Михаил Абсалямов: Идущий по воде
Компания «Русград», генподрядчик «Синары Девелопмент», достроила четыре павильона «Екатеринбург-ЭКСПО» к началу выставки «ИННОПРОМ-2011». Три недели назад за успех не поручились бы и чиновники обла
Компания «Русград», генподрядчик «Синары Девелопмент», достроила четыре павильона «Екатеринбург-ЭКСПО» к началу выставки «ИННОПРОМ-2011». Три недели назад за успех не поручились бы и чиновники областного правительства. Михаил Абсалямов, глава «Русграда», объясняет: сработали его методы воздействия на подрядчиков, оправдавшие себя на других объектах.
Павильоны, где разместятся экспонаты выставки «ИННОПРОМ-2011», возвели за десять месяцев. Едва ли не половина этого срока ушла на подготовку площадки, которую эксперты сдержанно признавали «неблагоприятной для строительства». Чтобы сооружения не погрузились в болото, где раз в две недели тонула колесная и гусеничная техника, в воду высыпали 3 млн т горной породы. По словам Михаила Абсалямова, проектную документацию приходилось корректировать на всех этапах работы. При этом специалисты компании находили более экономные технические решения.
Вам с самого начала было понятно, каким должен быть выставочный центр?
— В октябре 2010 г., когда мы заключили контракт с компанией «Синара Девелопмент», группа специалистов «Русграда» вместе с подрядчиками отправилась в командировку в Мюнхен и Штутгарт. Смотрели, как устроены выставочные центры, чем они оборудованы, какой должна быть инженерная инфраструктура. Когда убедились, что можем претендовать на международный уровень, сформулировали требования для проектантов. Нам хотелось построить объект, который станет реальным конкурентом европейским площадкам. Тем более что губернатор заявил о намерении провести в Екатеринбурге Expo-2020.
Обычно вас бросают на объекты, которые нужно построить в короткие сроки, чтобы успеть к определенной дате. Аэропорт Кольцово и третью очередь ТРЦ «Гринвич» сдавали накануне ШОС. Выставочный комплекс к «ИННОПРОМу-2011» строили в экстремальных условиях. Но если вы сокращаете время, качество работ не может оставаться высоким.
— После каждого такого случая я задаюсь вопросом: почему пришлось торопиться? Иногда ответ мне известен, иногда — нет. Выставочные павильоны мы строили практически круглосуточно. Перед въездом на территорию повесили плакат «Благодарим вас за терпение, труд и веру в успех». Когда до выставки оставалось десять дней, подрядчики признались: сами удивлены, что все получилось. Конечно, скоростной режим некомфортен. Зато я убедился, что благодаря цейтнотам мы научились строить не хуже иностранцев (а зачастую — лучше). Все начиналось с Атриум Палас Отеля, где мы наблюдали за работой австрийцев, хорватов и болгар. Местные строительные компании направляли к нам рабочих, чтобы они учились на практике. И уже потом на каждом объекте — в «Гринвиче», в Кольцово, в гостинице аngelo — мы устраивали школу передового опыта: обучали своих людей новым технологиям, объясняли, как работать с материалами, которые раньше не применялись. Многие организации, которые прошли через наши стройки, теперь стали успешными.
Сколько денег потратил бюджет области на строительство?
— Я бы не хотел говорить об ориентировочных цифрах — не потому, что что-то скрываю. Окончательно базовую стоимость объекта подсчитают к 11-12 июля. Тогда все и узнаете. Могу сказать, что подрядчики сумели удешевить многие технические решения. И уж точно никто не пытался накрутить лишние деньги.
Болото, на котором решили ставить выставочный центр, стало притчей во языцех.
