Не паникер, не оптимист

Первые акционерные общества, первые торги ГКО на бирже, первые российские «голубые фишки» – когда в начале девяностых отечественный фондовый рынок только зарождался, Константин Селянин уже знал, чем будет заниматься. Карьеру специалиста по ценным бумагам он начал с мешка сахара, обменянного на ваучеры.

досье
Константин Селянин
Родился 13 мая 1970 г. в Свердловске.
Образование: 1993 г. — окончил Уральский госуниверситет, математико-механический факультет, специальность «Математик, прикладная математика»;
2000 г. — окончил Уральский госуниверситет, экономический факультет, специальность «Экономист, магистр экономики, экономика фирмы»;
2003 г. — окончил Уральский институт экономики, управления и права, специальность «Юриспруденция, юрист, гражданское право»;
2006 г. — поступил на факультет социальной психологии Гуманитарного университета.
Кандидат экономических наук.
Карьера: 1991-1992 гг. — коммерческий агент ТОО «Брокерская фирма «Фолис» (брокерская деятельность на товарных биржах);
1992-1993 гг. — директор ТОО «УТК-Оптторг» (оптовая торговля товарами народного потребления);
1993-1999 гг. — директор ООО «Брокерская фирма «УТК-Брок-Инвест» (профессиональная деятельность на рынке ценных бумаг);
1999-2002 гг. — директор екатеринбургского филиала ЗАО «Инвестиционная компания «Тройка Диалог»;
с 2002 г. — заместитель генерального директора, директор уральского филиала ООО «Аккорд-Инвест».
Семья: женат, воспитывает сына.
Увлечения: играет в баскетбол (спортивный разряд), любит путешествовать.

Сумасшедшие заработки от сделок с ценными бумагами чуть не заставили Константина Селянина бросить учебу в университете. Но дальнейший поворот событий вернул интерес к образованию. В разгар приватизации 23-трехлетний выпускник матмеха в отличие от большинства соотечественников знал, что ваучер — сила.

Спустя пять лет при разделе имущества с бывшими компаньонами он, уже директор брокерской фирмы, оставил себе копеечный (по тогдашним ценам) пакет акций, уступив офис в центре города. Еще через пять лет бумаги подорожали в десять раз, сделав расставание как минимум равным. Однако Константин считает, что его знаний на тот момент было мало — не хватило, чтобы предвидеть кризис, уничтоживший успешный бизнес. Поэтому в 2000 г. он получил экономическую специальность, а затем защитил диссертацию на тему «Оценка инвестиционной привлекательности российских предприятий при портфельном инвестировании». Еще через три года стал дипломированным юристом, а сегодня заканчивает учебу на факультете психологии.

1 008 + 968 страниц = X млн руб.

Дважды в неделю директор уральского филиала «Аккорд-Инвеста» лично проводит семинары для начинающих инвесторов.

— Как психологу мне интересна мотивация тех, кто решил инвестировать в ценные бумаги. Просветительская работа — не бизнес, а стремление навести порядок в головах людей, в том числе и в собственной. Вместо столь любимых управляющими терминов «диверсификация» и «теханализ» стараюсь использовать простые образы. Иногда мои «картинки» уходят в народ, бродят по стране и неожиданно возвращаются. Недавно от редактора одного из питерских деловых журналов услышал свой пример о способах инвестирования средств в ценные бумаги. На семинарах часто спрашиваю: «Кто умеет шить?» Поднимается несколько рук. «И получается?» Часть рук опускается. Простая аналогия: брокерское обслуживание — то же самое, что шить самостоятельно: нужна машинка, выкройки и много времени. На фондовом рынке — компьютер, книги, время для анализа. Брокер обеспечивает только доступ на площадку, вся ответственность за результат лежит на вас. А ПИФ — магазин готовой одежды. На свой размер и кошелек вы всегда найдете подходящий вам пиджак. Кстати, за все время, что я задаю эти вопросы, все больше людей шьют костюмы на заказ. Так что о доверительном управлении слушатели уже сами знают и даже подсказывают ходы — «итальянский портной». Портфель составляется индивидуально под человека. Получается более гибкое управление, что, конечно, дороже. После такого общения клиенты, принося деньги в управление, уже с порога говорят: «Мне, пожалуйста, «пиджаков».

