Антон Назаревич
Продвижение инноваций в России — это постоянная борьба за здравый смысл. Антон Назаревич рассказывает, как некий сибиряк решил оснастить свою квартиру электроотоплением: «Заказчик попросил коммунал
Разработка новых систем обогрева — направление инноваций, которое всегда будет востребовано в России. Иногда таким инноваторам помогает государство. Генеральный директор красноярской компании «Теплофон» Антон Назаревич направляет господдержку на изобретения своих же инженеров. В результате у него получается конкурировать с европейскими производителями по качеству, а с китайцами — по цене.
Среди 16 патентов компании «Теплофон» — инфракрасные греющие панели. Их можно использовать в квартирах, коттеджах и офисах в качестве основного или дополнительного источника тепла. Энергосбережение, экономия на эксплуатационных расходах, трубы и радиаторы не нужны — г-н Назаревич может долго говорить о преимуществах своей разработки. Но удивляют не технические характеристики, а то, что бизнесмена все-таки услышали во властных кабинетах.
— Мы сами, честно говоря, с удивлением заметили, что государство поворачивается к нам тем местом, которым оно действительно может видеть. Мы получаем всяческую господдержку, в том числе от региональных властей. Кроме того, заинтересовалась одна из «дочек» Внешэкономбанка— Банк поддержки малого и среднего бизнеса— с целью вложить инвестиции в наш проект. Да, я с уверенностью говорю, что государство начало поддерживать такие предприятия, как наше.
В чем конкретно выражается поддержка?
— В первую очередь в финансах, естественно. При сегодняшней налоговой нагрузке в России я вообще не понимаю, откуда инноваторы взялись, потому что они должны были умереть в зачаточном состоянии. Малый и средний бизнес, конечно, с удовольствием воспринимает, что часть его налогов по крайней мере перераспределяется на его же поддержку. Мы получаем, во-первых, прямые финансовые вливания, во-вторых, через Агентство малого и среднего бизнеса льготные кредиты по ставке 10%. Еще помощь в поручительстве. Не секрет, что банки насчет поручительства злые, не в пример западной банковской системе они дерут втридорога, и никогда у инновационного малого предприятия не хватит никаких залогов, чтобы получить кредит на развитие.
Вообще, мы как пример для других предприятий — лишь процентов 20 субсидий мы еще не задействовали, а практически всеми остальными формами поддержки воспользовались. И соответственно если раньше мы получали по два патента в год, то за 2009-2010гг. было сразу восемь. И готовим еще два. Та поддержка, которую нам оказали при коммерциализации греющей инфракрасной панели, пошла на новую разработку, позволившую усовершенствовать производственную линию, которую мы опять же сами изобрели. Мы смогли ее трансформировать, и теперь она дает возможность использовать не только гипсокартон, но и еще 5-6 видов различных стройматериалов.
Строительство — консервативная отрасль, а в регионах — тем более. К инновациям здесь относятся настороженно. Вы чувствовали такое отношение к вашей разработке?
— Да нет. Настороженность к инновациям, скорее всего, идет из-за того, что люди устали от «просто» научных разработок. Потому что рынок идет вперед, он требует новые свойства продуктов каждый день. Раньше срок жизни одной разработки у нас был 5-6 лет, а сейчас каждый год клиенты говорят: «А вот эта новинка у вас есть? Такое уже делают!» Если ты очень долго занимаешься разработкой, просишь на нее деньги и вкладываешь их опять в разработку, а на выходе у тебя нет конкретного продукта, к таким инновациям, естественно, есть подозрение.
Я был в новосибирском технопарке, мы сами являемся его заказчиками, и вот наконец-то и в Красноярске задумались о том же — что любая идея должна быть коммерциализирована, и для этого должно быть не какое-то отдельное малое предприятие, а именно технопарк, объединяющий те виды оборудования, которые малому бизнесу не потянуть. Сейчас мы активно участвуем в формировании списка такого оборудования для нашего технопарка.
Еще у наших строителей существует предубеждение — они успели в 90-егг., когда в стране все развалилось, поработать с зарубежными материалами. И увидели разительные отличия в качестве того, что выпускалось тогда у нас. Естественно, у них сложился стереотип: «Ребята, да нельзя в России ничего нормально сделать, успокойтесь».
У вас получается строителей переубеждать?
— У нас нет сегодня проблемы с реализацией продукции. По России у нас задействовано около 50 регионов, плюс отправляем на экспорт. Я, к стыду своему, должен сказать, на местный рынок идет только 3% продукции. У меня в Красноярске постоянный дефицит в магазинах.
Китай настигает
Вспоминая о реализованных проектах, Антон Назаревич выделяет построенный в Челябинске микрорайон. Шесть четырнадцатиэтажных свечек обогреваются продукцией «Теплофона». А в Приморье красноярскими обогревателями оснащены несколько крупных торговых центров.
