«Нам не нужно ждать Третьей мировой, нашу цивилизацию погубит исчезновение электричества»

Руководитель Русской антропологической школы РГГУ, член четырех академий, автор теории основного мифа и один из создателей московско-тартуской лингвистической школы Вячеслав Всеволодович Иванов рассказал в рамках проекта «Открытая лекция» о будущем человечества. DK.RU выбрал главное из материала.

Сын первого председателя Союза писателей СССР, друг Пастернака и Бродского, соратник Лотмана и Гаспарова, Иванов сам по себе — часть российской истории, а его научные исследования сделали его частью истории мировой.

— Начну с того, как прошлое связано с настоящим, отчасти, может быть, и с будущим. С точки зрения современной математической физики, скорее всего, Вселенных много. То есть имеется много разных миров. Пока не совсем ясно, возможна ли даже теоретически связь между ними. Но, вероятно, какая-то связь все-таки есть и что-то дальше будет открыто.

И потрясающее открытие современной физики заключается в том, что, по-видимому, правилен так называемый антропный, или человеческий антропологический принцип. Это означает, что с самого своего возникновения, с момента возникновения всей нашей Вселенной, она была так устроена, что в ней оказалось возможным потом возникновение и развитие человека.

А я позволю себе задать вопрос, на который я попытаюсь ответить, но не буду вас обманывать: общепринятого ответа на вопрос нет. Вопрос у меня вот такой: если все это верно, то понятно, зачем Вселенная нужна нам всем. Она нужна нам всем как такая удобная квартира, некоторое помещение, которое заранее было для нас подготовлено таким образом, что постепенная астрофизическая, биологическая и так далее эволюция Вселенной привела к тому, что мы с вами появились и можем жить на этой Земле.

А для чего самой Вселенной, самой нашей квартире было нужно, чтобы у нее появился такой обитатель? Вообще есть ли какой-то смысл в существовании человека? Я имею в виду смысл существования человека с точки зрения всего внешнего мира, в котором мы живем?

Мне кажется, что если бы нас не было, то у Вселенной не было бы необходимых средств для того, чтобы на себя посмотреть со стороны.

Вы подумайте, ведь что такое наше искусство, наша литература, наша поэзия, музыка, живопись, все, что мы умеем? Это все нужно для того, чтобы показать, как замечателен этот внешний мир, как гармонична природа. Мы можем вносить дисгармонию, мы можем делать что-то плохое. Но все-таки основное, чем занята литература, искусство, музыка — это передача гармонии природы, гармонии мира.

Вы знаете, очень странно устроено человеческое познание. Мы довольно хорошо познаем то, что от нас максимально далеко. Мы довольно хорошо знаем историю Вселенной, все эти вот миллиарды лет прошедшие. Мы довольно хорошо знаем ближайшие к нам галактики. Хуже знаем те планеты, которые совсем близко к нам, как Марс (только начинаем их исследовать). Совсем плохо знаем многое, что происходит на Земле. Очень плохо знаем самих себя.

Вот это такая странная, удивительная особенность человека, что его взор все время обращен дальше. То, что рядом — это гораздо труднее понять.

Наш великий экономист Кондратьев создал математическую теорию кризисов. В его замечательных работах есть такая мысль. Он говорит, что, по его наблюдениям, самые крупные открытия, изобретения делались во время наибольших кризисов. Это я говорю не в утешение нам, ведь мы готовимся все время к каким-то экономическим трудностям.

Таким образом то, что произошло в Европе, когда возникла наскальная живопись, мне кажется одним из многочисленнейших примеров того, что человек особенно много замечательного умеет делать, попав в самые трудные условия.

Читайте также: «Нас ждет крупнейшая революция, которая изменит тело и ум человека. Это страшнее нацизма»

В России, к сожалению, происходит обычно вот что. У нас действительно делается очень много открытий. Беда в том, что при нормальном развитии открытие делается, а потом его внедряют, то есть оно становится частью реальной жизни. А история русской науки, русской техники говорит о другом: открытие делается, а внедряется оно в другой стране. Очень часто тот, кто сделал открытие, к этому времени живет уже в другом месте.

