Михаил Мамута: МФО вошли в моду

Поддержав принятие законов о кредитной кооперации и МФО, он, по сути, способствовал отделению белых компаний от теневых.

Даже на визуальном уровне российские МФО, кажется, почувствовали, что их признали: создают полноценные офисы продаж, запускают официальные сайты. Михаил Мамута, президент Национального партнерства участников микрофинансового рынка (НАУМИР) и советник руководителя Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) Дмитрия Панкина, свою роль оценивает достаточно скромно: «Рынок микрофинансирования вырос из объективной потребности бизнеса и населения, независимо от того, лоббировал бы кто-то такую форму деятельности или нет».

Займы до зарплаты — не микрозаймы

Г-н Мамута несколько лет выступал за создание небанковских институтов микрофинансирования. Полтора года назад закон легализовал МФО.

Сегодня рынок развивается так, как вы представляли?

— Я не могу соотносить поведение рынка со своими ожиданиями. Оно определяется спросом. Можно лишь оценить, насколько эффективно ФСФР справляется с надзором. Безусловно, то, что происходило до вступления в силу закона, и то, что есть сейчас, — две большие разницы. Рынок МФО стал гораздо прозрачнее. Его можно разложить на составные части, увидеть, кто там работает. И если возникают нарушения — принять меры.

Каково происхождение МФО? Сегодняшние их собственники — это бывшие банкиры, уставшие от надзора, собственники ломбардов или кто?

— Банкиров в МФО много, и это естественно. Банковский работник понимает, как устроен кредитный рынок. Наверняка есть и люди, которые занимались ломбардами. И просто предприниматели, которые увидели возможность участвовать в новом перспективном бизнесе. Но я бы посоветовал относиться к нему осторожно. Кредитно-финансовая деятельность специфична, требует хороших знаний и специальных технологий. Если у человека получалось в торговле или услугах, это вовсе не означает, что получится и в микрофинансировании. Выдать заем — дело нехитрое. Сделать эту модель устойчивой — другой разговор. Как только все осознают, что микрофинансовая деятельность под силу только компетентным компаниям, на рынке останутся лишь профессионально ориентированные участники.

А откуда МФО берут деньги? Каковы источники фондирования?

— По результатам исследования примерно 60% в пассивах — это кредиты банков и специализированных кредиторов, 30% — средства акционеров, 10% — средства, привлеченные от физлиц в рамках норм, которые устанавливает закон.

Говоря о микрофинансировании, многие подразумевают займы до зарплаты.

— Это некорректно. Сегодня расклад на рынке таков: одни компании больше выдают займы малому бизнесу, другие — потребительские микрозаймы, третьи — займы до зарплаты (в мировой практике их принято называть pay day loans — они пришли к нам из США и Великобритании). Причем доля займов до зарплаты в общем объеме рынка пока достаточно мала. Самый большой сегмент — микрокредиты для малого бизнеса (60% от рынка). Именно финансирование начинающих предпринимателей считается классическим микрофинансированием. Около 30% приходится на потребительские микрозаймы. И только 10% — на pay day loans. Важно отдельно отметить, что по всем международным стандартам займы до зарплаты к микрокредитам не относятся. Это отдельная группа кредитных продуктов. Их могут выдавать и МФО, и кредитные кооперативы, и банки (что, по сути, уже и происходит).

Но это не отражает реальной картины. В Свердловской области, например, большинство белых МФО выдают кредиты по 5-10 тыс. руб. на несколько дней. Что это, если не займы до зарплаты?

— Да, мы видим, что многие МФО, особенно мелкие и средние, предпочитают займы до зарплаты, так как эту деятельность проще организовать и она кажется очень привлекательной. Но крупные компании с большими портфелями и филиальными сетями работают во всех сегментах микрофинансирования. Обратите также внимание, что подавляющее число объявлений о займах до зарплаты никакого отношения к МФО вообще не имеют! Все объявления на столбах и большинство предложений в СМИ исходят от серых кредиторов. Смею предположить, что таких организаций больше, чем официально зарегистрированных. От них сегодня исходит реальная угроза рынку и потребителям. Они нередко вводят в заблуждение клиентов, вредя репутации законных МФО. На словах говорится одно, а на деле условия займа могут быть совершенно иными. И ничего им за это не будет, поскольку серые кредиторы вне надзора. Поэтому, прежде чем прибегать к такого рода услугам, нужно проверить, регулируемая ли это МФО, заглянув в публикуемый на сайте ФСФР реестр и убедившись в наличии у организации соответствующего свидетельства.

Остановимся на регулируемом рынке. В России около 1 400 микрофинансовых организаций, 1 200 из которых появились за последний год. Как вы считаете, этого достаточно для того, чтобы удовлетворить потребность населения и бизнеса в микрозаймах? Или МФО уже в избытке?

— Как минимум половина компаний существовала еще до принятия закона, просто они получили официальный статус. А вот вторая половина, действительно, появилась в период с начала 2011 г. по апрель 2012 г. В каком-то смысле это похоже на дань моде. Так часто бывает в бизнесе. Кто-то из предпринимателей сделал успешный бизнес на новом поприще, а другие на этой волне пытаются его копировать.

