Александр Высокинский: «На войне города и области выросли целые династии пиарщиков»

Масштабные проекты, которые прежде выглядели утопичными, сегодня — в повестке дня, уверяет Александр Высокинский. Стратегия округа — в том, чтобы Екатеринбург и Челябинск, растущие навстречу друг другу, обеспечивали нефтедобывающий север средствами производства, а внутренние рынки — товарами массового спроса. Тогда Екатеринбург будет процветать. Одним из условий, определяющих развитие мегаполиса, остается способность власти и бизнеса договариваться — особенно если их интересы не совпадают.

— Противостояние городской и областной власти закончилось, — говорит Александр Высокинский. —  Мы больше не ссоримся. Казалось бы, это надо приветствовать — позиционная война, тянувшаяся много лет, мешала развивать региональную экономику. Однако новый порядок устраивает не всех. Диванные аналитики уже говорят, что противоречия города и области — вечная тема, не зависящая от конкретных людей, стоящих у руля.

Более, чем уверен, что в основе таких заявлений — корыстные интересы. Непосвященным трудно даже представить, какие средства вкладывались в разжигание конфликта между губернатором и мэром. На этой войне выросли целые династии пиарщиков — сейчас они потеряли контракты, приносившие легкие деньги (как в анекдоте о молодом юристе, который выиграл многолетнюю тяжбу и лишил семью куска хлеба). Среди желающих отыграть ситуацию будут и чиновники, которые много лет оправдывали свою некомпетентность интригами политических оппонентов. Еще на оперативках у Аркадия Чернецкого некоторые функционеры объясняли: поручение не выполнено, потому что Белый дом ставит нам палки в колеса.

При этом есть специалисты, которые работали в муниципалитете, а потом нашли себе применение в региональном правительстве. Когда мы обсуждаем текущие дела с заместителем губернатора Сергеем Швиндтом, в прошлом — первым замглавы Екатеринбурга, кого он представляет — город или область? Было время, когда Евгений Куйвашев тоже руководил городским хозяйством.  В этом его конкурентное преимущество — человек, работавший в муниципальной системе, знает, как решать проблемы города.

Рассчитать КПД чиновника

Революций в системе управления муниципалитетом не будет. Единственное изменение — в том, что мы усилим роль глав районов в Екатеринбурге. В прошлом администрация увлеклась централизацией функций, и теперь пришло время делиться полномочиями и деньгами, чтобы большую часть вопросов решать на местах.

Но преемственность власти остается лозунгом дня. Управленческая система Екатеринбурга — одна из уникальных в стране. И с точки зрения команды, и с точки зрения достижений. Ведь когда распался Советский Союз, стартовые условия у городов-миллионников были примерно одинаковыми. Но использовать свои возможности сумели не все. Екатеринбургу это удалось, наверное, потому, что Аркадий Чернецкий, возглавивший администрацию в начале 90-х гг., не стал отказываться от советской системы Госплана, в которой было много полезного. Он пришел в муниципалитет с производства и относился к городу как к заводу, который работает тем успешнее, чем строже соблюдаются стандарты предприятия, описывающие все стороны его деятельности. Сейчас мы понимаем, что в проектных офисах и диаграммах Ганта нет ничего принципиально нового. По сути, это те же рабочие группы и системные графики, которые были в СССР, когда функции топ-менеджера исполнял ГИП — главный инженер проекта.

Сейчас у меня на столе лежит редакция стратегического плана развития Екатеринбурга до 2035 г., и новая управленческая команда уже приступила к сессиям стратегического планирования с горизонтом в 5-10 лет.

Как оценивать работу служащего муниципалитета и вообще эффективность власти?

Главный критерий — положительная динамика социально-экономического развития. Если заработная плата, промышленный товарооборот, объем инвестиций в основной капитал, рождаемость на вверенной нам территории и другие показатели растут, значит, мы работаем хорошо. Каждому из этих показателей — всего их около 25 — будет соответствовать контрольная цифра.

Тем самым у чиновников высшего и среднего уровня — мэра, его заместителей, начальников управлений, департаментов и отделов — появятся четкие критерии, определяющие их деятельность. Уже под конкретные задачи мы будем набирать менеджеров.

Тех, кто не справляется, придется увольнять.

Точки приложения силы

Мы заинтересованы, чтобы развивался крупный бизнес. Это значит, что у городской администрации и предпринимателей должен быть план совместных действий. Одна из причин, по которой Екатеринбург опережает другие миллионники — в том, что его руководители умеют договариваться с бизнесом, и бизнес помогает развивать инфраструктуру муниципалитета.

Екатеринбург не намерен отказываться от заводов и фабрик, бездумно выносить их за черту города. Токсичных объектов, представляющих угрозу для людей, в городе почти не осталось. Наши промышленные зоны — это места приложения труда, которые развились за последние 30 лет.

Мы должны сохранить их. Это принципиальный момент, потому что девелоперы хотят позакрывать предприятия, а на их месте возвести жилье. Поскольку фрагментарная застройка промзон невозможна, единственный вариант — убирать вообще все предприятия и создавать социальную инфраструктуру — магазины, поликлиники, школы, детские сады. Но тогда в Екатеринбурге появятся гигантские спальные районы, жители которых — а это сотни тысяч человек — будут ездить на работу через весь город, парализуя движение транспорта.

Поэтому одна из задач — развивать зоны приложения труда. Сейчас муниципалитет занимается этим в Академическом районе — со временем там появятся кластеры малых предприятий, которые нужно увязать с транспортной логистикой южной части Екатеринбурга. Наработанный опыт будем использовать повсеместно.