Круг потенциальных покупателей вашей плиты весьма широк. Как распределяются продажи?
— Здесь нужно оттолкнуться от истории российского рынка. Он во всем специфичен, как вообще наша страна. У нас говорят: надо искать более экономичные энергоносители. Но это всегда попытки чем-то заменить электричество. А на Западе наоборот — там все на электричестве, они просто ищут альтернативный носитель для передачи электроэнергии. Например, разморозкой труб страдает только Россия. За рубежом таких проблем нет, даже в холодных странах, там все системы на электричестве. А в России рынок перевернут с ног на голову. У нас везде преобладает центральное водоснабжение, и в отоплении в том числе. Когда мы выходили на рынок с предложением перевести дома на электроотопление, как в Европе, первыми откликнулись в сегменте индивидуального жилищного строительства. Им тянуть трубы точно не хочется. Зачем? Им надо просто подогреть воду, у них скважина есть. Вторая большая группа потребителей — сельские районы. У нас был пилотный проект, в рамках которого мы практически все муниципальные учреждения целого района перевели на электроотопление. Эффект огромный был. Двухэтажная сельская школа. Им надо было ежегодно на капитальный ремонт котельной и систем водоснабжения тратить около 3 млн руб. Установка нашей системы обошлась в 860 тыс. руб., и на гарантийный ремонт они не потратили ни копейки — 2-3 прибора мы заменили по гарантии и все.
Почему же вы все школы в Красноярском крае до сих пор не перевели на электроотопление?
— Когда пришел новый глава того района, мы предложили — давайте дальше работать. Он в ответ: «Ребята, вы что? Раньше мне выделяли на систему отопления школы 3 млн, а сейчас ничего не выделяют. Это как же так? Раньше я получал субсидии от государства, мог заплатить человеку в котельной, трудоустроить его, бригаде заплатить, которая что-то делала, тем, кто уголь возил, а сейчас я, получается, всех должен распустить? Где людям работать?» Это проблема.
А в городах нам говорят: «Хорошо, нам надоело асфальт взрывать, постоянно трубы менять, давайте ваше электроотопление. Но у нас трансформаторная подстанция ограничена в мощности. Давайте вы вложитесь, и построим новую трансформаторную подстанцию». Я спрашиваю: «Сколько вам нужно на это?» Миллионов пятнадцать и даже больше называли. А откуда у малого предприятия такие деньги? В этой части затраты должно взять на себя государство.
Какова конкурентная среда, в которой вы работаете?
— Без ложной скромности и излишней гордости скажу, что с отечественными производителями мы конкурируем уже не слишком сильно. Мы все-таки по своим разработкам и объемам приближаемся к лидерам, если не брать в расчет глобальные заводы. В технологиях, качестве, дизайне сейчас начинаем серьезно конкурировать с зарубежными компаниями — французскими, шведскими. Ну и китайцы, конечно, не отстают. Пока мы с ними в ценовом диапазоне находимся на одном уровне, где-то даже дешевле у нас, но с точки зрения государственной политики это шаткая ситуация. Мы производители. Нас поддерживают, это очень хорошо. Но мы не можем создать магазины по всей стране. Их открывают торговые компании. А если их никто не поддерживает, наоборот, их гнобят, льгот для них нет, субсидий нет, представьте, какую наценку они сделают на мой товар? И если у себя дома я еще могу конкурировать по цене, то в Новосибирске и тем более в Москве моя продукция будет стоить совершенно других денег. И Китай, у которого вся транспортная линейка иногда компенсируется государством при работе на экспорт, все равно рано или поздно окажется дешевле.
Но я оптимист, поэтому смотрю вперед с огромной надеждой. Если наши инвестиционные проекты будут реализованы, то в секторе инноваций в малом и среднем бизнесе мы выйдем в лидеры в Красноярском крае.
Генеральный директор компании «Теплофон»
Родился 1 декабря 1970 г.
Образование: 1988-1993 гг. — Тихоокеанское высшее военно-морское училище; 2003-2006 гг. — Красноярский государственный технический университет, специальность «Экономика и управление на предприятии»; 2005-2009 гг. — аспирантура СФУ; 2009-2010 гг. — МВА, СФУ.
Карьера: 1994-2002 гг. — служба в органах ФСБ РФ; 2002-2003 гг. — компания «Камчатский печатный двор» (Петропавловск-Камчатский), замдиректора по маркетингу и сбыту; 2003 г. — управляющая компания «ФИНЭК», исполнительный директор; с 2003 г. — компания «Теплофон», генеральный директор.
Семейное положение: женат, двое детей.
