Игорь Валиев: «У любого врача есть кладбище, у любого оратора — свои публичные фиаско»

В 2014 г. Игорь Валиев организовал в Екатеринбурге «Ораторский клуб», который стал учебной площадкой для всех желающих осваивать техники и приемы публичных выступлений. Клуб просуществовал семь лет и закрылся после переезда его основателя в Израиль.

Сегодня Игорь Валиев как психолог, преподаватель и бизнес-тренер продолжает вести групповые и индивидуальные занятия по ораторскому искусству как в очном формате, так и в формате онлайн-консультаций, и делится с читателями DK.RU своими знаниями  об особенностях появления на публике и техниках преодоления страха публичных выступлений.

Все ли испытывают сложности с публичными выступлениями?

— В разных культурах по-разному относятся к самой ситуации публичных выступлений. Если брать нашу российскую действительность, то у нас есть страх оценки, страх осуждения и желание соответствовать. Когда же в аудитории есть большое количество незнакомцев — непонятно, на что ориентироваться и как в системе ценностей слушателей занять хорошую позицию. Отсюда возникают тревога и страх, и многие люди из-за этого отказываются выходить в публичное пространство. Эта ситуация историческая.

Генная память напоминает нам, что если вдруг что-то пойдет не так, нас не примут — нас могут изгнать из коллектива. Этот страх непринятия чаще всего сравнивается экспертами со страхом смерти: раньше, если тебя изгоняли из общины, никаких других вариантов, кроме как умереть, не оставалось, в одиночку человек не выживал.

Хотя есть тип людей, для которых публичность — родная стихия, где они себя чувствуют как рыба в воде. А вот для людей интравертного склада сложно перейти в формат откровений, дискуссий или выступлений даже среди близких.

Откуда берется состояние «как рыба в воде»?

— Давайте вспомним школьные времена. У всех из нас были одноклассники, которые травили анекдоты, рассказывали истории, инициировали перепалки с учителями, собирали вокруг себя других детей. То есть они уже в то время, исходя из природных склонностей или личных предпочтений, осваивали публичное пространство. Они интуитивно учились привлекать и удерживать внимание, заявлять и отстаивать свое мнение, вызывать у людей эмоции, самостоятельно еще в том возрасте осваивали приемы сторителлинга, захвата внимания, техники невербального общения, демонстрирующие позицию лидера.

Когда возникает ощущение, будто кто-то родился с микрофоном в руке — это не так, просто уроки ораторского мастерства были пройдены раньше. Но ничего, если потрудиться, это даст результат людям, которые в публичное пространство выходят только по необходимости.

Выйти из сумрака

Выход из тени под софиты, из-за кулис на сцену дается нелегко. Но остаться в зоне комфорта и отказаться от этого не всегда возможно.

Важно ли, произносишь ты тост перед родственниками или стоишь на сцене большого зала?

— Размер аудитории имеет значение. Если перед тобой до 10 человек, можно работать в диалоговом режиме, выстраивать групповой формат взаимодействия, то есть выступающий становится не спикером, а модератором, и здесь работают одни техники.

А если аудитория большая и уже нет возможности общаться индивидуально с каждым, необходимо становиться спикером в монологичном режиме, лектором, человеком, который ведет аудиторию за собой. Это действует и вживую, и в онлайн или в видеозаписях, когда нужно формулировать все четко, ясно и конкретно. То есть в первом варианте, когда аудитория небольшая, направление выступления можно нащупать в процессе, наблюдая, на что люди реагируют, что у них откликается, какие темы им важны. Во втором же варианте это необходимо сделать предварительно, до начала выступления, во время подготовительного этапа.

Для многих публичное выступление начинается с выхода на сцену или в эфир, а на самом деле оно должно начинаться задолго до этого с изучения своей аудитории, с попытки расширить свое мировоззрение до размеров аудитории.

