Казалось бы, овощи и ягоды в области мы можем вырастить себе сами. Но нет. Почему?

Сельское хозяйство в Свердловской области — рискованное предприятие, учитывая непредсказуемые погодные условия. Но если говорить об отрасли, то, по словам участников рынка, она достаточно консервативная и неповоротливая.

В регионе есть проблемы с каналами сбыта. Фермеры не проявляют инициативы и активности для кооперации, в результате оказываются беззащитны перед крупными продуктовыми сетями и терпят убытки. Бывает так, что они вынуждены свою продукцию запахивать в землю тоннами.

Почему это происходит, DK.RU рассказал фермер из Сысертского района Михаил Шкляр. Он не только обозначил пул основных проблем, но и предложил пути их решения. Конечно, пока в формате «хорошо было бы, если». Но он считает, что это все достижимо, если фермеры смогут объединиться.

Мы также обратились в региональное министерство агропромышленного комплекса с тем, чтобы показать ситуацию в отрасли с двух сторон, не только со стороны производителя, но и власти.

Выращивание овощей, плодов и ягод, состояние рынка

Исходя из статистических данных, регион не может обеспечивать сам себя овощами и ягодами. Одна из основных причин, которые называет власть, — климат. Однако Михаил Шкляр считает, что улучшению ситуации мог бы способствовать более гибкий сбор статистических данных, без них фермеры выращивают вслепую, не понимая потребностей рынка.

Министерство АПК:

— Производством ягод занимаются всего пять фермерских хозяйств, а производством овощей открытого грунта — 38. Основным производителем плодов и ягод в Свердловской области является население.

Валовое производство плодово-ягодной продукции во всех категориях хозяйств Свердловской области, включая население, в среднем составляет 50 тыс. тонн — не более 12% от потребности населения в данном виде продукта. 

Сельскохозяйственными предприятиями, крестьянскими (фермерскими) хозяйствами и индивидуальными предпринимателями производится до 40 тонн, не более 0,08% общего объема производства. Недостающий объем плодов и ягод в область поступает из других регионов России, ближнего и дальнего зарубежья.

Свердловская область относится к зоне рискованного земледелия. Производство плодов и ягод в климатических условиях региона во многом зависит от влияния негативных природных факторов: малоснежные зимы с аномально низкими температурами, возврат холодов в период массового цветения плодовых и ягодных культур, низкий уровень инсоляции. 

Расскажите, каково положение дел в сельскохозяйственной отрасли в нашем регионе в плане выращивания овощей и ягод — насколько успешно область может обеспечивать своих жителей местными продуктами?

Михаил Шкляр:

— С 2018 г. количество работающих в сельском хозяйстве Свердловской области сократилось на 20%. С 2006 г. закрылось более 1000 сельхозпредприятий. Это отчетные данные нашего отраслевого ведомства. Они объясняют это тем, что у нас идет укрупнение фермерских хозяйств. Но это не совсем так. Дело в том, что количество занятых в сельском хозяйстве тоже сокращается пропорционально. Производительность труда у нас также не растет.

Я обратился за статистикой в министерство сельского хозяйства Свердловской области по поводу своей ниши — плодов и ягод. Результаты ожидаемы: цифры не имеют отношения к реальности, в них значимую часть составляет «произведено населением».

Для нас, производителей, статистика очень важна. Нам надо знать, сколько производится в области картофеля, кабачков, лука и так далее. На основании этих данных мы могли бы составить производственный план. Потому что какой смысл выращивать впустую продукцию, если есть перепроизводство, и, наоборот, выращивать то, что сейчас в дефиците?

А почему статистика, по-вашему, не соответствует действительности?

Михаил Шкляр:

— Мне было интересно, как считаются продукты, произведенные населением. На запрос был получен ответ Облстата. Берутся данные из Росреестра, сколько там зарегистрировано садовых участков, дворов и так далее. Эта цифра умножается на среднее количество плодов, овощей и ягод с одного отдельно взятого двора.

У нас деревни одна за другой исчезают, дома рядом с городом — это, в основном, дачи, там никакой картошки нет, а они тоже в эту статистику включаются, как и СНТ. В статистику по сельхозпредприятиям включаются только те, кто отчитывается, а это делают далеко не все. У нас, например, в Сысертском районе всего 17 предприятий отчитываются.