Вот у меня вопрос такой: а что, для того, чтобы возникли гениальные художники, надо, чтобы наступил новый ледниковый период? Вы понимаете, к сожалению, наша история России, со всеми ее трудностями, заставляет на эти темы думать вполне серьезно.

Вы знаете, самое основное, что с нами происходит, это растущие возможности того, что наша культура и техника, которые дошли до таких замечательных достижений, все более и более опасны для человека.

Это стало ясно раньше, примерно после середины XX-го, предыдущего века. Была создана группа крупных ученых. Они работали в Италии, в Риме, пользовались тогдашними очень еще не совершенными компьютерами, но у них была большая статистика. И они с помощью компьютеров получили данные, по которым выходило, что к середине XXI века наступит критический момент, когда целый ряд трудностей, с которыми сталкивается человечество, становится все более и более опасным.

Большая часть трудностей связана с развитием техники. Такие как всеобщее потепление, которое стимулируется загрязнением атмосферы, такие как опасность ядерного заражения, то, что, к сожалению, после Чернобыля реально (они предсказывали это задолго до Чернобыля), было реально показано Фукусимой, вот этой катастрофой, недавно случившейся в Японии.

На эту тему размышляли крупные ученые. Я сам довольно близко знал Андрея Дмитриевича Сахарова, который считал, что современная наука, с одной стороны, сама несет большую ответственность. Но также он считал, что и его личная ответственность как изобретателя водородной бомбы есть во всех тех проблемах, которые сейчас сложились. Но он был уверен, что наука же дает четкий ответ на то, какой найти выход.

С его точки зрения необходимым выходом является объединение, реальное объединение всего человечества. Ну, условным образом, он, как и многие другие, называл это мировым правительством. Термин не очень хороший, потому что с термином «правительство» у нас связана идея какой-то бюрократии, которая еще будет дополнительно от нас чего-то требовать, как-то нас принуждать к чему-то.

Речь идет не об этом. Речь идет скорее о самоорганизации, о том, что человечество должно суметь найти способы, как реально объединиться. То есть одна из самых важных задач, которая, безусловно, стоит перед нами. Речь идет о том, чтобы стирать, последовательно стирать границы между языковыми, религиозными, этническими группами.

Неразрешимых проблем в истории нет. Колоссальный вопрос — это вопрос о том, как убедить людей, что надо что-то сделать для того, чтобы не погибло все то, чем мы занимаемся.

Ведь речь идет о том, что человечество имеет очень хрупкую культуру. Сейчас многие говорят действительно плохо, люди перестают читать. Плохо, что пользуются компьютером. Я спокойно к этому отношусь, сам доволен, скорее, что есть интернет. Я гораздо больше успеваю сделать по своей работе с помощью интернета. Но, тем не менее, ведь если возникнут какие-то проблемы с энергией, которые, по предсказаниям Римского клуба, могут возникнуть, вы понимаете, что культура, которая не имеет физических носителей, уже сделанного в виде книг, в виде современных библиотек, культура, которая все содержание библиотек перепишет в компьютеры, она может буквально в один момент погибнуть, если возникнут сложности с энергетическим питанием созданных нами компьютеров. Это такой простой пример, но таких примеров можно привести очень много.

То есть совсем не нужно ждать Третьей или Четвертой мировой войны, чтобы вся цивилизация была разрушена — она может разрушиться по гораздо более простым и элементарным причинам, которые находятся внутри самой нашей технической цивилизации.

Специалисты предполагают, что весьма возможно, что у быстро развивающихся технически культур после того, как они открывают возможность ядерного оружия, другие особенности современной военной техники, срок очень короткий. И поэтому вполне может быть, что разные цивилизации в разных местах Вселенной в какое-то время достигают этого периода расцвета и тут же гибнут, не успевают сообщить другим. Это такая мрачная картина, но она не абсолютно исключена, одна из, к сожалению, существующих возможностей.