Легко понять, что далеко не все компании окажутся успешными. Какая-то часть из них уйдет сама, какая-то будет исключена из реестра за несоблюдение тех или иных требований законодательства.

По вашей логике, МФО разрастаются там, где кредитный рынок хромает. Банки Свердловской области, например, считаются одними из наиболее развитых, но МФО у нас не меньше, чем в слабых регионах. Чем это можно объяснить?

— Банки сегодня многое делают для повышения доступности кредитов. Но если бы они удовлетворяли все потребности в займах населения и малого бизнеса, то необходимости в микрофинансировании просто бы не было.

Не нужно недооценивать макроэкономическую роль МФО — это важный элемент инфраструктуры финансового рынка. Помимо насыщения спроса они играют другую серьезную роль. Регулируемые МФО постепенно перетягивают на прозрачную сторону клиентов из теневой сферы, поскольку предлагают более выгодные и понятные условия. А сокращение серой зоны идет на благо экономике.

Конкуренция урежет аппетиты

В Екатеринбурге ставки большинства МФО, выдающих займы до зарплаты, судя по рекламе, составляют около 700% в год. Но вряд ли их можно считать самыми высокими. В конце 2011 г. «Почта России» начала предлагать населению займы под почти 2 800% годовых (на специально созданном сервисе «Минизайм.ру»), что вызвало сильный негативный резонанс. По словам Михаила Мамуты, тогда рынок сам отрегулировал стоимость этих займов: спрос на них был крайне низким.

Как-то ограничить уровень ставок не считаете нужным?

— На самом деле по микрозаймам мелкому бизнесу ставки не так и велики. На конец 2011 г. их уровень составил 27,9% годовых. Cамые высокие ставки— по займам до зарплаты, поскольку это наиболее рискованный вид кредитования. Проблема займов до зарплаты сегодня — во многом проблема их неправильного позиционирования. Как это работает в Великобритании? Ставки по pay day loans там такие же — 1-3% в день. Но кредиторы честно и большими буквами предупреждают заемщиков: ни в коем случае не берите эти деньги дольше чем на несколько дней, иначе вы разоритесь. Займы до зарплаты — это такая скорая финансовая помощь на неотложные нужды, когда ожидание обходится еще дороже. Например, сломалась машина, а человек на ней зарабатывает себе на хлеб. Но брать их можно только осознанно и ясно понимая, за счет чего будет происходить погашение. А у нас часто пишут: «Кредит за пять минут». И все. Поэтому заемщик не понимает, как относиться к таким деньгам, что порождает массу недоразумений. Поэтому нужно усиливать защиту заемщика разумными рыночными методами. Сейчас обсуждается идея типовой формы договора потребительского кредита и займов до зарплаты. Это выглядит адекватной мерой, поскольку не позволит злоупотреблять финансовой неграмотностью некоторых заемщиков.

Чтобы снизить ставки, нужно прежде всего развивать легальный кредитный рынок. Тогда ставки в силу конкуренции сами собой снизятся — чрезмерно дорогие кредиты не будут востребованы. Основной акцент МФО стоит делать на качестве, в том числе за счет использования современных технологий. Это позволит снизить риски и, как следствие, процентную ставку.

Сегодня уровень ставок напрямую нигде не регулируется — ни в ломбардах, ни в МФО, ни даже в банках. Если и ограничивать их, то для всех. Но тогда нужно обладать достаточным ресурсом, чтобы следить за соблюдением этой нормы. Не стоит забывать и о последствиях: легально работать по нерыночным правилам невозможно. В итоге спрос на кредитные услуги продолжит расти, а достаточного количества качественных предложений не будет.

Как высокая доходность соотносится с рисками МФО?

— Риски у таких компаний играют определяющую роль. Самые высокие — у МФО, выдающих займы до зарплаты. Потери в 20-25% для них — что-то вроде нормы. Чтобы не растерять весь портфель за полгода, им и приходится закладывать риски в ставку по кредиту.

Как вы знаете, любой скоринг основан на статистике: чем больше объем накопленных данных, тем качественнее работает кредитная модель. В России до 2008 г. рынка pay day loans просто не существовало. Его пионеры пытались перенести западные технологии отбора заемщиков, но в нашей стране они не работали. Сейчас в России идет этап накопления статистики. И пока компании не пройдут его самостоятельно, риски для них будут высокими. Как только это произойдет и появятся компании, у которых потери составляют не 25%, а 10% портфеля, тут же в два раза снизится и ставка. А это убьет все остальные предложения с высокими ставками. Очевидно, что такая задача под силу только крупным федеральным игрокам, которые обладают достаточно большими сетями продаж и ресурсами. Мне кажется, что системно именно в этом направлении будет развиваться рынок.

Как складывается ситуация с рисками у МФО, которые финансируют микробизнес?

— Риск невозвратов, в отличие от займов до зарплаты, тут значительно ниже и составляет примерно 5%. Поэтому и стоимость таких займов значительно ниже. За прошлый год средняя ставка в этом сегменте снизилась примерно на 5% — до 27,9%. По моим ощущениям, темп сохраняется и в первом квартале 2012 г. Мне странно слышать, когда говорят, что у мелкого бизнеса плохая платежная дисциплина. Это не так. Бизнес платит нормально, главное, чтобы у него была возможность для развития.