— Там даже не болото, а заросшее озеро — много травы, много ила. Поначалу мы об этом не знали. А когда зашли на площадку и увидели масштаб проблемы, попросили помощи у арабских специалистов, которые умеют возводить высотные здания на островах, и у финнов, строящих в заболоченной местности. Нам сказали: всю почву надо убирать и замещать нормальным грунтом. Подсчитав затраты, мы схватились за голову — цифры были астрономические. Если выкачивать воду и сапропель насосами, деньги, отпущенные на строительство, улетели бы в черную дыру. Не говоря о том, что финны и арабы просили целый год на проектирование и подготовительные работы — таким временем мы не располагали. Пришлось выкручиваться самим. Проектировщики предложили хорошую схему — продавить по краю озера дорогу длиной примерно 500 м и потом всем фронтом двигаться в глубь озера. Чтобы вытеснить воду, мы засыпали камни на глубину от 8 до 16 м, а в том месте, где павильоны соединяются галереей, дно озера уходило вниз на 28 м. Здания построены на обычном грунте, в который можно забивать сваи, а под автостоянкой — скальная порода. Сейчас рядом с площадкой можно увидеть покосившиеся деревья — из-за давления воды почва под ними поднялась на несколько метров. Геодезисты, делавшие замеры, не верили своим глазам.
Вряд ли в таких условиях можно гарантировать результат.
— Скажу честно — мы рисковали. Причем многие полагали, что риск сумасшедший. Думали, мы работаем без расчетов, без проекта — на крике и мате. А у нас просто сократилась дистанция между проектированием и строительством — многие технические задачи наши специалисты решали по-своему. Убеждали конструкторов, вносили изменения в чертежи, согласовывали и запускали в работу. В итоге от первоначального проекта осталась только концепция. Но это нормальный рабочий процесс. Иначе такой сложный объект за семь месяцев не построить. Главное — мы понимали, что решение засыпать озеро правильное.
Вы сами верили в успех предприятия?
— От веры в себя дело не сдвинется. Моя задача — вселить уверенность в подрядчиков, тогда я могу на них рассчитывать. Обеспечить фронт работ и поставить срок — недостаточно. Правильный подход — объяснить человеку алгоритм действий, чтобы он понял: это ему по силам. Тогда он не сможет сказать: «Не получилось, хотя я старался». Не секрет, что строительные компании нарушают обязательства, если кто-то из подрядчиков не справляется с нагрузкой. Времени исправлять ошибку обычно нет. Начинаются поиски крайнего — «мы не успели, потому что он нас подвел», но смысла в этом немного. Надо правильно распределять работу — резать пирог так, чтобы каждый съедал свой кусок, не подавившись.
Почему под строительство не выбрали участок с твердой почвой?
— За последние десять лет я видел много достойных проектов выставочных центров, но обычно речь шла о 10, 15 или 20 тыс. кв. м — считалось, что Екатеринбургу этого достаточно. А комплекс, который построили мы, опережает время. В городе площадку под него не найти — нужно место с развитой дорожной инфраструктурой, неподалеку от аэропорта, железнодорожного узла и гостиниц. Здесь как раз под боком Кольцово, аngelo, Ramada и трасса, с которой на территорию комплекса могут заезжать большегрузные фуры, доставляющие экспонаты и специальное оборудование. Если учесть все эти факторы, вариантов при кажущемся многообразии останется немного.
Говорят, весной, когда оттаяла земля, вместе с грунтом поплыли и сваи, на которых стоят павильоны.
— В заключении, которое мы получили перед началом работ, было написано: данная площадка неблагоприятна для строительства. Поэтому проектировщики разработали систему мониторинга: наши геодезисты следят за движением грунтов — на сваях установлены датчики, их показания фиксирует компьютер. Поводов для беспокойства мы не видим. Металлоконструкции в павильонах монтировались с помощью четырех 100-тонных кранов — они стояли прямо на полу. Ничего не треснуло и никуда не провалилось — сооружения прошли краш-тест.
Компания «Русград» работает с одними и теми же подрядчиками?
— Хорошо, когда подрядчики работают только с тобой, это придает уверенности в собственных силах. Но при строительстве выставочного центра потребовались дополнительные мощности и рабочие руки. Перед тем как бетонировать, мы обратились к крупным подрядным организациям — многие отказались. Я их не виню, не ругаю — мы предлагали большие объемы работ в сжатые сроки, а у них уже были договоры на другие объекты. Пришлось мобилизовать всех, кто откликнулся на наши призывы. При этом мы понимали, что стены — не главное. Функциональные задачи объекта обеспечивают коммуникации — водопровод, канализация, электрическая часть, вентиляция, слаботочные системы, без которых павильон — просто сарай. Ведь задача не в том, чтобы все построить и заработать денег. Нужна инженерная инфраструктура «на вырост» — в расчете на будущее. Тогда выставочный центр станет знаковым объектом на мировом уровне. А как это сделать? Много интересных решений подсказали специалисты из Мюнхена. Честно говоря, оценив наши масштабы, немцы приуныли. Теперь мне интересно, что они скажут, увидев результат.
