Александр Каштанов: Чувствую себя старым кобелем

Колумнист «БЖ», под чутким руководством которого мужчины Екатеринбурга уже полгода балансируют отношения с женами и любовницами, поделился с редакцией смятенным душевным состоянием. Творческий кризис связан с тем, что сейчас ему очень сложно думать о женщинах, в то время как все нормальные мужики думают о бизнесе. Пойдя на уступки автору, «БЖ» дает ему возможность отойти от узкой темы и рассказать, что же в действительности мучает мужиков.

С недавних пор Дерипаска уже не олигарх, а «просто богатый человек». Мой друг год ждал новенький «Лексус», но когда машину привезли, он уже был не в состоянии ее купить – выбраться бы из кризиса. Мнется: «Вот, нет денег на новую машину». Я ему говорю: «Да пойми, мне-то без разницы, на чем ты ездишь».

Я знал тех, кто после кризиса 98‑го года отлеживался в сумасшедшем доме. Потому что если ценностный пакет предполагал только успех, то как только успех проходит – картина мира рушится. В мужчине есть страх оказаться неуспешным, потерять имидж, лицо, бизнес, деньги. Ведь если ты все потерял, потом не будешь ходить и всем доказывать, что десять лет ты был крутым бизнесменом и не виноват в том, что теперь у тебя нет ничего.

Ты потерял работу – с тобой перестали разговаривать, ты потерял деньги – с тобой перестали ездить на рыбалку. Это сплошь и рядом. Цель бизнеса – прибыль, и другой у него нет. Нет цели собрать друзей – есть цель собрать партнеров. Нет цели накормить всех бедных – есть цель накормить нужных людей. И при живом-то бизнесе все смотрят, какие на тебе часы и ботинки. Поэтому многие бизнесмены даже при своих средненьких активах стараются выглядеть на миллион. В Европе нет такого. Там шестисотый «мерседес» покупают те, у кого есть личный водитель и миллион долларов свободных денег на счету. А у нас можешь не иметь ни квартиры, ни денег, но взять шестисотый в кредит и напустить понтов.

При кризисе все липовое рассыпается – липовый брак, липовый имидж, липовая дружба. Я видел, как в 97‑м году люди дружили, а в 98‑м – наживались друг на друге: не можешь отдать деньги – отдашь квартиру. Поэтому нормальные друзья деньги друг другу не одалживают.

Чем еще хорош кризис – гламур уйдет. Взять того же Абрамовича – мусолят его Жукову, футболистов, «бентли», яхты, но это все стразы. А зацитируйте мне его. Тарасова, Макшанова, Хайниша, Путина цитируют, а Абрамовича – нет. Сейчас внешних атрибутов и понтов не останется, и ценить каждого будут за голову. И вопрос «на чем ты ездишь» сменится на «что ты можешь».

Ошибка – думать, будто кризис никогда не кончится. Самые слабонервные мужики уже свинтили с деньгами из страны. У всех стресс – планировал одно, а тут кризис. Как ребенок смотрит мультик по телевизору и осталось-то всего минут десять, а тут приходит взрослый: «Иди уроки учи». Люди начинают «уходить» – своих сил нет, обращаются к алкоголю, никотину, экстриму. Многие болеть начинают: как в детстве – чтобы били меньше.

Можно опустить руки, а можно оглядеться в поисках, где нажиться: если денег где-то нету, значит, деньги где-то есть. Надо понимать: лучше быть бедным и здоровым, чем бедным и больным. И пережить кризис так, чтобы не потерять семью, здоровье, себя и бизнес. Есть вещи, на которые ты не влияешь. То, что ты не можешь изменить, не должно сказаться на самооценке. Даже если все потеряешь, не станешь хуже. Просто будешь меньше есть, дешевле одеваться и меньше получать.

На плаву удержит готовность стать нищим. Как только ты себе представишь самую хреновую картину, как жрешь на помойке и понимаешь, что этого не хочешь, говоришь себе: шевелись. И приходят идеи. Например, ты понял: чтобы не стоять на помойке, мне нужно уволить тридцать человек. Если уволить жалко и ты готов с ними вместе стоять на помойке, то можно с уверенностью сказать, что ты там точно окажешься, только вот они там с тобой стоять не будут. Как только ты грохнешься, пожалев их, они уйдут от тебя.

В бизнесе вообще не нужно думать о людях. Иногда выходишь из магазина, купив продуктов на десять тысяч, и думаешь: «А как же мой сотрудник на эти деньги месяц живет?» Ничего, живет как-то. Просто не покупает себе сапоги от Bally и пальто от Burberry. Мы часто врем себе, пытаемся выглядеть хорошими – это в нас со времен пионерии осталось. Хотя всем понятно: если есть возможность, бизнес лучше делать без людей.

Я с удовольствием иду на работу и увольняю людей – появился отличный повод перешагнуть через ватокатание. Напоминает ситуацию, когда Жуков пришел арестовывать Берию и сказал ему: «Ну что, сука, доигрался». Он столько лет жил с Берией рядом, терпел, а убрать смог только после смерти Сталина. Вот и я так подхожу к бездельнику: «Ты покойник». Зачем тебе дома пять кружек, если больше двух гостей у тебя не бывает? Зачем держать человека, который придумал тебе нужный станок, но сам уже не нужен?

Мужчинам нужны кризисы – сразу активизируется мозг и тело принимает бойцовскую стойку. Я вижу картину как в фильме «Армагеддон»: на заднем плане огненный шар (это кризис мировой экономики) и из огня выходят смелые парни – Каштанов, Бабин, Дьяконов и другие. Они все в шрамах, их пиджаки порваны, но для миллионной аудитории, замеревшей перед экранами, они – герои.

Мат – это сухие мужские слезы. Я так никогда не матерился, как в последний месяц. Чувствуешь себя, как старый кобель, который много лет был хозяином площадки. И вдруг привели молодого кобеля, и он старого завалил. Старый может так и в депрессняк впасть, и даже умереть. Спросите у Дерипаски, как ему сейчас.