«Клеймо «псих» на лбу не появляется после приема у психотерапевта или психиатра»

Врач-психиатр-психотерапевт медицинской клиники «УГМК-Здоровье» (Екатеринбург) Анна Деменева в интервью DK.RU развенчала оставшиеся в головах со времен СССР мифы о психиатрической помощи, рассказала о пластичности человеческого мозга и барьерах, которые люди воздвигают сами перед собой на пути к психическому здоровью.

Раньше была дружба и любовь, а сейчас чаще всплывает нетворкинг и монетизация отношений. Где человеку искать устойчивость?

— Есть разлетевшаяся цитата Фридриха Ницше: «Тот, у кого есть, зачем жить, может выдержать любое как». Опираться следует на что-то свое. Не на кого-то, а на себя, это спасательный круг. Наверное, самое трудное не только сейчас, а вообще всегда — находить личные смыслы.

Менталитет толкает человека к решению внутренних проблем за счет кого-то другого, за счет общения. Это самый простой способ, если вычислил в своем окружении того, кто помогает решать твои задачи. Ты просто ходишь к нему, понимая, что тебе будет хорошо. Но ты не знаешь, когда этот человек — друг или жена — скажет: хватит, я больше не хочу. В этот момент ты неожиданно окажешься в ситуации, когда нигде не найдешь поддержку. Опора на другого ненадежна во все времена.

Сейчас поиск смыслов усложняет то, что горизонт планирования стал очень коротким.

— У нас традиционно принято думать дальними горизонтами. Хотя любой психотерапевт скажет, что надо жить здесь и сейчас. Прошлое — это то, чего уже нет, будущее — это то, чего пока еще нет. А жизнь — она вот в этот короткий миг происходит, и смысл должен быть в этом моменте, а не где бы то ни было еще.

Мы знаем, что обучение в школе занимает 10 лет, и ждем эти 10 лет, когда ее закончим. Следующий этап — вуз. Снова ждем. Потом карьера — работаем и ждем. Хотя все эти достижения не приносят счастья, это просто привычная схема, по которой человек живет и думает, что все будет в порядке. Но сейчас схемы рухнули, отсутствует стратегия, и есть невротическая реакция на ситуацию. Это нормально для любого здорового человека, когда не знаешь, что делать дальше.

Уже пообвыклись немного, два года назад было хуже.

— Человеческое здоровье заключается именно в адаптации. Жизнь рушится у тех, кто плохо адаптируется. Родоначальник экзистенциальной психологии Виктор Франкл пережил четыре концлагеря, смерть всех близких, и он считал, что нужно искать смысл в каждом дне, в каждой минуте прямо сейчас. В концлагере он адаптировал вновь прибывших, помогал им, поддерживал. То есть, нельзя сказать, что адаптация невозможна даже в самой тяжелой ситуации.

Наш мозг обладает пластичностью, способностью создавать новые нейронные связи и разрушать старые, не используемые. Когда-то он их сформировал, колея есть, ему это привычно. Если мозг оказывается в ситуации, что он пошел, но ничего не случилось, ему приходится образовать новую нейронную связь.

Но мы не всегда способны сами увидеть это. У нас есть система ценностей, полученная в родительской семье, наработанный опыт. Это как чемоданчик с инструментами, в котором в определенной ситуации не находится то, что нужно. Тогда требуется тот, кто поможет расширить горизонт понимания, у кого есть необходимый опыт.

Сейчас многие люди обращаются к психотерапевтам, психиатрам. Раньше это было не модно, страшно, а сейчас это тренд. Если есть сложности, надо прибегнуть к помощи профессионала.

Врачебная тайна

Не все тайное становится явным. Психотерапевты и психиатры связаны врачебной тайной, все сказанное пациентом остается за закрытыми дверями.

— Когда дело касается коммерческих клиник, опасности нет. Это миф, что существует база, в которую всех вносят. Возможно в будущем она появится, но сейчас ее нет. Есть закон об обработке персональных данных, он соблюдается. Человек может согласиться на обработку персональных данных, но может и отозвать свое согласие. В бюджетных организациях точно так же.

