Михаил Абсалямов: В любой стране ищу свою тропу

Михаил Абсалямов не ходит протоптанными туристическими маршрутами, даже по «избитым» местам он прокладывает свою тропу. Он, как дегустатор, пробует мир на вкус. Добираясь до корней, как археолог, снимает слой за слоем чужую культуру, подкоркой впитывает ее. И все, получившее высший балл, старается привнести в Екатеринбург. Поэтому в каждом из построенных им зданий: Атриум Палас Отель, Гермес Плаза, Гринвич, автосалон «Штерн», «Оками Моторз» – можно найти нечто, привезенное им из его многочисленных путешествий.

Михаил Абсалямов
генеральный директор «Русград», руководитель проекта

Я давно перестал смотреть на мир через глазок видеокамеры или фотоаппарата. Так взгляд ограничен, а мне важно увидеть новое, красивое. Я ведь руководитель строительных проектов и то, что вижу в поездках по миру, стараюсь привносить сюда, в Екатеринбург. Всегда приходится спорить с заказчиками, подрядчиками, архитекторами по поводу применения тех или иных материалов, конструктивных или архитектурных вещей. И легко спорить с людьми, когда знаешь, что это реально, уже где-то воплощено и можно, немного видоизменив, применить и здесь. Помню, когда в Екатеринбурге началась эпоха строительства банков, все заказчики настаивали на окнах с решетками, а то без них вроде несерьезно. Я, столкнувшись с этим первый раз, выложил на стол каталоги и фотографии из Европы: там везде в банках пуленепробиваемое остекление. Доказал. Когда здание Уралпромстройбанка строили, мне уже каталоги показывать не пришлось – устроил экскурсию в свой первый банк. Человека лучше не словами воспитывать, а наглядно. Путешествия для меня и есть это наглядное воспитание. Я не за готовыми решениями езжу, мне интересны чужая культура, люди. И многое хотелось бы изменить у нас. Вот в Непале все улыбаются – нищие, грязные, а улыбки у них искренние. Но улыбки я сюда не привезу, а снять те же решетки мне под силу. И потом, когда едешь по городу и видишь свои следы, приятно.

Ноу проблем

Особых привязанностей к какой-либо точке на карте у меня нет. Каждая страна интересна по-своему. Вот Ямайка – первый раз там побывал года четыре назад – зацепила она меня полным пофигизмом. У них национальный лозунг: «Ямайка ноу проблем». У них ни в чем нет проблем. Мы там на яхте на рыбалку поехали. Посидели-посмотрели – нет рыбалки. Другой бы отчаялся, а наш капитан говорит: «Хотите китов покажу?». И полетели в море. Мы к ним вплотную подошли, я китов и до этого видел, но тут… просто вместе с ними целый час плавали. Потом киты ушли, дельфины приплыли, сами, мы их не искали. Такие чудеса вытворяли. А потом нам капитан еще и огромных морских черепах показал.

Бывает, человек закладывает себе непосильную задачу, а потом ходит по жизни с опущенной головой. А я наоборот стараюсь делать. Конечно, нечто большое и я себе закладываю, но каждый день все равно должен заканчиваться определенным плюсом. Не может и не должно быть трагедии из-за того, что не удалось заставить Землю вертеться в другую сторону. А зачем?! Ставь ту задачу, решение которой от тебя зависит. Я и команду свою всегда этому учу.

Но терпеть не могу, когда мне говорят «это невозможно», даже не попробовав это сделать, только потому, что у них в головах засели какие-то стереотипы и догмы. Вот все удивляются: как ты договариваешься, если, кроме русского, ни одного языка не знаешь? Всегда отвечаю: «Я медленно и отчетливо говорю по-русски и улыбаюсь. Скажу мя-со, и мне принесут мясо». Я в школе «Формулы-1» обучение прошел, хотя там одно из условий – знание языка, потому что там через телефон в ухе команды отдают, что делать на треке. Пока летел в Германию, выучил десяток слов, вроде влево, вправо, тормоза. И ничего, почти все понял, когда нас теории обучали. А что недопонял, потом аккуратненько через переводчика уточнил.

