«Пришла в школу, а там не дети, а роботы. Их строят так, как удобно системе. Просто шок!»

Первые детские центры, работающие по системе итальянского педагога Марии Монтессори, в Екатеринбурге появились около 10 лет назад. Сейчас по такому запросу 2ГИС выдает более 40 организаций по всему городу. В целом по стране монтессори-педагогика начала распространяться в 90-е, и в Москве, Санкт-Петербурге, Томске по этой системе уже работают не только детские сады, но и школы. Вместе с тем методика остается альтернативным подходом к образованию — чтобы легализовать обучение, ученики прикрепляются к государственной школе, переводятся на семейную форму образования и для зачисления в следующий класс сдают экзамены в обычной школе.

Владелица монтессори-центра «Путь ребенка» Мария Устабаши по системе итальянского педагога начала работать в 2007-м, затем открыла свой первый центр. Но пройдя тернистый путь стартапера, когда «тут не учел, там не подумал», пришла к сотрудничеству с СКБ Контур и в 2011-м с нуля создала корпоративный детский сад компании. Он работал по той же методике, а два года назад перерос корпоративный формат, и теперь принимает всех желающих. В сентябре 2018-го при нем начнет работу начальная (6-9 лет) монтессори-школа.

Об альтернативном образовании, неправильном предпринимательстве, агрессии и в целом не столько о детях, сколько о взрослых Мария Устабаши рассказала DK.RU.

Делай, как чувствуешь

Мария Устабаши поняла, что хочет работать с детьми, еще когда училась в музучилище. Там были первые шаги с 6-8-летками, эксперименты и первое разочарование в традиционной системе образования.

— «Делай, как чувствуешь», — говорили преподаватели и давали мне свободу. Про тембр рассказать детям — так это целый спектакль можно разыграть. Я стала лучше понимать и чувствовать детей. Перестала бояться совершать ошибки. Потом столкнулась с лекторской практикой — нужно было прийти в школу и рассказать детям про композитора. Помню, у меня был шок. Человек 30 и все — как роботы. Детей строят так, чтобы это было удобно системе. Тогда я поняла, что в школе работать точно не хочу, — вспоминает Мария.

В надежде лучше понять детскую психологию за вторым образованием пошла на психологический факультет УрГУ, но признается, что после окончания вуза назвать себя психологом не могла. За практикой отправилась в детский психологический центр, где сначала поработала музыкальным педагогом («Получала тысячи три в месяц», — вспоминает Мария), а потом стала вести школу развития. 

На до и после ее жизнь разделилась, когда от коллеги узнала о методе Марии Монтессори, где главным принципом является идея самовоспитания ребенка. Если вкратце, то родителям и воспитателям важно понаблюдать и открыть, что ребенку интересно, создать необходимые развивающие условия (среду) и объяснить (презентовать), как можно знания получить. Отсюда и девиз средовой педагогики: «Помоги мне сделать это самому».

Помоги мне сделать это самому — девиз средовой педагогики

«Да вы что — это же такая свобода! Дети на шею сядут и ножки свесят. Все это — филькина грамота», — сначала подумала наша героиня, но взялась помочь коллеге организовать работу в монтессори-центре, а через полгода его и возглавила. Но к 2010-му уперлась в потолок — чтобы развивать свои идеи и не выпрашивать на них деньги у учредителей, пожалуй, стоило уже рискнуть и отрыть свое дело.

Чемодан идей и пустой кошелек

Об обучении начинающих предпринимателей в СОФПП Мария узнала случайно. Прошла его и в конце 2010-го зарегистрировала ИП. На полученный грант накупила чемодан монтессори-материалов и поняла, что к свободному плаванию готова.