Своим слушателям Константин предлагает пролистать «Принципы корпоративных финансов» Брейли и Майерса — азбуку инвестора, в которой 1 008 страниц, и букварь инвестора «Основы инвестирования» Гитмана и Джонка, занимающий ровно 968 страниц. Он настаивает, что каждый, кто желает торговать самостоятельно, должен для начала проштудировать эти работы. Профессиональная библиотека Селянина, если сложить книги в стопку, достанет до потолка.

— Задача семинаров — отвадить людей от стремления торговать непременно самостоятельно. Сегодня можно установить программку на домашний компьютер и делать заявки через брокера. Очень быстро. Однако качество решений определяет не скорость. Можно все сделать быстро и неправильно.

Первое посещение «Аккорд-Инвеста» напоминает клиенту визит к психологу.

— Заработать деньги — это не цель. Инвестор должен сформулировать свою жизненную задачу, которую можно достичь путем инвестирования. Так, одна из наших клиенток сказала, что через четыре года ее ребенку нужно поступать в университет, и попросила составить план — как заработать на учебу в Англии. Управляющий сразу видит срок и валюту — фунты стерлингов. И следовательно, подбирает наиболее подходящие для инвестирования инструменты. Моя цель — личный «пенсионный фонд», который после выхода на покой позволит не потерять в качестве жизни. Значит, это должны быть длинные низкорисковые инструменты инвестирования.

Будущему инвестору в завершение предложат определить свой финансовый темперамент, заполнив анкету, чтобы узнать реальную дозу риска, которую человек сможет безболезненно принять.

— В одинаковой ситуации, например при значительном падении цен акций, один рвет волосы на голове, а другой заказывает еще одну кружку пива. Причем от благосостояния людей это не зависит. Я видел очень богатых паникеров.

1/2 мешка сахара = 2 «Волги»

В 1987 г. Константин поступил на матмех в Уральский госуниверситет и сразу пошел в армию. Прослужил чуть больше года и по указу Язова о досрочном увольнении студентов вернулся учиться.

— Была возможность если не откупиться, то откосить. Но я в этом отношении старомодный человек, считаю, что надо как-то по-честному жить. Так что пошел исполнять долг. Вернулся на второй курс. Матмех, наверное, самый сложный факультет в университете, точная наука, не отболтаешься: либо ты берешь тройной интеграл, либо нет. Я всегда был хорошистом, на фоне однокурсников, многие из которых напоминали «чокнутого профессора», мои способности выглядели довольно средними.

Селянин убежден в высоком качестве образования в отечественных государ­ственных вузах.

— Хорошо себе представляю, как организовано западное образование. В их системе, основанной на case study, есть элемент натаскивания, когда решаешь стандартные ситуации. В наших вузах учат мыслить, а это намного важнее. Если ситуация нестандартная, ты, не умея мыслить, проблемы не решишь.

На третьем курсе Константин решил подработать. Шутит, что подрабатывает до сих пор.

— Семья была обычной. Папа — инженер-пусконаладчик, мама — учительница. Сейчас понимаю: жили тогда в совке в страшнейшей бедности. У меня была одна пара обуви — кроссовки, такой всесезонный casual: в них играл в баскетбол, в них же зимой бегал на учебу. В таких ботинках на собеседование идти было нельзя, поэтому на все свои накопления купил мокасины и, как мне тогда казалось, в таком отличном виде пришел в брокерскую контору «Фолис». Меня приняли.

Во время работы в «Фолисе» Селянин познакомился со многими людьми, которые состоялись в 90-е гг. Среди них известный сейчас ресторатор Олег Ананьев.

— Тогда нам на двоих не хватало денег на один проездной, он сделал какие-то корочки льготника, по которым мы ездили по очереди, — вспоминает Константин. — Работали коммерческими агентами, по 10-12 часов в день говорили директорам фирм по телефону один и тот же текст: «Здравствуйте. Хочу предложить вам поработать на товарной бирже» Платили нам процент от сделок, и четыре месяца я проработал бесплатно. А осенью получил первые деньги — 13,5 тыс. руб. сразу (за один доллар тогда давали около 400 руб., средняя зарплата была около 1 000 руб., квартира стоила $2 тыс.). Я никогда не чувствовал себя таким богатым. В 1992 г. чуть не забросил учебу. Через год решили с Олегом уйти из «Фолиса» и организовать свою компанию. Молодые были, наглые. В 1993 г. Олег нашел свою нишу, его больше интересовала торговля. Но в целом наш тандем был удачным.