У вас есть ритуалы, которые вы соблюдаете, начиная строительство?
— Прежде чем приступить к работе, я собираю подрядчиков и проектантов, говорю: есть такой-то объем работ и такие-то сроки — мне важно понять, на кого из них я могу рассчитывать. Обычно одна-две компании отказываются участвовать в новом проекте со словами «В прошлый раз мы совершили подвиг, который не повторить». Но я знаю — при необходимости они готовы прийти на помощь, даже если на стройке будет работать конкурирующая фирма. Такие случаи были на строительстве выставочных павильонов, которые я назвал «три десятчика и двадцатчик». В сумме получается 50 тыс. кв. м, хотя на самом деле мы сдадим 80 тыс. кв. м выставочных и вспомогательных помещений и часть переходной галереи — еще 8 тыс. кв. м. «Русград» начинал одновременно с Санкт-Петербургом, где хотят возводить комплекс на 180 тыс. кв. м. Две недели назад они закончили проектирование и приезжали в Екатеринбург узнать, что мы успели. А мы свой объект почти достроили.
Наверняка областное правительство, заинтересованное в результате, всячески вам содействовало. Вы обращались с просьбами к премьеру или к губернатору?
— Вы же понимаете, что нейтральных людей в таком серьезном деле не бывает. Буквально три недели назад я попросил Анатолия Гредина о помощи — пришло время делать большое асфальтовое поле. На следующий день сюда приехало министерство транспорта в полном составе, а с ним — все подрядчики. Мы заключили контракты, нарезали участки, и люди отправились работать. Минтранс каждое утро проводил совещания — проверял, что сделано. Наши поездки за границу дали результат только потому, что встречи готовило министерство внешнеэкономических связей. Нам вовремя подсказали, что, кроме немцев, хорошо бы поговорить с итальянцами, и обеспечили контакты с нужными людьми в Милане. Были случаи, когда визу надо было получить за считанные часы (подрядчик думал, что документы в порядке, а выяснилось: срок закончился). И все делалось по телефонному звонку. Мы нашли поддержку в надзорных органах, силовых структурах и в администрации Екатеринбурга. Я убедился, что людям наш проект небезразличен.
Почему вы считаете, что Екатеринбургу удастся заполучить международные выставки?
— Я задумался об этом еще весной, когда переговоры с иностранными партнерами по выставочному центру только начинались. Европа и Азия сегодня активно общаются друг с другом, а Россия в их диалогах не участвует. Самолеты из Франкфурта в Шанхай пролетают над нами без посадки. Но если вы из Азии добираетесь на выставку в европейской стране, первый рабочий день у вас выпадает из-за разницы во времени (8-10 часов). А последний день — уже отъезд. На общение остается двое суток — это катастрофически мало. Потому есть смысл переносить международные экспозиции и форумы в Екатеринбург. При хорошей инфраструктуре (она уже складывается) и определенных усилиях власти мы сможем претендовать на свою долю в выставочной сфере. Экспозиция масштаба «ИННОПРОМа» способна привлечь около 20 тыс. участников и посетителей из других стран. А гостиничный фонд Екатеринбурга — всего 7 тыс. мест. Минимум 10 тыс. мест еще придется построить. Плюс развлекательная инфраструктура, которая тоже окупится.
Окупится при условии, что павильоны удастся загрузить.
— Это тема белки в колесе, которая не может поймать свой хвост. Если ничего не построим и не будем перетягивать к себе международные экспозиции, никто и не приедет. В старые времена на Урале процветала Ирбитская ярмарка, занимавшая второе место после Нижегородской. Где она сегодня? Где Верхотурский тракт, по которому все ездили? Остались только географические названия. Мы и сейчас можем все потерять, если не создадим у себя нечто особенное, привлекающее иностранных гостей. Hyatt же не зря запустил здесь свой отель, австрийцы построили гостиницу аngelo — тоже в расчете на деловой туризм. Теперь надо идти дальше.
Материальная часть «Екатеринбург-ЭКСПО»
Источник: «Русград».