Это сейчас Мария называет тот год, что просуществовал ее первый монтессори-центр, личным тренингом. Именно в тот момент сила желания работать с детьми перевесила материальную сторону вопроса. Стартап собрал все ошибки начинающего предпринимателя: от спонтанно выбранного неудачного места («Чтобы до нас дойти, нужно было очень сильно нас любить») до минимальной рекламы перед открытием. В минус, правда, не ушла — центр работал в ноль, окупая аренду и зарплату двух педагогов.

— На мою зарплату уже не хватало — год я работала бесплатно. Так совпало, что и у мужа тогда был стартап. Еще в аварию попали, машину разбили, а страховка все расходы не покрыла. Год был очень сложный, — вспоминает Мария. — Я ни к кому не обращалась за помощью, и мне было интересно, что из этого получится. Это удивительный тренинг — когда идешь в магазин, по привычке набираешь кучу продуктов, а на кассе понимаешь, что у тебя в кошельке 50 рублей. Оставляешь только хлеб и молоко. А потом дома отправляешь в стирку рубашку и находишь в кармане 500 рублей. С тех пор у меня сформировалось доверие к миру: в моей жизни всегда есть доход, и его достаточно для той ситуации, в которой оказываешься. Если есть потребность в большой трате денег — доход становится большим, когда ситуация оборачивается непредсказуемо — доход все равно позволяет жить, пусть не так комфортно, но вполне возможно. А трудности — они всегда временные.

В школе развития работа идет и с детьми, и с родителями

В это же время педагогу предложил сотрудничество СКБ Контур. Компания как раз планировала открытие корпоративного детского сада для детей сотрудников. СКБ Контур выступил инвестором проекта, а Мария Устабаши — его создателем.

— Здесь были только стены, — рассказывает героиня, пока мы сидим в ее небольшом кабинете, где все по системе любимой ею Монтессори: вот складной стул — можно взять и сесть рядом, вот — кружка и различные лепестки, которые можно превратить в чай. — У центра всегда была самоокупаемость, а когда в октябре 2017-го отдельно от корпоративного проекта запустили школу развития, у нас появилась возможность зарабатывать.

Тогда же у центра появилось название, соцсети и периодические рекламные кампании, с помощью которых «Путь ребенка» прощупывает свой путь развития.

Саму себя владелица монтессори-центра называет неправильным предпринимателем, поясняя, что отношения с деньгами у нее свободные, и их всегда хватает на все — и на личное развитие, и на развитие центра и педагогов — спасибо тому тренингу длиной в год.

— Сфера, которой мы занимаемся, продает шанс, а не результат. Если взрослые (родители и педагоги), объединившись, выстроили вокруг ребенка среду, он имеет огромное количество ресурса, чтобы этим шансом воспользоваться. Соответственно, и люди, которые в этом пространстве работают, очень сильно личностно трудятся. Я не могу быть ребенку проводником, если у меня самой личностные трудности — я раздражаюсь, испытываю чувство вины или гневаюсь, когда он, например, не помыл руки или шалит во время сончаса. А зачастую мы не задумываемся о том, почему мы злимся или испытываем вину, — поясняет Мария Устабаши. — Коллеги на меня обидятся, но я считаю, что качественных монтессори-площадок в Екатеринбурге очень мало. Большинство гоняется за результатом. Дидактический материал классный, но ребенка как бы заставляют его освоить, говоря, например, что «сейчас время занятия, ты можешь только этим заниматься». Это ничем не отличается от обычной школы, где есть главный педагог, и он говорит: «Сегодня мы про пароход». И плевать, что вы хотите про цветы, а ваш сосед — про велосипеды. По плану — пароход! Все это больше похоже на нарциссичную еду для родителей, которые считают, что монтессори-метод делает условно гениев. Мы здесь не про это. Мы в первую очередь про человека. А пиарить и продавать это очень трудно.

Дети разного возраста в монтессори-группе находятся вместе

Школа и смысл жизни

С сентября при центре заработает школа. В одном классе будут учиться дети от 6 до 9 лет (один из принципов монтессори-метода). Уже сейчас будущие ученики заняты делом — впечатлившись объемами загрязнения планеты, организовали сортировку мусора, подключили к этому родителей и нашли пункты приема неподалеку от детского центра.