Часто ко мне люди обращаются и говорят, что хотят научиться убеждать всех в своей правоте, иначе говоря, навязывать аудитории свою картину мира, свое мнение. На мой взгляд, задача хорошего спикера научиться еще до выхода к аудитории преодолевать какие-то возможные сомнения, возражения, находить те рациональные решения, эмоциональные формулировки и образные примеры, которые найдут отклик в умах и в сердцах.

Для этого требуются аналитические способности и способность абстрагироваться от собственного представления, что такое хорошо и что такое плохо, чтобы начать все-таки рассуждать с точки зрения своей аудитории. И вот к такому мышлению мы не привыкли, оно нам тяжело дается.

Для меня публичное выступление — это не способ заявить миру о том, какой я есть, а способ узнать себя более глубоко. Для меня это некий способ самопознания, путь к саморазвитию. Выступление здесь становится инструментом построения отношений, дает увидеть себя в зеркале новой аудитории исходя из тех задач, которые жизнь перед нами ставит.

Не для всех это так, но для меня такая философская точка зрения стала ценным открытием, которое потом позволяло создавать нужную атмосферу, а не просто использовать выход на сцену для самолюбования и т.д. Мы все-таки существа социальные, и как бы то ни было, развиваемся только в общении, во взаимодействии с другими людьми. А у людей публичных таких возможностей становится гораздо больше, потому что их аудитория большая, разнообразная и создает новые вызовы, которые дают возможность двигаться дальше.

Дискомфорт от пребывания на публике может выражаться по-разному, от подгибающихся коленей до возникновения заикания. Это тоже следствия зажимов?

— Реакции психологические и физиологические — взаимосвязанные вещи, две стороны одной медали. Когда мы начинаем переживать, тревожиться, испытывать страх, у нас снижаются когнитивные способности, память, внимание, мышление, поэтому мы забываем текст, начинаем путаться и не можем найти подходящие слова.

С этим люди обращаются, но редко. Сама тема страха публичных выступлений беспокоит маленькое количество людей, выходящих в публичное пространство. Это симптомы первых шагов, кто-то их преодолевает самостоятельно, кто-то с помощью опытных коллег или психологов. Самые большие вопросы, как правило, возникают после того, как мы преодолели страх: как быть понятным аудитории, как устанавливать контакт, как преподносить спорные или конфликтные темы, как достигать состояния резонанса со своей аудиторией, как формулировать лаконично и т.д. — клиенты приходят с такими запросами.

Выступление на публике — это одно, а что делать с зажимами, которые возникают при страхе видеокамеры?

— Здесь чаще всего страх приходит, потому что у человека возникает возможность посмотреть на себя со стороны. Не то, что его кто-то увидит, а то, что он сам себя увидит и он увидит то, что он не готов в себе принять, что ему не понравится.

Я обычно людям говорю: когда вы делаете селфи, не удаляйте эти 90% «неудачных» фотографий. Посмотрите, какие вы с разных ракурсов, сгорбленные, без втянутого живота и без голливудской улыбки. Современный мир — это нахождение в публичном пространстве всегда, окружающие видят нас постоянно, в офисе и на улице, в непарадных позах и без отрепетированной мимики. Но страх почему-то включается именно при выходе на аудиторию, в онлайн или перед камерой. Поэтому мы начинаем с моими клиентами учиться принимать себя в любых моментах, на фото и видео, свое тело, лицо, голос, манеру речи.

Отмечу, если вы уже готовы себя воспринимать не критически, а с точки зрения развития, для анализа видеозаписей каждую нужно смотреть трижды. Сначала нужно слушать звук, насколько органично звучит голос. Потом без звука смотреть только на тело, как оно двигается, насколько это естественно, органично и соответствует тому настроению и задачам, которые мы транслируем аудитории. На третий раз включаем все полностью и формулируем собирательное впечатление.

