Леонид Парфенов: «В Грузии всегда слышишь национальный консенсус: идеалом является Запад»

Леонид Парфенов презентовал в Екатеринбурге свой новый документальный фильм «Русские грузины». Это часть задуманной автором национальной саги, которая началась с трилогии «Русские евреи», а может продолжиться фильмом «Русские немцы». «Русские грузины» — двухсерийный документальный фильм об исторической роли грузин в российской, а позже советской политике, культуре и науке.

С одной стороны, — говорит автор, — это то прошлое, которое все еще — современность. В значительной степени наследие этих людей продолжает так или иначе влиять на нашу жизнь.

В Екатеринбурге Леонид Парфенов встретился со зрителями в Ельцин Центре и рассказал о том, как грузины относятся к русским, почему для съемок ему пришлось купить осла и что пора сделать с Кремлем. DK.RU законспектировал за Леонидом Парфеновым интересные моменты встречи.

Про взаимоотношения русских и грузин

— С тбилисских событий 1989 г. (войска разогнали мирную антисоветскую демонстрацию в центре Тбилиси — прим. Ред.) стало совершенно ясно, что дальше мы — врозь. Понятно, что это не обрубается мгновенно. Но с 90-х годов грузинам нет необходимости использовать Россию как трамплин для мировой карьеры, что было характерно для бывшей всесоюзной карьеры, которую можно было сделать только через обрусение. И если ты не владеешь русским языком, твой удел — остаться в Тбилиси или Кутаиси.

Сейчас, поскольку российской империи, Советского Союза, больше нет, необходимости в таком обрусении для карьеры больше не существует. Все народы открыты глобальному миру.

Я всегда привожу пример: посмотрите, сколько грузин возглавляет западные дома моды. Они же прямо из Грузии их возглавили — Balenciaga и прочие (креативным директором модного дома с 2015 г. является грузинский дизайнер Демна Гвасалия — прим. Ред.). Им же для этого не надо было сначала на «Кузнецком мосту» работать или у Вячеслава Зайцева.

Был когда-то анекдот. «Папа, ты грузин?». «Грузин». «А мама грузинка?». «Да». «А я грузин?». «Да». «А дядя Гиви?». «Дядя Гиви — новый русский». В жизни я услышал: «Что ты хочешь? Гоги уже вестернизированный!». Потом я узнал, что под этим подразумевалось и понял: это же национальная идея. «Вестернизация» началась еще до Саакашвили, при Шеварнадзе: очень много грузин ездило на всякие стажировки, дополнительное образование получали в Европе, и я знаю грузинских виноделов уже с западным образованием — «вестернизированных». Очень отрадно видеть, до какой степени люди чувствуют себя причастными к Европе, к Западу в ментальном смысле.

В России же очень сильны антизападные настроения. «Америкосы только и хотят Россию расчленить и выкачать всю нашу нефть». И это не только госпропаганда, это и у населения. В Грузии же абсолютно всегда слышишь национальный консенсус по поводу того, что идеалом является Запад. При том, что денег существенно меньше, живут вроде беднее — казалось бы, какие нежности при нашей бедности, но нет.

Это ощущение, что является идеалом, какой жизнь должна быть, как должны уважаться права человека, его свободы, куда мы бы хотели двигаться, чего добиваться и какой доли хотим своим детям — совершенно однозначно. Никому не приходит в голову, что Россия в этом плане подает какой-то пример. И это не связано даже с нынешними плохими отношениями. Это и так понятно — как говорится, видали мы этого добра.

Я уверен, что в конце концов мы все встретимся в Европе, где нам будет совершенно без разницы, какую глупость от нашего имени высказывали те или иные политики в те или другие годы. Никакого другого вектора нет. И в Грузии это особенно ясно.

Про восстановление авиасообщения с Грузией

— Мне кажется, должно довольно скоро восстановиться, потому что авиакомпании предъявляют правительству компенсации. 1,5-2 млн чел в год — это сильный удар. Мы страна небогатая, и в этом смысле Грузия, конечно, была маршрутом, доступным очень многим. Я думаю, может, даже и в этом году. У меня нет никаких сведений, но очевидна избыточность и абсурдность. Как это всегда бывает — легко принять какое-то решение, а потом трудно его отменять, потому что это выглядит реверансом. Всегда очень выгодно казаться грозным, серьезным и сильным. А взять назад — будто бы уступить. А тогда за что уступить? А чего это мы должны? А они нам тогда что? Если был рейс Новосибирск-Батуми, понятно, что не аджарцы летали в Сибирь. Эти самолеты возили русских.

Про фильм «Русские и украинцы»

— Нет с русскими и украинцами такого щелчка перехода — слишком зыбкая граница. Вы не можете сказать, Сергей Бондарчук, когда играл Шевченко, — он еще украинский актер? А вот в «Судьбе человека» — уже совсем русский актер? Неясно. Будет все время какая-то неочевидность. Нет контраста между одним и другим, поэтому такого фильма не будет.

Про удивление в Грузии

— У меня эта тема давно исследована, я никаких новых открытий не совершал. Единственное, в Грузии не понимали, что значит, что мы хотим взять ослика в аренду. В итоге мы его купили, а потом подарили назад.

Про исторические параллели

— Когда делал фильм, я не думал, что будут параллели. Есть сталинская конституция, моя вина, что это с чем-то перекликается сейчас? Эта вставка (про то, как создавалась конституция Сталина — прим. Ред.) была изначально, ее задумала жизнь, причем здесь я? Как это объяснить?

«За столом никто у нас не лишний, 
По заслугам каждый награжден, 
Золотыми буквами мы пишем 
Всенародный Сталинский закон». 

Мы все вместе писали, но закон этот сталинский.

Про то, что сделать в Кремле

— Власть давно не сидит в средневековой крепости. В офисе должны сидеть. А в Кремле должен быть национальный музей, завезти туда коллекции Щукина и Морозова — и будет, наконец, мировой музей, как Прадо и Лувр.

Фото: Президентский центр Б.Н. Ельцина /Любовь Кабалинова.

Текст написан на основе общения Леонида Парфенова со зрителями, автор Анна Хлебникова