«Мы стали рафинированные и капризные». Зачем бизнесмены бегут, плывут и крутят педали?

В алкогольном бизнесе Владислав Голохвастов  20 лет — управлял дистрибьюторскими компаниями, торговой сетью «Магнум», сейчас руководит магазинами сети Smart Wine Shop в Екатеринбурге, Тюмени и Нижнем Тагиле.  В бизнес он пришел с тренерско-преподавательской работы. После окончания техникума физической культуры и спортфака педуниверситета сам занимался со спортсменами и готовил тренеров-педагогов. Потом пыл угас, но совсем заниматься Владислав не бросил. Увлекся горными лыжами и сноубордом. Глаза вновь загорелись в 2015-м. 

Именно тогда Владислав узнал о гонке Ironman, и с тех пор триатлон его не отпускает. Он уже шесть раз становился «железным человеком», каждый раз улучшая свой результат. Сейчас в свои 52 Владислав 30 раз в год участвует в самых разных гонках. Ironman в этой череде — как вишенка на торте, закономерный итог планомерного тренировочного процесса в течение года. 

DK.RU директор по развитию Smart Wine Shop Владислав Голохвастов рассказал, что чувствует во время изнурительной гонки, зачем учит марши и за что ненавидит шашлычника в ресторане Сочи. 

Владислав Голохвастов, Smart Wine Shop:

— Я когда на первом Ironman в 2015-м финишировал, судьи даже не смеялись. Они плакали. За пару месяцев до гонки я купил шоссейный велосипед, при этом понятия не имел, как его правильно подобрать. Оказалось, рама у него подростковая. Вы не поверите: четыре года назад купить шоссейный велосипед в Екатеринбурге было проблемой. Рынка не было! «С твоим ростом 182 см и на таком велосипеде ты по всем законам биомеханики не должен был финишировать!» — говорили судьи. 

В гонке я тогда участвовал без специальной подготовки. Это был эксперимент для проверки себя — физической и психологической. После прохождения полной дистанции ощущения были странные. Во время подготовки мне встретилась фраза о том, что после первого прохождения Ironman вы либо влюбитесь в триатлон и в длинные дистанции, либо поставите точку и больше к нему не подойдете. Я знаю многих, кто ставил перед собой цель стать «железным человеком», занимался, проходил полную дистанцию и заканчивал с триатлоном. Я тоже после финиша подумал, что поставлю на нем крест. Но потом успокоился и понял, что был не прав в одном: подошел к старту без подготовки. Все, что мне нужно было сделать — заниматься систематически на основе годичного плана. 

Сейчас у меня шесть полных дистанций Ironman, попутно — половинки, спринты, олимпийские дистанции. В какой-то момент я перестаю считать. В 2017-м у меня было 35 стартов в год, в 2018-м — 29. Это разные города, страны и разные виды спорта. Как правило, это все, что входит в триатлон — плавание, вело, бег. 

В Таллинне на прошлой «железной» гонке я познакомился с уругвайцем. 56 лет, 11 Ironman. Любой сразу же скажет: «Это круто!». Но из них он уложился в лимит времени и финишировал всего в шести. Для него это туризм: проехал Австралию, Бразилию, Канаду, США, Европу. К гонкам специально активно не готовится. Его задача — приехать, хоть как-то пройти дистанцию, получить медальку, сделать фото и заодно попутешествовать. Так что такое 11 «айронменов» — круто это или нет?

У меня — ни одного схода. Лучший результат по времени в Таллинне — 10 часов 48 минут, 28 место в возрастной группе. В Астане на половинке Ironman в прошлом году — четвертое место. В 2017 г. в Сочи на полной дистанции Ironstar — третье место, в подмосковном Зарайске — второе. 

 Я в 50 лет, как голодный волк, почувствовал вкус крови — когда благодаря триатлону понял, что могу расти, стал бороться и толкаться. Я не хотел оставаться в этом спорте туристом. Я хотел побеждать. И медаль для меня — не мотиватор. Я эти медали складываю и никому не показываю. Для меня важно время и результат в протоколе.