Продвижение инноваций в России — это постоянная борьба за здравый смысл. Антон Назаревич рассказывает, как некий сибиряк решил оснастить свою квартиру электроотоплением: «Заказчик попросил коммунальщиков срезать батареи централизованного отопления. На что был ответ: труба-то все равно через квартиру у вас пойдет, поэтому вы будете за это платить». Обойти формальные предписания нереально, но и в таких условиях можно двигаться вперед.
Среди 16 патентов компании «Теплофон» — инфракрасные греющие панели. Их можно использовать в квартирах, коттеджах и офисах в качестве основного или дополнительного источника тепла. Энергосбережение, экономия на эксплуатационных расходах, трубы и радиаторы не нужны — г-н Назаревич может долго говорить о преимуществах своей разработки. Но удивляют не технические характеристики, а то, что бизнесмена все-таки услышали во властных кабинетах.
— Мы сами, честно говоря, с удивлением заметили, что государство поворачивается к нам тем местом, которым оно действительно может видеть. Мы получаем всяческую господдержку, в том числе от региональных властей. Кроме того, заинтересовалась одна из «дочек» Внешэкономбанка— Банк поддержки малого и среднего бизнеса— с целью вложить инвестиции в наш проект. Да, я с уверенностью говорю, что государство начало поддерживать такие предприятия, как наше.
В чем конкретно выражается поддержка?
— В первую очередь в финансах, естественно. При сегодняшней налоговой нагрузке в России я вообще не понимаю, откуда инноваторы взялись, потому что они должны были умереть в зачаточном состоянии. Малый и средний бизнес, конечно, с удовольствием воспринимает, что часть его налогов по крайней мере перераспределяется на его же поддержку. Мы получаем, во-первых, прямые финансовые вливания, во-вторых, через Агентство малого и среднего бизнеса льготные кредиты по ставке 10%. Еще помощь в поручительстве. Не секрет, что банки насчет поручительства злые, не в пример западной банковской системе они дерут втридорога, и никогда у инновационного малого предприятия не хватит никаких залогов, чтобы получить кредит на развитие.
Вообще, мы как пример для других предприятий — лишь процентов 20 субсидий мы еще не задействовали, а практически всеми остальными формами поддержки воспользовались. И соответственно если раньше мы получали по два патента в год, то за 2009-2010гг. было сразу восемь. И готовим еще два. Та поддержка, которую нам оказали при коммерциализации греющей инфракрасной панели, пошла на новую разработку, позволившую усовершенствовать производственную линию, которую мы опять же сами изобрели. Мы смогли ее трансформировать, и теперь она дает возможность использовать не только гипсокартон, но и еще 5-6 видов различных стройматериалов.
Строительство — консервативная отрасль, а в регионах — тем более. К инновациям здесь относятся настороженно. Вы чувствовали такое отношение к вашей разработке?
— Да нет. Настороженность к инновациям, скорее всего, идет из-за того, что люди устали от «просто» научных разработок. Потому что рынок идет вперед, он требует новые свойства продуктов каждый день. Раньше срок жизни одной разработки у нас был 5-6 лет, а сейчас каждый год клиенты говорят: «А вот эта новинка у вас есть? Такое уже делают!» Если ты очень долго занимаешься разработкой, просишь на нее деньги и вкладываешь их опять в разработку, а на выходе у тебя нет конкретного продукта, к таким инновациям, естественно, есть подозрение.
Я был в новосибирском технопарке, мы сами являемся его заказчиками, и вот наконец-то и в Красноярске задумались о том же — что любая идея должна быть коммерциализирована, и для этого должно быть не какое-то отдельное малое предприятие, а именно технопарк, объединяющий те виды оборудования, которые малому бизнесу не потянуть. Сейчас мы активно участвуем в формировании списка такого оборудования для нашего технопарка.
Еще у наших строителей существует предубеждение — они успели в 90-егг., когда в стране все развалилось, поработать с зарубежными материалами. И увидели разительные отличия в качестве того, что выпускалось тогда у нас. Естественно, у них сложился стереотип: «Ребята, да нельзя в России ничего нормально сделать, успокойтесь».
У вас получается строителей переубеждать?
— У нас нет сегодня проблемы с реализацией продукции. По России у нас задействовано около 50 регионов, плюс отправляем на экспорт. Я, к стыду своему, должен сказать, на местный рынок идет только 3% продукции. У меня в Красноярске постоянный дефицит в магазинах.
Китай настигает
Вспоминая о реализованных проектах, Антон Назаревич выделяет построенный в Челябинске микрорайон. Шесть четырнадцатиэтажных свечек обогреваются продукцией «Теплофона». А в Приморье красноярскими обогревателями оснащены несколько крупных торговых центров.
Круг потенциальных покупателей вашей плиты весьма широк. Как распределяются продажи?
