Ралли – это такой же бизнес-процесс

Массовым видом спорта ралли было во времена СССР, когда под эгидой ДОСААФ автопарки крупных предприятий соревновались между собой. Сегодня околораллийная тусовка в России состоит не только из профессиональных гонщиков и любителей, но и из предпринимателей и влиятельных поклонников автоспорта – это дает им возможность заниматься любимым делом без ущерба для бизнеса. К слову, ралли – это тот же бизнес-процесс. И там, и там жесткая конкуренция, есть рамки, за которые нельзя выходить, иначе тебя просто дисквалифицируют. И там, и там нужно постоянно находить внутренние резервы, использовать ноу-хау, чтобы побеждать. Автоспорт с бизнесом роднит и необходимость постоянных денежных вливаний. Если не будет развития, тебя вскоре обойдут.

 

Много тратится на международную логистику, содержание штата узких специалистов, некоторые, например, контактируют напрямую с поставщиками спортивных деталей (им лучше знать не только английский язык, но и итальянский, испанский, финский, чтобы общаться более эффективно). Нужны профессиональные механики, инженеры с богатым опытом, спортивные врачи с автогоночной специализацией – таких в мире вообще единицы. 

 

Если ралли – бизнес, то его основные фонды – автопарк, после спортивной базы команды и автомобилей сервиса.  Обычно для переделки используют серийный автомобиль самой заряженной версии. Разбирают его до кузова, убирают все гражданские элементы, которые для ралли не нужны – шумоизоляцию (мы ездим в шлемах, в них ничего не слышно, если не включить внутреннюю связь со штурманом). Внутреннюю обивку дверей, эти тканевые пылесборники, меняют на карбоновую – она легкая и прочная. Все элементы, которые будут подвержены ударным нагрузкам, усиливают. Все швы проваривают, прокрашивают. 

 

В итоге автомобиль для чемпионата мира в зачётной группе, где выступаю я, стоит от 5,5 до 7,5 млн руб. Можно сделать дороже, но смысла нет – машина в таком ценовом диапазоне вполне конкурентоспособна. Стоимость боевого авто – это инженерные работы, создание силового каркаса и системы пожаротушения. Плюс - спортивные сидения, доработка мотора и трансмиссии, установка компьютеров, сложной электроники – чтобы видеть изменения температуры всех жидкостей, состояние двигателя, турбины. Обязательно – смена подвески, установка специальной – гоночной, а она гораздо дороже серийной. Порой цена подвески составляет половину стоимости гражданского авто.

 

Моя задача – не как пилота, а как участника бизнес-процесса заключается в участии в формировании бюджета. Я должен по возможности привести спонсоров, технических партнеров – по топливу, смазкам, шинам, чему угодно.  Мы все создаем совместный продукт – экипаж. Улучшаем его постоянно, как в любом бизнесе, делаем качественнее упаковку, рекламу. Со временем этот продукт становится все более конкурентоспособным, и его можно продвигать – сначала на местном уровне, потом на федеральном и международном. Сегодня я выступаю в Uspenskiy Rally Tecnica, на мировом уровне. Мы с командой находимся в равновесии, наши возможности и потребности сочетаются. Если проводить аналогии с бизнесом, можно сказать, что это наше совместное предприятие.

 

Ралли сегодня – спорт платежеспособных. Выступая на гонках, я нахожусь в кругу серьезных людей, которые или сами занимаются бизнесом, или имеют статусную поддержку. В Скандинавии и Прибалтике, например, ралли фактически спорт номер один. И когда я общаюсь с лучшими гонщиками этих стран, у меня есть возможность пересекаться с людьми, которые имеют серьезный вес. Входят в высшие эшелоны власти. Для основного бизнеса это плюс – можно встретиться у кого-нибудь в гостях, непринужденно пообщаться, найти точки соприкосновения. И переговоры пройдут быстро и правильно. 

 

Колонка написана на основе эксклюзивного интервью Дмитрия Тагирова журналу «Деловой квартал».