«Бежишь, а в голове — полный хаос»

Самое страшное для меня в гонке — получить в протокол большие красные буквы: DNF (did not finish, сход с дистанции). Это значит, что я сделал что-то не так в подготовке, в гонке — на длинной дистанции нет мелочей. Это будет морально давить, и такого у меня еще не случалось. Чтобы отогнать от себя мысль о DNF, во время гонки я пою. У меня хорошо заходят марши. Представьте: спортсмен находится на дистанции в течение многих часов. Если новичок, это может быть и 14 часов. Все это время ты находишься наедине сам с собой, да еще и под весомой физической нагрузкой. 

В голове такой бред. Если вы предполагаете, что будете думать о работе или о проблемах и как их решить  — да нет же! У вас в голове будет полный хаос. Вы будете себя пинать, заставляя бежать. Я в этот момент пою про себя «Взвейтесь кострами, синие ночи». Это постоянное зомбирование — один и тот же куплет. Но подстегивает хорошо. 

Или организаторы говорят: «Трасса проходит в очень красивых местах!». Кто-то смотрел на дистанцию глазами айронменщика? Это жесть. Ты видишь спины соперников, а красота окружающего мира — удел болельщиков, ты ее просто не можешь оценить по достоинству.

Я в Сочи каждый год бегаю Ironstar. Беговая трасса проходит мимо парка. Там есть гостиница с ресторанчиком. И в определенное время там начинают жарить шашлык. Я ненавижу этого шашлычника! Я каждый год знаю, что примерно после обеда он начнет жарить мясо. И в этот момент я буду готов его убить. Ты бежишь, хочешь есть, чувствуешь этот запах. Для меня самое сложное в этой дистанции — именно шашлычник. Он разжигает мангал в тот момент, когда ты устаешь на марафоне. А трасса — кольцевая, и бежать тебе мимо него несколько раз. 

«Тренируюсь, как профессионал»

Я любитель, но тренируюсь как профессионал. Это нужно, чтобы мне в моем возрасте быть на «ты» со своими конкурентами. У меня нет тренеров. Специальное образование и опыт помогают мне выстроить правильный тренировочный план, а далее его четко придерживаться. 

Я волк-одиночка. Могу спокойно тренироваться один. Соревновательный элемент добираю на гонках. В период пиковой нагрузки мой тренировочный процесс занимает у меня 28-30 часов в неделю. Тренируюсь каждый день, а один раз в неделю устраиваю разгрузочный день. Читал как-то статью американского тренера, который занимался с профессионалами, а потом решил набрать любителей. Показал им план тренировок. Они спрашивают: «Тренер, а дня отдыха у нас не будет?». «Будет. Но в этот день у вас будет легкая тренировка». У меня так же: есть один день с легкой тренировкой — поплавать, сходить на йогу, сделать массаж. 

Из 24 часов в сутки 10 часов у меня занимает работа, 8 часов — сон, 5 часов — тренировки. Остается, и то не всегда, максимум час свободного времени. Спать я ложусь не позже девяти вечера. Моя тренировка может начинаться в 3-30 утра. Солнце уже встает, и я  кручу педали: летом меня можно увидеть на Кольцовской трассе или на ЕКАДе. Зимой занимаюсь дома  — у меня велосипед стоит в станке. Сегодня моя первая велотренировка началась в 4-30, вторая тренировка — беговая в зале, после — общая физподготовка. Часто бывает, что я хочу поехать покататься на горных лыжах, но не могу себе этого позволить. Неделя катания — это выпадание из тренировочного процесса. На восстановление потом понадобится гораздо больше времени. Ты можешь заниматься либо триатлоном, либо ничем. На двух стульях усидеть не получится.

«Научился жестко жить»

Сейчас очень много людей из бизнеса идет в триатлон. Кто-то осознанно, кто-то не очень. Когда человек, который никогда не занимался спортом, говорит: «Я хочу пройти Ironman», я бы не советовал ему это делать без подготовки, без работы с тренером. Это путь в никуда — к травмам и полному разочарованию. 

Триатлон для меня — это не цель пройти Ironman, получить медальку и сделать фото. Триатлон — это годы жизни, годы тренировок. Ты должен тренироваться, соблюдать режим, отказываться от каких-то вещей — сигарет, алкоголя, правильно питаться. Я не пытаюсь ни с кем спорить, но это не ЗОЖ, как многие думают — я ем мясо, рыбу, овощи, но в момент подготовки нужно от чего-то отказаться и перейти, допустим, на одни макароны или гречку. Отказаться от фруктов, которые я очень люблю. И при таком режиме ты еще должен полноценно работать, чтобы обеспечивать себя. 