Откажут каждому второму

Больше всего НАУМИР сейчас волнует угроза появления кредитного пузыря. Г-н Мамута: «Мы опасаемся, что определенная группа людей подсядет на кредиты до зарплаты. Будут ходить по кругу — занимать и занимать, пока в итоге не наберут у всех по 5 тыс. руб., а в совокупности отдавать должны будут 100 тыс.».

Но так и есть — во многих случаях.

— Не у тех компаний, кто думает на перспективу. Я разговаривал с руководителями серьезных pay day lenders, интересовался, как они контролируют риски. Там заемщик проходит достаточно жесткий отбор. Никакой кредитор не заинтересован в том, чтобы выдать невозвратный заем. Но мелкие компании часто выдают займы «на глазок» — не хватает ресурсов на технологии. По этой причине я считаю очень полезным использование МФО бюро кредитных историй. Это может быть собственное бюро или какое-то из действующих — все равно вся информация попадает в центральный каталог кредитных историй. Смысл в том, что у одного и того же человека не получится в десяти компаниях взять займы, всех обманув. Важно, чтобы не возникла ситуация, когда кредитный пузырь надувается из-за недостаточного контроля рисков.

Каков, по-вашему, процент отсева заявок в МФО?

— Из тех людей, которым отказывают в банках (примем это за 100%), получить кредит в МФО могут примерно 50%. И это нормально. Нельзя давать займы тем, кто их не сможет вернуть. Это медвежья услуга и для заемщика, и для кредитора.

Как в ближайшем будущем будет меняться законодательство в сфере МФО?

— Когда закон вступал в силу, он полностью соответствовал состоянию рынка. Но МФО сейчас быстро развиваются, есть уже понятный перечень проблем и злоупотреблений, поэтому возникает необходимость в дополнительной настройке. Из последних предложений Минфина и ФСФР — уже упомянутое требование передавать информацию в кредитные бюро, раскрывать эффективную процентную ставку в договоре. Кроме того, мы хотели бы внести в закон еще одну норму — запрет на публичную оферту (т. е. рекламу) для нерегулируемых компаний. Ограничить публичный характер деятельности серых кредиторов — действенный способ снизить их влияние на рынок.

Если на момент, когда рынок уже несколько устоится, МФО по-прежнему будет много, возможно, придется вводить дополнительные требования: либо о вступлении в СРО, либо о минимальном уровне капитала. Иначе говоря, пойти по пути или кредитной кооперации, или банковского регулирования. Главное — любые новации должны сохранять сущность рынка МФО: его способность работать на гибких условиях для заемщиков, которые не могут получить кредиты в банках, и быть эффективным конкурентом неформальному рынку. У каждого решения есть свои дискуссионные точки. Но рынок все равно станет профессиональнее. Это вопрос времени.

Какого времени?

— Думаю, что до конца этого года ситуация с количеством компаний в реестре МФО прояснится окончательно: те, кто еще был намерен зарегистрировать МФО, войдут туда, а кто-то, не достигший должных результатов, выйдет или будет исключен.

Вспомните, как в 90-е гг. развивался банковский сектор. В 1992 г. в России было больше 3 000 банков! Создание банка было элементарной процедурой, любой желающий мог это сделать. Но постепенно требования к банкам дорабатывались. Сегодня мы имеем не больше 900 кредитных организаций, а в итоге, как говорят аналитики, придем к 500-600. Это эволюция. В 1992 г. невозможно было взять и все враз отрегулировать. МФО эволюция тоже предстоит, но более быстрая, потому что регуляторы уже накопили опыт.

 

Досье:

Михаил Мамута

Президент Национального партнерства участников микрофинансового рынка (НАУМИР) и советник руководителя Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) Дмитрия Панкина

Родился 29 сентября 1974 г.

Образование: окончил Воронежский государственный университет по специализации «Нано­электроника и нанотехнологии». Магистр физики. Получил второе высшее образование («Финансы и кредит. Банковское дело»), также имеет специальное образование в области антикризисного управления.

Карьера:
1997-2000 гг. — работал в администрации Воронежской области, курировал вопросы поддержки малого предпринимательства;
имеет опыт работы антикризисным управляющим в банковской сфере;
как эксперт участвовал в разработке методических рекомендаций Федеральной службы финансового оздоровления РФ по антикризисному управлению;
2000-2003 гг. — генеральный директор Воронежского регионального фонда поддержки малого предпринимательства. Занимался созданием и развитием микрофинансовой программы, построением региональной микрофинансовой сети в районах области;
с августа 2003 г. — директор Российского Микрофинансового Центра;
с апреля 2006 г. — президент Национального партнерства участников микрофинансового рынка (НАУМИР);
входит в Совет по развитию малого и среднего предпринимательства при председателе Совета Федерации ФС РФ, Межведомственный совет при Министерстве финансов РФ по разработке законодательства по микрофинансированию и кредитной кооперации. 

Источник: НАУМИР