Карьеру ценнобумажника Селянин начал уже в собственной компании. Первый портфель ценных бумаг составили два ваучера, первые инвестиции — мешок сахара, обмененный как раз на эти самые ваучеры.

— Сняли офис на втором этаже на ул. Урицкого, 7, дали объявление: «Покупаем ваучеры». И вот как-то приходит бабушка. Мы давали за один ваучер на выбор три бутылки водки или полмешка сахара. От водки старушка отказалась, а полмешка унести ей было не в чем. Так что она сбегала еще за ваучером деда, и я сам донес ей мешок до трамвая. Теперь уже ясно, что Чубайс, когда обещал две «Волги» за ваучер, был прав. Но тогда мало кто ему верил — дожить бы до завтра. Одновременно ходили бумаги МММ, «Хопер-инвеста», «Аббы». Не многие могли увидеть разницу и понять, что ваучер — сила. В 1994 г. ваучеры кончились. Было грустно

«УТК-Брок-Инвест» перепрофилировался на покупку акций местных эмитентов глубокого третьего эшелона — Полевского криолитового завода, СУМЗа и других — и на этих операциях вырос в одну из самых заметных инвестиционных компаний на Урале. Технологии и продукты заимствовали у москвичей. В 1996 г. стали продавать ПИФы, доверительное управление, сделали сайт, внедрили систему управления по целям, бэк-офис. Установили дорогой терминал «Рейтер», открыли 54 точки на территории России, в которых происходила покупка акций. Но после кризиса в 1998 г. компания, которой Селянин по­святил шесть лет жизни, прекратила свое существование.

— Предупреждали о кризисе многие, но не верилось, мы «не заслуживали» потерь. И вместо того чтобы все сворачивать, снижать затраты, активно росли. В итоге, как бы хорошо мы ни работали, нас не могло это спасти. Акции упали в десятки раз.

Плюс произошел разрыв с компаньонами — людьми, которых я считал ближайшими соратниками. Вопрос «Кто виноват?» для них превалировал над вопросом «Что делать?» Они не участвовали в оперативном управлении, но приняли несколько самостоятельных решений, подорвавших бизнес. Накануне дефолта перевели наши рублевые кредиты в валютные, превратив автоматически каждые 100 руб. долга в 400. Когда контрагенты перестали нам платить, предложили: «Давайте и мы платить не будем». Наконец, пока я пытался в Москве договориться с кредиторами, уволили сотрудников — просто вывели из офиса. Вернувшись, я извинился перед каждым, выплатил долги из своего кармана, кого смог — устроил на работу. В результате удалось сохранить человеческие отношения. Спустя пять лет мои бывшие коллеги предложили встретиться и отметить десятилетие «УТК-Брок-Инвеста». Но с компаньонами с тех пор не общаюсь — расстались резко. Когда расходились, у компании был в собственности офис на 1 000 квадратов в центре на ул. Мичурина и пакет ценных бумаг. Акции так обесценились, что не представляли никакого интереса. Чтобы обеспечить выход без эксцессов, я перевел портфель бумаг на себя, офис оставил им. К 2003 г. акции выросли в десятки раз, и я не то чтобы выиграл, но остался в паритете. В итоге разошлись честно.

(2 ящика пива + 30 стульев)/50 человек

Как строить бизнес после 1998 г., было непонятно. В воздухе витали сомнения: who is Mr. Putin, а выжившие местные брокеры «болтались в анабиозе», пытаясь оправиться от потрясений. На этом фоне намного интереснее выглядело предложение руководителя федеральной инвестиционной компании Рубена Варданяна развивать в Екатеринбурге крупный инвестиционный бизнес «Тройки Диалог» (создана в 1991 г. Петром Дерби, американцем русского происхождения, и г-ном Варданяном).

— Я закрыл «УТК-Брок-Инвест» и с несколькими сотрудниками перешел на новую работу — строить первый в Екатеринбурге филиал московской компании. Это был другой уровень — обслуживание корпоративных клиентов. Встречался с руководителями банков во всем Уральском регионе, так что сохранение репутации и урегулирование кредитов «УТК-Брок-Инвест» оказалось кстати.

