». Или: «Не переживай, успокойся, что было, то прошло — пойдем выпьем». Достаточно быть рядом, признавать его чувства без критики и осуждения. Таким людям нужна психологическая помощь и безопасное принимающее пространство, чтобы восстановиться и выжить.

После травмы, даже если вы просто стали свидетелем насилия и оно происходило не с вами, а, например, с ребенком или родителем (когда вы были ребенком), может развиться ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство, и это то, с чем нужно идти к психотерапевту.

Если с вами это произошло, мне очень жаль. Вы были ребенком и ни в коем случае не виноваты. Обратитесь за помощью, поддержкой. Психолог, психотерапевт — тот самый человек, который знает, как помочь, умеет помогать и занимается этим каждый день. Есть такая шутка: «Лучше плакать у психолога, чем хохотать у психиатра». Ваше душевное здоровье зависит исключительно от вас.

Читайте также на DK.RU: Почему важно развивать критическое мышление — Александр Панчин.