— Ребенок, который ходит к нам, приучается к самодисциплине — умеет себя заинтересовать, знает, где найти ответы на возникающие вопросы. Детей, которые не прошли наш садик, в школу мы практически не берем — часто у многих таких родителей смутное представление о том, почему они не хотят идти в обычную школу, а выбирают альтернативу. Мне для первого года нужны родители-единомышленники. Я даже не рекламирую этот формат, потому что доказывать, как у нас здорово, я сейчас точно не хочу, — рассуждает Мария. — Обычная школа работает на среднестатистического ребенка, и в ней хорошо уживаются те, кто в эту статистику попадает. А неформатным там либо неинтересно, либо слишком трудно. Средовая педагогика предполагает любой темп и скорость ребенка. Например, увлекло в художественную сферу — мне, как педагогу, важно, чтобы он через эту область познал все остальные предметы. Тогда это будет ему действительно надо, и энергия желания сделает свое дело.

Педагогов, разделяющих такой подход, Мария называет «смелыми энтузиастами» и рассказывает, что через объявления о вакансиях их не найти.

— Когда мне нужен человек, я поднимаю руки к небу и говорю: «Вселенная, разрешаю тебе позаботиться обо мне», и нужные люди приходят, а ненужные отсеиваются естественным образом, — улыбаясь, говорит Мария. — Я раз в неделю в каждой группе провожу педсовет, и мы обсуждаем трудности. Средовая педагогика диагностична. Дети на ушах ходят — понаблюдай, возможно, где-то у тебя сбой. Те, кто не боится признать, что они не идеальные педагоги и могут ошибаться, вступают в мир удивительных открытий и получают вал энергии. Мария Монтессори в свои 80 лет говорила: «Вступайте в братство ошибок». Похоже, эта зрелая, видавшая виды женщина поняла, в чем смысл жизни.

В детях уже все есть — основной принцип монтессори-педагогики

Когда Мария Устабаши только познакомилась с методом итальянского педагога, она и сама сомневалась в его действенности.

— Оказалось, что чем больше я даю свободы, тем больше ребенок сам нуждается в дисциплине. Проще говоря, при обычной системе образования его содержание (учебный план) лежит в голове педагога. А в монтессори-методе — на полках и весь в доступе. Но ребенок никогда не возьмет то, с чем не справится и то, с чем уже точно знаком — открытий там уже нет. Так он определяет свою зону актуального развития, вовлекается и строит себя сам, — уверена она. — В традиционной же системе образования уязвимых вещей для меня много. Прежде всего, задачи работать с ребенком, как с личностью, очень мало. С ним работают, как с сосудом, который нужно наполнить. В детях уже все есть — нужно только раскрыть. А в школе большую часть времени, когда фундамент личности закладывается, ребенок делает то, что от него хотят другие. Потом люди не знают, что делать со своей скукой, и их несет туда, куда несет.

По мнению Марии Устабаши, причины детской агрессии, в том числе, и в недавнем громком случае в Березовском, стоит искать в семье:

— Все идет от того, как семья взаимодействует с ребенком в маленьком возрасте. Отношения родителей с детьми автоматом накладываются на отношения, которые они потом строят друг с другом. Агрессия, которая прет из детей — это то, что было подавлено в них в возрасте до семи лет и уложилось в голове. Сейчас многие говорят — у наших детей не такое детство, как было у нас. Да точно такое же! Вот у нас во дворе вовремя не убрали упавшее дерево. Собралась куча ребят — строили обычный, самый настоящий шалаш. Вы среду только создайте, и дети реализуют свои реальные потребности. А они не в мультиках и телефонах, а в делании.

Текст: Анна Асташкина. Фотографии  предоставлены центром «Путь ребенка» и публикуются с разрешения родителей