Ну а если мы все же не погибнем, что тогда можно думать о нашем будущем? Ну, основное, что открыто в прошлом веке и что, по-видимому, основа для наших будущих оптимистических возможностей — это понятие ноосферы.

Читайте также: «Экологам пора успокоиться. У нас не закончатся нефть и еда, мы не уничтожаем планету»

Оказывается, что мы все — части вот этой гигантской ноосферы. Существенно то, что не один человек принадлежит к ноосфере, а мы все. То есть имеется целый ряд особенностей человека как организма, которые способствуют тому, что из всех существующих на Земле, во всяком случае, организмов мы наиболее приспособлены для участия в этом совместном сотрудничестве ради разума.

Значит человечество останется и будет жить на Земле и, возможно, постепенно будет завоевывать другие планеты, видимо, потому что это входит в некоторый общий план всего того, что совершается во Вселенной. Сейчас не хочу говорить ни о возможных религиозно-философских, ни о собственно научных, позитивистских истолкованиях этого. Но совершенно очевидно, что эволюция подчиняется некоторому последовательному плану. Внутри этого плана возможны некоторые катастрофы.

Понимаете, если мы действительно участвовали в создании Вселенной таким образом, чтобы было учтено то, что мы должны потом возникнуть, очень маловероятно, что безумие какого-нибудь одного диктатора или сумасшествие целой страны, которая будет повторять глупости этого диктатора, может привести к гибели всего человечества. Это просто невероятно, да?

Далеко не все наследие, которое мы получаем от животного мира в виде набора генов — это полезные гены. Но разумные общества устроены таким образом, что благодаря правильному воспитанию детей мы способствуем выключению тех генов, которые вредны. Гены, связанные с агрессивностью, конечно, вредны для человечества и все разумно организованные общества склоняются к тому, чтобы с этим бороться.

Я повторяю всем, что необходимо воспитывать и образовывать маленьких детей, начиная с очень раннего возраста, для того чтобы избежать вредных последствий, таких как война.

Что же касается будущего, конечно, очень важный и серьезный вопрос — это вопрос о том, что мы можем сами сконструировать. Мы можем сами сконструировать какие-то совершенно новые приборы, причем можем их наделить некоторыми программами человекообразного типа. Это совершенно несомненно, это не только роботы, это могут быть приборы, которые ведут себя достаточно самостоятельно, но на основании программ, которые мы в них заложили.

И другая возможность — это возможность управления живыми существами, которых может создавать современная наука, техника клонирования и так далее.

В пределах того, что мы можем сейчас знать, все-таки больших опасностей на этом пути нет. Хотя до тех пор, пока люди будут неосторожно относиться к тому, кто именно управляет результатами научных исследований, конечно, остается возможность, что и в биологии, и в технологии построения новых приборов и новых существ могут возникать трудности, связанные с попытками военного использования. Но я думаю, что это вполне можно обойти.

Люди уже сейчас начинают мусор вносить в интернет из тех ошибочных приемов поведения, которые мешают нам в общественной жизни. Значит, нам нужно добиться большей частоты пользования интернетом. Но это, в общем, только такие, временные трудности. В принципе, я думаю, что это правильно, что создание системы технических средств, которые позволяют осуществить непосредственный контакт большого числа человеческих сознаний внутри ноосферы — это практическая реализация идеи Вернадского и Тейяра де Шардена. Но я все-таки думаю, что мы в самые ближайшие годы вступим в новый период возникновения квантовых компьютеров, которые в большей степени, чем современные электронные компьютеры, будут в состоянии моделировать работу мозга в целом. И поэтому возможности будущего интернета колоссальны, намного превышают все, что сейчас возможно.

Но, к сожалению, переход вот к этой новой технической революции — он очень затруднен целым рядом текущих политических трудностей, которые переживает человечество. Это, конечно, очень обидно, потому что наука на сегодняшний день открыла возможности гигантских быстрых новых изобретений, и это явно откладывается просто из-за того, что деньги вкладывают вместо этого в оружие.