А по тому, кто сколько потребляет и сколько завозит, статистики просто нет. Я запрашивал у сетей данные по количеству завозимой продукции. Но они ответили, что это сложно отследить, учитывается лишь собственное производство сети и поставки по коммерческим контрактам. А нам было бы полезно знать это, глядя в отчет. Мы работаем наобум, на авось — сеем вслепую. Я считаю, именно из-за этого многие хозяйства разоряются.

А больше никто не ведет статистику, нет никаких ориентиров?

Михаил Шкляр:

— Если мы берем потребление — мы можем сориентироваться на данные федерального Минздрава. В 2016 г. им были определены рациональные нормы питания на одного человека. И если посмотреть на список того, что там перечислено, то видно, что в Свердловской области из него производится очень мало. В основном все завозится.

Это значит, что деньги, которые генерирует областная экономика, уходят в другие регионы. А это десятки миллиардов в год по той продукции, которая могла бы здесь производиться.

Например, что могло бы производиться у нас, но не производится?

Михаил Шкляр:

— В отчете регионального министерства указано, что у нас производится 36 тыс. тонн овощей в год. Я не знаю, насколько этой цифре можно доверять, но она крайне мала. Для области с населением больше четырех миллионов человек — это просто ничто.

А если мы посчитаем плоды и ягоды, у нас всего 24 гектара промышленных насаждений на всю область. В 1990 г. их было больше тысячи. В Ирбите был сад на 380 гектаров, в Камышлове — 60. Сейчас их нет. С одной стороны, это недешево, посадить гектар ягод, с другой — рубль, вложенный в ягоды, возвращается гораздо быстрее, чем вложенный в молоко.

То есть, вы считаете, что у сельского хозяйства в Свердловской области большой потенциал роста?

Михаил Шкляр:

— Я к тому, что объемы завозимой продукции, которая могла бы производиться здесь, очень большие. Про строительство говорят, что оно системообразующе тянет за собой другие отрасли, с сельским хозяйством то же самое. Население получало бы зарплаты, местные предприятия — заказы и прибыль, которая оставалась бы в регионе.

Например, когда мы вели переговоры с министерством по созданию областной Программы развития промышленного садоводства, мы разговаривали с заводом металлоконструкций в Полевском, собирались разместить у них заказ на 200 млн руб. В результате хода программе не дали. А в результате ее реализации планировалось создание рабочих мест, размещение заказов у местных предприятий на металлоконструкции, пленки, тару, удобрения и, безусловно, мощное производство местной плодово-ягодной продукции.

Загляните в деревню, понаблюдайте, что происходит, — деградация и опустынивание. Везде жесткий кадровый голод. Механизаторы, например, как класс вымерли. В прошлом году я нанимал их вахтовым способом.

Хотя есть и положительный пример Гузели Санжаповой, которая организовала небольшое предприятие и производит в каких-то количествах продукты из меда, ягод, трав, на котором работают односельчане. Она, как и я, пожила в городе и уехала в деревню. Переезд на землю для горожан кажется настолько сложным, что об этом мало кто думает. Хотя организовать ферму или кооператив, обеспечив себе доход, вполне реально.

Рынки сбыта фермерской продукции

В регионе проводится много ярмарок. Но, по мнению Михаила Шкляра, фермерам не помешал бы один постоянно действующий сельскохозяйственный рынок, где фермеры могли бы беспрепятственно реализовывать свою продукцию, а потребители — покупать ее без наценки.

Министерство АПК:

— Фермеры могут реализовывать свою продукцию на розничных рынках и ярмарках. Органами местного самоуправления в текущем году запланировано проведение около 1200 специализированных сельскохозяйственных ярмарок на 96 площадках. 

Только за январь–март 2023 г. на территории Свердловской области проведено 724 ярмарочных мероприятия (на 4% больше, чем за аналогичный период 2022 г.), в том числе проведено 150 специализированных сельскохозяйственных ярмарок.

По оперативным данным организаторов ярмарок, количество мест, занятых производителями сельскохозяйственной продукции, в том числе фермерами, составило порядка 80%.

Как и кому вы продаете свою продукцию? Сотрудничаете с крупными сетями гипермаркетов?

Михаил Шкляр:

— Да сотрудничаем, но бывает по-разному. В прошлом году одна известная сеть гипермаркетов сделала нам заказ. Он не был законтрактован, они просто написали о том, что им было бы интересно видеть от нас на полке. Опыт такого сотрудничества был крайне неудачным. На словах они говорили, что мы им нужны, а на деле мы понесли большие убытки.