Производственная тема

Благодаря промышленности Екатеринбург справляется с кризисами. Нас выручают оборонные предприятия, сохранившие мощности в 90-е гг. Как только военная техника снова оказалась востребованной, эти заводы превратились в наше конкурентное преимущество.

 Другое дело, что оборонный заказ цикличен, и надо понимать, чем загрузить предприятия, когда возникнет пауза. Выпуск ТНП — не та сфера, в которой они могут преуспеть. Любой человек с азами машиностроительного образования скажет, что оборонное производство — штучное и мелкосерийное. Оно не может выдавать по миллиону сковородок в смену — китайцы на специализированных станках сделают больше и дешевле. Наша ниша — производить средства производства. Оборонщики в состоянии выпускать машиностроительные линии, в том числе, поточные.

Вспомним о территориальном разделении труда. Ежегодные объемы инвестиций в северные регионы УрФО — ХМАО-Югра и ЯНАО — исчисляются сотнями миллиардов рублей. Эти деньги тратят на импортную технику — насосы, гидравлическое оборудование, буровые установки и легкосборные здания. А наши заводы, поставляющие армии комплексы С-300, пока не готовы выпускать компрессоры, работающие на давлении 1000 атмосфер.

Отсюда — идеальная стратегия федерального округа: Тюмень, ХМАО и ЯНАО добывают сырье, Екатеринбург и Челябинск обеспечивают эти регионы средствами производства, а Курган всех кормит.

Это должно сработать.

Деньги из черной дыры

Розничный товарооборот Свердловской области превышает 800 млрд руб. в год. Разложив этот показатель на составляющие, можно увидеть, например, что 10 млрд руб. мы тратим на стройматериалы. При этом доля местных предприятий, снабжающих отрасль — всего 3,6%. Больше 20 млрд руб. уходит на обувь, которую выпускают другие. Почему бы самим не обеспечить этот рынок хотя бы на 40-50%? Еще на 60 млрд руб. наши люди покупают одежду — большей частью ее поставляют извне. Я сам хожу в костюме чебаркульской швейной фабрики, а мог бы носить то, что шьют в Екатеринбурге.

Где мы недорабатываем? Екатеринбургу нужна стратегия роста малых и средних производственных предприятий, потому что сотни миллиардов наших прибылей ежегодно утекают в черную дыру.

Очевидно, что федеральные торговые сети представляют угрозу для регионального ритейла и небольших производителей. Это особенно хорошо заметно в городах области, где прежде работали магазинчики — маленькие, но свои, и местные поставщики снабжали их продуктами. Но когда приходят федералы с централизованными поставками, весь малый бизнес, плативший налоги в муниципальную и областную казну, умирает.

В ответ на наши претензии представители Х5 и «Магнита» говорят: мы готовы встроить ваших производителей в свои логистические схемы, если они гарантируют нам качество продукта, упаковку и сроки поставки. Возразить особенно нечего — складская логистика крупной торговой сети не рассчитана на переработку картошки, которую привозят самосвалами.

Стало быть, нам необходимы предприятия, способные выпускать конкурентоспособную сельхозпродукцию в больших объемах. Все, что мы можем делать сами, мы должны делать сами. Но это не значит, что местные производители и ритейлеры могут рассчитывать на преференции. Муниципалитет только создает грядку, удобряет ее и лелеет, а задача предпринимателя — посадить дерево и снимать с него яблоки, отдавая часть урожая городу в виде налогов и новых рабочих мест.

Регулировать конкурентное поле административными рычагами мы не будем.

На высокой скорости

Два слова о проекте «Большой Екатеринбург» — его влияние на экономику региона в ближайшие 50-70 лет будет расти. Будет это единое муниципальное образование или агломерация городов, непринципиально. Важнее, что Екатеринбург, Арамиль, Березовский, Верхняя Пышма и Среднеуральск уже разрабатывают схемы территориального планирования. Нам понадобятся общие инженерные сети, единая схема дорог и возможность совместно использовать объекты социальной сферы. Уже сейчас мы обсуждаем с главами этих городов, что лучше — построить медицинский центр в Березовском или проложить туда трамвайную ветку, чтобы жители города обращались за помощью в екатеринбургскую больницу №7.

Отдельная тема — специализация городов. Орджоникидзевский район Екатеринбурга и Верхняя Пышма — это промышленный кластер, Березовский — зона развития технопарков, малого и среднего бизнеса, Арамиль, близкий к Транссибу и аэропорту «Кольцово» — транспортная логистика.

Еще более масштабная задача — запустить высокоскоростную магистраль Екатеринбург — Челябинск. Первый раз мы обсуждали этот проект в 2000 г. — тогда многие считали его утопией. В Челябинске к нему относились настороженно, опасаясь давления со стороны Екатеринбурга.

Сегодня все понимают, что два уральских мегаполиса — партнеры, а не конкуренты. Расстояние в 200 км между городами — уникальное преимущество. От Екатеринбурга в сторону Челябинска на 70 км тянутся коттеджные поселки, такая же территория застраивается с той стороны. Задача — освоить оставшиеся 60 км. Города начнут расти навстречу друг другу еще при нашей жизни, и магистраль ускорит этот процесс.

Магистраль — уже не просто идея. Нам понятна инвестиционная модель и объемы затрат, которые понесет государство и концессионер. Регионы учредили хозяйственное партнерство, проект контролируют из центра. Известно и расчетное время в пути — 1 час 10 минут. Сам проект ВСМ будут интегрировать в более масштабные инфраструктурные схемы. В генплане Екатеринбурга мы уже пробили коридоры для скоростных дорог Москва — Казань — Екатеринбург — Пекин. Настанет время — они появятся.

Если мы этого не сделаем, нашим потомкам придется переселять жителей коттеджных поселков.

Лучше все предусмотреть заранее.

Фото: Игорь Черепанов