Что касается медицинских госучреждений, в них существует система наблюдения, порядка шести вариантов, в том числе консультативное наблюдение. Оно не предполагает пресловутой постановки на учет. Человек может совершенно спокойно признаваться в своих слабостях, бедах, проблемах. Прием у врача не становится вывеской на человеке. Предубеждение о врачебной помощи стоит преодолеть.

Признать нездоровье не так просто.

— Даже дойдя до психиатра, человек может расстроиться после первичного приема, что нет диагноза. Существует мнение: если врач психиатр или психотерапевт, то пациент сразу псих. Это ярлык. Допустим, ты узнал, что ты псих. Для окружающих ты и был психом, просто до встречи с врачом не знал об этом.

Клеймо на лбу после приема и поставки диагноза не появляется. Тебе не обязательно всем об этом рассказывать, пусть это будет твоей тайной. Мы же не знаем, сколько людей уже  пользовались услугами психиатров или пользуются постоянно, а они с нами рядом ходят.

Это довольно сложная история — заболевания, при которых нужно длительно лечиться и принимать антидепрессанты. С этим тяжело смиряются. Хотя, к примеру, если у человека проблемы со щитовидной железой, он должен пожизненно принимать гормоны и антибиотики. Это — ок, а антидепрессанты — не ок? А в чем разница?

Но заставлять лечиться никто не будет. Это абсолютно добровольно, причем давно. В России есть закон об оказании психиатрической помощи, который регламентирует условия принудительного лечения. Для этого должны быть показания, главный пункт — человек представляет опасность для себя или окружающих, и неоказание помощи может повлечь значительное ухудшение состояния его здоровья. Это решается через суд. То есть, с госпитализацией в недобровольном порядке сталкивается очень малый процент людей с тяжелыми, острыми состояниями.

А поговорить?

Если человеку нужен не врач, а отдушина, чтобы выговориться, имеет смысл пойти к психологу. Но как выбрать надежного? Их, как и нутрициологов, множество после пройденных за пару недель курсов.

— Стоит идти в клинику, где работает энное количество психологов, где можно посмотреть лицензию, дипломы, историю учреждения, где есть отзывы клиентов. Существует сарафанное радио, рекомендации знакомых. Как правило, выбор осуществляется так: кто-то был, ему помогло, значит и я пойду, чтобы мне помогло.

Зигмунд Фрейд придумал психоанализ, с тех пор психотерапия ширится, развивается, но по большому счету доказанным методом не является. Единственный измеримый метод — когнитивно-поведенческая терапия с четкими методиками. Например, как дышать при сильном волнении или при панических атаках по методу 7:11. Остальная психотерапия разнообразная, и установить, что именно и для кого работает, сложно.

Больше всего работает личность терапевта, если сложился доверительный контакт. Психотерапевт или психиатр должен ощущаться как человек из близкого окружения, которому можно доверять, который скажет правду. Если контакта нет, стоит поменять психотерапевта. Важно найти своего специалиста.

Психолог вообще не врач, поэтому не надо выбирать распиаренную тетю из соцсети, которая работает частным порядком, без медицинского образования, без оформления деятельности. Нельзя доверять свое здоровье первому встречному. Это твоя личная ответственность, не психолога. Если решил себе помочь, помоги качественно. Если есть сомнения в психическом здоровье, вообще не надо идти к психологу. Кстати, грамотный психолог всегда увидит психические отклонения и отправит именно к врачу — психотерапевту или психиатру.

Неквалифицированный психолог может нанести вред?

— Любой неквалифицированный специалист может нанести вред, иногда отсутствие помощи пациенту — тоже вред. Хороших, умных психологов в Екатеринбурге много. Для себя я отметила имен двадцать. Я понимаю, в каких методиках они работают, что они серьезно относятся к тому, что делают. Если ко мне приходит человек, и я чувствую, что мы не совпадем, я знаю, на кого его сориентировать. Многие психологи направляют пациентов ко мне за лечением и таблетками, если диагностируют депрессивное состояние.

То есть, без таблеток депрессию не вылечить? А как относиться к скандалам, связанным с привыканием к антидепрессантам?