Гордиться нужно не тем что, ты сделал «айрон», а тем, как ты к нему готовился. Гордись тем,  что ты целый год рано вставал, чтобы тренироваться, не позволял себе расслабиться и лишал себя простых человеческих радостей. Когда ты задумаешься об этом перед самой гонкой, ты будешь уважать сам себя именно за это. За то, что ты смог построить свою жизнь так, чтобы тренироваться и работать.

Я научился очень жестко жить и четко выстраивать свой тайминг. Планирование в спорте можно перенести на планирование в бизнесе. Мне 52, и сейчас я думаю, к каким результатам приду в 55. Потому что в триатлоне временной лаг — пять лет. Я перейду в другую возрастную группу, и в ней мои шансы увеличатся, потому что конкуренция там меньше. Если я буду активно заниматься спортом в этот период, то надеюсь, что к 55-ти приду в хорошей форме, отберусь например, на «Кону» (Ironman Kona — Чемпионат мира на длинной дистанции, прим. Ред.), что не очень просто. 

Такая жизнь — это мой осознанный выбор. Но те, кто находится рядом, не всегда его принимают и понимают. Я всем говорю: прежде чем заниматься триатлоном, договоритесь со всеми, кто вас окружает — с близкими, друзьями, коллегами. Иначе не будет ни того, ни другого. Ибо они сильно страдают от этого невнимания. Не надо питать иллюзий — так и есть. 

Когда в глянцевых журналах пишут, что триатлон — это красиво, надо смотреть изнутри. И когда приходят ко мне люди и говорят: «Хотим заниматься триатлоном», я предлагаю расписать по пунктам, что в их понимании есть триатлон.  Не было еще случая, чтобы кто-то смотрел на триатлон правильно. Все пишут: это плавание, бег и велосипед, это много тренироваться. Я все перечеркиваю и говорю: триатлон — это ваши взаимоотношения с близкими, с друзьями, с тренером, правильное питание, соблюдение режима, тренировочный процесс. А все, что вы перечислили — это самое последнее. 

Но взамен ты получаешь абсолютно другие эмоции. Мы от них отвыкли. Стали рафинированные и капризные — здесь нам дует, здесь нам не нравится. Мы потеряли способность получать удовольствие от мелочей. А их вокруг очень много. 

Участвовал я однажды в мультигонке. Тебе нужно ездить по лесам, собирать контрольные точки. Ты находишься там 12 часов. Это болото. Ты по грудь в этой грязи и жиже. Кожа на ногах становится похожа на лягушачью. После ты надеваешь чистые сухие носки. И это оргазм. Ты испытываешь блаженство от такой мелочи — от чистых, сухих носков.

«Будем меряться не машинами, а триатлонами»

Со стороны увлечение триатлоном может выглядеть, как проявление кризиса среднего возраста, но нет. Помню себя в 40 лет. Безбашенный! Носился со сноубордом и горными лыжами. Совался в такие дыры, что сейчас понимаю — меня ж там лавиной бы накрыло. И прощай! Вот тогда, может, кризис среднего возраста у меня был. До серьезных тренировок я в эмоциональном плане был диковатый. А триатлон сделал меня уравновешенным и очень спокойным. Я стал больше улыбаться и спокойней относится ко многим вещам. 

Во время тренировки, особенно циклической, можно очень многое прогонять через себя. Проигрывать ситуации на работе, взаимоотношения с людьми. Однажды мне нужно было понять, как выстроить алгоритм расчета бонусов, и решение возникло на длительной плавательной тренировке.

В 2015 г., когда я прошел Ironman, меня спрашивали: «А что это такое?». В 2016 г., когда я прошел Ironman, мне говорили: «О, да ты крутой чувак!». В 2017 г., когда я прошел Ironman, мне говорили: «Классно! За сколько ты его прошел?». В 2018 г., когда я прошел Ironman, спрашивали: «Какое ты место занял?». Я думаю, через три-четыре года мы придем к тому, что будем меряться не машинами, а количеством пройденных Ironman, а через пять — скоростью их прохождения.