— Здесь нужно оттолкнуться от истории российского рынка. Он во всем специфичен, как вообще наша страна. У нас говорят: надо искать более экономичные энергоносители. Но это всегда попытки чем-то заменить электричество. А на Западе наоборот — там все на электричестве, они просто ищут альтернативный носитель для передачи электроэнергии. Например, разморозкой труб страдает только Россия. За рубежом таких проблем нет, даже в холодных странах, там все системы на электричестве. А в России рынок перевернут с ног на голову. У нас везде преобладает центральное водоснабжение, и в отоплении в том числе. Когда мы выходили на рынок с предложением перевести дома на электроотопление, как в Европе, первыми откликнулись в сегменте индивидуального жилищного строительства. Им тянуть трубы точно не хочется. Зачем? Им надо просто подогреть воду, у них скважина есть. Вторая большая группа потребителей — сельские районы. У нас был пилотный проект, в рамках которого мы практически все муниципальные учреждения целого района перевели на электроотопление. Эффект огромный был. Двухэтажная сельская школа. Им надо было ежегодно на капитальный ремонт котельной и систем водоснабжения тратить около 3 млн руб. Установка нашей системы обошлась в 860 тыс. руб., и на гарантийный ремонт они не потратили ни копейки — 2-3 прибора мы заменили по гарантии и все.
Почему же вы все школы в Красноярском крае до сих пор не перевели на электроотопление?
— Когда пришел новый глава того района, мы предложили — давайте дальше работать. Он в ответ: «Ребята, вы что? Раньше мне выделяли на систему отопления школы 3 млн, а сейчас ничего не выделяют. Это как же так? Раньше я получал субсидии от государства, мог заплатить человеку в котельной, трудоустроить его, бригаде заплатить, которая что-то делала, тем, кто уголь возил, а сейчас я, получается, всех должен распустить? Где людям работать?» Это проблема.
А в городах нам говорят: «Хорошо, нам надоело асфальт взрывать, постоянно трубы менять, давайте ваше электроотопление. Но у нас трансформаторная подстанция ограничена в мощности. Давайте вы вложитесь, и построим новую трансформаторную подстанцию». Я спрашиваю: «Сколько вам нужно на это?» Миллионов пятнадцать и даже больше называли. А откуда у малого предприятия такие деньги? В этой части затраты должно взять на себя государство.
Какова конкурентная среда, в которой вы работаете?
— Без ложной скромности и излишней гордости скажу, что с отечественными производителями мы конкурируем уже не слишком сильно. Мы все-таки по своим разработкам и объемам приближаемся к лидерам, если не брать в расчет глобальные заводы. В технологиях, качестве, дизайне сейчас начинаем серьезно конкурировать с зарубежными компаниями — французскими, шведскими. Ну и китайцы, конечно, не отстают. Пока мы с ними в ценовом диапазоне находимся на одном уровне, где-то даже дешевле у нас, но с точки зрения государственной политики это шаткая ситуация. Мы производители. Нас поддерживают, это очень хорошо. Но мы не можем создать магазины по всей стране. Их открывают торговые компании. А если их никто не поддерживает, наоборот, их гнобят, льгот для них нет, субсидий нет, представьте, какую наценку они сделают на мой товар? И если у себя дома я еще могу конкурировать по цене, то в Новосибирске и тем более в Москве моя продукция будет стоить совершенно других денег. И Китай, у которого вся транспортная линейка иногда компенсируется государством при работе на экспорт, все равно рано или поздно окажется дешевле.
Но я оптимист, поэтому смотрю вперед с огромной надеждой. Если наши инвестиционные проекты будут реализованы, то в секторе инноваций в малом и среднем бизнесе мы выйдем в лидеры в Красноярском крае.
Антон Назаревич
Генеральный директор компании «Теплофон»
Родился 1 декабря 1970 г.
Образование: 1988-1993 гг. — Тихоокеанское высшее военно-морское училище; 2003-2006 гг. — Красноярский государственный технический университет, специальность «Экономика и управление на предприятии»; 2005-2009 гг. — аспирантура СФУ; 2009-2010 гг. — МВА, СФУ.
Карьера: 1994-2002 гг. — служба в органах ФСБ РФ; 2002-2003 гг. — компания «Камчатский печатный двор» (Петропавловск-Камчатский), замдиректора по маркетингу и сбыту; 2003 г. — управляющая компания «ФИНЭК», исполнительный директор; с 2003 г. — компания «Теплофон», генеральный директор.
Семейное положение: женат, двое детей.
Самое читаемое
«Человеком года — 2024» стал Дмитрий Мраморов, «СКБ Контур» 
Солнечный Баку. И даже когда дождливый — все равно солнечный! 
«Сбережений слишком много». Заморозка вкладов: бессмыслица или очевидный вариант? 
«Ценно, что премия «Человек года» не застыла в металле. Она открывает нам новых героев»