Увиденное и услышанное — не приговор и не повод уходить в монастырь. Если клиенты не готовы воспринимать себя, я говорю — хорошо, не смотрим на себя, не слушаем себя, давайте просто применяем все техники, пусть возникнет интерес и желание посмотреть, услышать и сравнить себя до и после.

Нужно настроиться, что работа потребуется, нужно подмечать то хорошее и сильное, чем мы обладаем, чтобы на это опереться и двигаться дальше. Определяем, что нужно, например, поработать с дыханием, поправить дикцию, освоить резонаторы, потом научиться собирать новые навыки вместе, потом поработать с темпом речи и т.д.

Не получится всем окружающим сказать, ой, не смотрите на меня сегодня, это черновой вариант, я ужасен, не получилось. Когда человек может уйти от самооправданий и сказать — да, я такой и я начинаю себя демонстрировать — этот момент самопринятия освобождает спикеру пространство для маневра. Он начинает думать не о том, как выглядит, а о том, как донести материал, фокус внимания смещается с внутренних зажимов на выступление. Надо уходить от иллюзий. Мы такие, как есть, и когда себе нравимся и когда не нравимся, мы всякие-разные, неидеальные. С этого принятия и начинается зрелый, полноценный, профессиональный выход в публичное пространство.

Открыть рот и не провалиться

Терпение и труд способны превратить любого человека если не в блестящего оратора, то как минимум в достойного спикера.

Что делать, если человек, послушав себя в записи, понимает, что у него есть проблемы и с голосом, и с дикцией?

— Запросы на развитие речи, дикции, голоса актуальны, так же, как и на развитие словарного запаса и лексики. В последнее время я стал этому много уделять внимания. В восприятии аудитории есть логическая и эмоциональная части.

Успех публичного выступления все-таки на 80% складывается из эмоциональных, иррациональных вещей. В первую очередь оказывает влияние габитарный имидж, то, как человек выглядит и как себя ведет, а также киматика, взаимосвязь между звуком и формой. Я часто сталкиваюсь с тем, что человек несет бред, но делает это уверенно, хорошим, красивым голосом, и его слушают, за ним идут. А есть люди, которые говорят мудрые, актуальные, нужные вещи, но у них, к примеру, скрипучий голос или безликая внешность, и люди просто их не воспринимают, быстро теряется контакт с аудиторией.

Можно ли изменить свой голос?

— Нам природой дан уникальный музыкальный инструмент. Если мы умеем им пользоваться, умеем его настраивать, он начинает звучать как потрясающая музыка. Когда студенты обучаются в театральных институтах, они в течение пяти лет пять раз в неделю занимаются сценической речью, постановкой голоса, открывают его природный потенциал. Есть голосовые связки, а есть резонатор, наше тело. Голосовые связки создают звук, а наше умение включить тело в звукообразование как раз и раскрывает звук. В обычной жизни мы говорим только нервно-мышечными узлами, которые расположены над и под голосовыми связками. Уже к подростковому возрасту там создаются зажимы, и звучит только пространство горла. А чтобы зазвучать в полную силу, надо включить и грудной резонатор от диафрагмы до горла, и головной резонатор, чтобы вообще все звучало.

Если вы послушаете, как звучат младенцы, они издают громкий, мощный, плотный, красивый звук. Но уже к детскому саду голос становится плоским, зажимается, потому что малышам постоянно говорят — не кричи, веди себя тихо. И с тех пор мы начинаем говорить не своим голосом, а социально приемлемым звуком.

Но есть возможность вновь раскрыться. Мне интересно как специалисту наблюдать людей, которые проходят этот барьер и начинают слышать свой естественный природный голос. Они пугаются той мощи и красоты, которая внутри раскрывается. Первая реакция — это не я, я так не могу. И людям требуется время, чтобы к этому привыкнуть, освоиться. Но после этого, как правило, и уверенности прибавляется, и желания звучать, говорить, пользоваться этим инструментом.

