«Это вам бойкот за Крым»: как уральский завод выходит в Европу / Опыт компании «УралАктив»

«Пока Крым не отдадите, будем бойкотировать всю российскую продукцию», — такой ответ на коммерческое предложение пришел «УралАктиву» из Лондона. Совладелец компании Евгений Максимов на саркастический выпад англичан обижаться не стал, а сказал: приезжайте, мол, к нам на производство и увидите — с нами можно работать.

Производство «УралАктива» находится в городе Заречном Свердловской области. Там выпускают промышленное оборудование из пластика, которое в основном покупают предприятия, связанные с химпромом. Среди клиентов — структуры УГМК, ВСМПО-Ависма, оборонные заводы. Свои вентиляторы и системы очистки воздуха уральцы продают по всей России, а также отгружают в Казахстан, Белоруссию и Азербайджан. Осенью в Заречный приедут французы — для завода, который они будут строить в нашей стране, «УралАктив» изготовит установку диаметром 5 м и высотой 14 м (то есть размером с четырехэтажный дом). 

Германская родня

Хоть и с натяжкой, но можно сказать, что в родословной «УралАктива» есть германская ветка. Потому что изначально основатели компании, братья Максимовы, стали дилерами одной немецкой фирмы, которая выпускала промышленные вентиляторы из пластика. Случайно наткнувшись на их сайт в 2008 году, Евгений удивился: пластик ассоциировался у него с детскими игрушками и садовой мебелью, но никак не с промоборудованием. Но оказалось, что в Европе на химические производства ставят вентиляторы именно из пластика, потому что сталь и нержавейка не выдерживают — все сгнивает на раз-два. А для пластика без разницы: что химию перегонять, что воздух.

Мы стали ездить по нашим заводам, но никто не верил, что пластик справится. Первыми, кто взял у нас немецкий вентилятор, был завод Уралэлектромедь. В своем химико-металлургическом цехе вентилятор из нержавеющей стали они меняли каждые три месяца, а стоят такие по 400 тыс. Затраты были большие, поэтому они решились попробовать. Наш вентилятор стоил раза в два дороже, но он работает до сих пор (то есть уже шесть лет),— говорит г-н Максимов. 

После этой сделки продажи пошли. Как выражается сам предприниматель, компания стала «накапливать жирок». 

Но я все время думал, как бы самому такое оборудование делать? Начал разбираться в технологии, искать поставщиков комплектующих, ведь один агрегат может требовать продукции 20 разных компаний: кто-то трубы поставляет, кто-то форсунки. Надо было выстроить всю эту цепочку,— вспоминает он.

Все четыре года, что компания продавала немецкое оборудование на российском рынке, г-н Максимов разбирался в теме, покупал профильную литературу. Со смехом рассказывает, как однажды заказал в США книгу по газоочистке, заплатил около 15 тыс. рублей, а получил сборник ссылок на советские справочники — до сих пор школа СССР в этой отрасли на очень хорошем счету. 

Кризис 2014-го

В 2014 году произошло сразу несколько памятных событий: рубль обвалился, Европа и Америка ввели санкции против России «за Крым», а РФ выставила ответные запреты и взяла курс на «импортозамещение». Кто-то, действительно, воспринял это сложное слово в кавычках, однако у оборонных предприятий с этим было строго: пришла разнарядка использовать только российское оборудование.

Братья Максимовы поняли, что остаются не у дел, но, поскольку матчасть была изучена, решили запускать свое производство. Обязанности поделили так: за Евгением были закреплены техника и продажи, за его братом — финансы и материально-техническая часть. Оба считают, что если бы тогда не решились, то давно бы ушли с рынка: время посредников прошло.

Мы родились в Заречном, это наше место силы, поэтому производство открыли там. Начали делать простые изделия: воздуховоды, бассейны — просто чтоб начать. Постепенно сложность продукции возрастала, и в 2015 году мы изготовили свой первый газопромыватель из полипропилена — на завод в Омск, — рассказывает Евгений. 

Заводы сами искали отечественных производителей, заказы шли постоянно. Рост компании был настолько быстрый, что спустя год братья разбили все копилки, взяли кредиты, насобирали 14 млн рублей и купили там же, в Заречном, законсервированный цех, который стоял без дела 15 лет. Впоследствии его пришлось не просто ремонтировать, но и фактически перестраивать заново.

Зато набрать персонал большого труда не составило: Заречный  — моногород, работодатели там все наперечет. Иногда начальник производства вынужден вывешивать табличку «Извините, работы нет», потому что в день приходит по десять человек, и ему на всех приходится отвлекаться. Вакансии «УралАктив» не размещает вообще. Правда, кадры с узкой специализацией и высокой квалификацией — пункт особенный: с этим, как и у всех, непросто. 

Например, в декрет ушла конструктор — для нас это стало большой проблемой, потому что замену ей найти очень сложно. Мы готовы ей няню оплачивать, что угодно, лишь бы вышла. Но она пока сопротивляется, — сетует Евгений.

Заграничный рынок

Предприниматель рассказывает, что со своей продукцией сразу собирался выходить на экспорт: это изначально позволило поднять планку очень высоко. А высокая планка, в свою очередь, помогла добиться цели выйти на зарубежные рынки. В ближнее зарубежье поставки уже идут ежемесячно, параллельно приходят запросы из Таиланда, ОАЭ, Китая и Новой Зеландии. 

Расширять географию «УралАктиву» помогает Свердловский областной фонд поддержки предпринимательства (СОФПП). Благодаря этой поддержке, компания обзавелась каталогами продукции на английском языке и поучаствовала в первой профильной выставке. По словам г-на Максимова, эффект был очень хороший — в течение месяца заключили контракт с казахами, хотя обычно от запроса до сделки проходит год, а то и два. 

Еще совместно с фондом запустили проект на Alibaba.com. Сами бы уральские экспортеры на это не решились: стоит такой инструмент около 250 тыс. рублей в год. Пока заказов это не принесло, но на сайт «УралАктива» стали заходить потенциальные покупатели из множества разных стран.  

Кроме того, СОФПП помогает с сертификацией продукции. Одним из основных критериев при выборе промоборудования служит сертификат промышленной безопасности, ведь несоответствие нормам может привести к экологической катастрофе. Евгений пугает страшилками: одна компания решила сэкономить и заказала емкости для серной кислоты на каком-то кустарном производстве. В процессе наполнения они лопнули, и 25 тыс. литров кислоты разлилось по всему цеху. 
 

Еще больше пластика

Сейчас у Евгения Максимова появилась новая цель — стать одним из лидеров в переработке листового пластика в России. 

Мы уже сейчас закупаем полипропилен тоннами. Выглядит такой промышленный пластик как листы металлопроката, от 3 мм до 40 мм. В основном, мы берем российское сырье, но что-то покупаем в других странах (допустим, листовой ПВХ, который у нас не производят, везем из Германии). Пока перерабатываем чуть больше шести тонн в месяц. Будет 20 — будет круто, — рассказывает бизнесмен. 

Чтобы нарастить объемы (да и попробовать новые рынки), компания начала работать с b2c-сегментом: по большому счету, не так важно, что производить, важнее — сколько. Под заказ уже делают септики, чаши для бассейнов и даже церковные купели. Что будет дальше, братья Максимовы не загадывают. «Может быть, корпус самолета», — говорит предприниматель. То ли шутит, то ли нет — время покажет. 

Фото: Свердловский областной фонд поддержки предпринимательства