— Я даже представить не могу, каким образом к ним можно привыкнуть. Это все-таки фармацевтические маркетинговые войны. В мире нет антидепрессантов, действующих следующим образом: принял таблетку, все всосалось, и сразу стало хорошо. Все препараты имеют накопительный эффект. И не факт, что препарат поможет. Врач применяет динамический подход, подбирая терапию индивидуально.

Срок приема антидепрессантов составляет не менее шести месяцев, это обусловлено физиологией депрессии. Не будем вдаваться в подробности, но и далее требуется прием под контролем. Мы же не знаем, готов ли организм к отмене препарата, достаточно ли он отдохнул и пришел в себя, чтобы нормально работать.

Полгода лечения не гарантирует отсутствие рецидива. Хорошая профилактика повторного эпизода оценивается примерно в 1,5 года. Речь идет о клетках головного мозга, а они жутко медленно восстанавливаются, в отличие от кожи. Чтобы какая-то связь разрушилась в головном мозге, сигнал по ней не должен поступать шесть-девять месяцев.

Много сдерживающих людей мифов?

— Да, предубеждений о психиатрии много. Люди годами терпят и страдают. Единственное, что быстро доносили до врачей — постковидные депрессии. Потому что это были психически здоровые люди, у которых на ровном месте возникали проблемы. Они сразу приходили и начинали терапию.

Клиническая депрессия требует длительного лечения — химия мозга так работает. Воздействие стресса быстро не прекращается, люди с депрессией стресс-уязвимы, они на любой стресс реагируют сильнее. Маломальская история может закинуть человека назад в депрессию.

С развитием интернета многие стали заниматься самодиагностикой и самолечением.

— Мы, врачи, про депрессию столько знаем, что, надо полагать, не знаем ничего. Постоянно идут поиски каких-то путей, потому что часть депрессий не поддается лечению традиционными антидепрессантами. Бывает, используешь весь свой арсенал, а депрессия как была, так есть, может, состояние пациента чуть улучшилось.

Что может почерпнуть из интернета человек, которому врач диагностировал депрессию, прочитав статью по запросу «депрессия»? В разных браузерах может выпасть абсолютно разное, вплоть до утверждения, что депрессия — смертельное заболевание из-за сосудистых проблем головного мозга. Поэтому я своих пациентов прошу ничего не читать, ничего не отменять и не назначать себе что-то самостоятельно.

Есть ли симптомы, при которых человек должен себе сказать, что пора идти к психотерапевту?

— Я бы сконцентрировалась на нарушениях сна. Это общее, когда речь идет о психическом здоровье. Нарушения могут быть любыми: ты не можешь заснуть; ты хорошо засыпаешь, но многократно просыпаешься среди ночи; ты хорошо засыпаешь, но просыпаешься без будильника в пять утра и больше не спишь; ты постоянно хочешь спать, независимо от количества сна, не чувствуешь, что отдохнул. Это индикаторы.

Второе — когда человек не может получить удовольствие от простых, привычных вещей: от вкусной еды, от объятий любимого человека, от того, что выспался или принял душ. Это ангедония. Тебя перестает что бы то ни было радовать. Ты умом понимаешь, что должен получить удовольствие, но не ощущаешь его. Это признак, который требует обращения к профессионалу.

Как помочь близкому человеку, если замечаешь у него подобные симптомы?

— Единственное, что точно нужно сделать — сообщить ему, что видишь изменения, и объяснить, что именно видишь. Так и сказать: я вижу, что тебе плохо, я знаю, кто может помочь. Тащить к врачу, как правило, малоэффективно — человек должен сам дозреть. Когда человек пребывает в тяжелом состоянии, у него возникает ощущение, что он один. Ему кажется, что только у него все плохо, а у всех вокруг все хорошо: все, кто не он, живут лучше и этим дополнительно раздражают. Поэтому, когда кто-то говорит: я замечаю, что тебе плохо, ты не человек-невидимка, я тебя вижу, как в «Аватаре», это может стать мостиком к исцелению.

Читайте также на DK.RU:

>>> «Если вы работаете до двух часов ночи и встаете в пять утра, то никогда не похудеете»

>>> «Сейчас представилась возможность не выживать, а жить. Но мы забыли, как это делать»