Допустим, кабачок. Мы его вырастили по их заказу. Это не самая трудная культура. Но они, видимо страхуются и поставщиков у них было несколько. И, естественно, есть свои приоритеты — авансированные контракты и так далее.

А чтобы «заворачивать», у них есть такой рычаг, как отбраковка по качеству. У нас завернули три рефрижератора с отборным кабачком. Я смотрел каждую упаковку, все было идеально, хоть на ВДНХ.

Проблема в том, что в зону приемки представителя от производителя не пускают. В итоге часть я продал по своим каналам, а часть трактором запахал. Больше я в таких объемах, какие просят сети, выращивать не буду без контракта со взаимными обязательствами.

В нынешней ситуации у сетей есть интерес к местной продукции. Здесь надо просто выстраивать отношения. Ведь такое их поведение обусловлено еще и тем, что у нас все фермеры сами по себе.

Такая ситуация является проблемой для многих. Если бы был какой-то арбитр, было бы неплохо. Можно было бы добиться того, чтобы с местными производителями тоже заключались контракты, и в случае возникновения претензий они могли бы ознакомиться с ними, чтобы приемка товаров не была рычагом для манипуляций.

На самом деле можно отметить два негативных момента такого «сотрудничества». Кроме необоснованных претензий к качеству для отсекания «лишних», это еще и коррупционная лазейка для сотрудников сети. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы это понять, потому что одной рукой они отбраковывают идеальный кабачок, а другой кладут на витрину далеко не лучший товар.

У нас ведь еще есть рынки вроде бы, на Громова, например.

Михаил Шкляр:

— Рынок на Громова, хоть и называется областной фермерский, но там торгуют в основном трейдеры, процент фермеров маленький, за последнее время он сильно сократился по площади. Есть еще Четвертая овощебаза как место оптовой продажи, но вот какого-то рынка для фермеров, где они могли бы продавать с автомобилей, у нас нет, хотя такой формат интересен многим производителям.

По сути, это заасфальтированная площадка с навесами, где руководит немногочисленная администрация. Фермер приезжает, платит денежку за аренду, встает и организованно продает с открытой машины, есть мелкий опт, розница, палатки.

В Москве, например, «ФУД СИТИ» — гигантский рынок. Это хороший пример, нам надо аналогичный, но гораздо меньше. При этом неважно, был бы он государственный или частный, лишь бы там были вменяемые цены, порядок и не долгосрочная аренда, а сезонная или почасовая. Всем было бы удобно, будь такой у нас, — и фермеру, и потребителю, который мог бы купить овощи без наценки.

>>> Мнение Александра Якоба о том, что мешает проводить ярмарки (из интервью о его опыте управления городом): «Десять лет назад мы начали развивать в Екатеринбурге ярмарку выходного дня, которая почти круглый год проходит на Площади 1905 года. И тогда мы столкнулись с тем, что не могли найти местных фермеров, которые были бы готовы реализовывать там свою продукцию. Хотя места на ярмарке им предлагались бесплатно, нужно было только заплатить символический взнос за уборку территории после проведенного мероприятия. В итоге стали пригашать на выставку фермеров из соседних регионов. В Свердловской области не так много фермерских хозяйств, как бы этого хотелось. Поэтому мне кажется, что правильнее было бы заниматься развитием семейных ферм, малых производств, ремесленников».

Самоорганизация фермеров и государственная поддержка

Государство поддерживает местного производителя, возмещая часть затрат на выращивание овощей по некоторым позициям. По итогам конкурсного отбора фермеры могут получать гранты на развитие своего хозяйства. Но, по мнению Михаила Шкляра, это не решит всех проблем. Для фермерского сообщества в текущих условиях важно самоорганизоваться, создать союз, который смог бы консолидировать данные по объемам посева, оказывать поддержку при сотрудничестве с сетями и другими крупными игроками рынка.

Какую поддержку фермерам оказывает государство?

Михаил Шкляр:

— Государство помогает, но есть очень большой дисбаланс в распределении: львиная доля уходит в крупные предприятия. Также растениеводство получает гораздо меньше, чем животноводство. Поддержка закладки многолетних насаждений в Свердловской области по сравнению с Челябинской в 12 раз меньше. Не на 5-10%, а в 12 раз! Хотя климат природный и налоговый у нас одинаков.