Сейчас «Тройка» — компания с жестким менеджментом, но я застал времена, когда там был настоящий fun. Например, познакомился, сидя с бутылкой пива на подоконнике, с Олегом Вьюгиным, бывшим замминистра финансов России. Руководителей из всех регионов пригласили на совещание об итогах года. В переговорке на 30 мест собралось 50 человек, в центре по­ставили два ящика пива, царила свободная атмосфера. Вьюгин вошел одним из последних, поэтому стула ему не досталось, так что мы разделили с ним подоконник.

Управляющим директором «Тройки Диалог» был Берни Сачер, колоритнейшая фигура из американских первопроходцев в новой России, лысый, два метра ростом. Работал в Лондоне, Токио, Гонконге, женился на русской и обратился в 1991 г. к собственникам компании с предложением инвестировать в бизнес $20 тыс. — по тем временам огромные деньги.

Мы познакомились на корпоративе, куда собирали весь штат. Берни предложил сыграть с ним в баскетбол в американском посольстве — в центре Москвы, в «Спасо-Хаус». Пропуска в охраняемое морскими пехотинцами здание у меня, конечно, не было. Поэтому Сачер решил: «У меня есть приятель, похожий на тебя, покажешь его паспорт. Только ты будешь немой американец, а то по акценту догадаются». До сих пор жалею, что отказался участвовать в этой авантюре При всей своей неординарности Сачер был серьезным профессионалом. Компания взяла правильный западный курс, мы быстро сокращали разрыв в технологиях, который казался гигантским.

В 2002 г. «Тройка Диалог» организовала публичное размещение акций концерна «Калина» — первое IPO на российском парфюмерно-косметическом рынке. Годом раньше состоялось знакомство главы мест­ного офиса инвесткомпании с финансовым директором «Калины» Александром Петровым.

— У меня сразу появилось ощущение, что я его где-то видел. Конечно, матмех Уральского университета! Математика выдает особая манера говорить, особое мышление. После вашего вопроса следует двухсекундная пауза и затем «во-первых» — и далее последовательно, начиная с главного.

Игрока номер один на парфюмерном рынке тогда не знали финансисты ни за границей, ни в Москве. Так что мы проводили road show, приходили в крупнейшие банки, рассказывали, что есть в России крупнейший парфюмерный концерн, дарили ореховую зубную пасту. Возили инвесторов на предприятия, и в конце концов я мог уже самостоятельно провести экскурсию: «Вот здесь отдушка, здесь эмульсия». Здорово наблюдать, как растет компания на привлеченных тобой деньгах — они пошли в производство, оборудование, рекламу.

В начале 2001 г. в «Тройке Диалог» сменилось руководство. Новым управляющим директором стал Жак Дер Мегредичян.

— Чрезвычайно интересный человек, представитель жесткой корпоративной культуры. Для «Тройки» это было хорошо, но мою самостоятельность ограничило. Мне нужно знать, что я за это отвечаю, нужно, чтобы никто не давил и не надо было согласовывать каждый шаг. В ноябре заканчивался мой контракт, хотя увольнение я не планировал. Состоялась встреча, на которой управляющие описали свои ожидания, и я сказал, чего бы мне хотелось. Поговорили, решили, что во многих вопросах не совпадаем. На мое место нужен был человек более контролируемый и исполнительный. Финансы мы не обсуждали, единственное, что было важно, — правильно объяснить ситуацию клиентам и партнерам. Рубен (он меня звал в компанию) лично написал текст моего рекомендательного письма — так хорошо о себе я бы написать не смог. Разговор с сотрудниками офиса выглядел как в «Ревизоре»: «Я ухожу» — далее немая сцена...

Две недели передавал дела, звонил каждому клиенту. В итоге все прошло спокойно. Мне было интересно строить представительство «Тройки» как структуру, которая не зависела бы от меня. Поэтому было приятно вернуться в качестве клиента и обнаружить, что все мои настройки работают.

12 дипломов/5 «умных мужиков»

После ухода из «Тройки», имея на руках рекомендательное письмо от легендарного в профсообществе Рубена Варданяна, из множества предложений о работе Кон­стантин Селянин выбрал инвесткомпанию «Аккорд-Инвест», сейчас входящую в корпорацию «УРАЛСИБ».