Мало кто из взрослых людей может себе позволить заниматься голосом в таком объеме. Да и результат нужен обычно сейчас, а не через пять лет.

— По опыту работы с клиентами скажу, что хватает нескольких недель. Конечно, для сцены можно развитием голоса всю жизнь заниматься, но для публичных выступлений достаточно интенсивных занятий в течение примерно трех месяцев. 

Можно ли заниматься самостоятельно или все-таки наставник необходим?

— В открытом доступе есть огромное количество материалов, пользуясь которыми можно делать все самостоятельно. Но сам по себе формат публичных выступлений предполагает наличие в процессе мнения других людей и оценки. Поэтому гораздо эффективнее работать в группе, необязательно даже с экспертом. Можно набрать людей, которым тоже необходимо публично выступать, от трех до десяти человек, из своей компании или просто знакомых, и вместе с ними начинать тренироваться выступать друг перед другом, перед заведомо дружелюбной аудиторией, обсуждать, что получается, что не получается. Двигаться в этом формате уже будет хорошо. Но с экспертом, конечно, результат достигается быстрее, наставник выстраивает систему, видя клиента и его особенности, понимая его задачи.

Даже в дружелюбной атмосфере бывает страшно встать и открыть рот. Тренинги в онлайне отличаются от работы вживую?

— Главное начать, все равно с чего. И действительно, для многих это самое сложное. В «Ораторском клубе» бывали моменты, когда, родители детей приводили, начальники — подчиненных или, наоборот, помощники — своих руководителей. То есть для начала человек должен прийти с чьей-то помощью либо сам, а куда — в онлайн или в живой формат, по большому счету, неважно. Конечно, инструменты немного отличаются, но если у человека есть необходимость освоить публичное пространство, он его освоит и перейдет к живым выступлениям. В офлайн учиться, на мой взгляд, интересней. Хотя в онлайне есть дополнительные возможности, которых нет при живом общении. Везде есть своя специфика.

За 26 лет практики у вас были безнадежные случаи?

— Если человек не хочет учиться в принципе, если он всегда уверен в своем мнении, потому что только оно правильное, то эта позиция «эксперта» не дает возможность принять помощь, признать в себе какие-то несовершенства и начать над ними работать. С такой позицией продвигаться вперед не получается, во всех остальных случая подвижки есть.

С точки зрения преодоления страха вообще нет безнадежных случаев, просто требуется время, практика, вложенные усилия и сопровождение в этом процессе. Страх публичных выступлений и провалы, которые мы проживаем, это необходимые этапы становления. Провалы бывают у всех, даже у опытных и маститых. У любого врача есть свое кладбище, также у любого оратора есть свои публичные фиаско.

Осталось еще что-то, ситуации, темы, которые и сейчас у вас вызывают сложности при выступлениях?

— Переехав в Израиль, я оказался в новой для себя культурной стране, в новой для себя ментальности, среди людей, которые разговаривают даже не на другом, а на других языках. Поэтому периодически возникают разного рода трудности перевода и трудности подготовки материала — как его изложить, какие приводить примеры, чтобы предмет был понятен людям, которые воспитывались в другом культурном коде. Это новые интересные для меня задачи по освоению нового пространства.

Если касаться тем в целом, это даже не публичное выступление, а тема индивидуальных жестких переговоров. Я сторонник бесконфликтных способов прихождения к взаимопониманию. Не всегда это возможно, но пока у меня нет ответов на те запросы, которые у клиентов в этой плоскости возникают. Поэтому тема переговоров людей, которые находятся на диаметрально противоположных точках зрения — это путь поиска, сбора информации и экспериментов. Соберу материал, обобщу и что-нибудь сделаю по этому поводу.

Читайте также на DK.RU: 

>>> «Хуже всего будет отличникам — они учат насмерть». Какие навыки нужны человеку будущего

>>> «Лидеры говорят: 35-40 лет — это время самых крупных обломов. Игра начинается от 45-ти»