Идущий по воде
Павильоны, где разместятся экспонаты выставки «ИННОПРОМ-2011», возвели за десять месяцев. Едва ли не половина этого срока ушла на подготовку площадки, которую эксперты сдержанно признавали «неблагоприятной для строительства». Чтобы сооружения не погрузились в болото, где раз в две недели тонула колесная и гусеничная техника, в воду высыпали 3 млн т горной породы. По словам Михаила Абсалямова, проектную документацию приходилось корректировать на всех этапах работы. При этом специалисты компании находили более экономные технические решения.
Вам с самого начала было понятно, каким должен быть выставочный центр?
— В октябре 2010 г., когда мы заключили контракт с компанией «Синара Девелопмент», группа специалистов «Русграда» вместе с подрядчиками отправилась в командировку в Мюнхен и Штутгарт. Смотрели, как устроены выставочные центры, чем они оборудованы, какой должна быть инженерная инфраструктура. Когда убедились, что можем претендовать на международный уровень, сформулировали требования для проектантов. Нам хотелось построить объект, который станет реальным конкурентом европейским площадкам. Тем более что губернатор заявил о намерении провести в Екатеринбурге Expo-2020.
Обычно вас бросают на объекты, которые нужно построить в короткие сроки, чтобы успеть к определенной дате. Аэропорт Кольцово и третью очередь ТРЦ «Гринвич» сдавали накануне ШОС. Выставочный комплекс к «ИННОПРОМу-2011» строили в экстремальных условиях. Но если вы сокращаете время, качество работ не может оставаться высоким.
— После каждого такого случая я задаюсь вопросом: почему пришлось торопиться? Иногда ответ мне известен, иногда — нет. Выставочные павильоны мы строили практически круглосуточно. Перед въездом на территорию повесили плакат «Благодарим вас за терпение, труд и веру в успех». Когда до выставки оставалось десять дней, подрядчики признались: сами удивлены, что все получилось. Конечно, скоростной режим некомфортен. Зато я убедился, что благодаря цейтнотам мы научились строить не хуже иностранцев (а зачастую — лучше). Все начиналось с Атриум Палас Отеля, где мы наблюдали за работой австрийцев, хорватов и болгар. Местные строительные компании направляли к нам рабочих, чтобы они учились на практике. И уже потом на каждом объекте — в «Гринвиче», в Кольцово, в гостинице аngelo — мы устраивали школу передового опыта: обучали своих людей новым технологиям, объясняли, как работать с материалами, которые раньше не применялись. Многие организации, которые прошли через наши стройки, теперь стали успешными.
Сколько денег потратил бюджет области на строительство?
— Я бы не хотел говорить об ориентировочных цифрах — не потому, что что-то скрываю. Окончательно базовую стоимость объекта подсчитают к 11-12 июля. Тогда все и узнаете. Могу сказать, что подрядчики сумели удешевить многие технические решения. И уж точно никто не пытался накрутить лишние деньги.
Болото, на котором решили ставить выставочный центр, стало притчей во языцех.
— Там даже не болото, а заросшее озеро — много травы, много ила. Поначалу мы об этом не знали. А когда зашли на площадку и увидели масштаб проблемы, попросили помощи у арабских специалистов, которые умеют возводить высотные здания на островах, и у финнов, строящих в заболоченной местности. Нам сказали: всю почву надо убирать и замещать нормальным грунтом. Подсчитав затраты, мы схватились за голову — цифры были астрономические. Если выкачивать воду и сапропель насосами, деньги, отпущенные на строительство, улетели бы в черную дыру. Не говоря о том, что финны и арабы просили целый год на проектирование и подготовительные работы — таким временем мы не располагали. Пришлось выкручиваться самим. Проектировщики предложили хорошую схему — продавить по краю озера дорогу длиной примерно 500 м и потом всем фронтом двигаться в глубь озера. Чтобы вытеснить воду, мы засыпали камни на глубину от 8 до 16 м, а в том месте, где павильоны соединяются галереей, дно озера уходило вниз на 28 м. Здания построены на обычном грунте, в который можно забивать сваи, а под автостоянкой — скальная порода. Сейчас рядом с площадкой можно увидеть покосившиеся деревья — из-за давления воды почва под ними поднялась на несколько метров. Геодезисты, делавшие замеры, не верили своим глазам.