Вообще, конечно, обучение классное, мне понравилось. Я ведь не за рекордами ехал, а почувствовать и понять то, что с трибуны не видно: как машины готовят, как тебя по треку ведут, как педаль в пол уходит…

И опять же про разницу культур. Нас предварительно на машинах «Формулы-3» учили, они более юркие. Сначала погонялись немного под команды инструктора, а потом нам разрешили делать все, что мы хотим – попробовать машину, почувствовать ее. Я повороты на грани фола проходил, чуть не перевернулся один раз, на поле вылетел. Думал, инструкторы возмутятся, а они смеются – «русский Шумахер». А у нас в России на карах катаешься, зацепишь бортом – кричат-шумят, то нельзя, это не положено. А немецкий педантизм совсем в другом. Например, в качестве сборки машин – их при нас в боксе разобрали, собрали. А чистота в боксах такая, какой у нас, наверное, в операционных не бывает.

На вулкане все спокойно

Я побывал почти на всех островах Атлантического океана, они вдоль тектонического разлома цепочкой идут. И пик этой череды – в Исландии. Там люди фактически живут на спящем вулкане. Сумасшедшая природа: ледники, водопады, под ногами застывшая лава, черный вулканический песок – ничего на нем не растет. А люди живут, работают и счастливы.

У нас там один эпизод был, который помог изнутри увидеть эту страну. Мы с Пашей Кузнецовым решили в горы забраться, на снегоходах покататься. Взяли простой «нисанчик» и поперлись на нем через речки, валуны... Встречные местные жители на своих биг-футах (колеса у машин под два метра в диаметре) от удивления притормаживали. Забрались мы на самый верх, там даже электричества нет, так стоит избушечка, хозяин снегоходы напрокат сдает. Я приколоться решил, говорю – у меня только кредитная карта. А он – хорошо. Думаю, вот блин, это то же самое, что у тебя на Северном полюсе кредитку приняли, просто поразительно.

В общем, целый день так прогоняли, сначала на машине по горным тропкам, дальше на снегоходах, а обратно решили по короткой дороге вернуться, потом оказалось, что это была оленья тропа. Но мы по ней, даже когда ее совсем не видно стало, еще часа четыре ехали, пока не уперлись в горную речку. Как раз за ней была наша автострада, но тут мы поняли, что, если в нее сунемся, сразу унесет. Паша еще посмеялся: давай на нашей машине сплавимся по ней до Северного полюса. Постояли, подумали и поехали обратно. Когда все-таки выбрались на автобан, а там дороги очень прямые и идеальные, я уснул, и мы улетели в каньон. Нам потом сказали, что мы просто в рубашке родились, раз выжили в такой аварии.

Самое интересное в этой истории началось, когда мы из машины выбрались. Совершенно незнакомые люди рассадили нас по машинам, разложили наши вещи и повезли в ближайший город, за сто километров, там поселили в лучшую гостиницу, не спрашивая ни денег, ни документов. Портье предложил, пока полицейские не подъехали, в бассейне искупаться, расслабиться. Мы – а полицейские? Он – подождут. Нас посадили в машину, отвезли в аквапарк, там вода минеральная, и мы часа через полтора про полицейских вспомнили. Быстренько собрались, приехали, смотрим – сидят два полицейских и абсолютно спокойно ждут нас. Вот тогда мне стало понятно, почему в Исландии средняя продолжительность жизни 80 лет, а у нас – 55.

А еще сильное впечатление от Исландии – кухня. Сначала я был просто поражен обилием в ресторанах фотографий победителей всяких мировых фестивалей кулинарного искусства: оказывается, исландцы всегда занимают первые места. А сама кухня меня еще больше поразила, хотя я не эстет и не гурман. Все свежее и натуральное, почти без специй. У нас как тот же шашлык делают? Уксуса и всего навалят, чтобы вкус мяса вовсе отбить. А мне нравятся простые, естественные вещи – и на кухне, и в бизнесе, и в путешествиях.