Бизнес подсчитывает убытки. Сколько воруют уральские топ-менеджеры?

В 63% случаев, когда в компаниях Екатеринбурга выясняется, что тот или иной руководитель виновен в растратах или воровстве, дело спускают на тормозах, а с высокопоставленными сотрудниками просто расстаются. К таким выводам пришли организаторы первого в Екатеринбурге исследования, посвященного воровству среди топ-менеджеров. 

Мы не претендуем на истину в последней инстанции, потому что массовую статистику по этому вопросу собрать сложно. Основная задача была — на основании созданного в проекте HR-mnenie «черного списка» работников Екатеринбурга проанализировать, как ведут себя компании, которые ловят руководителей на воровстве. По этим данным и проводили исследование, — рассказывает Артем Ваулин, участник рабочей группы исследования. 

В общей сложности, по информации исследования, проведенного HR-mnenie.com специально для DK.RU, удалось проанализировать более 300 случаев занесения руководителей из Екатеринбурга в «черный список» за имущественные нарушения. Статистика собрана за последние полтора года — с весны 2016-го. В большей части случаев действия работников нельзя было признать открытым воровством, однако компании несли различного рода убытки, а сами руководители намеренно получали прямую или косвенную выгоду. 

Типичный портрет «героя» такого исследования: руководитель отдела или департамента в компании сферы услуг или торговли, в возрасте от 30 до 36 лет, проработавший на данного работодателя не менее трех лет. Чаще всего это люди, отвечающие за сотрудничество с поставщиками или партнерами, вторая категория — руководители выделенных подразделений или филиалов. 

Интуитивно мы все в компании понимаем, какие должности являются самыми рискованными, и кандидатов на эти позиции, конечно, проверяют особенно тщательно. Но проблема в том, что даже если человек раньше ни разу не воровал или не организовывал откатную схему, это еще не означает, что он будет чист в будущем. У всех когда-то бывает первый раз. Более того, я думаю, всегда находятся особо рьяные партнеры, которые хотят обойти конкурентов и занять особое место в работе с нами, а значит, готовы сами весьма настойчиво предложить откат, — рассказывает автор сразу трех отзывов по работникам в «черном списке», заместитель генерального директора одной из торговых сетей в Екатеринбурге. 

Интересно, что третье место в числе коррупционных занимает профессия сотрудника службы безопасности. То есть те, кто должен компанию от воров оберегать, нередко сами попадаются на хищениях. Причем, интересно отметить, что, по оценкам работодателей, руководители службы безопасности участвуют, как правило, в довольно сложных и трудно раскрываемых схемах, которые удается обнаружить только случайно. 

Типичная ситуация: работник увольняется по любой причине, передает дела, а потом его преемник что-то начинает делать не так, как раньше, и вскрывается откат или недостача. Работодатель проводит проверку, и выясняется, что у него давно уже воруют, — рассказывает г-н Ваулин. 

По данным исследования, средняя сумма потерь бизнеса в результате подобных схем составляет примерно 3 млн руб. на одного руководителя из «черного списка». 

Интересно, что только в небольшом числе случаев компании обращаются в суд, по данным проанализированной базы — только в 15% случаев, еще около 30% — это ситуации, когда компания старается вернуть потери, но не через суд. Такая «внесудебная процедура» обычно сводится к переговорам с уволенными о компенсациях. Но сами работодатели признаются, что эффективность таких действий очень низка. Чаще всего ничего вернуть не удается. Если вывести показатель «сумма возвращенного на одного руководителя», окажется, что он равен примерно 90 тыс. руб. И это против 3 млн украденных!  

Один из главных вопросов: почему работодатели не стремятся наказать тех, кто ворует у них, даже если есть материалы, свидетели и конкретные суммы ущерба? 

К сожалению, чаще всего это происходит потому, что со стороны работодателя закон нарушается лишь немногим реже, чем это делают виновники скандалов — уволенные работники. 

Приведу конкретный пример: у нас в дистрибьюторской компании принято ежемесячно выделять руководителям проектов некую сумму наличными для, скажем так, «стимулирования продаж». Проще говоря, для подарков и бонусов нашим партнерам. Эти суммы нигде не учитываются, и, конечно, отчетность по ним исключительно неофициальная. До мая 2017 г. у нас работал на одном из направлений человек, который каждый месяц получал до 200 тыс. руб. на такие нужды. Когда в июне его сменил новый сотрудник, и он с полученными деньгами пошел к нашим партнерам, те были сильно удивлены. Оказывается, наши «бонусные деньги» ни до кого просто не доходили, и так было на протяжении двух лет. Что бы можем предъявить уволенному  руководителю? Что он воровал деньги, которые мы давали ему из «черной кассы»? Все, что остается в таком случае, — предупредить через «черный список» других потенциальных нанимателей, — поделился опытом на условиях анонимности директор одной из компаний-участниц опроса.  

Дело в том, что руководители осведомлены о многом, что компании не хотели бы делать достоянием общественности, и нередко эти люди неплохо юридически подкованы. А значит, судиться с ними обойдется бизнесу недешево. Кроме того, существует и репутационные соображения. 

Никто не любит скандалов. Как думают люди: один раз засветишься (сам или вся компания) в неприятной истории и потом никогда не докажешь, кто там был прав, а кто виноват. Пойдут слухи, противоположная сторона начнет распространять порочащие обвинения, — комментирует Олег Щербатых, президент «Уральской ассоциации полиграфологов».

В итоге оказывается, что только «белые» компании и те, кто уверен в своей правоте, реально судятся с сотрудниками. Остальные предпочитают портить им жизнь «в ответ», то есть мешать последующему трудоустройству нечистых на руку экс-работников.