— На достаточно высоком уровне — вице-президента — я получил карт-бланш, гарантии интересной работы, ресурсы, планы развития компании. В Уфе ударили по рукам, началась работа под крылом филиала банка «УРАЛСИБ». Управляющий Вячеслав Григорьев нас поддержал, хотя в банковском коллективе мы сразу нажили недругов — офис компании занял бывшую столовую. Первые два года провели впятером в подвале на 10 кв. м, с одним столом и четырьмя стульями. Даже когда появилась сеть офисов, продолжали встречать клиентов в банковской переговорке. Но карт-бланш подтверждался. Мы избежали опасности попасть в корпоративную машину, которая хоть и дает некоторую поддержку, но лишает оперативности.

В «Аккорд-Инвесте» Константин Селянин по-прежнему строит саморегулируемую систему и борется за качество принимаемых решений. В основе созданного здесь «треугольника решений» рекомендации инвесткомитета и клиентские предпочтения, зафиксированные в инвестиционной декларации. На вершине — трейдер, исполняющий поставленные задачи.

— Каждый понедельник в девять вечера собирается комитет — пятеро умных мужиков, у которых на пятерых двенадцать высших образований и три ученые степени, и формируют задание трейдеру. Скажем, покупать акции «Газпрома» в течение недели не дороже такой-то цены.

К искусственному строительству корпоративной культуры директор уральского офиса «Аккорд-Инвеста» относится скептически.

— Четко представляю, как строить корпоративную культуру по правилам, слушал курс в университете. Тимбилдинг, корпоративные мероприятия, веревочные курсы... В большинстве случаев радость от этих усилий неискренняя, особенно если слова с реальностью расходятся. Энтузиазм людей держится на доверии. На старте можно сказать: «Ребята, у нас будет большая компания, а пока посидите в столовой». Главное — исполнять обещания, люди отличают правду от неправды. Держите сотрудников в курсе происходящего. Когда в начале этого года акции упали, я на собрании сказал: «Мы старались, но рынок упал, поэтому в первом квартале премии не будет, но во втором, если мы продолжим работать так же хорошо, получим все».

Новички заряжаются, когда видят, как работают остальные. При этом нет обязаловки в 9 утра быть в офисе. Просто когда увлечен — работа в удовольствие, я сам здесь провожу по 12-15 часов. В общем, «хорошая компания, только директор — довольно крупная сволочь».

В среде своих коллег Селянин известен еще и спортивными успехами.

— В прошлом году серьезно готовился к чемпионату мира по баскетболу среди ветеранов, сыграли в августе с профессионалами. Увлекся недавно йогой, многое беру за счет нее. Например, могу спать по четыре часа в сутки.

О возможности нового кризиса в России говорит осторожно:

— Ситуация на мировых финансовых рынках более чем сложная, такого кризиса не было, пожалуй, со времен великой депрессии в США. К сожалению, наш рынок тоже зависим от западных рынков. Итоги последних двух месяцев выглядят катастрофическими — цены российских акций в среднем потеряли треть своей цены и опустились на уровень двух-трехлетней давности. Ухудшаться ситуации на нашем фондовом рынке просто некуда. Цены российских акций упали до абсолютно необоснованных с точки зрения экономических реалий уровней. И такая ситуация не может продолжаться долго.

Если говорить о прогнозе на ближайший месяц, распродажа российских акций иностранными портфельными инвесторами постепенно сойдет на нет, серьезные ухудшения на мировых рынках вряд ли произойдут, влияние кавказских событий на настроения инвесторов значительно ослабнет. На наш взгляд, именно в ближайшие недели складывается наиболее благоприятная ситуация для прихода новых и возвращения старых инвесторов на рынок акций.

Самые серьезные изменения, как мне кажется, ждут нас в конце 2008 г. — начале 2009 г.: компании раскроют годовые отчетности, кроме того, пройдут выборы в Штатах, и мы увидим экономический курс нового президента США.

Для российских акций в ближайшем году существует потенциал роста в 50-70%, а по некоторым секторам и эмитентам — до 100%. Потенциал все равно рано или поздно будет реализован — и рост экономики найдет свое отражение в зеркале российского рынка акций. Не в этом году, так в следующем.

Ваш финансовый темперамент?

— Однозначно не паникер.