Просите денег под выполнимые проекты. Почему не работает господдержка и кто в этом виноват

В последнее время некоторые герои текстов DK.RU осторожно и неуверенно начинают хвалить меры господдержки: кому-то региональные и федеральные власти помогли выйти на новые рынки, кому-то — возместили из бюджета часть затрат на модернизацию производства. Их оппоненты возражают:  протекции не работают, компенсации и субсидии получают лишь избранные, государственные деньги токсичны, а в случае неудачи в их освоении предпринимателя ждут в лучшем случае проверки, а в худшем — уголовных дел. 

Генеральный директор «НПО БиоМикроГели» Андрей Елагин уверен: будут ли меры поддержки полезны или токсичны — в большей степени зависит от стратегии компании. 

—  У БиоМикроГелей был этап развития, когда мы могли попасть во все ловушки, описанные в историях «почему господдержка не работает»: в какой-то момент у нас были глобальные планы, но не было возможности осуществить их самостоятельно. 

В самом начале у нас не было ничего, кроме энтузиазма: хотелось с нуля стать «большим бизнесом» — сотрудничать с крупными нефтедобывающими игроками по всему миру, поставлять реагенты для водоочистки на крупные промпредприятия и продукцию — на прилавки федеральных ритейлеров. 

И если бы мы сразу начали реализовывать эти глобальные проекты, получая под них средства от государственных фондов, мы бы не вытянули. Никакой господдержки не хватит на то, чтобы обеспечить предприятию производственные площади, оборудование для массового выпуска продукции, а главное — она не подарит навыки работы на таком уровне, которые компания должна наработать естественным путем в процессе постепенного развития.

Поэтому мы планомерно на свои деньги стали развивать направление бытовой химии — выпускать моющие средства для массового потребителя, и точечно под определенные задачи привлекать инструменты поддержки. И вот как раз на этом этапе технопарки «Университетский» и «Сколково», оказали нам целевую помощь.

При этом мы следили за тем, чтобы инвестиции от государственных фондов были сравнительно небольшими относительно собственных средств и коммерческих займов, и привлекались именно тогда, когда были нужны, и под понятные достижимые цели.

Например, в 2014 г. мы получили грант «Сколково» в сумме 5 млн руб. на завершение первого этапа лабораторных испытаний, оформление сертификатов и международных патентов на нашу продукцию. Это было стратегически важно и очень своевременно, поскольку, например, срок регистрации патентов за рубежом составляет более двух лет.

Если бы мы не довели тогда эти разработки до рабочих прототипов и действующих промышленных образцов и не защитили бы их патентами, сейчас мы бы не смогли двигаться на международный рынок и представлять разработки в Европе, США, странах Азии и СНГ. Мы понимали это, но достаточной прибыли еще не было, а получить кредит в размере 5 млн руб. на эти цели в то время компания просто не могла.

C 2016 г. наша компания преодолела точку безубыточности и начала расти в три-пять раз в год. Но все это время мы поэтапно расширялись — наращивали объемы производства, укрепляли команду, развивали партнерскую сеть, укрупняли уровни и масштабы клиентов от региональных ритейлеров до федеральных сетей.

И только сейчас, через пять-шесть лет после первых попыток выхода на промышленников с технологией ликвидации аварийных разливов нефти, у нас появилась реальная возможность реализовать ее благодаря опыту и ресурсам, наработанным в смежном направлении, в сегменте экологичных моющих средств. Благодаря временной смене приоритетов мы смогли продвинуться в развитии технологии водоочистки, вложиться в необходимые лабораторные и промышленные испытания, что дало возможность выходить на переговоры с иностранными компаниями. 

Кстати, выйти на международный рынок нам также помогло государство. В 2014 г. благодаря поддержке РВК мы попали на один из ведущих инновационных форумов в Европе — Falling Walls, где на нас обратили внимание компании Total, BASF и многие другие. В итоге нас пригласили участвовать в крупнейшей программе развития инноваций на территории Евросоюза Horizon 2020.

Но все это было бы неосуществимо, никакие варианты господдержки не помогли бы выйти на этот уровень, если бы мы с самого начала перепутали глобальные цели с частными тактическими задачами и стали добиваться субсидий под проекты и условия, которые были неподъемны для нас в тот момент. 

Кстати, это одна из типичных ошибок начинающих бизнесов — слишком ранняя или вообще не подходящая к выбранному направлению деятельности ориентация на работу «с крупняками» в России или, тем более, за рубежом. Сегодня это модная тенденция, и ее тоже поддерживает государство, но надо понимать, что любой тренд надо примерять под исходные реалии. А они очевидны: у крупных заказчиков, тем более на зарубежных рынках гораздо более жесткие требования к объемам и срокам поставки продукции, ее сертификации, взаимодействию с инвесторами и т.д. И опыт в этих областях нужно нарабатывать постепенно, развиваясь этап за этапом.

В качестве поддержки бизнесу необязательно брать у государства деньги. Можно обращаться, например, за помощью в кооперации. Встречи с инвесторами на площадках технопарков — реальный рабочий инструмент привлечения финансирования. Иногда он может быть эффективнее субсидий. Кроме того, у тех, кто создает новые продукты и технологии, однозначно есть потребность в полигонах для испытаний. И в этом может быть место господдержке.

К примеру, нам для подготовки продукта к выпуску на промышленный рынок пришлось искать средства на аренду испытательного бассейна во Франции, в котором была возможность имитировать разливы нефти в условиях ветра, волн и т.д. В России таких нет, а вкладываться в оборудование личного бассейна для нас нецелесообразно. Если бы мы смогли зайти на государственную площадку, условный центр коллективного пользования, где такой бассейн есть, это бы позволило нам в разы сократить время на разработку технологии и реализацию ее на рынке.