Министерство АПК:

— Фермерским хозяйствам, занимающимся производством ягод, предоставляются субсидии по направлению «на закладку и (или) уход за многолетними насаждениями».

Субсидии предоставляются в целях возмещения части затрат на закладку и уход за многолетними насаждениями, закладку питомников плодовых и ягодных культур, закладку садов интенсивного типа, раскорчевку выбывших из эксплуатации многолетних насаждений, уход за многолетними насаждениями. Кроме того, субсидии предоставляются на возмещение части затрат на производство и реализацию посадочного материала семечковых, косточковых и ягодных кустарниковых насаждений, плодов и ягод плодово-ягодных культур, на закладку и уход за земляникой садовой до начала периода ее товарного плодоношения.

В целях поддержки сельскохозяйственных товаропроизводителей Свердловской области с 1 января 2023 г. предусмотрено предоставление субсидий на стимулирование увеличения производства картофеля и овощей. Субсидия предоставляется по следующим направлениям:

1. возмещение части затрат на поддержку элитного семеноводства;
2. возмещение части затрат на производство овощей защищенного грунта, произведенных с применением технологии досвечивания;
3. возмещение части затрат на проведение агротехнологических работ, повышение уровня экологической безопасности сельскохозяйственного производства, а также на повышение плодородия и качества почв;
4. возмещение части затрат на поддержку производства картофеля и овощей открытого грунта;
5. возмещение части прямых понесенных затрат на создание и (или) модернизацию хранилищ.

Также существует грантовая поддержка — гранты «Агростартап». Крестьянские (фермерские) хозяйства и индивидуальные предприниматели получают их по итогам проведения конкурсного отбора. Гранты предоставляется на проекты создания и (или) развития хозяйства:

1. по разведению крупного рогатого скота мясного или молочного направлений продуктивности — в размере, не превышающем 5 млн руб., но не более 90% затрат;
2. по разведению крупного рогатого скота мясного или молочного направлений продуктивности в случае, если предусмотрено использование части гранта «Агростартап» на цели формирования неделимого фонда кооператива, членом которого является грантополучатель, — в размере, не превышающем 6 млн руб., но не более 90% затрат;
3. по иным направлениям проекта создания и (или) развития хозяйства — в размере, не превышающем 3 млн руб., но не более 90% затрат;
4. по иным направлениям проекта создания и (или) развития хозяйства в случае, если предусмотрено использование части гранта «Агростартап» на цели формирования неделимого фонда кооператива, членом которого является грантополучатель, — в размере, не превышающем 4 млн руб., но не более 90% затрат.

Я правильно поняла, что вы видите решение этих проблем в создании некоего фермерского объединения, чтобы формировать статистику, выстраивать диалог с сетями и так далее?

Михаил Шкляр:

— Да, я хочу сказать, что сейчас существуют объединения, но они созданы по устаревшему принципу, они имеют такую иерархию, в которой не любой может быть услышанным и вовлеченным. Архаичная модель. Есть федеральный союз, есть областной. Но эта система, в том виде, в котором она существует, себя изжила.

К вопросу о сборе реальной информации, аналитики и прогнозов, никто эффективно этим сейчас не занимается. Качественно это может быть лишь в профессиональном объединении. Вообще мало собрать информацию, нам нужно координировать свои действия, чтобы не было так, что все увидели, например, недостаток чеснока и, не договариваясь, засеяли им по 500 гектаров, цена, как вы догадались, рухнет. В этом году так получилось с картофелем и зерном.

Если резюмировать, какие выводы можно сделать о текущем состоянии дел в отрасли?

Михаил Шкляр:

— В этом году можно отметить пробелы с производством и сбытом продукции определенных видов: в чем-то сформировался дефицит, а в чем-то — наоборот. Очевидно, отрасль в области не регулируется нормально. Нет реальных данных для планирования, нет реальной картины.

Это одна из причин того, почему разоряются сельхозпредприятия. Люди работают на свой страх и риск. В этом бизнесе очень много консервативных людей. Многие на земле с детства и у них есть определенный шаблон, по которому они живут, который не менялся десятки лет. Не хватает инноваций или средств на инновации.

Я создал группу в Телеграм для заинтересованных представителей фермерского сообщества в части растениеводства и готов в эту группу добавить всех желающих, чтобы начать работать сообща.

Группа для заказа ягод

Читайте также на DK.RU: На свердловчан — хватит: на Среднем Урале подвели итоги уборочной кампании.