Вряд ли в таких условиях можно гарантировать результат.
— Скажу честно — мы рисковали. Причем многие полагали, что риск сумасшедший. Думали, мы работаем без расчетов, без проекта — на крике и мате. А у нас просто сократилась дистанция между проектированием и строительством — многие технические задачи наши специалисты решали по-своему. Убеждали конструкторов, вносили изменения в чертежи, согласовывали и запускали в работу. В итоге от первоначального проекта осталась только концепция. Но это нормальный рабочий процесс. Иначе такой сложный объект за семь месяцев не построить. Главное — мы понимали, что решение засыпать озеро правильное.
Вы сами верили в успех предприятия?
— От веры в себя дело не сдвинется. Моя задача — вселить уверенность в подрядчиков, тогда я могу на них рассчитывать. Обеспечить фронт работ и поставить срок — недостаточно. Правильный подход — объяснить человеку алгоритм действий, чтобы он понял: это ему по силам. Тогда он не сможет сказать: «Не получилось, хотя я старался». Не секрет, что строительные компании нарушают обязательства, если кто-то из подрядчиков не справляется с нагрузкой. Времени исправлять ошибку обычно нет. Начинаются поиски крайнего — «мы не успели, потому что он нас подвел», но смысла в этом немного. Надо правильно распределять работу — резать пирог так, чтобы каждый съедал свой кусок, не подавившись.
Почему под строительство не выбрали участок с твердой почвой?
— За последние десять лет я видел много достойных проектов выставочных центров, но обычно речь шла о 10, 15 или 20 тыс. кв. м — считалось, что Екатеринбургу этого достаточно. А комплекс, который построили мы, опережает время. В городе площадку под него не найти — нужно место с развитой дорожной инфраструктурой, неподалеку от аэропорта, железнодорожного узла и гостиниц. Здесь как раз под боком Кольцово, аngelo, Ramada и трасса, с которой на территорию комплекса могут заезжать большегрузные фуры, доставляющие экспонаты и специальное оборудование. Если учесть все эти факторы, вариантов при кажущемся многообразии останется немного.
Говорят, весной, когда оттаяла земля, вместе с грунтом поплыли и сваи, на которых стоят павильоны.
— В заключении, которое мы получили перед началом работ, было написано: данная площадка неблагоприятна для строительства. Поэтому проектировщики разработали систему мониторинга: наши геодезисты следят за движением грунтов — на сваях установлены датчики, их показания фиксирует компьютер. Поводов для беспокойства мы не видим. Металлоконструкции в павильонах монтировались с помощью четырех 100-тонных кранов — они стояли прямо на полу. Ничего не треснуло и никуда не провалилось — сооружения прошли краш-тест.
Компания «Русград» работает с одними и теми же подрядчиками?
— Хорошо, когда подрядчики работают только с тобой, это придает уверенности в собственных силах. Но при строительстве выставочного центра потребовались дополнительные мощности и рабочие руки. Перед тем как бетонировать, мы обратились к крупным подрядным организациям — многие отказались. Я их не виню, не ругаю — мы предлагали большие объемы работ в сжатые сроки, а у них уже были договоры на другие объекты. Пришлось мобилизовать всех, кто откликнулся на наши призывы. При этом мы понимали, что стены — не главное. Функциональные задачи объекта обеспечивают коммуникации — водопровод, канализация, электрическая часть, вентиляция, слаботочные системы, без которых павильон — просто сарай. Ведь задача не в том, чтобы все построить и заработать денег. Нужна инженерная инфраструктура «на вырост» — в расчете на будущее. Тогда выставочный центр станет знаковым объектом на мировом уровне. А как это сделать? Много интересных решений подсказали специалисты из Мюнхена. Честно говоря, оценив наши масштабы, немцы приуныли. Теперь мне интересно, что они скажут, увидев результат.
У вас есть ритуалы, которые вы соблюдаете, начиная строительство?
