Александр Прохоров: Водка в гараже лучше строчки Forbes

В советские времена был знаменит анекдот. У мужика спрашивают: «Ты чего такой мрачный?» «Да вот, жене по ошибке вместо зарплаты заначку отдал», – отвечает. «Так радоваться надо!» – говорят друзья. – «Да нет, заначка больше зарплаты была…» Привычка приберегать что-то на «черный день», будь то деньги под матрасом или миллионные активы в офшорах, – это самое естественное желание человека обезопасить себя. Есть не просит, но в нужный момент может выручить. Принципиально важно скрыть ее от окружающих, ведь иначе придется делиться – платить налоги, отдавать жене или компании.

Заначка есть на всех уровнях управления. В семьях муж заначивает от жены, жена от мужа, дети от родителей. Заводской рабочий «припрячет» материалы и инструменты, чтобы потом продать или обменять. Мастер скроет от начальника цеха и рабочих неучтенную продукцию или фиктивно отработанное рабочими время. Заначка руководителя в советские времена именовалась «коньячным фондом директора». О ней, конечно, «не знало» выше­стоящее начальство. Нередко аудит выявляет в компаниях «кадровую заначку», которую руководитель службы персонала формирует из неработоспособных пенсионеров, чтобы в случае сокращения штата их должностями можно было легко пожертвовать. А на многих промышленных предприятиях до сих пор есть так называемый «второй отдел», который должен обеспечивать мобилизационный запас сырья, материалов или готовой продукции на случай войны или чрезвычайного положения. Все знают, что «второй отдел» – на самом деле это не что иное, как заначка предприятия.

Даже среди успешных бизнесменов, имеющих активы, способные обеспечить достойную жизнь не только им, но и их детям, и внукам, не считается зазорным иметь заначку. Запастись алкоголем, едой, положить наличку в сейф – это не кажется плюшкинской скупостью. С наступлением финансового кризиса у предпринимателей стал едва ли не модным намек на то, что, мол, я хоть и уверен в своем запасе прочности, однако тушенку и водку на всякий случай прикупил оптом. И даже в мирные времена есть бизнесмены, которые кладут несколько крупных купюр между страницами книжек из соображений «пусть лежит на всякий случай».

Бизнесмены старшего поколения, пережившие перестройку, дефолт и неоднократную смену власти в стране, совершенно точно знают – может случиться что угодно. Сегодня ты ездишь на «бентли», а завтра, возможно, придется залечь в подполье. И хорошая заначка может выручить. Менеджеры нового поколения государственных катаклизмов на своей шкуре испытали меньше. Зато опыт старших товарищей для них убедителен, потому доверяют своему государству немногим больше. А вот американский предприниматель, будь то мелкий лавочник или сам Трамп, вряд ли будет запасать консервы в гараже, сколько бы ему ни обещали вторую Великую депрессию. Он верит своему правительству и президенту, которые дают ему прочные гарантии в обмен на своевременную уплату налогов. Наш хоть и подчеркивает свою состоятельность, но совершенно точно знает, что и макароны, и тушенка могут однажды спасти.

Из заначки вырос колосс нынешней теневой экономики, в которую погружена и втянута вся страна. Каждый либо организовывает теневую экономическую деятельность, либо участвует в ней, получая доходы от скрытых приработков и хищений, либо «по долгу службы» борется с этими явлениями, невольно продолжая быть узелком в сети теневых хозяйственных отношений. И, по мнению экспертов, теневая экономика в России по-прежнему имеет куда более устойчивую тенденцию к росту, чем реальная, особенно во время кризиса. По оценке аналитиков американского банка Chase Manhattan, в 1999 году, то есть спустя год после дефолта, она выросла на 5,4 % при росте официального ВВП на 1,8 %.

Не сомневаюсь, что возникший мировой финансовый кризис создаст благодатную почву для нового рывка офшоров. Чем нестабильнее в стране экономика, тем потребность скрывать доходы понятнее. В новых условиях каждый, имеющий маломальский доступ к распределению средств, будет стремиться создать себе «кислородную подушку» поплотнее. В наших головах еще не успел застрять образ успеха как образ человека, богатого публично, чьи активы у всех на виду и имеют рыночную котировку.

Богат и успешен будет не тот, кто попал в списки Forbes, а тот, у кого государство не сможет отнять нажитое в годы приватизации и дикого капитализма. В кризис состояния легальных миллиардеров сдуваются. Зато надуваются от самодовольства щеки у новых миллионеров Корейко, кто благополучно заначил особняки, оформленные на чужие имена, антиквариат, активы в офшорах.