— Прежде чем приступить к работе, я собираю подрядчиков и проектантов, говорю: есть такой-то объем работ и такие-то сроки — мне важно понять, на кого из них я могу рассчитывать. Обычно одна-две компании отказываются участвовать в новом проекте со словами «В прошлый раз мы совершили подвиг, который не повторить». Но я знаю — при необходимости они готовы прийти на помощь, даже если на стройке будет работать конкурирующая фирма. Такие случаи были на строительстве выставочных павильонов, которые я назвал «три десятчика и двадцатчик». В сумме получается 50 тыс. кв. м, хотя на самом деле мы сдадим 80 тыс. кв. м выставочных и вспомогательных помещений и часть переходной галереи — еще 8 тыс. кв. м. «Русград» начинал одновременно с Санкт-Петербургом, где хотят возводить комплекс на 180 тыс. кв. м. Две недели назад они закончили проектирование и приезжали в Екатеринбург узнать, что мы успели. А мы свой объект почти достроили.
Наверняка областное правительство, заинтересованное в результате, всячески вам содействовало. Вы обращались с просьбами к премьеру или к губернатору?
— Вы же понимаете, что нейтральных людей в таком серьезном деле не бывает. Буквально три недели назад я попросил Анатолия Гредина о помощи — пришло время делать большое асфальтовое поле. На следующий день сюда приехало министерство транспорта в полном составе, а с ним — все подрядчики. Мы заключили контракты, нарезали участки, и люди отправились работать. Минтранс каждое утро проводил совещания — проверял, что сделано. Наши поездки за границу дали результат только потому, что встречи готовило министерство внешнеэкономических связей. Нам вовремя подсказали, что, кроме немцев, хорошо бы поговорить с итальянцами, и обеспечили контакты с нужными людьми в Милане. Были случаи, когда визу надо было получить за считанные часы (подрядчик думал, что документы в порядке, а выяснилось: срок закончился). И все делалось по телефонному звонку. Мы нашли поддержку в надзорных органах, силовых структурах и в администрации Екатеринбурга. Я убедился, что людям наш проект небезразличен.
Почему вы считаете, что Екатеринбургу удастся заполучить международные выставки?
— Я задумался об этом еще весной, когда переговоры с иностранными партнерами по выставочному центру только начинались. Европа и Азия сегодня активно общаются друг с другом, а Россия в их диалогах не участвует. Самолеты из Франкфурта в Шанхай пролетают над нами без посадки. Но если вы из Азии добираетесь на выставку в европейской стране, первый рабочий день у вас выпадает из-за разницы во времени (8-10 часов). А последний день — уже отъезд. На общение остается двое суток — это катастрофически мало. Потому есть смысл переносить международные экспозиции и форумы в Екатеринбург. При хорошей инфраструктуре (она уже складывается) и определенных усилиях власти мы сможем претендовать на свою долю в выставочной сфере. Экспозиция масштаба «ИННОПРОМа» способна привлечь около 20 тыс. участников и посетителей из других стран. А гостиничный фонд Екатеринбурга — всего 7 тыс. мест. Минимум 10 тыс. мест еще придется построить. Плюс развлекательная инфраструктура, которая тоже окупится.
Окупится при условии, что павильоны удастся загрузить.
— Это тема белки в колесе, которая не может поймать свой хвост. Если ничего не построим и не будем перетягивать к себе международные экспозиции, никто и не приедет. В старые времена на Урале процветала Ирбитская ярмарка, занимавшая второе место после Нижегородской. Где она сегодня? Где Верхотурский тракт, по которому все ездили? Остались только географические названия. Мы и сейчас можем все потерять, если не создадим у себя нечто особенное, привлекающее иностранных гостей. Hyatt же не зря запустил здесь свой отель, австрийцы построили гостиницу аngelo — тоже в расчете на деловой туризм. Теперь надо идти дальше.
Материальная часть «Екатеринбург-ЭКСПО»
|
3 млн кубометров скального грунта |
|
13 тыс. тонн металла |
|
около 50 тыс. кубометров бетона |
|
25 тыс. квадратных метров сэндвич-панелей |
|
50 тыс. квадратных метров кровли |
|
50 тыс. квадратных метров полов |
|
2 тыс. тонн труб |
|
более 20 единиц затонувшей техники |
Источник: «Русград».
Самое читаемое
«Человеком года — 2024» стал Дмитрий Мраморов, «СКБ Контур» 
Правительство и Госдума публично поддержали Набиуллину в вопросе ключевой ставки 
«Сбережений слишком много». Заморозка вкладов: бессмыслица или очевидный вариант? 
«Путина неудачная». Производство красной икры в России сократилось в три раза